Осия, сын Беериин

Младшим современником Амоса был пророк с севера, который, как и его южный коллега, грозил израильскому народу грядущим уничтожением. Этот человек называет себя сыном (неизвестного нам) Беери, и кроме того, что он говорит о себе сам, нам о нём не известно ничего. Осия сообщает о некоторых событиях своей жизни, но ученые не уверены, является ли это подлинной автобиографией или вымышленным повествованием, использованным, чтобы донести до читателя смысл книги. В первой главе он рассказывает, что Господь велел ему жениться на женщине с дурной репутацией (не вполне ясно, была ли она просто распущенной женщиной или проституткой). Этот брак должен символизировать все послание Осии. Господь был, в некотором смысле, мужем Израиля. Но Израиль не хранил ему верность и "блудил" с другими богами. Как бы чувствовал себя муж, чья жена не просто изменила ему, но всю свою жизнь посвятила сексу с другими мужчинами? Вот так и Бог чувствовал себя по отношению к Израилю. Он оскорблён его поведением и полон решимости наказать его за это.

Жена Осии, Гомерь, рожает ему нескольких детей, и Бог велит дать им символические имена. Одну дочку называют Лорухама, что на иврите означает "непомилованная", потому что, говорит Бог, "Я уже не буду более миловать дома Израилева, чтобы прощать им" (1:6). Это имя звучит сурово, но не жестче, чем у остальных. Например, сын получает имя Лоамми, что означает “не мой народ”, потому что Бог объявил, что «вы не Мой народ, и Я не буду вашим (Богом)» (1:9).

Предрекая суд, Бог образно выказывает неприятие собственного народа на протяжении всей книги. Вот как он грозит израильскому народу:

«дабы Я не разоблачил ее донага
и не выставил ее, как в день рождения ее,
не сделал ее пустынею,
не обратил ее в землю сухую
и не уморил ее жаждою.
И детей ее не помилую,
потому что они дети блуда.» (2:3-4)

За что он так со своим народом? Да вот за что:

«А не знала она,
что Я, Я давал ей
хлеб и вино и елей
и умножил у нее серебро
и золото, из которого сделали истукана Ваала.
За то Я возьму назад
хлеб Мой в его время
и вино Мое в его пору …
И ныне открою срамоту
ее пред глазами любовников ее…
И прекращу у нее всякое веселье…
И опустошу виноградные лозы ее и смоковницы ее…» (2:8-12).

В то время как Амос видит проблему нации в угнетении бедных богатыми и создании огромной социальной несправедливости, Осия видит источник бед народа Израиля в поклонении другим богам, в частности Ваалу, богу других народов на земле. Согласно Осии, служить другим богам, это всё равно что жене отдаваться разным мужчинам, забыв о муже. Гнев, который Бог испытывает к этому акту предательства, ощутим во всех пророчествах Осии. За то, что израильтяне занимались проституцией с языческими богами, Бог предаст их голоду и изгнанию:

«Не радуйся, Израиль,
до восторга, как другие народы,
ибо ты блудодействуешь, удалившись от Бога твоего:
любишь блудодейные дары
на всех гумнах.
Гумно и точило не будут питать их,
и надежда на виноградный сок обманет их.
Не будут они жить на земле Господней:
Ефрем [другое имя Израиля] возвратится в Египет,
и в Ассирии будут есть нечистое.» (9:1-3)

При этом идолопоклонству Израиля сопутствуют «нечестие» и «беззаконие», что приведет к окончательной гибели: «И произойдет смятение в народе твоем, и все твердыни твои будут разрушены, как Салман разрушил Бет-Арбел в день брани: мать была убита с детьми. Вот что причинит вам Вефиль за крайнее нечестие ваше» (10:14-15). Мать была убита со своими детьми? Да, именно такого наказания следует ожидать Израилю за отход от служения своему Богу.

Нигде послание Осии не изложено более наглядно, чем в конце его книги. Там он говорит, что, поскольку Израиль был избранным народом, то его непослушание превратит Бога из доброго пастыря, который вел его по верному пути, в дикого зверя, который разорвёт его в клочья:

Но Я — Господь Бог твой
от земли Египетской —
и ты не должен знать другого бога, кроме Меня,
и нет спасителя, кроме Меня.
Я признал тебя в пустыне,
в земле жаждущей.
Имея пажити, они были сыты;
а когда насыщались, то превозносилось сердце их,
и потому они забывали Меня.
И Я буду для них как лев,
как скимен буду подстерегать при дороге.
Буду нападать на них, как лишенная детей медведица,
и раздирать вместилище сердца их,
и поедать их там, как львица;
полевые звери будут терзать их.
Погубил ты себя, Израиль,
ибо только во Мне опора твоя. (13:4-9)

Это не добрый, любящий, заботливый, прощающий Бог из детских стихов и буклетов воскресной школы. Бог – свирепый зверь, готовый порвать свой народ на куски за отказ от поклонения ему. Вот что говорит Осия в своем самом зловещем образе:

Опустошена будет Самария,
потому что восстала против Бога своего;
от меча падут они;
младенцы их будут разбиты,
и беременные их будут рассечены. (14:1)

Предсказанное падение Израиля произошло вскоре после жизни Осии (или, возможно, в последние годы его пророческой деятельности). Ассирия выступила в поход, крайне желая взять под свой контроль всю область, позже известную как плодородный полумесяц. Израилю выпало географическое несчастье лежать к востоку от Средиземного моря на пути из Месопотамии на юг в Египет. Любая мировая империя, претендующая на контроль данного региона, вынуждена брать под контроль и Израиль. Войска Ассирии двинулись против крошечного Израиля и победили его, уничтожив столицу Самарию с теми, кто оказал сопротивление и, как было сказано раньше, отправив многих людей в изгнание.

Военное поражение подобного рода может быть воспринято светским историком как естественное событие, произошедшее из-за политических течений и национальных амбиций. Но такой религиозный пророк, как Осия, воспринимал это иначе. Причина страданий народа Израиля для него заключалась в том, что тот изменил своей вере в Бога, выведшего его из Египта, и пошел вслед другим богам. Истинный Бог не мог смириться с таким предательством, и поэтому послал мощные войска с севера. Армия была уничтожена, земля опустошена, а люди жестоко убиты или изгнаны вон в наказание за свои грехи.

https://anchoret.livejournal.com/466665.html

Ну так вот. Сегодня день памяти по теме, так что я вспомнил о недавно помянутом впечатлении от чтения источников. Переводя Эрмана, я вышел на несколько книг и протоколов допросов, относящихся к предмету. Не мог не заметить, что местами очевидцы врут, как говорится, как очевидцы.
Это какой-то странный психологический феномен. Например, Солженицын запойно врал об ужасах ГУЛАГа (ужасы были, но зачем же так врать), и я думаю, что врал, вполне искренне веря в собственную правоту. Ну, допустим, с одной стороны, есть т.н. "наведённые воспоминания", с другой, некоторые вещи списать на девиации нервной системы не очень получается.
Пара примеров, сразу бросившихся в глаза (более мелких, типа относящихся к мнимой иррациональности поведения палачей, гораздо больше).
Миклош Нисли (в недавнем куске перевода он упоминался как "правая рука" д-ра Менгеле) рассказывает, как ему пришлось вываривать два трупа во дворе лагеря в железных бочках, ради скорейшего отделения костей от мяса (нужны были скелеты). Якобы в момент, когда бочки были оставлены без присмотра, несколько заключенных женщин, возвращавшихся с работ, были привлечены варевом и начали его поедать, пока их не остановили и не сказали, что они собственно, едят. Якобы те были в шоке, немая сцена и всё такое. Как можно было не понять, что в бочке варится труп человека? Вы курицу варили когда-нибудь в кастрюле? И чё? Совсем не видно, что там варится?
Другая баба заявляет, и Эрман с готовностью подхватывает, что крики детей в крематории были слышны по всему лагерю. Вообще-то, если загнать людей в каменное здание без окон и дверей, то оттуда не будет слышно ничего. Ни-че-го. А тут на весь лагерь. Зачем же так-то врать?
Ведь дело в чём: если ты врёшь в мелочах, как тебе можно верить в остальном? Возникает сомнение в самом факте сожжения заживо при том, что рядом была газовая камера. Понимаете, немцы создали очень рациональную машину убийства. А это мнимое упрощение цепочки, на самом деле, лишь усложняет задачу.
Мелкое подвирание неприятно и заставляет пристально вглядываться даже в те свидетельства, которые при менее пристрастном анализе могли бы вполне сойти за правду.
А что до Холокоста, то русских было истреблено ну никак не меньше. Я искренне сочувствую евреям, как, впрочем, и всем остальным: никогда не заморачивался на национальности. Вечная память и всё такое. Только врать не надо. Потому что отталкиваясь от мелких лжесвидетельств, кто-то начнёт подвергать сомнению всю историю. И будет опять нехорошо.

https://anchoret.livejournal.com/466284.html

https://anchoret.livejournal.com/466102.html

Амос из Фекои

Одно из самых ярких отображений «пророческого взгляда» на связь между грехом и страданием содержится в такой жемчужине Ветхого Завета, как книга пророка Амоса. Из неё мы мало узнаем о самом человеке Амосе, и он не упоминается ни в одной другой книге Библии. Амос сообщает о себе, что он с юга, то есть из страны Иуды, из небольшой деревни Фекоя на холмах к югу от Иерусалима (1:1). Он дважды называет себя пастухом (1:1; 7: 14) и один раз садоводом, собиравшем плоды сикоморы (7:14). Исходя из этого его обычно считают представителем низших классов, но учитывая его грамотность и явное владение риторикой, он вполне мог быть относительно процветающим землевладельцем со своими собственными стадами. Во всяком случае, он не был поборником богатых высших классов; напротив, большая часть его книги направлена против тех, кто приобрел богатство за счет бедных. Он верил, что Израиль скоро постигнет суд именно из-за злоупотреблений богачей. Двигаясь из своего южного края и предвещая Божий суд над царством, Амос прежде всего обращал свои пророчества против Севера.

Вступление к книге Амоса (1:1) относит его пророческое служение ко временам, когда Озия был царем Северного царства (783-742 гг. до н. э.), а Иеровоам был царем Южного (786-746 гг. до н. э.). Это было относительно спокойное и мирное время в жизни разделенного царства. Ни крупная иностранная империя на юге (Египет), ни ещё более крупная империя на северо-востоке (Ассирия), не представляли непосредственной угрозы спокойствию народов, живущих в «земле обетованной». Но скоро это должно было измениться. Амос предсказывал, что Бог воздвигнет царство против своего народа, ибо тот нарушил его волю и попрал его завет. Амос предрекал военные поражения и катастрофу. Как оказалось, он был прав. Через двадцать лет после мирного правления Озии Ассирия напрягла свои мускулы и напала, уничтожив Северное царство и рассеяв его народ. Но когда Амос делал свои ужасные предсказания, они, скорее всего, казались излишне мрачными, ведь евреи были вполне довольны своей жизнью, особенно те, кто за мирное время успел разбогатеть.
С самого начала своих пророчеств Амос задаёт тон, в котором продолжит всю свою книгу. Он грозит страшными разрушениями соседям Израиля. Разрушениями, которые совершит Бог в наказание за их грехи. Итак, сначала он изрекает пророчество против столицы Сирии, Дамаска, за его уничтожение меньшего города Гилада:

Так говорит Господь:
«За преступления, одно за другим творимые,
не отвращу наказания от жителей Дамаска!
Ведь они Гилад обмолотили
салазками молотильными с железными зубьями.
Потому предам Я дом Хазаэля огню, …
Сокрушу засовы на вратах Дамаска,
лишу жизни властителя долины Авен». (1:3-5)

За развязанную войну жителей Дамаска ожидает поражение (пожар и разбитые врата). То же самое произойдёт с филистимским городом-государством Газой:

Так говорит Господь:
«За преступления, одно за другим творимые,
не отвращу наказания от жителей Газы!
В плен всех подряд уводили они,
чтоб в рабы продавать в Эдоме.
Потому предам Я огню стены Газы,
и пожрет он городские чертоги ее.
Лишу жизни жителей Ашдода» (1:6-8)

И так далее. В первой и второй главе Амос в сходных выражениях обещает военное поражение и расправу семи соседям Израиля. Легко представить себе его читателей в Израиле, которые согласно кивают головами: «Так им и надо! Именно этого они и заслуживают – пусть Бог их накажет!»

Но вот Амос переводит указующий перст на самих израильтян, и с тем же пылом объявляет им, что они сами будут жестоко наказаны Богом, которого они считали своим сторонником:

Так говорит Господь:
«За преступления, одно за другим творимые,
не отвращу наказания от Израиля!
Там прибыли ради продают в рабы
человека порядочного,
и нищего - за пару сандалий;
по головам бедняков ходят,
как по пыльной дороге,
некуда там человеку слабому податься;
и отец и сын его блудят
с одной и той же девицей,
оскверняя святое имя Мое...
Так знайте же: придавлю Я вас, застонете вы,
под гнетом застонете, как повозка,
снопами груженная,
так что и проворный убежать не сможет,
и могучий всякой силы лишится,
и даже самый опытный воин
жизни своей не спасет;
не устоит и лучник умелый,
не помогут и самому быстрому ноги его,
и никакой всадник не сохранит жизни своей.
В тот день самый храбрый из воинов,
оружие свое бросив, в бегство обратится!“ -
это вещее слово Господне». (2:6-16)

Грехи собственного народа Божьего, Израиля, приведут к военному поражению. Это грехи как социального, так и религиозного характера. В социальном плане люди угнетали бедных и нуждающихся, и самым скандальным образом нарушали закон, данный Богом (отец и сын занимались сексом с одной и той же женщиной; см. Левит 18:15, 20:12). Как далее указывает Амос, эти грехи особенно серьёзны, потому что Израиль должен был быть Божьим избранным народом, и поэтому его наказание будет тем более суровым: «Из всех народов земли вас одних я избрал, потому и будете вы в ответе за все беззакония ваши» (3:1). Более того, характер этого наказания четко прописан: «противник обложит эту страну, сокрушит силу твою и ограбит твои чертоги» (3:11). Для Амоса грядущий военный разгром и политический кошмар – это не просто неудачный исход человеческой истории; это замысел Бога, и сам Бог посылает будущую катастрофу. В особенно запоминающемся отрывке Амос доносит свою мысль, задавая ряд риторических вопросов, каждый из которых в качестве ответа предполагает решительное «нет!».

Пойдут ли двое вместе,
если о том не сговорятся заранее?
И лев огласит ли рыком своим заросли,
если не увидит добычи?
Подаст ли он голос из логова своего,
если ничего не поймает?
Попадет ли птица в силки на земле,
если они без приманки поставлены?
Захлопнется ли ловушка,
Если тревогу в городе рог вострубит,
не вызовет ли это беспокойства в народе?
Так же и бедствие, коли пало оно на город,
разве не Господь за ним стоит? (3:3-6)

Риторика отрывка вынуждает читателя ответить «нет» и на последний вопрос. Единственная причина, по которой приходит беда, это то, что сам Господь приносит ее. Это может показаться жестоким, но, согласно Амосу, в исторической ретроспективе Бог всегда так поступал со своим народом. В другом энергичном отрывке Амос заявляет, что Бог наслал всевозможные стихийные бедствия на свой народ, чтобы заставить его вернуться к нему и к его путям. Но народ не прислушался к его голосу и не вернулся. И поэтому Бог подвергнет его окончательному суду. Откуда взялись голод, засуха, разруха, мор и запустение, от которых страдает Израиль? По словам Амоса, они посланы Богом в наказание за грех как стимул для покаяния:

«Потому-то во всех ваших городах
оставлял Я вас голодными,
и есть вам было нечего,
давал почувствовать
недостаток хлеба во всех селениях,
и всё же вы не обращались ко Мне», -
так говорит Господь!
«Да, не давал Я вам дождя
все три месяца до самой жатвы…
и всё же вы не обращались ко Мне», -
таково слово Господне!
«Поражал Я урожаи ваши
жухлостью и ржавчиной,
оставлял засыхать ваши сады и виноградники,
смоковницы и оливы у вас саранча объедала,
и всё же вы не обращались ко Мне», -
говорит Господь!
«На иных среди вас моровое поветрие
Я насылал,
подобное тому, что в Египте было;
юношей ваших мечу предавал…
и всё же вы не обращались ко Мне», -
«Иных из вас Я сокрушал,
как некогда сокрушил Содом и Гоморру…
и всё же вы и тогда не обращались ко Мне», -
это Господа слово!
А посему Я, по сказанному уже тебе,
так и обойдусь с тобой, Израиль!
И если Я так поступлю с тобой,
приготовься встретить Бога своего, Израиль». (4:6-12)

В данном контексте встреча с Богом не выглядит удачной перспективой. Этот Бог насылает голод, уничтожает урожаи и убивает детей, и всё для того, чтобы вернуть себе народ. А если он всё равно не возвращается, то впереди его ждёт ещё худшее. А что может быть ещё хуже? Полное разрушение нации со всем её образом жизни.

Амос доносит ещё ту мысль, что лишь достойное поведение, а никак не соблюдение ритуала, способно привести народ Израиля к Богу. И он говорит слово Божие:

«Ненавижу, презираю ваши празднества,
торжественные собрания ваши Меня не радуют.
Всесожжения и жертвы хлебные,
с которыми вы приходите, неугодны Мне…
Избавьте Меня от громких песнопений ваших,
игру вашу благостную на арфах Я слушать не стану!
О если бы справедливость потекла,
как река в половодье,
и праведность - как поток неиссякаемый! (5:21-24)

Обманываются те, кто надеется оправдаться пред Богом лишь исполнением надлежащих ритуалов (ведь Бог сам повелел им соблюдать праздники и приносить ему жертвы), ничего не делая при этом ради социальной справедливости. Бог призвал к праведной жизни, но народ Израиля не послушал, и его постигла печальная участь. Грех вызывает гнев Божий и приводит к истреблению народа: “От меча умрут все грешники из народа Моего” (9:10).

В книге Амоса, в её дошедшем до нас виде, пророк действительно надеется, что Бог вернется к своему народу после того, как тот понесёт достаточное наказание. Большинство ученых считает это дополнением, приложенным к книге уже после того, как предсказанное разрушение произошло. Как бы там ни было, это соответствует логике Амоса, считавшего, что великие страдания постигают нарушителей воли Божией. Но стоит лишь искупить свои грехи страданием, как наступит возрождение:

Восстановлю Я благоденствие
народа Моего, Израиля:
вновь отстроят они заброшенные города
и жить будут в них,
виноградники снова насадят
и, как прежде, вино будут пить,
разобьют сады
и плодами их насладятся сполна.
Снова укореню их на земле их собственной,
и они никогда не будут выселены с земли,
Мною дарованной им», -
возвещает Господь, твой Бог. (9:14-15)

Это заключительное пророчество так и не исполнилось. На самом деле Северное царство Израиля не было восстановлено, и даже то, что потом стало известно, как Израиль (Южное царство Иуды), подвергалось разрушению не единожды, а многократно на протяжении многих лет. С другой стороны, более страшные пророчества Амоса исполнялись вовсю. Лет через двадцать-тридцать после Амоса ассирийский царь Тиглатпаласар III (745-727 гг.) вознамерился расширить зону своего влияния и нацелился на Сирию и Палестину. Лично он ещё не был ответственен за ужасные события, приведшие к разрушению Израиля, но вот его преемники были. События описаны в библейской Второй книге Царств. Ассирийские цари Салманасар V и Саргон II напали на Северное царство, осадили его столицу Самарию и, в конце концов, погубили город, истребив часть его населения. Многие из выживших были изгнаны, а представители других завоеванных народов были завезены, чтобы пережениться с оставшимся местным населением. Это была Ассирийская политика: переселяя потенциально опасных людей и создавая смешанные браки, они уничтожали любые остатки национального самосознания, чтобы через пару поколений нация прекращала своё существование. Так этнос Северного царства Израиль исчез с лица земли навсегда.

https://anchoret.livejournal.com/465806.html

Помогите прочитать надпись на иврите, а? Понятно, что написано что-то хорошее, но что??

https://anchoret.livejournal.com/465591.html

Всё ещё думаете, что пророки - это предсказатели будущего?



Введение в книги пророков

Писания пророков сегодня являются одними из самых непонятых составляющих Библии, в немалой степени потому, что они обычно читаются вне контекста. Многие наши современники, особенно из числа консервативных христиан, читают пророков так, словно те были прорицателями, предсказывавшими события, которые должны были сбыться в наши времена, спустя более чем две тысячи лет. Такой подход к Библии совершенно эгоцентричен (это все обо мне!). Но у библейских писателей был свой контекст и, как следствие, своя повестка дня. И эти контексты вместе с повестками – не наши. Пророки беспокоились не о нас, они беспокоились о себе и о жившем в их время народе Божьем. Неудивительно, что большинство людей, которые читают пророков таким образом (они предсказали конфликт на Ближнем Востоке! они предвидели Саддама Хусейна! они рассказывают нам об Армагеддоне!) просто берут тот или иной стих или отрывок отдельно, а не читают пророков целиком. Если же читать пророков от начала до конца, становится ясно, что они писали для своего времени. Они и в самом деле часто указывали точное время написания – например, при каких царях, чтобы их читатели могли понять историческую ситуацию, к которой обращались авторы.

Кто такой пророк? В еврейской Библии есть, грубо говоря, два вида пророков. Первые, вероятно, исторически составляли большинство – они принадлежали устной традиции. То есть, они говорили за Бога, передавали (в своём понимании) Божье послание его народу, чтобы народ знал, чего хочет Бог, чтобы народ поступал так, как хочет Бог, в частности, чтобы знал, что следует делать, чтобы сохранить Божие благоволение (см., например, 1 Цар 9; 2 Цар 12). Другие пророки, которые нам известны лучше, относились к письменной традиции. Их устные воззвания от лица Божия записывались на древнем эквиваленте бумаги. Писания некоторых древних израильских пророков впоследствии стали частью Библии. В наших переводах Библии они делятся на «великих» пророков (это Исайя, Иеремия и Иезекииль) и «малых» (Осия, Иоиль, Амос, Авдий, Иона, Михей, Наум, Аввакум, Софония, Аггей, Захария и Малахия). Данное различие не предполагает, что одни пророки важнее других, а лишь указывает, чьи тексты длиннее. При этом ряд малых пророков доносит очень важные идеи.

Всех этих пророков воедино связывает то, что они передавали Божие послание, говорили Божие слово, как они его понимали, Божьему народу. Они и сами видели себя рупорами Бога, и (некоторые) другие рассматривали их в этом качестве. Они передавали Божие послание людям в конкретных ситуациях, рассказывали им, что, по мнению Бога, они делают неправильно, что им нужно сделать правильно, как им нужно измениться и что произойдет, если они откажутся. Вопрос о том, «что произойдет, если они откажутся», является самым долгосрочным «предсказанием» пророков. Они не говорили, что произойдет в отдалённой перспективе, спустя тысячи лет после их собственного времени. Они обращались к своим современникам и объясняли им, что Бог хочет, чтобы они сделали, и что он сделает с ними, если они не послушаются.

Как правило, и сами пророки верили, что непослушание их наставлениям, переданным от Бога, влечёт за собой тяжёлые последствия. В их представлении Бог был полновластен над своим народом, чувствовал свою обязанность и был полон решимости следить, чтобы они вели себя должным образом. Если они его не послушают, то он накажет их, как наказывал прежде. Он вызовет засуху, голод, бедность, внутренние неурядицы и поражение от внешнего противника. Прежде всего, военное поражение. Бог, который уничтожил египетские армии, когда освобождал свой народ из рабства, уничтожит и сам народ, если тот не будет себя вести, как подобает народу Божьему. Поэтому с точки зрения пророков неудачи, которые испытывали люди, многие из понесённых ими тягот и страданий, исходят непосредственно от Бога в качестве наказания за грехи и побудительной причины к исправлению. (Как мы увидим дальше, пророки также полагали, что в чужих страданиях часто виноваты и сами люди, поскольку богатые и могущественные, например, угнетали бедных и бессильных – именно за такие грехи Бог наказывает народ.)

Большинство пророков письменной традиции несло своё служение во времена двух великих бедствий, пережитых древним Израилем: разрушения Северного царства ассирийцами в VIII в. до н.э. и разрушения Южного вавилонянами в VI в. Чтобы вы поняли конкретные темы, интересующие этих авторов, я особо выделю некоторых из них. Те, кого я выбрал, отражают взгляды других, просто их послания о грехе и наказании даны в особенно наглядных и запоминающихся выражениях.

https://anchoret.livejournal.com/465231.html

Ещё один скучный отрывок "скажи мне уже хоть что-нибудь, чего я не знаю".


Страдание как наказание: Немного библейской истории

Религия Древнего Израиля укоренена в исторических преданиях, которые передавались из поколения в поколение на протяжении многих веков. Сами по себе книги Библии являются конечным письменным продуктом этого длительного периода устного (и отчасти записанного ранее) предания. Первые пять книг Ветхого Завета, иногда так и называемые Пятикнижием или Торой (что означает «инструкция», «руководство», или «закон», поскольку они содержат закон Моисея), подробно излагают многие из этих важных древних преданий со времён сотворения мира в книге Бытия, через времена еврейских праотцов (отца евреев Авраама, его сына Исаака, сына Исаака – Иакова, и двенадцати сыновей Иакова, которые стали основателями «двенадцати колен» Израиля; все это изложено в книге Бытия), через порабощение еврейского народа в Египте (книга Исхода), к его спасению от рабства под началом великого Моисея, который вывел народ из Египта, а затем получил Закон Божий (Тору) от самого Бога на горе Синай (книги Исход, Левит и Числа). Пятикнижие продолжает описывать скитания израильтян по пустыне (Числа), пока те не оказались на пороге входа в Ханаан, землю, которую Бог обещал им дать (Второзаконие). Традиционно считалось, что эти книги были написаны ни кем иным, как самим Моисеем (около 1300 г. до н. э.), хотя сами книги на это не претендуют, и ученые уже более 150 лет убеждены, что они были написаны гораздо позже на основе источников, бывших в устном обращении в течение многих веков. Сегодня ученые утверждают, что за Пятикнижием стояли и различные письменные источники. Как правило, они датируют его окончательное формирование в том виде, в котором мы его знаем, примерно восемью сотнями лет после смерти Моисея.

Когда бы книги Пятикнижия ни были написаны, они содержат очень древние представления о взаимоотношении Израиля с Богом, единственным истинным Богом, творцом неба и земли. Многие древние израильтяне считали предания Торы не только исторически достоверными, но и богословски значимыми. Согласно этим преданиям, Бог избрал Израиль своим особым народом еще до того, как тот стал народом. После того, как мир был создан, затем уничтожен потопом, и снова заселён (Быт 1-11), Бог избрал одного человека – Авраама, чтобы тот стал отцом великого народа, особым образом связанного с Господом. Потомки Авраама обрели бы особое благоволение Божие, и поэтому считались бы его народом. Но через два поколения после Авраама его семья, спасаясь от голода в земле Израиля, была вынуждена удалиться в Египет. Там она размножилась и стала большим народом. Опасаясь многочисленности и силы народа Израиля, египтяне угнетали его, причиняя тяжкие страдания.

Но Бог вспоминает свое обещание Аврааму сделать его отцом этого народа, и чтобы освободить евреев от египетского рабства, даёт им могучего лидера – Моисея. Чтобы заставить египетского фараона освободить людей Израиля, Моисей совершает много чудес. В конце концов тот вынужден согласиться, и евреи бегут в пустыню. Но фараон меняет своё решение и преследует сынов Израилевых, однако терпит полное поражение от руки Божией, уничтожающей фараона со всем его войском, лишь только израильтяне переходят «Красное море» (или «море тростника» в другом переводе). Затем Бог приводит народ Израиля на священную гору Синай, где даёт Моисею десять заповедей и остальную часть иудейского закона, и устанавливает с евреями свой завет (или «мирный договор»). Они становятся его заветным народом, то есть он с ними заключает некое политическое соглашение или мирный договор. Они будут его избранным народом, который он будет охранять и защищать вечно, как он уже делал, когда они были порабощены в Египте. А взамен они будут соблюдать его закон, которым предписано, как они должны служить ему (большая часть книги Левит излагает подробности) и выстраивать отношения друг с другом, внутри народа Божия.

За Пятикнижием следует другая группа исторических книг Ветхого Завета: в иудейской традиции это книга Иисуса Навина, Судей, книги Самуила и Царств. Они рассказывают историю дальше, показывая, как Бог дал обетованную землю Израилю (там уже жили люди, поэтому израильтяне должны были уничтожить их на войне, как описано в книге Иисуса Навина); как он управлял ими через местных харизматических лидеров (книга Судей); как образовалась монархия (1-я книга Царств), и что происходило в объединенном царстве, когда север и юг оба находились под властью одного царя (в правление Саула, Давида и Соломона), а затем в разделенной монархии, когда царство распалось на две части – Израиль на севере и Иудею на юге. Помимо прочего, в этих книгах описываются бедствия, поражавшие народ Израиля на протяжении многих лет; их кульминацией стало уничтожение народа Израиля (Северного царства) в 722 году до н. э. от рук ассирийцев, первой «мировой империи» Междуречья, и уничтожения Иудеи (Южного царства) полтора века спустя в 586 г. до н. э. вавилонянами, которые низвергли ассирийцев.

Я не собираюсь обсуждать здесь исторический вопрос о том, происходило ли что-либо из описанного (особенно из историй Пятикнижия) на самом деле. Некоторые ученые считают, что описание событий от Бытия до Второзакония весьма исторично, другие считают, что это гораздо более поздний вымысел и, вероятно, большинство согласно, что в основе этих преданий есть некая историческая основа, существенно разросшаяся в устной традиции по мере многократных пересказов в течение столетий. Не вызывает сомнений, что многие древние израильтяне верили в эти предания о своём прошлом. Что народ Израиля был избранным народом Божьим. Что Бог вступил в особые отношения с их предками, избавил их от рабства в Египте, дал им свой Закон и даровал им землю обетованную. Этот Бог был Господом всемогущим, создателем неба и земли и властелином над всем, что существует. Он был могуществен и достигал своих грандиозных целей на земле, просто сказав слово. И он был на стороне крошечного Израиля, согласный охранять и защищать свой народ, чтобы тот процветал на земле, полученной от Бога в обмен на свою преданность ему.

Учитывая это богословие избрания – что Бог избрал народ Израиля, чтобы быть в особых отношениях с ним – каковы были предположения древних израильских мыслителей, когда все пошло не так, как планировалось или ожидалось? Что они могли сказать о военных поражениях, политических неудачах или экономических трудностях Израиля? Как они объясняли страдания народа Божия от голода, засухи и мора? Как они объясняли не только национальные, но и личные страдания, когда люди голодали или получали серьезные раны, когда их дети рождались мертвыми или инвалидами, когда они испытывали ужасающую нищету или личные потери? Если Бог – могущественный творец, и если он избрал Израиль и обещал ему успех и процветание, как объяснить тот факт, что Израиль страдает? В конце концов Северное царство было полностью разрушено иностранным государством. Как это могло случиться, если Бог избрал евреев своим народом? Еще через 150 лет было разрушено и Южное царство. Почему Бог не защитил его, как обещал?

Этими вопросами, естественно, задавались, страстно задавались многие израильтяне. Самый безоговорочный ответ на этот вопрос пришел от группы мыслителей, известных как пророки. Пророки утверждали, что бедствия обрушивались на народ Израиля потому, что он ослушался Бога и страдал в наказание. Бог Израиля был не только Богом милости, он был также и Богом гнева, и когда народ грешил, то расплачивался за это.

https://anchoret.livejournal.com/465127.html

Хотя вернулся я не вчера, время для перевода нашлось только сейчас. Длинный и утомительный отрывок о Холокосте. Надо заметить, что при отработке источников у меня возникали противоречивые чувства, но это отдельный разговор. Может, потом обсудим.
Итак,
Глава вторая
Грешники в руках разгневанного Бога: классический взгляд на страдания
Страдание и Холокост

Разве можно обсуждать проблему страданий, не начав с Холокоста, самого чудовищного преступления против человечества за всю мировую историю? Относительно легко привести официальные данные о количестве убитых нацистской машиной смерти, но почти невозможно представить глубину и масштабы страданий. Шесть миллионов евреев, хладнокровно убитых просто за то, что они были евреями. Был уничтожен каждый третий еврей на планете. Были убиты пять миллионов неевреев – славян, цыган, гомосексуалистов, религиозных "девиантов" и других. В общей сложности одиннадцать миллионов человек погибли, причем не в боях, как сражающиеся противники, а как люди, неугодные власти и за это жестоко убитые. Знание чисел каким-то образом маскирует этот ужас. Важно помнить, что каждый из убитых был человеком с личной историей, человеком из плоти и крови со своими надеждами, страхами, любовью, ненавистью, семьёй, друзьями, имуществом, желаниями и мечтами. У каждого из них была своя история, или была бы, если бы они были живы, чтобы рассказать ее.

Подлинные истории тех, кто выжил, будут преследовать вас и сниться по ночам – истории тех, кто голодал, кого избивали, унижали, на ком ставили эксперименты, кто работал почти до смерти в грязных и бесчеловечных условиях. Так не относятся даже к животным.

Некоторые массовые уничтожения особо памятны: около трех миллионов евреев из Польши, полтора миллиона из России, все еврейское население некоторых небольших местечек. Из Будапешта 440 000 евреев были депортированы в мае 1944 года; 400 000 из них были убиты в Освенциме. Когда немцы в октябре 1941 года захватили советскую Одессу, в ней находилось около 90 000 евреев. Большинство из них было уничтожено в тот же месяц. Как потом выяснилось, то же самое происходило в окрестных деревнях:

«Осенью 1941 года отряд эсэсовцев появился в одной из деревень и арестовал всех евреев. Их выстроили перед канавой у дороги и велели раздеться. Затем командир подразделения СС заявил, что евреи развязали войну и что собравшиеся люди должны за это заплатить. После этого выступления взрослые были расстреляны, а дети забиты прикладами. Тела облили бензином и подожгли. Ещё живых детей тоже бросали в огонь.»

Горящие заживо дети. Эта тема постоянно повторяется в разных источниках.

Большинство евреев вместе с остальными было убито в лагерях. Примо Леви, едва ли не самый известный и читаемый автор из числа узников, выживших в Освенциме, оставил одни из самых первых личных воспоминаний в своем «Репортаже из Освенцима» . Леви был в числе 650 человек, которых затолкали в вагоны для скота и отправили в Освенцим из родного города Фоссоли в Италии. Из них выжили только двадцать четыре. По прибытии около 525 человек сразу отправили в газовые камеры. В течение пары часов они были умерщвлены и отправлены транспортёром в печь. Еще сто человек умерли в лагере от непосильной работы. Жестокие условия тщательно задокументированы. Вот что говорил сам Леви чуть менее двух лет после событий:

«До того момента (февраль 1944 года) там не было медицинского обслуживания, и больные не имели возможности лечиться, но были вынуждены работать как обычно, каждый день, пока не падали прямо за работой от истощения. Естественно, такое происходило часто. В смерти удостоверялись особым образом; задача была возложена не на врачей, а на двух человек, вооружённых бичами из воловьих жил, которые должны были избивать упавшего в течение нескольких минут. Если после избиения тот оставался недвижим, его считали мертвым и тело немедленно отправляли в крематорий. Если же, наоборот, тот двинулся, то это означало, что он все-таки не умер, и его заставляли вернуться к работе.»

Холодная эффективность нацистской машины убийства нигде не передана так беспристрастно, как в автобиографии коменданта лагеря Освенцим Рудольфа Гесса, написанной им на досуге во время Нюрнбергского трибунала. Не без гордости он описывает, как сам придумал сначала применить пестицид для крыс, газ Циклон Б, для одновременного уничтожения сотен людей, а затем использовать специальные крематории для утилизации трупов. Демонстрируя привязанность к своему творению, он вспоминает, как построил два больших крематория в 1942-43 годах: «Они имели пять 3-камерных печей и могли сжечь в течение 24 часов около 2.000 трупов». Было и два крематория поменьше. Это была машина убийства, каких мир прежде не видывал. Как вспоминает Гесс, «наибольшее количество удушенных и сожжённых в течение 24 часов составило примерно 9.000» , и это выглядит так, словно он пишет о каком-то соревновании.

Как ни ужасно, но газовая камера была в некотором роде предпочтительнее других вариантов. Миклош Нисли, еврей венгерского происхождения, прежде имел медицинскую подготовку, и в лагере стал ассистентом безумного доктора Менгеле. Им было сделано большинство нужных тому вскрытий (например, близнецов, поскольку Менгеле «экспериментировал», пытаясь сделать арийских женщин вдвое продуктивнее), и он рассказал о том, что происходило, когда газовые камеры оказывались переполнены жертвами. «Лишних» вытаскивали, пинками и криком, чтобы застрелить их в затылок перед огромным костром, сложенным внутри глубокого рва, и затем бросить в огонь. Кто был убит сразу, тому повезло: «Даже лучший стрелок первого крематория обершарфюрер Мюсфельд стрелял второй раз в любого, кто не был убит с первого выстрела. Обершарфюрер Молле не тратил время на такие пустяки. Здесь большинство людей бросали в костёр заживо.»

В других случаях, с детьми, поспешность убийства означала, что не было вообще никакой пулевой анестезии. На Нюрнбергском процессе польская женщина Северина Шмаглевская дала особенно запоминающуюся картину событий. Её освободили из Освенцима в январе 1945 года, где с октября 1942 года она выживала более двух лет. На суде она описала процесс "отбора", в ходе которого некоторые евреи были отправлены в трудовой лагерь, в то время как большинство – включая всех женщин с детьми – были немедленно убиты. В этом отрывке допрос ведётся советским обвинителем Смирновым:

«Смирнов: Скажите, свидетель, были ли Вы очевидцем фактов, когда детей отправляли в газовые камеры?
Шмаглевская: Я работала очень близко от железнодорожной ветки, которая вела в крематорий. Иногда по утрам я проходила возле помещения немецкого клозета, откуда я тайно могла присматриваться к транспортам. Тогда я видела, что вместе с евреями, которых привозили в концлагеря, приезжало много детей. Иногда в семье имелось несколько детей. Трибунал, вероятно, знает, что перед крематорием имел место отбор – селекция. ... Те женщины, которые несли детей на руках или везли в колясках или которые имели более взрослых детей, вместе с этими детьми посылались в крематорий. Детей отделяли от родителей перед крематорием и вели их отдельно в газовую камеру. В то время, когда больше всего евреев уничтожалось в газовых камерах, вышло распоряжение, что детей будут бросать в печи крематория без того, чтобы их раньше задушить газом.
Смирнов: Как следует Вас понимать: их бросали в огонь живыми или перед сожжением их убивали другими способами?
Шмаглевская: Детей бросали живыми. Крик этих детей был слышен во всем лагере.»

Детский крик из пылающих печей.

К тем, кого не убили, а отобрали для трудового лагеря, вряд ли отнеслись лучше. Они постоянно голодали, подвергались жестокому обращению, избивались и в большинстве случаев в буквальном смысле работали до смерти. Ассистент Менгеле Миклош Нисли подсчитал, что в результате такого обращения подавляющее большинство умирало в течение трех или четырех месяцев. И это происходило не только в Освенциме: другие лагеря были такими же или ещё хуже. Например, концлагерь Белжец насчитывал сотни тысяч заключенных. Известно, что выжил только один.

Если выйти за пределы статистики, чисел, за пределы даже сводящего с ума опыта этих миллионов людей, с которыми нечеловечески обращались и зверски убивали, если попытаться понять все это, как мы можем осмыслить Холокост? Отложив на мгновение пять миллионов неевреев, которые были убиты, как мы можем постичь безжалостное истребление шести миллионов евреев? Евреи были предназначены стать избранным народом Божьим, избранным Богом, чтобы пользоваться его особой милостью в обмен на преданность ему. Были ли евреи избраны для этого?

Как ни тяжело в это поверить, но в мире есть христиане, которые утверждают, что для этого. Это одно из многих проявлений антисемитизма, которое по-прежнему процветает в наши дни так же, как и во время погромов в Восточной Европе, во времена инквизиции, на протяжении всего Средневековья доходя до раннего периода церкви. Сразу после Второй Мировой войны немецкая Евангельская конференция в Дармштадте – в стране, ответственной за геноцид, – заявила, что еврейские страдания во время Холокоста были божественным посещением, и призвала евреев перестать отвергать и распинать Христа. Это был не лучший момент немецкого христианства. Как ни смотри на это дело, но подавляющее большинство тех, кто погиб во время Холокоста, были невинными страдальцами, простыми людьми вроде нас с вами, только лишенными своих домов, семей, образа жизни и подвергшимися неописуемой жестокости.

Как Бог мог позволить этому произойти? И одну невинную смерть было бы трудно объяснить: один пятилетний мальчик был задушен газом, один подросток заморен голодом, одна мать троих детей заморожена живьём, а один порядочный врач, химик, банкир или учитель избит в кровь и застрелен, когда отказался подняться на ноги. Но мы говорим не об одной, двух или трех таких смертях. Мы говорим о шести миллионах евреев и пяти миллионах остальных. Потребовалось бы много томов, чтобы подробно описать боль, унижение и страдания; самому миру не вместить бы написанных книг. Как Бог мог позволить этому случиться с кем бы то ни было, не говоря уже о «богоизбранном народе»?

Суть современной философской проблемы теодицеи, пребывающей с нами начиная с эпохи Просвещения, в том, чтобы представить существование Бога наряду со столь бессмысленной болью и страданием. Для древних народов, однако, никогда или почти никогда не вставал сам вопрос о существовании Бога (или богов) в действительности. Но вставал вопрос, как объяснить отношение Бога (или богов) к людям, учитывая состояние мира. Учитывая факт (который почти каждый древний человек воспринимал именно в качестве факта), что Бог одновременно и выше сего мира, и связан с ним, как можно объяснить сопутствующий факт, что люди страдают?

Многие библейские авторы были озабочены этим вопросом, даже одержимы им. От Бытия до Откровения, библейские писатели бьются с этим вопросом, обсуждают его, мучаются над ним. Очень большая часть Библии посвящена его решению. Если Бог избрал евреев или (и? вместо них?) христиан в качестве своего народа, то почему они испытывают такие ужасные страдания? По правде, и грешники в руках разгневанного Бога не испытывали в древнем мире ничего подобного Холокосту. Для этого потребовались технологические «достижения» современности: способность перевозить миллионы людей по железной дороге, убивать тысячи людей газом и сжигать сотни в специально построенных крематориях. Но в древнем мире было и множество убийств и ужасных страданий всех видов, вызванных самыми разными обстоятельствами: поражение в войне, жестокость к военнопленным и пытки, засуха, голод, мор, эпидемии, врожденные заболевания, младенческая смертность, детоубийство, и так далее.

Когда подобное происходило, то как древние авторы это объясняли?

Одно из их самых распространенных объяснений, которым заполнены многие страницы еврейской Библии, может показаться упрощенным, противоречивым, устаревшим или просто абсолютно неверным для многих современных людей. Оно заключается в том, что люди страдают, потому что Бог хочет, чтобы они страдали. А почему Бог хочет, чтобы они страдали? Потому что они ослушались его, и он наказывает их. Древние израильтяне имели здоровое чувство силы Божьей, и многие из них были убеждены, что ничто не происходит в этом мире, если Бог не сделал это. Если Божий народ страдает, то это потому, что он сердится на них за то, что они ведут себя не так, как должны. Страдание приходит как наказание за грех.

Откуда взялся этот взгляд и как мы можем объяснить его в библейском контексте? Чтобы вникнуть в смысл этого «классического» взгляда на страдание как на наказание за грех, нам придётся ознакомиться с некоторой исторической подоплекой.

https://anchoret.livejournal.com/464890.html

https://anchoret.livejournal.com/464350.html

Временами Эрман выводит меня из себя. Не, умом-то я понимаю, что он лишь ест то, что дают, но если ты настолько некомпетентен или ангажирован в данном вопросе, то как тебе можно верить, когда ты говоришь о другом? Жалкий американский недоумок. Извините, накипело.
Вот когда он перечисляет убитых неевреев, там не вполне очевидно, но говорится об уничтоженном только в лагерях только гражданском населении, без учёта военнопленных, но статистика всё равно выглядит странно. То есть чехи и поляки были сплошь мирняком, военных там не было, а русские не упоминаются, потому что среди них мирняка не было? Серьёзно? Или потому что кто такие русские, чтобы помнить о них? Я говорю не упоминаются, потому что у меня рука не поднялась буквально перевести то, что написано у него - "поляков, чехов, цыган", поэтому написал "славян, цыган". Понимаете? Русские, украинцы, белорусы и т.д. - их как бы и не существует (для внешнего мира это всё русские, но не суть, хотя бы в этом они правы).
Другой пассаж вообще анекдотичен. Современной Украине особенно должно понравиться. У Эрмана буквально так: "В Румынии, в городе Одесса было около 90 000 евреев, когда немцы взяли его в октябре 1941 года". Ну понятно, что среднему американцу не обязательно знать разницу между Румынией и румынской зоной оккупации в СССР, но ты же книгу пишешь, епта. Конечно, я не буду это переводить так, как написано. Вообще там скучноватая глава в том плане, что мне, как человеку, выросшему в СССР, прекрасно известно о жертвах и зверствах нацистов, и автор выглядит "открывателем Америки" во-первых, но главное, мне не кажется его текст адекватным тому, что можно было бы действительно рассказать об этом, во-вторых. Как бы он ни старался сдобрить текст словами "ужасный", "кошмарный", и т.п.

https://anchoret.livejournal.com/463931.html

"...россказни о связи его с женой крестьянина уже потому нелепая выдумка, что она была женщина не первой молодости - ей был двадцать восьмой год - и на вид уже довольно пожилая".
(Т.Гризингер, "Иезуиты")

"Несмотря на тридцать три, тридцать четыре года, она так ещё моложава и так хорошо сохранилась, что иногда, а особенно вечером, при свечах, ею можно даже залюбоваться".
(М.Е.Салтыков-Щедрин, "Господа ташкентцы. Дневник провинциала")

"В одной толпе старуха лет пятидесяти ..., вопила:
- Я, бедная престарелая мать ..., ... Кто согреет мою дряхлость от холода"
(А.Н.Радищев, "Путешествие из Петербурга в Москву")

https://anchoret.livejournal.com/463663.html

Умер Владимир Голицын. Он долго, десятки лет был старостой главного собора зарубежной церкви в Нью-Йорке. Говоря о нём, люди обычно называли его не Владимиром Кирилловичем, а князем Владимиром Кирилловичем, хотя сам он никогда не говорил о своем высоком происхождении. В своей светской жизни он занимал достаточно высокие посты (одно время был членом, да чуть ли не председателем совета директоров Чейз Манхэттен Банка, уже не помню), но оставался человеком скромным, сам ходил по храму с блюдом для сбора столь же скромных пожертвований и всё такое.
В начале девяностых пара близких мне людей, оказавшись там, робко подошли к нему с вопросом: скажите, Владимир Кириллович, а вот сейчас в России, мы знаем, организуется дворянское собрание, и его возглавляет Голицын, он вам кем приходится? Староста растерянно улыбнулся: "Я не знаю. Понимаете, отцы, когда крепостные из нашей семьи получали вольную, то многих так и записывали за нашей фамилией."
Спокойной ночи.

https://anchoret.livejournal.com/463507.html

Задолбали его постоянные самоповторы, как будто он накручивает объем публикации. Кроме того, по части аргументации своих идей Эрман здесь мне кажется ниже критики. Их подача очень слабая - американцы, всё-таки, инфантилы. А за то, что он перечисляет наряду "нацистскую Германию" и "сталинский Советский Союз", я считаю, у нас вообще сажать пора, как в иных странах за отрицание Холокоста. Разошлись, панимаишь. Ну и, конечно, как современному американскому либералу обойтись без упоминания ЛГБТ.
Впрочем, сути это мало касается.


Так или иначе, к большому удивлению моих учеников оказалось, что стандартное объяснение страдания тем, что Бог наделил людей свободной волей, а те неудачно воспользовались данной им свободой, в библейской традиции играет весьма незначительную роль. Библейские авторы не задумывались о возможности отсутствия свободной воли. Конечно, они не знали о роботах или любых других машинах, делающих то, на что они запрограммированы. Но помимо свободной воли у них было много других объяснений, почему люди страдают. Цель нашего курса состояла в том, чтобы обсудить эти объяснения, оценить их и попытаться понять, возможно ли вообще какое-либо решение проблемы.

На самом деле, некоторые проблемы действительно легко объяснить происхождением страдания от свободной воли. Да, можно объяснить политические интриги противоборствующих сил в Эфиопии (или в нацистской Германии, или в сталинском Советском Союзе, или в древнем Израиле и Месопотамии) тем, что люди плохо справились с предоставленной им свободой. Но как можно объяснить засуху? Когда она наступает, то не потому, что кто-то решил отменить дождь. Или как объяснить ураган, разрушивший Новый Орлеан? Или цунами, убивающее за ночь сотни тысяч? Или землетрясения, оползни, малярию, дизентерию? Список можно продолжать. Более того, утверждение, что за всеми страданиями стоит свободная воля, всегда выглядело несколько проблематично, по крайней мере для тех, кто задумывался. Ведь большинство людей, верящих в данную Богом свободу, также верит и в загробную жизнь. Мы полагаем, что у людей в загробной жизни все еще будет свободная воля (они же там не станут роботами, правильно?). И все же, мы полагаем, страданий тогда не будет. Но откуда люди знают, как реализовать свободную волю на небесах, если они не знают, как реализовать ее на земле? В самом деле, если Бог дал людям великий дар – свободу воли, то почему он не дал им достаточно разума, чтобы позволить жить всем вместе счастливо и мирно? Вы не можете говорить, что он не мог этого сделать, если вы утверждаете, что он всемогущий. Кроме того, если Бог иногда вмешивается в ход истории, чтобы воспрепятствовать чьему-то проявлению свободной воли – например, когда во время Исхода он погубил египетское воинство (принявшее свободное решение подавить израильтян), или когда во времена Иисуса он накормил народ (людей, решивших сходить в пустыню послушать проповедь, не захватив в дорогу еды), или когда он противодействует злой воле римского наместника Пилата, пожелавшего уничтожить Иисуса, и воскрешает того из мертвых, если он иногда вмешивается, чтобы противостоять свободной воле, почему бы ему не сделать это еще раз? Или, чего уж там, почему не делать это постоянно?

В итоге придётся сказать, что ответ представляет собой тайну. Мы не знаем, почему свобода воли работает так хорошо на небесах, но не на земле. Мы не знаем, почему для осуществления свободной воли Бог не даёт достаточно ума. Мы не знаем, почему он иногда нарушает свободу волеизъявления, а иногда нет. И это представляет собой проблему, потому что если в итоге мы решаем, что ответ является тайной, то это уже не ответ. Это признание, что ответа нет. «Решение» проблемы через свободную волю в конечном итоге приводит к заключению, что это всё тайна.

Оказывается, это одно из распространенных заключений, к которым подводит Библия. Мы просто не знаем, почему существуют страдания. Но другие заключения в Библии по данному вопросу распространены ничуть не меньше, вернее, распространены еще больше. Я хотел, чтобы моя группа в Ратгерсе изучила их все, посмотрела, что библейские авторы об этом думали, и оценила сказанное ими.

Основываясь на своем опыте ведения курса, по его окончании я решил, что хочу написать книгу об этом, об исследовании страдания и библейского ответа на него. Но чем больше я думал об этом, тем лучше понимал, что ещё не готов писать об этом. В то время мне было всего тридцать лет и, хотя я кое-что повидал, мне было понятно, что этого недостаточно. Такая книга требует многолетних размышлений, более богатого жизненного опыта и более глубокого понимания жизни.

Сейчас я на двадцать лет старше, и всё ещё не могу сказать, что готов. Конечно, я повидал за эти годы намного больше. Я сам пережил намного больше боли и видел боль и страдания других, иногда крупным планом: разбитые семьи, разрушенное здоровье, рак, забирающий близких в расцвете сил, самоубийство, врожденные заболевания, погибших в автокатастрофах детей, бездомность, психические болезни – вы можете составить свой собственный список из своего опыта последних двадцати лет. И я много читал: про геноциды и этнические чистки не только в нацистской Германии, но и в Камбодже, Руанде, Боснии, а теперь и Дарфуре; про теракты, массовый голод, древние и нынешние эпидемии, про сель, одним махом убивший тридцать тысяч колумбийцев, про засухи, землетрясения, ураганы, цунами.

И всё же, даже с дополнительным багажом двадцатилетнего пережитого опыта и размышлений, я могу оказаться не готов написать книгу. Но я предполагаю, что и ещё через двадцать лет я буду чувствовать то же самое, поэтому всё же решил написать её сейчас.

Как я уже говорил, основная цель данной книги – исследовать библейские ответы на проблему страдания. Считаю эту задачу важной по ряду причин:

1. Многие обращаются к Библии как к источнику утешения, надежды и вдохновения. Даже для тех людей, которые этого не делают, Библия лежит в основе западной культуры и цивилизации, формируя наш образ мыслей о мире и своём месте в нём (как мне кажется, это верно для всех нас, верующих и неверующих; Библия влияет на наше мышление в большей степени, чем мы склонны ей позволять).
2. Библия предлагает много различных объяснений причины страдания в мире.
3. Многие из этих объяснений противоречат друг другу и тому, что думает большинство наших современников.
4. Большинство людей – будь то верующие библейской традиции или обычные люди с улицы (может, и имеющие смутное уважение к Библии, но не из числа её приверженцев) – не имеет представления о том, какие именно объяснения страданий даёт Библия.

За эти годы я разговаривал со многими людьми о проблемах, связанных со страданиями, и меня поражает их реакция. Многие люди, честно говоря, просто не хотят говорить об этом. Для них говорить о страданиях – это всё равно что говорить о туалетных привычках. Они есть, и их нельзя избежать, но это не то, что может быть на вечеринке предметом разговора за рюмочкой. Есть другие люди, и таких немало, которые смотрят на проблему просто и снисходительно, и вообще особо на ней не сосредотачиваются. Мне кажется, их много и среди тех, кто читает эту первую главу. Когда я продолжаю говорить обо всех этих страданиях, происходящих в мире, у них возникает соблазн написать мне электронное письмо, чтобы объяснить их причину (это из-за свободной воли, страдания призваны сделать нас сильнее, Бог иногда испытывает нас, и так далее). Другие люди, в том числе некоторые из моих прекрасных друзей, понимают, почему лично я считаю это религиозной проблемой, но не считают ее проблемой для себя. В своей самой тонкой форме (а для этих друзей все чрезвычайно тонко) их мнение заключается в том, что религиозная вера не является интеллектуальной системой, объясняющей всё. Вера – это тайна и переживание божественного в мире, а не решение множества проблем.

Я глубоко уважаю эту точку зрения и порой хотел бы разделять её, но уже не могу. Бог, в которого я когда-то верил, в этом мире действовал. Он спас израильтян от рабства, он послал Иисуса для спасения мира, он отвечал на молитву, он помогал своему народу, когда тот был в отчаянной нужде, он активно участвовал и в моей жизни. Но в такого Бога я верить больше не могу, потому что, судя по творящемуся в мире, он не вмешивается ни во что. Могут возразить, что он вмешивается в сердцах страждущих, принося им утешение и надежду в их тяжёлой нужде. Мысль достойная, но насколько я вижу, это совсем не так. Подавляющее большинство людей, умирающих от голода, малярии, или от СПИДа, не чувствует никакого утешения или надежды вообще, тело испытывает агонию, а душа – одиночество и мучительную тоску. Снисходительный ответ на это гласит, что будь у них вера, они бы чувствовали иначе. Я не думаю, что это так. Оглядитесь вокруг!

Как бы то ни было, главная цель этой книги – изучение библейских объяснений причины страдания. Надо посмотреть, что они собой представляют, определить, чем они могут быть полезны для мыслящих людей, пытающихся в реальной жизни справиться со своими или чужими страданиями, и оценить их адекватность в свете реалий нашего мира. Как я уже сказал, для многих читателей Библии является неожиданностью то, что некоторые из этих объяснений не соответствуют их ожиданиям, а некоторые противоречат друг другу. Я постараюсь показать, например, что книга Иова имеет два набора объяснений проблемы – один находится в начале и конце самой истории Иова, другой – в диалогах между Иовом и его друзьями, которые занимают большую часть текста. Эти две точки зрения противоречат друг другу. Более того, обе точки зрения отличаются от взглядов пророков. А пророческое объяснение, прослеживаемое на протяжении большей части Ветхого Завета, противоречит взглядам иудейских «апокалиптиков», таких как Даниил, Павел и даже Иисус.

Мне кажется важным понимать, что Библия имеет широкий спектр ответов на проблему страдания, потому что такое понимание обнажает проблему представления о Библии, как о книге, имеющей один простой ответ на каждый вопрос. Многие люди в нашем мире подходят к Библии, как к шведскому столу, выбирая лишь то, что подходит им и их взглядам, не признавая, что Библия представляет собой чрезвычайно сложное и замысловатое переплетение взглядов, ракурсов и идей. Например, в нашем мире есть миллионы людей, страдающих из-за социального отчуждения по причине своей сексуальной ориентации. Отчасти это социальное отчуждение происходит из среды простых библейских верующих, которые уверены, что гомосексуальные отношения осуждаются в Писании. Как оказалось, это дискуссионный вопрос, по которому серьезные ученые имеют разные мнения. Но кроме того, осуждение гомосексуальных отношений по принципу «потому что Библия это осуждает» – это тот самый случай, когда люди предпочитают принять те части Библии, которые их устраивают, и игнорируют все остальное. Ведь там же, где в Библии осуждаются однополые отношения, также требуется, например, до смерти забивать камнями своих детей за непослушание, казнить любого, кто работает в субботу или ест свинину, и осуждать каждого, кто носит рубашку из смешанной ткани. Ни один из этих законов не важнее других – все они являются частью библейского закона. Тем не менее, в некоторых частях общества гомосексуальные отношения осуждаются, при том, что есть сэндвич с ветчиной во время обеденного перерыва в субботний рабочий день считается вполне приемлемым.

Поэтому важно видеть, что говорит Библия в целом, и не притворяться, что она умалчивает о чём-то, что противоречит чьей-то собственной точке зрения. Оценки требует всё, о чём говорит Библия. Здесь речь не о том, чтобы выставлять себя Богом, определяя, что является божественной истиной, а что нет, но о том, чтобы использовать свой разум для должной оценки сказанного библейскими авторами, будь то вопросы страданий, сексуальных предпочтений, работы в выходные дни или кулинарного и портняжного выбора.

Сказав это, я должен подчеркнуть, что цель книги не состоит в том, чтобы убедить вас, мой читатель, разделить мою точку зрения на страдание, Бога или религию. Я не заинтересован в том, чтобы уничтожать чью-либо веру или лишать людей их религии. Я не собираюсь никого убеждать стать агностиком. В отличие от других недавних писателей агностиков и атеистов, я не думаю, что когда дело доходит до важных жизненных вопросов, то каждый разумный и мыслящий человек в конце концов увидит вещи по-моему. Но я знаю, что многие мыслящие люди думают о страданиях. Это в немалой степени потому, что все мы страдаем, и многие из нас страдают сильно. Даже те из нас, кто хорошо обеспечен, хорошо образован, о которых хорошо заботятся – даже мы можем испытывать профессиональное разочарование и неожиданную безработицу, потерять средства к жизни, здоровье, ребенка; мы можем получить рак, сердечные заболевания или СПИД; все мы в конечном итоге страдаем и все умрём. Об этих вещах стоит думать, и при этом стоит посмотреть, как другие думали о них до нас – в данном случае те, кто составил книги, ставшие Библией, самой продаваемой книгой всех времен и книгой, лежащей в основе нашей цивилизации и культуры.

Моя цель в том, чтобы помочь людям думать о страданиях. Конечно, об этом уже написано много книг. Но на мой взгляд, многие из этих книг либо интеллектуально неудовлетворительны, либо морально обанкротились, либо практически бесполезны. Некоторые из них пытаются дать легкий или легко усваиваемый ответ на вопрос, почему люди страдают. Для людей, которые предпочитают легкие ответы, эти книги могут быть полезны. Но людей, которые пытаются разобраться с жизненными вопросами всерьёз и вовсе не находят простые ответы удовлетворительными, такие книги просто раздражают и действуют им на нервы, а пользы от них никакой. Тем не менее, о страдании написано много примитивного шлака. Время идёт, но благочестивые или снисходительные (и при этом невообразимо старые) ответы по-прежнему хорошо продаются.

Другие книги, на мой взгляд, нравственно сомнительны, особенно те, что написаны интеллектуальными богословами или философами, которые разбирают вопрос о зле абстрактно, пытаясь дать интеллектуально удовлетворительный ответ на вопрос теодицеи. То, что я нахожу нравственно отвратительным во многих таких книгах, это их бесконечная отдаленность от реальной боли и страданий, происходящих в нашем мире. Они рассматривают зло как «идею», а не как опытную реальность, которая рвёт на куски человеческую жизнь.

Эта книга и не даст простого ответа, и не станет применять философский подход, со всеми его сложными интеллектуальными концепциями и труднопонимаемыми утверждениями, использующими мудрёную эзотерическую лексику. Предмет моего интереса здесь ограничен некоторыми древними и традиционными размышлениями о зле, найденными в основополагающей литературе иудео-христианской традиции.

Будут рассмотрены следующие вопросы:
Что говорят о страдании библейские авторы?
Они дают одно объяснение или много?
Какие из их объяснений противоречат другим и какое это имеет значение?
Как мы, жители двадцать первого века, может оценить эти объяснения, данные в различных контекстах много столетий назад?
Я надеюсь, что глядя на древние тексты, составившие Библию, мы получим новые силы для более ответственной и сознательной борьбы с проблемами, которые они поднимают, коль скоро предметом наших размышлений является один из самых насущных и мучительных вопросов человеческого существования: почему мы страдаем.


А я на днях отбываю, и за отсутствием дорожного ноута дальнейший перевод, скорее всего, подвиснет на месяц.

https://anchoret.livejournal.com/463047.html

Я всё-таки вернулся от более привычного догматического термина "всемилостивый" к употребляющемуся автором "вселюбящий", который лучше раскрывает его мысль да и, в общем-то, полнее соответствует христианскому учению.


Некоторые мыслители пытались отрицать то или иное допущение. Например, некоторые из них оспаривали Божие всемогущество. В частности, это конечный вывод, к которому приходит раввин Кушнер в своей книге «Когда с хорошими людьми случаются плохие вещи». Согласно Кушнеру, Бог хотел бы вмешаться, чтобы прекратить страдания, но его руки связаны. И он лишь стоит рядом с тобой, даруя тебе силы противостоять боли в этой жизни, но прекратить саму боль он не может. Для прочих мыслителей это означает ограничение силы Божьей и, по сути, лишь является способом сказать, что Бог на самом деле не есть Бог.

Другие говорили, что Бог не вселюбящ, по крайней мере, в традиционном представлении. В большей или меньшей степени этот взгляд свойственен тем, кто полагает Бога виновным за все невыносимые страдания, что людям приходится терпеть. Подобный взгляд выражает Эли Визель, когда говорит о своем гневе на Бога и обвиняет его в том, как тот обошёлся со своим народом. Опять же, другие этого не принимают и полагают, что если Бог не есть любовь, то он и не Бог.

Есть и такие, кто отрицает третье допущение. Они говорят, что в мире нет никакого страдания. Но таких предельно мало и для большинства из нас они никогда не выглядели убедительно, если только мы воспринимаем мир таким, какой он есть, а не прячем голову в песок, подобно страусам.

Большинство из тех, кто бьётся с этой проблемой, предпочитает говорить, что все три допущения истинны, но есть своего рода смягчающее обстоятельство, объясняющее противоречие. Например, в классическом представлении ветхозаветных пророков, как мы увидим в следующей паре глав, Бог безусловно всемогущ и вселюбящ. Одна из причин существования страданий в том, что его народ нарушил его волю и данный им закон, и он попустил им страдание, чтобы обратить их к себе и к праведной жизни. Это объяснение вполне работает, когда страдает нечестивый. Но что насчёт нечестивца, процветающего в то самое время, когда праведник сражен безжалостной болью и невыносимым страданием? Как объяснить страдание праведника? Для этого требуется другое объяснение (например, что всё выправится в будущей жизни – этого нет у пророков, но есть у других библейских авторов). Так с этим и поступают.

Хотя философ Лейбниц придумал свой термин «теодицея» только в эпоху Просвещения, и хотя философская постановка проблемы актуализировалась только начиная с той же эпохи, по своей сути «проблема» существовала с незапамятных времён. Это признавалось в том числе и самими мыслителями Просвещения. Один из них, английский философ Дэвид Юм, отметил, что проблема ещё две с половиной тысячи лет назад была заявлена Эпикуром – одним из великих философов Древней Греции:

«Старые вопросы Эпикура еще остаются без ответа. Может быть, божество хочет, но не может предотвратить зло? Значит, оно не всемогуще. Если же оно может это сделать, но не хочет, значит, оно недоброжелательно. Если же оно и хочет и может, то откуда же берется зло?»

Когда двадцать с лишним лет назад я вёл в Ратгерсе свой курс библейских взглядов на страдания, то вдруг увидел, что студенты оказались удивительным и трудно объяснимым образом далеки от темы. Группа состояла из хороших студентов: умных и внимательных. Но они были по большей части белыми детьми из среднего класса, которым еще не довелось лично испытать много боли, и мне пришлось предпринять некоторые усилия, чтобы помочь им понять, что страдания на самом деле являются проблемой.

Чтобы донести до студентов, насколько тяжелы могут быть страдания, я посвятил некоторое время проблеме голода. Как оказалось, в это самое время сильнейший голод случился в Эфиопии. Отчасти из-за политической ситуации, но еще больше из-за засухи, восемь миллионов эфиопов столкнулись с острой нехваткой продовольствия и голодали. Каждый день в газетах появлялись фотографии этих несчастных – голодающих, отчаявшихся, потерявших надежду. В итоге каждый восьмой из них умер ужасной голодной смертью. Это один миллион человек, умерших от голода в мире, где пищи больше, чем достаточно, чтобы прокормить всех своих жителей, в мире, где американским фермерам платят, чтобы они уничтожали свои урожаи, и где большинство американцев потребляет гораздо больше калорий, чем нуждается или хочет их организм. Свои объяснения студентам я иллюстрировал фотографиями голодающих эфиопских женщин с истощёнными детьми на руках, отчаянно нуждающихся в еде, которую им не было суждено получить, так что в конце концов голодная смерть забирала их всех.

Прежде окончания семестра мне показалось, что студенты начали понимать. Большинство из них ухватило суть проблемы. В начале курса многие из них думали, что любая проблема со страданиями может быть довольно легко решена. Самым популярным среди них решением было то, которого и сегодня придерживается, как я подозреваю, большинство людей в нашем западном мире. Оно связано со свободной волей. Согласно этой точке зрения, причина, по которой в мире так много страданий, заключается в том, что Бог дал людям свободу воли. Без свободной воли любить Бога и повиноваться ему мы были бы просто роботами, делающими то, на что нас запрограммировали. Но поскольку у нас есть свободная воля любить и повиноваться, у нас также есть свободная воля ненавидеть и выходить из повиновения, и отсюда приходит страдание. Гитлер, Холокост, Иди Амин, коррумпированные правительства по всему миру и коррумпированные люди внутри и вокруг них – все это объясняется наличием свободной воли.

На самом деле этот ответ более или менее соответствует тому, что утверждалось некоторыми великими мыслителями Просвещения, включая Лейбница, который утверждал, что люди должны быть свободными, чтобы этот мир стал лучшим из возможных. Для Лейбница Бог всемогущ и поэтому мог создать любой мир, какой хотел. А будучи вселюбящим, он, очевидно, хотел создать лучший из всех возможных миров. Этот мир, со свободой выбора, дарованной его созданиям, поэтому лучший из всех возможных миров.

Другие философы отвергали эту точку зрения, и прежде всех Вольтер, так живо, саркастически, и даже смешно описавший в своем романе «Кандид» историю человека, которому выпало испытать столь бессмысленные и случайные страдания и несчастья в этом якобы «лучшем из миров», что он отказался от своего лейбницианского воспитания и приобрёл более рациональный взгляд на вещи: дескать, мы не можем знать всех нюансов творящегося в этом мире, так что стоит просто стараться насладиться им, пока есть такая возможность. Тонкий и убийственно остроумный роман «Кандид» по-прежнему заслуживает прочтения. Если это лучший из возможных миров, то представьте себе, каким был бы худший.

https://anchoret.livejournal.com/462786.html

https://anchoret.livejournal.com/462099.html

Не смог не дополнить профиль прекрасной цитатой из Шукшина: "Ты спросил: отчего болит душа? Я доходчиво рисую тебе картину мироздания, чтобы душа твоя обрела покой. Внимательно слушай и постигай."

https://anchoret.livejournal.com/461908.html

Барт привычно начинает со своего краткого жизнеописания. Тем, кто уже читал его книги, это может показаться даже немного комичным. Но человек говорит о своей боли, имеет право.

Глава первая
Страдание и кризис веры
Если в этом мире существует всемогущий и любящий Бог, то почему в нем столько невыносимой боли и непередаваемых страданий? Проблема страдания преследовала меня очень долгое время. Именно она заставила меня задуматься о религии в юные годы, и она же заставила усомниться в своей вере, когда я стал старше. В конечном счёте, свою веру я утратил из-за неё. Эта книга пытается рассмотреть некоторые стороны проблемы, особенно то, как они освещены в Библии, авторы которой тоже бились с болью и страданием в мире.
Чтобы пояснить, почему проблема так важна для меня, придётся немного рассказать о себе. Большую часть своей жизни я был убежденным истовым христианином. Я был крещён в Конгрегациональной церкви и воспитан в Епископальной. В двенадцать стал алтарником и продолжал прислуживать все школьные годы. В старших классах я начал посещать клуб «Юношество за Христа», где приобрел опыт «рождения заново». По прошествии времени последнее кажется немного странным – я и так годами был вовлечён в церковную жизнь, веровал во Христа, молился Богу, исповедовал грехи и так далее. Для чего именно мне требовалось перерождение? Думаю, так я бежал от ада – мне не хотелось переживать вечные мучения с бедными душами, которые не были «спасены»; райский вариант выглядел предпочтительнее. В любом случае, «рождение заново» словно бы перевело мою религиозность на ступеньку выше. Я стал ещё серьёзнее относиться к своей вере и решил поступить в фундаменталистский библейский колледж - Библейский институт Муди в Чикаго, где начал готовиться к церковному служению.
Я старательно изучал Библию – многое училось наизусть. Я мог по памяти цитировать целые книги Нового Завета, стих за стихом. Окончив Муди с дипломом по Библии и Богословию (степень бакалавра они тогда ещё не давали), для получения степени я перешёл в Уитон – евангелический христианский колледж в Иллинойсе (alma mater Билли Грэма). Там я выучил греческий язык настолько, что смог читать Новый Завет в оригинале. Тогда я и решил, что хочу посвятить свою жизнь изучению греческих новозаветных манускриптов, для чего выбрал Принстонскую духовную семинарию, пресвитерианскую школу с великолепным профильным факультетом, где тогда работал Брюс Мецгер – величайший учёный текстовик в стране. В Принстоне я получил первую профессиональную степень для пастырского служения и, наконец, докторскую степень по Новому Завету.
Я даю этот краткий обзор чтобы показать – я обладал твёрдым знанием христианства и был осведомлен о христианской вере изнутри задолго до того, как утратил свою веру.
Учась в колледже и семинарии, я активно трудился на ряде приходов. У себя дома в Канзасе я покинул Епископальную церковь, поскольку, как бы странно это ни звучало, она не казалась мне серьёзной в религиозном смысле (в свой евангелический период я был тем ещё максималистом). Вместо неё я пару раз в неделю ходил в церковь Плимутского библейского братства (к тем, кто действительно веровал!). Живя в Чикаго вдали от дома, я служил молодёжным пастором в Церкви евангельского согласия. В семинарские годы в Нью Джерси я посещал консервативную Пресвитерианскую церковь, а затем Американскую баптистскую церковь. По окончании семинарии меня попросили занять проповедническую кафедру в баптистской церкви, пока они не найдут пастора на полную ставку. А до тех пор целый год в Принстонской баптисткой церкви пастором был я, проповедуя каждое воскресенье, проводя молитвенные собрания и библейские занятия, посещая больных и вообще исполняя на приходе обычные пасторские функции.
Но затем, по ряду причин, о которых скажу в дальнейшем, я начал терять веру. Сейчас я утратил её окончательно. Я больше не хожу в церковь, больше не верую, больше не считаю себя христианином. Причиной является предмет, ставший темой этой книги.
В ранее изданной книге «Искаженные слова Иисуса: Кто, когда и зачем правил Библию» я упомянул, что моя сильная преданность Библии начала угасать по мере её изучения. Я начал понимать, что Библия представляет собой не столько непогрешимое откровение Бога (взгляд, усвоенный в библейском институте Муди), сколько очень человеческую книгу, несущую все следы рук человеческих: несоответствия, противоречия, ошибки, различные видения различных авторов, живших в разные времена в разных странах и писавших по разным причинам к разным аудиториям с различными потребностями. Но не проблемы с Библией заставили меня отказаться от веры. Эти проблемы просто показывали, как мне казалось, что мои евангелические воззрения на Библию не выдерживали критического подхода. Я оставался христианином – совершенно убеждённым христианином ещё долгие годы после того, как покинул евангелическое стадо.
Но в конце концов я всё же пришёл к убеждению оставить христианство полностью. Это было непросто. Напротив, я покидал его вопя и брыкаясь, отчаянно цепляясь за веру, которую знал с детства и которую узнал ещё глубже в последующие годы. Но я дошёл до точки, после которой уже не мог верить. Это очень долгая история, но вкратце она выглядит так: я осознал, что у меня больше не получается согласовывать притязания веры с жизненными фактами. В частности, я больше не мог объяснить, как благой и всемогущий Бог, действующий в этом мире, допускает такое положение вещей. Для многих людей, населяющих эту планету, жизнь является выгребной ямой, полной невзгод и страданий. Я дошёл до точки, когда уже просто не мог верить в существование доброго и благорасположенного Правителя, который в ответе за это.
Проблема страдания стала для меня проблемой веры. После долгих лет переживания проблемы, своих попыток её объяснения, попыток понять чужие объяснения – одни были очаровательны своей простотой, другие представляли собой чрезвычайно сложные и богатые нюансами размышления серьёзных философов и богословов – после обдумывания возможных ответов и продолжения борьбы с проблемой, лет девять или десять назад я наконец признал поражение, осознал, что больше не могу верить в Бога моей традиции, и признал себя агностиком: я не «знаю», есть ли Бог вообще, но я думаю, что если какой-то есть, то это точно не тот, которого провозглашает иудео-христианская традиция, не тот, кто деятельно и властно воздействует на этот мир. И тогда я перестал ходить в церковь.
Теперь я иду туда только в редких случаях, обычно, когда моя жена Сара очень этого хочет. Сара – яркий интеллектуал, выдающийся профессор средневековой английской литературы в Универститете Дьюка, и при этом сознательная христианка, активная прихожанка епископальной церкви. Проблема страдания, с которой я бьюсь, для неё совсем не проблема. Просто удивительно, насколько по-разному могут видеть предметы умные и благонамеренные люди, даже относительно самых важных жизненных установок.
Так или иначе, в последний раз я был в церкви с Сарой в прошлый Рождественский сочельник, когда мы гостили в Англии у её брата Саймона (другого агностика) в Саффрон Уолден, торговом городке близ Кембриджа. Сара захотела пойти на ночную службу в местную англиканскую церковь, и мы с Саймоном, уважая её религиозные взгляды, согласились пойти с ней.
В молодости я считал службу в Рождественский сочельник в ряду прочих богослужений самой наполненной глубоким смыслом. Церковные песнопения и колядки, молитвы и славословия, торжественное чтение Священного Писания, тихие размышления о самой важной из ночей, когда божественный Христос стал человеком и младенцем пришёл в этот мир – эмоционально я по-прежнему сильно привязан к этому моменту. Глубоко внутри я действительно взволнован историей о пришествии Бога в мир для спасения грешников. И поэтому я был готов, даже больше не будучи верующим, признать богослужение сочельника душевным и трогательным.
Таковым оно и оказалось, но совсем иначе, чем я ожидал. Звучали песнопения, литургические возгласы, служба шла своим чередом. Но больше всего меня тронула общая молитва. Она была не взята из стандартного молитвослова, а написана специально для этого случая. Вставший в проходе мирянин читал её громко и отчётливо, его голос заполнял всё обширное пространство церкви, ставшей похожей на пещеру. «Ты сошёл во тьму и всё изменил», говорил он. «Сойди же во тьму снова». Этот рефрен повторялся в молитве несколько раз, низким и звучным голосом. И на мои глаза навернулись слёзы, когда я сидел там с опущенной головой, слушая и размышляя. Но это не были слёзы радости. То были слёзы отчаяния. Если с пришествием младенца Христа Бог сошёл во тьму, неся миру спасение, то почему мир в таком состоянии? Почему же он не сходит во тьму снова? Где оно, присутствие Бога в мире боли и страдания? Почему тьма настолько всё поглотила?

https://anchoret.livejournal.com/461806.html

На мне сбываются евангельские слова "Если... он не встанет и не даст ему (хлеба) по дружбе с ним, то по неотступности его, встав, даст ему, сколько просит" (Лк 11:8). Не очень хотел переводить эту книгу, которую просмотрел несколько лет назад, но не нашёл для себя актуальной. А теперь мне так настойчиво дали понять, что перевод нужен, что я сдался.
Сегодня краткое сентиментальное Предисловие, которое за исключением первого абзаца, не несёт в себе никакой полезной информации. По-прежнему рассчитываю на ваше заинтересованное участие.

Проблема Бога
Как Библия не справилась с ответом на наш главный вопрос: почему мы страдаем.
Предисловие
В этой книге рассматривается вопрос, важный для меня не только с профессиональной точки зрения, но и лично. Я написал её для широкой аудитории обыкновенных читателей, а не для узкого круга специалистов (которых, полагаю, можно считать необыкновенными). Имея в виду целевую аудиторию, я сократил до самого минимума ссылки и примечания. Каждый, кому интересно дальнейшее углубленное изучение вопроса, легко найдёт нужную литературу. Две превосходные работы, с которых можно начать, это «Защищая Бога: библейские ответы на проблему зла» Джеймса Л. Креншоу (James L. Crenshaw’s Defending God: Biblical Responses to the Problem of Evil (New York: Oxford University Press, 2005) и «Теодицея в мире Библии» Антти Лаато и Йоханнеса С. де Моора (Antti Laato and Johannes C. de Moor’s Theodicy in the World of the Bible (Leiden: E. J. Brill, 2003). Обе книги полны документальных ссылок, а последняя ещё и снабжена обширной библиографией.
Я сфокусировался на библейском «решении» проблемы страдания, которое кажется мне наиболее важным. Поскольку Ветхий Завет рассматривается преимущественно с так называемой классической точки зрения, а Новый Завет – с апокалиптической, я каждому посвятил по две главы. В отдельной главе рассматривается каждая из обсуждаемых точек зрения.
Текст Ветхого Завета берётся в синодальном переводе, текст Нового Завета – в авторском.
Особую благодарность выражаю своей жене Саре Беквит, профессору средневекового английского языка в Университете Дьюка и уникальному собеседнику, Роджеру Фриту, главному редактору издательства ХарперУан, лучшему в своем деле, давшему рукописи полный и полезный обзор, и своей дочери Келли, придирчиво работавшей над каждой строчкой.
Я хотел бы поблагодарить ещё трёх человек: радушных, щедрых и очень умных, которые читали рукопись, предлагали свои правки и смеялись, когда я порой самонадеянно отказывался их вносить. Это Грег Геринг, мой временный коллега по Еврейской Библии в Университете Северной Каролины, мой давний и очень близкий друг Джулия О'Брайен, специалист по Еврейской Библии в Ланкастерской Теологической Семинарии, и один из моих старейших друзей на этой стезе, новозаветник Джефф Сайкер из Университета Лойола Мэримаунт.
Я посвятил книгу Джеффу и его жене Джуди Сайкер. Я познакомил их друг с другом одиннадцать лет назад, они безумно влюбились и с тех пор живут счастливо. Я считаю это своей заслугой. Они остаются одними из моих самых близких друзей, знают самые интимные стороны моей жизни и всё ещё удостаивают меня своего общества, когда мы долгими вечерами распиваем прекрасный скотч, курим великолепные сигары и разговариваем о жизни, семье, друзьях, работе, любви, добродетели, пороке и желаниях. Что может быть лучше?

https://anchoret.livejournal.com/461479.html

В 1926 г. И.Гарднер предпринял паломничество на Афон, по итогам которого спустя годы он оставил свои воспоминания. В них встречается упоминание конструкции лампадного фитиля, не похожего ни на греческий поплавок, ни на его русский аналог.

Здесь, на Афоне, вместо фитилей употребляют особый гриб - древесную губку; её вываривают особым способом и расщепляют на мелкие волокна, которые и вставляют в металлический держатель, устроенный так, что одним концом он упирается в стенку лампадки, а другим высовывается из лампадки наружу. В ветвь этого держателя, отходящую от стержня, упирающегося в стенку лампадки, и вставляется кусочек этого гриба. Это позволяет легко регулировать пламя лампадки простым передвиганием наружного конца рычажка-держателя, отчего грибок погружается в масло глубже, оставляя весьма малый тлеющий кончик снаружи, или же больше высовывается из масла, и тогда этот оригинальный фитилек горит ярким пламенем. Это необыкновенно удобно и экономично, потому что можно настолько уменьшить пламя лампадки, что останется только крохотная голубая искорка, которая будет гореть все время, пока есть масло в лампадке, почти без нагара.

Я ничего не понял. Кто-нибудь знает, как это выглядело на самом деле?

https://anchoret.livejournal.com/461289.html

Зампред по церковному пиару всё же, прежде чем говорить про иронию всякие глупости, должен был пояснить, что он под ней понимает. Хотя даже если бы подразумевался ядовитый сарказм, то и его в апологиях святых отец хоть отбавляй.
Сейчас он решил, что кое-какой народец от церкви отшатнулся из-за своих ироничных пастырей. Хотя о том, сколько поводов для иронии подаёт сама церковь (в т.ч. этим заявлением), он вообще, скорее всего, не задумывался.
Это же ведомство бывшего Чаплина, да? Пр'oклятое место, истинный крест.

https://anchoret.livejournal.com/460666.html