Александр Матлин   Диалог с ребёнком или мой опыт сексуального образования   Был вечер. Тихий семейный вечер в штате Нью-Джерси. Жена возилась на кухне, мы с дочкой смотрели телевизор. Фильм подходил к концу. Негодяи были убиты, герой и героиня выяснили отношения, и теперь на экране назревал заключительный поцелуй. Я покосился на дочку. Лапонька моя, малышка моя родная, она взволнованно жевала potato chips, глядя в телевизор своими наивными, широко открытыми глазами. Ей было двенадцать лет. Счастливое невинное детство, еще не тронутое ржавчиной человеческих пороков. Я сказал: - А теперь спать, детка. Пожелай папочке спокойной ночи. - Папочка, - заныла детка, - можно я досмотрю? - Нельзя, кисонька. Это фильм для взрослых. Вот вырастешь большая – тогда и досмотришь. - Ну папочка, ну пожалуйста! Чуть-чуть осталось. Видишь, они уже целуются. Дальше они будут делать секс, но этого по телевизору не показывают. Значит, кино кончается. Я фальшиво закашлялся. - Что ты имеешь в виду, деточка? - Секс? – наивно переспросила дочка, хрустя чипсами. – Ты разве не знаешь? Ну, сначала они целуются. Потом они начинают возбуждаться. Кровь приливает к их половым органом. У мужчины возникает эрекция. И они делают секс. Я почувствовал, что у меня приливает кровь к голове. Во рту пересохло. - Половой акт заканчивается оргазмом, - продолжала щебетать моя деточка. – При этом у мужчины выливается сперма. У женщины оргазм бывает не всегда. Статистика показывает, что почти половина женщин никогда не испытывает оргазма. - Боже мой! – прошептал я. – Откуда ты всё это знаешь? - Как откуда? В школе проходила. А ты разве не изучал секс в школе?   Валерий Тарасенко - Кто последний? - Кто последний поднимать хозяйство?   - Как тебе сказать. – Я с трудом перевёл дух. – Теоретически – нет. Я ведь учился в советской школе. Там это называется «нетоварищеское отношение к женщине». - Как сложно! А советские мальчики и девочки делают нетоварищеское отношение к женщине? - М-м-м... Иногда. Но в школе не проходят. - И ты не проходил? - Нет, конечно. - Бедный папочка! – Её наивные детские глаза смотрели на меня с искренним сочувствием. – Значит ты совсем не образованный! А как же в Советском Союзе изучают секс? - Кто как. По рисункам на стенах общественных уборных. По рассказам дворовых хулиганов.   Олег Малянов - Бес в ребро, НО! - А Вы друзья, как не садитесь... !!! - А что, в Советском Союзе только хулиганы делают секс? - Нет, деточка, - сказал я терпеливо. Делают все. Даже члены коммунистической партии. Просто... как бы тебе сказать... просто об этом не говорят вслух. Понимаешь? - Не очень, - вздохнула дочка. – Мне, например, нравятся наши уроки по sex education. Они очень интересно проходят. Вначале обычно бывает лекция, а потом... - Практические занятия? – спросил я, холодея. - Вроде. Мы решаем задачки.   Роман Железняк - Сексопатолог - Ага, - обрадовался я. – Задачки мы тоже решали. Из трубы А выливается, в трубу Б вливается... - Что выливается? – не поняла дочка. – Нет, у нас другие задачки. Вот, например такая, послушай. Интересно, как ты её решишь. Девочка по имени Абигаль отделена от своего бой-френда Грегори рекой, в которой кишат аллигаторы. Капитан яхты Синбад предлагает Абигаль перевезти её на другой берег, но только если она согласится иметь с ним секс. Абигаль сначала колеблется, но потом делает секс с Синбадом и после этого воссоединяется со своим бой-френдом Грегори. И они делают секс. Но потом, когда она рассказывает Грегори, какой ценой они воссоединилось, тот приходит в негодование и бросает Абигаль. Она в отчаянии. Тут другой парень по имени Слэг, возмущённый поведением Грегори, избивает его. Абигаль приходит в восторг и влюбляется в Слэга. И они делают секс. Спрашивается в задаче: кто из героев этой истории самый нравственный? - Сложная задача, - уныло сказал я. – По-моему – аллигаторы. - Ах, ну тебя, папа! - Хорошо, хорошо, не сердись. А что по этому... по education вам на дом тоже задают? - А как же. Недавно было такое домашнее задание: придумать и изобразить в картинках приключения пениса. Интересно, правда? - Чрезвычайно. И что ты нарисовала? Михаил Ларичев - Ни в какие ворота - Ну-у, батенька, это ни в какие ворота не лезет...   - Много всего. Пенис скачет по прериям на диком мустанге. Пенис сражается с американскими корпорациями за чистоту окружающей среды. Пенис похищает принцессу Пусси... - Ой, вэй из мир! - Что с тобой, папочка? У тебя болит голова? - Нет, нет, ничего. Ты получила хорошую отметку? - Да. Учитель сказал, что у меня прекрасный художественный вкус и тонкое чувство взаимоотношения полов. Она помолчала, видимо дожидаясь похвалы. Я тоже молчал, подавленный свалившимся на меня несчастьем. Она сказала: - А на следующей неделе мы начнём проходить оральный секс. - Какой, деточка? - Оральный. Ну, от слова oral. - Ага. Устный секс, что ли? - Какой ты, папочка. Прямо, как ребёнок. Ну, оральный, понимаешь? Ты этого тоже не проходил в школе? - Видишь ли, деточка, - сказал я, краснея от собственного тупоумия, - я тебе уже объяснял, что в советской школе ничего такого... м-м-м... сложного не проходят. Там проходят марксизм. Политэкономию. В крайнем случае – ботанику. Мальчики и девочки там называются комсомольцами и комсомолками. - А что, папочка, комсомолки не делают оральный секс? - Как это не делают! – обиделся я за своих бывших соотечественниц. Ещё как делают! Тут прямо над моей головой раздался внятный голос жены: - А ты откуда знаешь, скотина? Александр Шорин - Не хочу - Доктор, мне почему-то не хочется заниматься с мужем любовью так, как он хочет!   Оказалось, что она вышла из кухни и теперь стояла рядом, вытирая руки об фартук и прислушиваясь к разговору. - Нет, нет, я не знаю! – в страхе закричал я. – Просто хулиганы рассказывали. А также читал в книжках. - В каких это, интересно, книжках? Уж не в уставе ли ВЛКСМ? В этот момент, на моё счастье, в кухне что-то зашипело, забурлило, в гостиную потянуло гарью, и жена бросилась обратно. - Лапонька, - сказал я дочке. – Давай лучше поговорим про что-нибудь ещё. Про литературу, например. Или про музыку. - Давай, папочка. По литературе мы проходим Оскара Уайльда. Он был гомосексуалистом. А по музыке... - Не надо про музыку, - сказал я, вовремя вспомнив о Чайковском. – Ложись спать. - Хорошо, папочка. - Она двинулась к себе в спальню, но вдруг остановилась, осенённая какой-то новой мыслью. На её нежном детском челе пролегла мучительная морщина неразрешённой проблемы. - Папочка, - сказала она. – Если в Советском Союзе не проходят секс, то как же они объясняют детям, откуда они взялись? - Известно как. Что принёс аист. Или нашли в огороде. - Но ведь это неправда! – Её наивные глаза раскрылись ещё шире. – Неужели они обманывают детей? - Ах, деточка, - вздохнул я. – Если бы только детей! - Какой ужас! Бедный мой папочка! – Она взяла меня за руку и соболезнующе заглянула мне в лицо. – Знаешь, что? Если ты чего-нибудь не знаешь, ты спрашивай у меня. Не стесняйся. - Хорошо, лапонька. Спасибо. Непременно. Спокойной ночи. Мы расцеловались. Я пошёл принять валидол.   Александр Саламатин - Римский папа - Доктор, а я теперь папой смогу быть? - Да, но только Римским.   Славница