Большую часть XIX века никому на Западе не приходило в голову, что искусству рукопашного боя следует учиться у Востока. Британские джентльмены с младых ногтей обучались боксу, во Франции процветал сават, или "французский бокс", в котором было немало жестоких приемов и смертоносных ударов ногами, кроме того, по всей Европе хватало мастеров фехтования на шпагах, саблях, штыках. В Америке же главным боевым искусством считалось умение быстро выхватить "великий уравниватель", а потому особой нужды в специальных приемах самообороны там никто не видел. О том, что жители Востока дерутся на свой манер, на Западе знали, однако большого восторга по поводу чужеземных методов боя не испытывали. Китайцы, обосновавшиеся на западе США, использовали кунг-фу в многочисленных криминальных разборках в своих чайна-таунах, но американцы только посмеивались над чудаками-иммигрантами, которые вместо настоящего ковбойского оружия в лучшем случае применяли заточенные монеты и мясницкие ножи. "Китайский бокс" можно было также увидеть в многочисленных шапито, где каждый желающий мог побороться с юрким мастером кунг-фу, однако граждане воспринимали таких мастеров как обычных акробатов и обучаться экзотическим приемам желания не выказывали. Кроме того, общины китайцев и японцев были весьма замкнутыми, и среди знатоков боевых искусств считалось непозволительным посвящать чужеземцев в древние секреты.
Парочка боксирующих англичан
Ситуация начала меняться в конце XIX века, когда японская культура стала более открытой для Запада. Одним из первых иностранцев, познакомившихся с японской борьбой дзю-дзюцу (джиу-джитсу), оказался президент США Улисс Грант, который побывал в 1879 году в Стране восходящего солнца с официальным дружественным визитом. Перед заокеанским гостем выступил перспективный 19-летний боец Дзигоро Кано, но президент Грант, прославившийся как полководец в ходе войны между Севером и Югом, остался безучастным к этому искусству, поскольку не мог себе представить, как его можно применить на фронте.
Дзигоро Кано 
Между тем сам Дзигоро Кано через десять лет превратился в блестящего пропагандиста восточных единоборств и начал их продвигать на Западе. При этом Кано решил пойти своим путем, исключив из системы джиу-джитсу жестокие и опасные элементы, чреватые травмами для спортсменов. Новое искусство получило название "дзюдо", и Кано стал его первым учителем, открыв в 1882 году в Токио ныне знаменитую школу "Кодокан". За место под солнцем пришлось драться в буквальном смысле слова. В 1886 году японское правительство решило выяснить, какой из многочисленных стилей джиу-джитсу является лучшим, и объявило конкурс, победителя которого ждало государственное покровительство. Из 30 показательных боев, проведенных с представителями старых школ джиу-джитсу, ученики Кано выиграли 28, и лавры "самого японского" боевого искусства достались недавно рожденному дзюдо. Новая борьба вошла в курс подготовки японских солдат и полицейских, а сам Кано получил карт-бланш на пропаганду своего стиля по всему миру. Уже в 1889 году он ездил по Европе с лекциями и даже открыл школу дзюдо в Париже, однако привлечь внимание европейцев к своему детищу ему не удалось, и дзюдо еще лет пятнадцать оставалось там малоизвестным.
Европейцы в ту пору не были склонны учиться у выходцев из экзотических стран, а потому, чтобы успешно пропагандировать восточные единоборства на Западе, нужно было самому быть европейцем. Вскоре такой европеец нашелся, и дела восточных сэнсэев быстро наладились. В 1898 году британский инженер-железнодорожник Эдвард Бартон-Райт, проработавший несколько лет в Японии, объявил о создании системы самообороны, которую без лишней скромности назвал "бартитсу", скрестив собственную фамилию со словом "джиу-джитсу". Взяв за основу джиу-джитсу и дзюдо, которому научился в школе Дзигоро Кано, Бартон-Райт добавил туда приемы бокса и савата, а также незадолго до того изобретенную в Швейцарии технику фехтования на тростях. Несмотря на обилие заявленных источников нового искусства, инструкторов для школы бартитсу Бартон-Райт выписал из Японии, и были они мастерами джиу-джитсу.
Эдвард Бартон-Райт и бартитсу 
Английское общество того времени не знало ни "разгула преступности", ни "экстремальных ситуаций", а потому система самозащиты была там в принципе никому не нужна. Однако Бартон-Райт сумел сыграть на скрытом желании любого человека обладать загадочной, почти мистической силой, возвышающей его над толпой; он осознал, что продавать следует не столько сами приемы, сколько тайну, которая их окружает, и не прогадал. Бывший инженер без устали потчевал публику невероятными рассказами о своих подвигах на страницах спортивных журналов. "За время моего долгого пребывания в Португалии,-- писал, к примеру, Бартон-Райт,-- на меня неоднократно нападали люди, вооруженные ножом или посохом длиной в шесть футов, но всякий раз я успешно обезвреживал противника, оставаясь невредимым, хотя у меня в руках не было даже трости". Проверить, насколько эти рассказы правдивы, было невозможно, но, так или иначе, интерес к новой борьбе активно рос. С тех пор повелось, что наибольшего успеха в деле популяризации своей школы достигает тот, кто убедительнее мистифицирует публику.
И действительно, бартитцу стало чисто английским явлением. Во-первых, потому что никто за пределами Англии о нем и не слышал. А во-вторых, один из важных элементов в бартитцу было умение обращаться с английской прогулочной тростью.
Кстати говоря, читая Артур Конан-Дойля, можно заметить, что прогулочная трость была в Англии того времени чем-то вроде универсального оружия самообороны для джентельменов. В каком-то рассказе звучал такой диалог между Холмсом и кем-то еще:
Холмс:
- Хм, а ведь вы опасаетесь кого-то!
Кто-то еще:
- Как вы догадались??
Холмс:
- Элементарно! Вы высверлили отверстие в своей прогулочной трости и залили ее свинцом.
Так что увлечение бартитцу для сыщика Холмса было вполне естественным. Первые публичные статьи о бартитцу появились в английских газетах сто лет назад – в 1899 году.
Холмс с тростью- иллюстрация из книги 
Изобретатель бартитсу демонстрировал его преимущества неоднократно, умело опрокидывая борцов и силачей, что вызывало у зрителей неизменный восторг. Бартитсу быстро вошла в моду и так же быстро была забыта, после того как на ее создателя посыпались неудачи. Первая катастрофа случилась накануне возможного триумфа: Бартон-Райт был приглашен показать свое искусство перед самим принцем Уэльским, но то ли упал с велосипеда, то ли получил травму в схватке с кем-то из спарринг-партнеров и потому не смог предстать пред очи наследника престола. В другой раз Бартон-Райт опозорился перед лондонской публикой, пообещав устроить бой между своими японскими инструкторами и тремя чемпионами по джиу-джитсу, которые также приехали из Японии. Газеты не без ехидства сообщили, что "мистеру Райту пришлось предупредить зрителей накануне представления, что инструкторы не смогут появиться, поскольку одного из них сильно бросил японский борец, и он повредил плечо, а другой находится не в форме". Положение еще можно было спасти, поскольку японские чемпионы, покалечившие инструкторов бартитсу, были в прекрасной форме, но тут произошло непредвиденное. Как писала пресса, "чемпионы, которые принадлежат к классу среднего японского дворянства -- древнему классу воинов, вдруг осознали, что им придется выступать перед публикой, которая платит деньги, и наотрез отказались от выступления".
Парочка приемов с тростью 
К тому же Бартон-Райт поссорился со своим главным инструктором Юкио Тани, который сначала ушел в цирковые борцы, а затем организовал собственную школу джиу-джитсу. Кроме того, Бартон-Райт оказался никудышным менеджером. Цены на обучение в его школе оказались столь высоки, что создатель бартитсу вскоре остался без учеников, и в 1903 году школу пришлось закрыть. Бартон-Райт прожил долгую жизнь, но умер в нищете, а борьба его имени осталась в памяти человечества только благодаря Артуру Конан Дойлю, да и то с орфографической ошибкой. В одном из рассказов писателя Шерлок Холмс объясняет Ватсону, что спасся в схватке с профессором Мориарти благодаря знанию загадочной японской борьбы "баритсу".
Несмотря на крах предприятия Бартона-Райта, слово "джиу-джитсу" осталось на слуху, и заинтригованная публика потянулась в школу Юкио Тани, а также других восточных сэнсэев, которые начали один за другим приезжать на Запад. Бартон-Райт пытался доказать публике, что бартитсу несоизмеримо эффективнее джиу-джитсу, и даже заявлял, что однажды поколотил Юкио Тани, однако его просто перестали слушать, ведь восточные учителя предлагали нечто значительно более таинственное, чем фехтование на тростях.
