В колонках играет - Engelbert Humperdink - That PromiseБТИ. Бэтэи... Бэ-э-э... Тэ-э-э.. Есть в этой сухой фонеме парадоксальное сочетание тяжеловесно угрожающей черноты с по-иезуитски прищуренной недосказанностью, уверенное обещание такого "то ли еще будет", по сравнению с которым нижнечелюстное бЭтЭ, едва не разродившееся огнестрельным эрром, о! всего лишь цветочки... По одной, не слишком популярной версии, название клана "ку-клус" обязано своим происхождением сходству с лязгом затвора, передергиваемого с целью застрелить черного... Бэтэи в таком случае не что иное, как хлопающе-подскрипывающий звук задвигаемого ящика шкафа, хранящего пыльную тайну Бумажно Творческого Искусства.
Нельзя упрекнуть в наивности молодого человека, находящего зерно престижа в словах "бюро технической инвентаризации". Во первых, это Бюро; во-вторых, техническая составляющая названия сразу указывает на недюженные умственные способности любого, кто с этим Бюро связан; в-третьих, инвентаризация! не надо баловаться! длинное серьезное слово. Работой в таком месте можно гордиться. Что-то его роднит с броне-танковой инжинерией, слышится научное шуршание бумаги, встаёт перед мысленным взором благородная бесконечность рядов засекреченных папок, драгоценное содержимое которых обрамлено чернильной калиграфией изысканной, не каждому доступной, эстетики. Цеховые традиции строгих архивариусов, ревностно, поверх очков, оберегающих лишь им одним известную тайну желтоватых, с затертыми краями листов... Вот дверь архива открывается, выпуская бумагоприслужника, и с богохульным любопытством успеваешь отметить, что полки с синими папками - надо же! они синего цвета - упираются в потолок, но там синева уже темнеет в сумерках заоблачной неизвестности - и проём опять закрылся, а ты, как после таинства, стоишь еще несколько мгновений, завороженный, пораженный величием, хлынувшим из проема.
На самом деле... Какое же это тошнотворное и убогое место!!! Умышленная, образцово-показательная нищета обстановки с порога ставит загадки перед пытливым умом впервые попавшего в БТИ. Ноги подкашиваются и дыхание перехватывает от неожиданности, первая реакция - немедленно выйти наружу! Выйти убедиться, что ты еще в своем календарном дне, что всё хорошо, никакой временной стены ты не прошел... Вторая волна паники наваливает после трёхминутного ( взгляд на часы) пребывания внутри: "О нет! А вдруг я здесь уже нахожусь достаточно долго, и прошёл точку возврата? и останусь в прошлом навсегда, до смерти!!!" Опять на улицу.
Внутри как на подбор серые стареющие люди. Они трутся о телесного цвета панели в узких коридорах и молчат. На стенах несчетное колличество информационных листков формата А-4 в файликах - спасительная визуальная привязка к настоящему! - объясняющих в каких окнах справок не дают, а в каких обращений не принимают, и как по выходным не работают, тут же немые стрелки показывают туда, где, надо полагать, дают и принимают, но там уже чернеет контрстрелка или надпись "НЕ ВХОДИТЬ"... Обилие огербленных листов со ссылками на постановления и указы профильного министерства, где в стоге формальных букв "...№42/758-0012 от 27.12.2008 г. и Постановления КМУ № 55/463-0329 от 12.01.2009 г...." скрывается кривая иголка истины - "...72 грн. 25 коп..." Внутри такие коричневые деревянные стулья-лавки, что попадись среди посетителей хоть один осведомленный, он уже бежал бы с ними в антикварную лавку. Никто ничего не знает. Окошко в неожиданном месте панели, которое, наверное, по бедности и лени не заложили кирпичем, вдруг приоткрывается и к его свету молча бросаются сероватые тени, притворявшиеся по углам, что их здесь нет. Некоторые посетители явно пришли сюда умереть: они сидят покосившись, кашляют, смотрят больными глазами и не отвечают; даже когда доктор ставит им капельницу они не мигают... Но палец указывает в сторону заветного окна - Ответьте очередь... Я за вами...
Лица. Они строги. Лица здешних женщин - мужчин не видно, тот драматический молодой человек из начала очерка, условно очарованный техническо-инвентарной поэзией, тоже вышел условным - лица женщин воплощение строгости. (подсказать руководителю дочкиной изостудии, экскурсия, натура, тема - портрет, эмоция - строгость). Странно, но кому-то вспомнится Москва, метро, москвички... Их роднит одна черта - прекрасные, чувственные нееловские губы. Но - увы! - только у молодых женщин; у взрослых, а у стареющих подавно - у всех, как на подбор губы превратились в две ниточки, напряженно застывшие в стремлении слиться в одну... Вот так, почему-то, смотришь на женщин бюро и вспомнаешь о Москве... Неважно. За недолгое время пребывания в Бюро мне не удалось встретиться взглядом ни с одной из работниц. Я даже приседал, - нет! не получается.
Посетителей всегда много. Всегда очередь. Здешние услуги недешевы, но денег хватает лишь на двух клерков, один из которых на больничном. Да, у клерков много работы. Завтра я попаду в кабинет и познакомлюсь с одним.