Ей пусто и холодно дома одной, и к нёбу прилип язык. Ей слишком не хочется выплюнуть в небыль зелёную эту весну. Она достаёт прозрачное платье, в котором вся жизнь – как миг. Она надевает туфли, бежит за дверь. И идёт ко дну.

Бокал за бокалом, коктейль за коктейлем, тревожно и зло в груди. Все ходят по парам, плывя на парах алкоголя в ямы страстей. Никто не заглянет в глаза, а особенно в душу, – сиди, не жди. Подруги сказали, любовь приходит сама, не гонись за ней.
Коктейль за коктейлем, бокал за бокалом. Заткнись, слепая тоска. Заткнись и не вой волчонком голодным под музыку стылых стен. А время её бежит по наклонной, шуршат часы из песка, и жажда большой и чистой изводит засухой реки вен.
Никто не звонит. У подруги семья, у друга – новый роман. И в книжках не очень-то правдоподобно герои смыкают круг. Один из возможных желанных всё время свободен, но чаще – пьян, другой же играет в чувства, как в карты под взгляды ревнивых сук.
Никто не обнимет за тонкие плечи, не скажет "пойдём домой". Бутылка пуста. И она закажет другую, потом – ещё. Ведь жажду большой и чистой нельзя залить ни вином, ни водой, а боль не обесточить крепким спиртным, но это не в счёт.
В окошке бара рассвет, надо домой, под холодный душ. Оплата по счёту – крылья, которые за день вновь отрастут. Она уходит, и смотрит ей вслед отряд одиноких душ, спаливших тела на пожарах любви, задушенных сластью пут.
И жмут новые туфли, и платье подмышками выжег пот. И шум в голове, и слёзы в её невозможно синих глазах. Любовь – не десерт на беленьких блюдцах, любовь – чёртов Джек-пот, который так и остался в девичьих самых честных мечтах.

(с)