Обладание произведениями искусства, на первый взгляд, кажется не совсем уместной и уж совсем не первостепенной темой на фоне рутинных эмигрантских проблем. Действительно, о высоком и прекрасном думается в последнюю очередь, когда донимают ежемесячные платежи по ссудам, вопросы профессионального самоопределения и выбор учебного заведения попрестижней – это уже для наших чад всех возрастов. Кстати, все эти житейские вопросы имеют одну общую черту: качество выбора.

Но вот в какой-то момент, когда текущие заботы по-прежнему насущны, но уже не так остры, мы чувствуем необходимость в душевном отдохновении, не так ли? И здесь предметы искусства готовы сыграть свою веками отработанную роль. Будь-то живопись, графика или скульптура – каждый из этих жанров суть эстетического наслаждения, которое может длиться столько, сколько пожелает владелец произведения.

Вот здесь, как раз, самое время вернуться к качеству нашего выбора. Нет, наверное, никакой необходимости объяснять, что низкое качество – как существующая альтернатива – заведомо неверный вариант. Все мы понимаем, что любая вещь низкой пробы очень скоро перестает удовлетворять нашим критериям, и лишь чувство разочарования и досады на собственную недальновидность испытывает неразборчивый потребитель. Сюда я отношу, в первую очередь, копии с оригиналов, пресловутые «постеры» и штампованную в тысячах экземпляров продукцию магазинов «товары для дома». Как ни хороша «Звездная ночь» Ван Гога в своем первозданном виде, повторенная рукой безымянного рисовальщика, или скопированная несметное количество раз бездушной машиной, картина превращается в клише, не более того. Таким образом, вопрос, стоящий перед нами, звучит примерно так: где можно приобрести настояшую качественную живопись, скульптуру, графику.

В первую очередь, это картинные галереи. Только в Далласе их более сотни…

Десятки из них специализируются на предметах старины и похожи на лавки разбогатевших старьевщиков, успешно тянущихся к красоте, в их понимании. В галереях антиквариата, как правило, темно, тесно и пахнет подвалом. Неизменно посещают мысли о долговечности фарфора по сравнению с человеческими процессами жизнедеятельности.

Другое распространенное направление – искусство, замешанное на любви к родному краю. Попросту говоря, если вам нравятся лошади на фоне голубого неба, любовно выписанные коровы, а также их хорошо сложенные погонщики, то техасская пастораль к вашим услугам в десятках галерей.

Галерей же, специализирующихся на более близком нам современном европейском искусстве, напротив, совсем немного. Но это и хорошо! Уникальность, или, по крайней мере, явная нераспространенность авторской техники и подхода к раскрытию темы – один из главных критериев настояшего искусства. Приложив некоторые усилия, в Далласе можно отыскать прекрасные галереи, которые вправе могут гордиться подбором картин. Одна из таких галерей, Ivanffy and Uhler Art Gallery, вот уже более 15 лет продает тщательно отобранные картины и малую скульптуру венгерских, русских и британских современных мастеров.

Поход по галереям – удовольствие, которое стоит доставлять себе хотя бы иногда, правда, тут заранее стоит приготовиться к тому, что цены на подлинники никак не назовешь привлекательными. При этом понимаешь, что цены, в общем-то, и не завышены – просто галерейщик вынужден устанавливать надбавку в 50 процентов относительно авторской стоимости, потому как нужно содержать семью, помещение, тратиться на организацию выставок, рекламу, и …. еще раз рекламу.

Не будем, тем не менее, пугаться высоких цен, на которых настаивают галереи, а лучше вспомним о том, что все мы являемся жителями страны неограниченных возможностей, и все дороги перед нами открыты. В нашем случае открыты для нас, желающих обменять свои заработанные доллары на весомые произведения искусства. Open House, или День открытых дверей - еще один путь, по которому можно добраться до серьезной живописи и графики. В последнее время в районе большого Далласа таких событий было несколько, и те, кто смог прийти, нисколько не пожалели о часах, проведенных в доме художника. Меня искренне радует и то, что показ картин стали проводить не только живописцы, но и почитатели их таланта. Один из домов в Plano, где просторный холл как будто специально предназначен для развешивания картин, недавно в течение одного дня принял более сотни посетителей.

Мне тоже было интересно посмотреть на работы Ольги Теняковой, Людмилы Морар и Ольги Васильевой, занимающихся живописью в новой для них стране. Столь разных художников - одна из них представила утонченную графику, другая – чувственную пастель, третья – пейзажи, написанные маслом, роднит между собой стремление к мастерству, желание высказаться с помощью своих работ – и быть услышанными. Одно лишь представляет сложность для тех, кто задался целью купить картину непосредственно «от художника»: Дни открытых дверей пролетают быстро и устраиваются нечасто, и потенциальному покупателю – а решение приобрести картину иногда приходит спустя месяцы после выставки – сложновато отыскать тот дом и улицу, где картина когда-то была представлена на суд зрителей.

Впрочем, нет необходимости ограничиваться лишь походом по традиционным галереям и попыткой отыскать студию художника. Есть еще один способ приобретения серьезной живописи по приемлемым ценам. Это офис арт агента, он же – домашняя галерея, или, если следовать профессиональной терминологии, альтернативная галерея. Таких фирм мне известно совсем немного, но вот одна из них, «The Ran Collection», основана около года назад. Мне одновременно легко и сложно говорить об этой галерее. Легко - потому что автор этих строк одновременно и владелец компании, где совмещены два распространенных подхода к продаже картин: непосредственно из галереи и через Интернет. Сложно - потому что картина «стоит тысячу слов», и никакой рассказ не сможет соревноваться с возможностью увидеть произведение искусства своими глазами. Я берусь утверждать, что на сегодня эта галерея предоставляет самый большой выбор предметов живописи современных российских художников в пределах Dallas-Forth Worth. Галерея специализируется на работах молодых уральских мастеров, чьи картины продаются в ряде европейских галерей, а также в галереях в New York, Dallas, Seattle, and Cary (North Carolina). Выставки художников регулярно проходят в России, Европе и США, ближайшие из них пройдут осенью этого года в Grant Gallery в New York, SOHO и в Музее современного искусства в New Jersey. Двери открыты для всех – будь то коллекционер, специалист в области искусства или просто любитель художественных выставок.

Мне приходилось встречаться с представителями всех этих категорий, где, с одной стороны, стоит рядовой почтовый служащий, а с другой – владелец огромного дома стоимостью под миллион. Первый, казалось, был счастлив расстаться со своими деньгами в обмен на полюбившийся пейзаж. Второй же, чье величественное жилье поражало безликостью стен, горестно вздыхал: «Мне такие картины не по карману…». Что ж, мои поздравления тому скромному работнику почты, а также любым другим владельцам подлинников современного искусства. То ли стремление наслаждаться жизнью у них реализовано в большей мере, то ли с элементарной математикой такие покупатели в ладах (прикиньте – цена, выложенная за картину и поделенная на годы и десятилетия, приближается к нулю), но одно можно сказать наверняка: настоящая живопись – это праздник, который всегда с тобой.

С 13 февраля по 17 апреля в Музее изобразительных искусств Хьюстона гостит одна из наиболее известных картин Рафаэля «La Fornarina». Эта работа одного из самых известных итальянских мастеров возрождения Рафаэля Санти (1483-1520) впервые демонстрируется в Америке. Только 3 музея страны удостоились чести принимать ее у себя – музей Frick Collection Нью-Йорка, Музей искусств Индианаполиса и Музей изобразительных искусств Хьюстона.

В книге «Lives of the Painters» величайший из историков искусств Джорджио Васари (Giorgio Vasari) назвал Рафаэля «принцем среди художников». Его имя стоит в одном ряду с именами величайших художников и скульпторов, работавших в Италии в XVI веке - именами Леонардо да Винчи, Микеланджело, Тицианом.

Написанная в Риме в 1520 году «La Fornarina» - последняя работа великого мастера. Многие биографы Рафаэля считают, что изображенная на портрете женщина была его любовницей и что именно из-за нее так рано – в 37 лет, в самом расцвете сил и славы оборвалась его жизнь.

На эту прекрасную женщину, полуобнаженную, манящую можно полюбоваться в залах Европейской коллекции здания Audrey Jones Beck музея.

А возможность увидеть эту удивительную работу мастера предоставилась нам благодаря сотрудничеству представителей нашего музея с организацией «The Foundation for Italian Art and Culture», недавно начавшей свою деятельность в Нью-Йорке. Поскольку целью этой организации является знакомство американцев с великой культурой Италии, прежде всего золотым веком Итальянского Возрождения, мы надеемся, что еще не одна работа известнейших мастеров Италии будет выставляться в нашем музее.

С 12 февраля по 31 июля в Музее изобразительных искусств Хьюстона будет открыта интересная выставка, как бы продолжающая начатый портретом работы Рафаэля разговор об изображениях женщин в произведениях искусства. Речь идет о выставке «From Myth to Life: Images of Women from the Classical World», представляющей искусство античного мира. 44 экспоната, выполненные греками, римлянами, этрусками и финикийцами, были отобраны из коллекции Целии и Уолтера Гилбертов (Celia and Walter Gilbert) либо потому, что на них изображены женщины, либо потому, что они предназначались для использования женщинами.

Как только не изображали античные мастера женщин – здесь и просто бытовые сценки, и романтическая возвышенность, и явное поклонение. И кого только не изображали – от земных женщин до богинь. Возраст экспонатов разнится на 1,5 тысячелетия, начиная с Бронзового века Греческого государства и кончая временами Римской Империи. Правда, экспонаты, выполненные в Греции, преобладают.

Разнообразные вазы, статуэтки, украшения, предметы домашнего обихода можно увидеть на этой экспозиции, расположившейся в Alice Pratt Gallery and Garden в старом здании музея - Caroline Weiss Law Building.

От античных, в полном смысле этого слова, изображений мы перенесемся в более близкие нам времена - в античный мир фотографии. Выставка «Turning Light into Silver» открылась в Музее изобразительных искусств Хьюстона благодаря щедрому дару Сонии Марвинс (Sonia Marvins). На этой уникальной выставке фотопортретов, выполненных в первые годы развития фотографии, представлено 145 работ, в том числе дагерротипы и ферротипы XIX века.

В экспозицию включены также работы, подаренные музею другими меценатами. В том числе 9 работ, датированных XX и даже XXI веком, выполненных мастерами, пытающимися вернуть давно забытую технику фотографии. Кроме фотографий, на выставке представлены такие необходимые в то время для фотографирования предметы, как кресло для позирования, подголовник, тренога, старинный фотоаппарат.

Все представленные на выставке произведения – уникальны, поскольку то было время, когда – такова была та техника - фотографии делались поштучно и не копировались. Среди наиболее интересных работ – портрет Сэма Хьюстона, датированный 1851 годом.

Выставка продлится с 19 февраля до 30 мая в новом здании музея - Audrey Jones Beck Building.

И совсем современная выставка фотографии – последняя из ряда новых выставок нашего музея, на которые мне хочется вас пригласить.

Это открывшаяся 12 февраля выставка «Eye on Third Ward: The Tenth Anniversary» - результат десятилетнего плодотворного сотрудничества Музея изобразительных искусств Хьюстона с молодыми фотографами из школы Jack Yates High School Хьюстонского независимого школьного округа.

В экспозиции, расположившейся в старом здании музея - Caroline Wiess Law Building, представлены 38 фотографий, выполненных учащимися школы за эти 10 лет – 20 лучших работ этого года и по 2 лучшие работы, выполненные в рамках проекта «Eye on Third Ward» в предыдущие 9 лет.

Начиная с 1995 года, музей представляет жителям Хьюстона лучшие работы, выполненные в рамках проекта, в котором обычно ежегодно участвуют до 60 учащихся школы в возрасте от 15 до 17 лет. Весь проект стал возможен благодаря самоотверженной работе Ray Carrington III, энтузиаста и учителя фотографии школы.

Эта выставка в музее будет открыта до 30 мая.

Русский любительский театр в Хьюстоне существует уже восемь лет. Первый спектакль состоялся 22 февраля 1997 года. В зале итальяно-американского культурного центра были представлены три небольших комедии - «Юбилей» Чехова, «Случай на фабрике № 6» Арканова и Горина и «Свадьба» Зощенко в постановке Дмитрия Скоробогача и Сергея Туканова. Зрители отметили выразительную и темпераментную игру Светланы Большаковой, Лины Хаскиной и Сергея Туканова. Инициатор театра – Соня Табаровская – действовала «за сценой». К сожалению, потом кто-то уехал, кого-то закрутили работа и семья, и театр вошёл в спящий режим. Потребность и желание продолжать театральную деятельность не пропали, но долгое время не достигали критического уровня.

Но вот, наконец, возник некий импульс, и год назад театральная жизнь возобновилась с новой силой. Бывшие жители Новосибирского академгородка, Наум и Надя Держи, а также Ефим Вайнер, памятуя каким ярким событием был спектакль «Самоубийца» по комедии Эрдмана в Доме учёных 4 декабря 1984 года, предложили поставить эту пьесу в Хьюстоне. Идея сделать новое воплощение «Самоубийцы» оказалась плодотворной и постепенно объединила довольно большую группу энтузиастов – девятнадцать (!) человек.

«Самоубийца» - пьеса из ряда вон выходящая. Написанная в 1928-1929 годах замечательным русским драматургом Николаем Робертовичем Эрдманом (широко известны фильмы «Весёлые ребята» и «Волга-Волга» по его сценариям), можно сказать, повторила судьбу «Горе от ума», дойдя до зрителя десятки лет спустя. А ведь комедия была принята на «ура» сразу двумя гениальными режиссёрами – Станиславским и Мейерхольдом.

– Гоголь, Гоголь! – кричал Станиславский, не в силах остановить приступы хохота, когда Эрдман читал ему «Самоубийцу». И во МХАТе, и в театре Мейерхольда постановка была доведена до генеральной репетиции, но запрещена к представлению Главреперткомом. Не помогло даже личное обращение Станиславского к Сталину.

Позицию большевиков в области сатиры отражала эпиграмма: «Салтыковы-Щедрины лишь такие нам нужны и такие Гоголи, чтобы нас не трогали». Откровенно говоря, чутьё не обмануло товарища Сталина и других цензоров. «Самоубийца» была такой же разящей сатирой и такой же высокой драматургией, как «Ревизор» Гоголя. Пьеса заостряла до гротеска и, тем самым, обнажала до корней абсурд и трагедию коммунистической утопии в Советской России.

Основной мотив «Самоубийцы» - подавление маленького человека бездушной государственной машиной. Это стержневая тема русской литературы, начиная с «Медного всадника» Пушкина и «Шинели» Гоголя, где «герой» персонифицирует широкие массы народа. Но в «Самоубийце» страдает не только обыватель, несчастны и практически все остальные слои общества, прямо как в «Кому на Руси жить хорошо» Некрасова.

Не удивительно, что в Союзе пьеса впервые была показана зрителю только в 1982 году. Поставленный Плучеком в Театре сатиры спектакль (по версии, сильно урезанной и смягчённой Сергеем Михалковым) низводил социальную комедию до бытового фарса. Но даже и в этом изуродованном виде постановка после семи спектаклей была снята с репертуара, а восстановлена уже в эпоху перестройки (1988), к сожалению, в той же михалковской версии.

Из Театра сатиры текcт пьесы в 1983 году просочился в Академгородок и произвёл там эффект, подобный публикации «Мастера и Маргариты» Булгакова. Театральный клуб решил поставить спектакль, а там будь, что будет. Таки было - разгромное постановление райкома партии, проработочные собрания в академических институтах и наказание участников (автора этих строк, например, лишили права преподавания в Новосибирском университете).

Сменилась эпоха, и «Самоубийца» идёт в Москве и прочих городах и весях современной России. Пусть и не отражая той политической злобы дня, как в советское время, пьеса остаётся современной и входит в золотой фонд русской комедии.

Замысел русского театра Хьюстона – создать аналитический спектакль, где искромётная сатира Эрдмана давала бы новый ракурс и материал для размышления о трагической судьбе России в двадцатом веке. В этой интерпретации самоубийца это не только главный герой комедии Подсекальников, но весь российский народ - жертва и виновник произошедшей исторической катастрофы. Поддавшись на соблазн коммунистической утопии и лозунгов типа «Грабь награбленное!», русский народ понёс невосполнимые, небывалые (десятки миллионов жертв!) потери и оказался на грани полного исчезновения. Этот урок не должен остаться без всестороннего анализа. Но кроме того, «Самоубийца» покоряет, как литературный шедевр, написанный сочным русским языком. Это очень смешная и мудрая пьеса – смех сквозь слёзы, как и положено классической комедии.

Постановка стала возможной благодаря широкой моральной поддержке и щедрой финансовой помощи русскоязычной общины Хьюстона. Эта поддержка укрепляет убеждение, что Русскому театру Хьюстона – быть!

Музыка рождена духом пророков

и заключает в себе силу, способную

поднять каждого до уровня

пророческого вдохновения”

Рабби Нахман из Брацлава

Он певец, певец от Бога. Он поет всегда – и когда хорошо на душе, и когда смутно. Когда-то он написал в своей автобиографии: «Как таковых удалось преодолеть три ступени. Первая — родился. Вторая - научился пользоваться музыкальными инструментами. Третья — стал петь. Всё остальное уже неважно. Вот на этой третьей ступени и стою». Он чудом оказался здесь, с нами. Такие люди жили давным-давно – они, похоже, были не редкостью в XIX, начале ХХ века, поскольку попадаются среди героев произведений того времени. Он пришел к нам со страниц то ли Чехова, то ли Шолом-Алейхема, этот человек, скорее с теловычитанием, чем телосложением, с копной длинных седеющих волос, обрамляющих лицо вдохновленного пророка.

Ефим Черный пел нам на идиш и на русском. И все зрители, неважно, понимавшие или не понимавшие слов, наполнялись аурой того высокого и чистого чувства, которое составляло основу основ его песен. Он заставлял зал смеяться, радоваться, задумываться.

Ефим не только певец. «Для меня песня – это не только голос и гитара или иной музыкальный инструмент, - говорит он. – Я не пою, я играю свои песни. Для меня каждая песня – спектакль. Как “Театр песни Камбуровой”». Именно отсюда идет название «Театр еврейской песни», который Ефим создал и которым руководит с 1992 года.

На запланированный концерт 3 марта собралось совсем немного зрителей. Я с грустью оглядывала полупустой зал и думала о том, как жалко, что мало кто смог насладиться этой музыкой, этими песнями, этой игрой «превосходного исполнителя», «прекрасного певца и, что не менее важно, носителя аутентичного идиша и аутентичной традиции еврейского пения», «достойного продолжателя богатых традиций еврейских певцов и музыкантов Бессарабии», «настоящего еврейского артиста», «одного из самых известных сегодня исполнителей песен на идиш на территории бывшего Советского Союза», как пишут о нем в прессе.

Я слушала его, ни слова не понимая на идиш, и с каждой новой песней все больше убеждалась в том, что все, что о нем пишут – вовсе не преувеличение. Да он - «прекрасный актер», «замечательный шансонье, мастер слова, который заставляет публику смеяться до слёз», «превосходный исполнитель» с «теплым голосом, великолепной и выразительной дикцией, с мягкой, лирической манерой исполнения», выступление которого всегда – «настоящий праздник для публики».

Но это - не главное. Главное – его Предназначение на Земле, то Предназначение, которое он осознал давным-давно, и, осознав, сделал основой своей жизни. И это Предназначение опирается на двух китов – традиции евреев Восточной Европы и песни.

На следующий день после запланированного концерта получили неожиданный подарок те, кто приходит в «Синюю Птицу». Отменился концерт в Далласе, Ефим Черный задержался в Хьюстоне, а поскольку слухами Земля быстро полнится, Светлана Кислюк организовала его выступление в пансионате.

Вечером я спросила Ефима, заплатили ли ему за этот концерт. Он посмотрел на меня с удивлением: «Да, заплатили, но это неважно. Я бы все равно выступал. Это – святое». Сначала я подумала, что святое – выступать для пожилых людей. Но потом поняла, что это для него очень важно, но не только это. Святое еще - нести всем людям, открывать прекрасный мир национальных еврейских песен, песен на идиш, дарить всем радость узнавания целого пласта культуры, с которым многим не пришлось познакомиться раньше.

На концертах он больше поет песен веселых, с юмором, при этом стараясь знакомить зал с новыми, малоизвестными произведениями. Он поет очень просто, без всяких певческих ухищрений, как-то так задушевно, что ему начинает подпевать весь зал.

После концерта я спросила его, почему он не спел песню «Идише мама», а «Хава-Нагила» исполнил. Он сказал, что он бы и ее не пел – попросили. Ведь обе они поются часто, у всех на слуху. А сколько песен полузабыто, либо недавно написано. И ему хочется, чтобы их тоже знали. А вот «Эс Брэт» («Горит») он не спел, хотя и просили. Потому что считает, что для таких трагических песен на концерте не место. Это – одна из песен горя, которые поются в дни памяти. Это – боль, которую нельзя смешивать ни с чем, нельзя нести на концерт, который должен доставлять людям радость, поднимать настроение. При этом он обходится и без, как он их называет, «песен, которые звучат на грани ресторанности».

Ефим Черный очень много гастролирует и по бывшим республикам Советского Союза, и по Европе, и по Америке. Он предпочитает петь под аккомпанемент профессионала – тогда он может лучше играть свои песни. И еще он немного стесняется своей игры на гитаре – учился в музыкальном училище по классу хорового дирижирования, а гитару осваивал сам.

Часто выступая в Америке, в Техас Ефим Черный приехал всего во второй раз. Несколько лет назад его пригласили в Университет Техаса в Остине на конференцию по культуре евреев Восточной Европы. Во время конференции с большим успехом прошел концерт, на котором он выступал с пианисткой Сюзанной Гергус, часто гастролирующей вместе с ним.

Ефим поет не только традиционные еврейские песни. Он пишет музыку на стихи еврейских поэтов, на собственные стихи. Именно благодаря таким людям как он, в последние годы эта, в советское время задавленная, культура начала возрождаться, расцветать и в России, и в Молдавии, и на Украине, переживая период Ренессанса. Его песни исполняют такие мэтры в еврейском музыкальном мире, как Адрианна Купер, они вошли в «Анталогию современных песен на идиш», которая готовится к изданию в Департаменте еврейской музыки Центра еврейского образования Украины в 2005 году.

Ефим Черный – участник всех клезмеровских фестивалей, один из основных организаторов таких фестивалей в Кишиневе. Он участвует в семинарах, ведет мастер-классы и, конечно, выступает в заключительной концертной программе. Но для него – концерт – просто заключительный аккорд фестиваля. Главное – общение, возможность чему-то научить и чему-то научиться, познакомиться, подружиться.

После фестиваля обычно собирается группа участников, которые ездят с гастролями по разным городам России, Молдавии, Украины. Ефим – не только обязательный участник этих гастролей, он – один из их организаторов. Ведь в этом вся его жизнь – в пропаганде клезмеровской музыки. И, поверьте, лучшего пропагандиста найти сложно.

“Сережа, что делается сейчас в московских театрах?”

“Они процветают, их более сорока, но ни в один из них ты бы не пошел”.

Из разговора с Сергеем Юрским в 2003 году.

На всех сценах мира от Хьюстона до Москвы и от Нью-Йорка до Мюнхена пошла мода переделывать классические спектакли так, что их “родные отец с матерью” не узнают. Идет ли на сцене драматический спектакль, балет или опера, вы видите кощунственное и бессмысленное “режиссерское прочтение” произведения, написанного талантливым, а то и гениальным драматургом или композитором.

Спектакль хьюстонского русского драматического театра, состоявшийся 20 марта, ни к чему вышеизложенному отношения не имеет. Это была хорошая работа в традициях классического русского театра, утраченных ныне даже в России. Следует только напомнить, что сделан он не профессиональными актерами и режиссером в условиях, далеких от профессионального театра.

Комедия Эрдмана “Самоубийца” написана в 1928 году. До 1982 года не игралась в СССР по политическим причинам, да и в 1982 была вскоре после премьеры запрещена. Постановка спектакля в 2005 году любительским театром была тоже делом рискованным, хотя и по другим причинам. Во-первых, размеры пьесы, идущей более трех часов. Во-вторых, текст воспроизводящий лексику и обстановку давно ушедших и забытых событий и лет. В-третьих, отсутствие настоящей сцены и настоящих декораций. Пьеса весьма сложна и многолюдна. Однако, коллектив справился с этой постановкой превосходно.

Автор пьесы, Николай Робертович Эрдман (1902-1970) родился в Москве в 1902 году в семье служащего. В 1919 году окончил реальное училище, а с 1922 года начал печататься как юморист. Основным направлением его деятельности были театр и кино, для которых он писал пьесы, эстрадные шоу, либретто и сценарии. Ни по своему происхождению, ни по полученному образованию автор формально к интеллигенции не принадлежал, однако эта пьеса расценивалась властями и некоторыми зрителями как интеллигентский антикоммунистический бунт.

“Что же произошло?” - как любил вопрошать на репетициях К.С. Станиславский. Герой пьесы Семен Семенович Подсекальников (его профессионально и превосходно играет Сергей Туканов) будит ночью свою жену Марию (Светлана Большакова) странным для поздней ночи вопросом: “А не осталось ли от обеда ливерной колбасы?” Разбуженная и напуганная этим жена начинает укорять мужа, жаловаться на несчастную жизнь, и разгорается страшный скандал. И лексика, и поведение супругов говорят о том, что эти невоспитанные и необразованные люди страдают более всего не от жизни, а от собственного убожества и хамства. Прибегает мать Марии, Серафима Ильинична (Надежда Держи), скандал разрастается, и Семен произносит слова, которые кажутся женщинам угрозой самоубийства. Семен исчезает. Его ищут, не находят и зовут на помощь соседа Александра Петровича (Ефим Вайнер). С ним выскакивает его любовница Маргарита Ивановна (точно сыгранная Еленой Филипс). Все в халатах и даже без оных - в пижамах (ведь ночь же), начинают искать “самоубийцу”. Поиски насыщены остроумным текстом и хорошо подобранной музыкой, исполняемой Евгением Бруком. Публика хохочет и аплодирует!

“Самоубийцу” находят и всеобщим криком доводят Семена Семеновича до того, что он решает застрелиться и приступает к действию. Главный герой хватает револьвер, присутствующие в ужасе. Слухи о предстоящем самоубийстве распространяются по соседям, и вот появляются разнообразные просители. Все они хотят использовать самоубийство в своих интересах. Возникший внезапно Аристарх Доминикович патетически кричит об угнетенной русской интеллигенции, фальшиво рыдает и требует, чтобы Семен Семенович в предсмертной записке изобразил свою кончину как протест против уничтожения интеллигенции. Интеллигент этот подозрительно напоминает знаменитого Васисуалия Лоханкина, которого выгнали из пятого класса гимназии. Поведение, речь и сама идея Аристарха Доминиковича на интеллигентные никак не похожи. Чем он занят, вовсе не ясно. Это дежурный персонаж литературы тех лет, которого превосходно, я бы сказал, издевательски сыграл Владимир Штерн.

Среди просителей мясник Никифор Арсентьевич (Наум Держи) и писатель Виктор Викторович (Дмитрий Тюменцев). Появляются отлично сыгранные актрисами две девицы, пришедшие уговорить самоубийцу застрелиться из любви к ним. Это Клеопатра Максимовна (Ариадна Деворкина) и Раиса Филипповна (Гюльнара Тарагачева). Первая - маленькая, изящная и томная мечтательница, вторая - роскошная соблазнительница, с удовольствием слушающая анекдоты про Пушкина в бане, рассказываемые ей появившимся попом (Марк Казанский). Обе в превосходных костюмах. Но вот приходит ПРОЛЕТАРИЙ - Егор Тимофеевич. Это курьер, который хочет стать писателем. Он пришел узнать, где правильно поставить запятую в написанном им вздоре. Егор Тимофеевич обо всем рассуждает с “марксистской точки зрения”, хотя по всему ясно, что ему не только Маркса, но и грамматики русской изучать не приходилось. Речи его чрезвычайно смешны. Егора Тимофеевича убедительно и очень иронично сыграл Александр Поминов, введенный в спектакль за несколько часов из-за болезни основного исполнителя.

Все собравшиеся требуют своего, дико орут и убеждают Семена Семеновича в том, что он умрет, как герой. Семен готов собою пожертвовать. Александр Петрович, как душеприказчик Семена, обещает просителям уговорить Самоубийцу написать предсмертную записку в пользу каждого из них и берет за это определенную плату (ну чем не Чичиков?). Все устраивается, и самоубийце учиняют банкет, на котором он, смертельно напившись, действительно, ведет себя как “порядочный покойник”, т.е. недвижим, как труп. В этом виде его доставляют домой для отпевания и похорон. Покойник, слегка протрезвев, ложится в уже принесенный гроб и слушает все, что говорится вокруг него. К ужасу присутствующих Семен Семенович “оживает” и произносит монолог о том, что стреляться раздумал. Все в негодовании обзывают его предателем, пренебрегающим высшими целями, на чем спектакаль и заканчивается.

Все это очень смешно. Все актеры, включая не упомянутых здесь, с увлечением и весьма точно играли свои роли. Хорошие рисунки на заднике сцены, выполненные Еленой Филипс, восполняли отсутствие декораций, костюмы вполне соответствовали образам их обладателей. Следует непременно отметить работу Владимира Штерна - режиссера. Мы знаем его как ученого, профессора, автора серьезных работ в области гидродинамики. Он и на сцене выступил как специалист. Умея распорядиться размерами сцены (на имеющейся площадке это было нелегко), он хорошо выстраивает массовки, что тоже непросто. Штерну удалось придать спектаклю цельность, завершенность. Действо не распадалось на эпизоды, плохо связанные между собой, как иногда бывает. Темп и ритм спектакля, установленные с первой сцены, не нарушались до конца.

О чем же пьеса? Тут мнений немало. Я выскажу свое, не претендуя на абсолют. Пьеса эта, как и всякая другая, о людях. В данном случае о людях нэповской России. Я не вижу в ней ничего антисоветского, в отличие от властей и многих зрителей. Ведь революцию-то делали не советские, а досоветские люди. В строительстве нового общества в 20-е годы участвовали миллионы буквально вчерашних обитателей Российской Империи. Тот же поп, рассказывающий скабрезные анекдоты, вчера еще говорил о тернистом пути греха! “Антисоветские” разговоры героев – это разговоры русских людей, веками ругавших российский уклад жизни, но воспроизводивших его, тем не менее, тоже веками. Николай I, посмотрев “Ревизора”, сказал: “В этой пьесе многим досталось, а более всего мне”. Однако, Гоголя наградил, а не сослал. И правильно, т.к. Гоголь был убежденным монархистом. Я не думаю, что Эрдман в 1928 году был антисоветчиком. Нет у нас оснований так думать! Эрдман вслед Гоголю, Сухово-Кобылину, Салтыкову-Щедрину и Чехову вывел на сцену все того же русского обывателя. Убог он, жалок и даже сочувствия не вызывает. Мне кажется, Эрдман хотел показать нам, что из такого человеческого материала ничего другого, кроме увиденного нами кошмара, и не получится, а власти тут не причем. Под пером мастера, обыватель этот стал смешным, но и страшным символом традиционной русской лени, нытья и правдоискательства.

Ну, а где же критика, где недостатки, спросите вы? Критику оставим профессионалам. Я же только посоветую некоторым актерам не форсировать постоянно звук. Речь от этого делается менее выразительной и монотонной.

Пьеса пойдет еще раз. Посмотрите, посмейтесь и выстройте свою трактовку.

комментарий филолога о 9-ом фестивале «Русская зима» в Далласе

Если зрелище удалось, то оно вспоминается по прошествии времени. В памяти проигрываются «мимолётные видения», эмоции проживаются заново. Измерять постановки театральным аршином – дело критиков. Хотелось бы перенести разговор о фестивале за рамки обсуждения удачного и неудачного в художественном плане и рассмотреть ту роль, которую фестиваль играет в диалоге культур.

Организаторы фестиваля на протяжении 9 лет успешно справляются с задачей фестиваля, заключающейся в:

• развитии интереса к академическим программам по русистике;

   

• сохранении богатых русских традиций - классических и фольклорных - в сфере музыкального, пластического и изобразительного искусств;
• популяризации русской культуры среди студенческой молодёжи и широкой американской публики;
• способствовании культурному обмену и укреплению дружественных связей между США и Россией через сотрудничество с мэрией Далласа и проведение совместных проектов с неправительственными организациями.

  С точки зрения культурного контекста нашего региона последняя задача безусловно наиболее важная. Одним из кульминационных моментов фестиваля является присуждение почетного звания международного посла по культурному обмену. Традиционную зрительскую аудиторию фестиваля – людей взыскательных, воспитанных в высоких традициях русской культуры - безусловно привлекает классический компонент программы. Но для меня, преподавателя русского языка, приоритетным аспектом фестиваля является продвижение курсов русского языка в университетах, колледжах и школах Техаса.

  К сожалению, интерес к формальному изучению русского языка в Метроплексе слабый. При этом всё-таки наблюдается увеличение числа студентов в русских классах и рост русских клубов. За свою историю фестиваль проходил на разных сценах Далласа. Выбор зала McFarlin и тяготение в сторону русской кафедры SMU не случайно. Фестиваль одновременно и помогает росту русских программ, и служит индикатором состояния русистики. 9-ая «Русская зима» предоставила возможность для консолидации русских программ и, я уверена, даст толчок новым идеям.

  Красочный стенд в фойе концертного зала рассказал о 40-летней истории Русской кафедры SMU, которая готовит студентов по специальности русистика. Richland College, где уже второй год предлагается русский язык, также представил информацию о кафедре языков и культур мира (World Languages, Cultures and Communications) в виде небольшой выставки. Студенты Ричланда восприняли фестиваль с большим воодушевлением. Многие пришли на заключительный концерт целыми семьями и привели друзей. Также были представлены публике студенческие альбомы и виньетки с заметками и воспоминаниями о России и республиках зоны русско-язычной цивилизации.

  В преддверии «Зимы» Richland College выступил с инициативой организовать смотр школьных работ «Россия в макете». Лучшие работы конкурса были показаны на фестивале. Проект, посвященный творчеству недавно ушедшей из жизни балерины и педагога Наталии Крассовской, - знак понимания традиций фестиваля «Русская зима» американскими школьниками. Авторы проекта Jessica Rush и Rebecca Fetzer, ученицы Garland HS. Их преподаватель, Mrs. Patricia Treadway (кафедра общественных наук), высоко оценивает роль фестиваля в деле народной дипломатии.

  Для студенческой аудитории даже «скучная» часть концерта – официальные речи, особенно по-русски, – интересна с точки зрения языкового опыта. Самый же живой отклик нашло выступление фольклорной группы из Саратова «Хрустальная балалайка».

  С этнографической точки зрения программа волжских музыкантов интересна тем, что отражает живую русскую культуру, сохранившую и развивающую музыкальные традиции, и в то же время не замыкающуюся в них. Выступление ансамбля – свидетельство того, что новая Россия активно включена в глобальный культурный процесс. Музыкальная эрудиция исполнителей проявилась в кросс-жанровом попурри с остроумным вплетением западных шлягеров в канву популярных российских фольклорных мотивов. Зал встретил шутку на ура! Много разговоров после концерта было о контрабас-балалайке. Сергея Карпова (прима-балалайка) прозвали Crazy Fingers за его великолепную технику. Вопросы о песнях на компактных дисках «Балалайки» даже стали словарной частью каждого урока. О костюмах отдельно. Ибо они просто х-о-р-о-ш-и! Отталкиваясь от радующей глаз лубочной красочности народного костюма, дизайнеры создали нечто такое, что хочется преобразовать в одежду повседневности.

  Программа и сувениры, художественные и литературные выставки, юные виртуозы из Далласа и удалые волжане, исполнители классики и артисты балета, возвышенное и смешное, лауреаты, официальные гости и публика продолжают обсуждаться в аудиторих Ричланда. А это значит, что фестиваль выполнил свою пропагандистскую и образовательную миссию и дал стимул живому диалогу культур.

  Дамы и господа! Давайте же посмотрим на фестиваль не через критическую лупу, выискивая шероховатости и неровности. С высокой культурной колокольни их не видать! Очевидно, что организаторам фестиваля 2005-го года удалось сделать программу на более высоком качественном уровне. Инициатор, вдохновительница и spiritus movendi фестиваля, доктор Татьяна Зимакова из SMU, широко известна своей общественной работой. Многие, а раньше - все, значительные «русские» мероприятия в Метроплексе проходили и проходят под эгидой организованного ей Русско-американского центра Далласа. Интеллигентная, обаятельная, тонко разбирающаяся в искусстве, она также обладает даром найти и сплотить людей в деле служения русской культуре, за что ей и её команде великая благодарность!

В фильме рассказывается об агенте Мосада, выполняющем специальные задания, преимущественно, заграницей. В самом начале киноленты главный герой уничтожает руководителя террористической организации. Затем он получает задание устранить бывшего нацистского офицера. Выполняя это задание, он устраивается на работу туристическим гидом и работает с молодым парнем из Германии, внуком того самого нациста.

Переживая полосу кризисов в личной жизни, главный герой фильма старается как можно лучше выполнять свою работу. На протяжении фильма его убеждения трансформируются. Выйдя из консервативного мира с четким разделением на белое и черное, он начинает видеть мир в других красках. Проходит год, и главный герой обнаруживает вокруг себя совершенно другое окружение.

Проблемы, которые стоят перед героем этой ленты, очень современны и актуальны для еврейской молодежи, живущей сегодня в нашем противоречивом обществе. Это мир с палестинцами, ежедневные взаимоотношения между арабами и евреями, взаимосвязь иудаизма и христианства, принятие различных культур и социальных слоев современного общества, реванш и прощение. Все эти проблемы затронуты в интригующем сценарии, где очень радует игра актеров.

Просмотр этого фильма на Первом еврейском кинофестивале Хьюстона завершился аплодисментами зрителей. Согласитесь, что аплодисменты в кинотеатрах раздаются не часто.

Фильм демонстрируется в кинотеатре «Angelica», поэтому каждый может составить свое собственное мнение о нем.

Ярким событием нынешней весны стал Первый еврейский кинофестиваль, проходивший с 16 по 27 марта в Хьюстоне. На фестивале был представлен широкий спектр работ на любой вкус от элитарно-Кафковского и особо-ортодоксального до космополитического и скрыто юдофобского, среди них фильмы из США, Франции, Израиля, Германии, Нидерландов, Венгрии, Аргентины. В тех фильмах, которые мне удалось посмотреть, красной нитью проходит тема отца. В заключительном фильме «Потерянное объятие» (Аргентина), например, поворотным моментом в судьбе героя становится его встреча с отцом, которого он всегда считал своим врагом, но который на деле оказался благородным героем, достойно вынесшим множество испытаний и потерь. Неожиданная встреча с отцом, потерявшим руку, коренным образом переворачивает мировоззрение героя. Возвращаясь к своим истокам, узнавая подробности жизни своих родителей, он по-новому постигает и открывает самого себя. Фильм заканчивается горьким сожалением сына по отцовскому объятию.

Герой блестящего фильма «Трагедии Нины» (Израиль) испытывает тоску от разрыва с отцом. Тот, удалившись от семьи, оказывается лишь сторонним наблюдателем, но и здесь мы ощущаем его родительское влияние. Сколько любви и заботы мы слышим в его последнем письме сыну: «Я горжусь, переживаю и внимательно наблюдаю за тобой сверху!»

В унисон этому звучит тема отца в короткометражном фильме «Морские коньки» (Израиль), где в ожидании отца сын балансирует по перилам балкона многоэтажного дома. В фильме ярко обозначены боль и трагедия детей, оставленных без отцовской опеки.

В короткометражном фильме «Песок бедуина» (Израиль) отец беззаветно служит своему семейству. Герой рутины, он и на отдыхе выполняет всю черную работу то как кухарка, то как нянька, то в качестве шофера. Он непревзойден и надежен в острых и опасных ситуациях. Мы видим, как дорог он младшему сыну, который, сожалея о своём пустом капризе, подвергшем опасности жизнь отца, прикрывает глаза ладонями и просит: «Господи, спаси моего папу!».

Фильм «Диван» (США/Венгрия) - противоположный по содержанию, религиозная и антифашистская темы по-особенному органично переплетаются в нём. Но и там героиня фильма с лихвой отдаёт дань роли отца во всех своих затеях. Сам он тщательно скрывается за кадром до последних минут фильма и осчастливливает всех своим присутствием только в знак одобрения творческой работы дочери.

Национально колоритные, пронизанные лёгким юмором и лирикой, многие фильмы, представленные на фестивале, являются истинными шедеврами не только еврейского, но и мирового кино.

Однако, как ложка дегтя в бочку с медом, попали на фестиваль фильмы скрыто или явно юдофобские, такие как «Дом» (Израиль), «Сьюзи Голд» (Англия) и «Пешком по воде» (Израиль). Если в первом мы слышим лишь отдельные, не связанные с контекстом фильма фразы, типа «Меня тошнит от субботней еды», а во втором видим вульгарный фарс на тему «Еврейской семьи», и героиня находит семейную идиллию в доме своего друга не еврея, то последний, с двойным дном, затрагивает, на мой взгляд, национальные интересы Израиля.

Всем известная антиизраильская пропаганда «об агрессоре, убивающем невинных жителей» персонализируется в этом фильме. В прологе фильма его герой, Эяль, боевик Мосада, хладнокровно убивает отца мирной семьи арабских туристов. И горькая слеза катится по лицу ребёнка, оставшегося без отца. О том, что убитый был членом террористической группировки, вскользь упоминается в пестрящих газетных заголовках. Акцент же делается на показе слезы ребёнка, впоследствии сопоставленной со слезой жены Эяля, которая покончила жизнь самоубийством и в предсмертном письме объясняет свой поступок тем, что не может больше жить с мужем-убийцей.

Фильм строится на истории жизни агента Мосада, который, вместе со своим шефом, имеют сугубо личную неприязнь к нацистам, так как оба они из семей жертв фашизма. Для них борьба с коричневой чумой - это не столько служение своему народу и охрана безопасности, сколько личная кровная месть. Из этого надуманного постулата строится неправдоподобный сюжет фильма.

Выдавая себя за туристического агента из Тель-Авива, Эяль сдружился с внуками бывшего нациста, который в розыске за свои деяния. На протяжении фильма мы видим, как постепенно наблюдая безхитростную жизнь обыкновенных молодых немцев, меняется его точка зрения, и он теряет веру в праведность своей миссии в качестве разведчика: сначала он перестаёт метко стрелять по мишеням, затем, не щадя себя, вступает в драку на стороне группы немецких геев, а затем и вовсе, отказывается от того, чтобы совершить смертный приговор, и не убивает спящего старика-нациста привычным уколом шприца с ядом.

В свою очередь, внуки этого старика воспринимают деда как врага, полностью опровергая пословицу об яблоке и яблоне. Более того, в знак протеста внучка бывшего гестаповца, как в лучших традициях соцреализма, уезжает в Израиль и честно трудится на благо еврейского кибуца. А внук, по ходу надуманного сюжета,

проявляет невинную шалость, обучая израильским танцам собравшихся родовитых фрейлин и ….Юноша - тонкой души,он, узнав о деяниях деда, самолично исполняет смертный приговор, тихо и хладнокровно перекрывая кислород старику во время его безмятежного сна. Завершись фильм на этом моменте, и мы обсуждали бы банальную работу кустарщиков, где нет контрастов и предпочтения красок, а вульгарное их смешение делает мир серым и однообразным. Но…

В эпилоге фильма мы неожиданно видим Эяля-отца, качающего на руках непохожего на него, белокурого сынишку. Немка из кибуца мирно дремлет в стороне. Невольно закрадывается мысль о том, что дело уничтожения евреев дедом-нацистом через убийства и жестокости продолжила его внучка через супружество с боевиком Мосада. Авторы фильма не удосужились оставить в кадре ни одного намёка на еврейскую символику. В их воображении такого рода мирный захват вполне допустим в решении еврейского вопроса. Еврейский отец с арийским ребёнком на руках как бы определяет будущее Израиля, как многонационального государства.

Согласно неприхотливому сюжету, герой фильма мечтает освободиться от тягостных мыслей и пойти по воде. Но, вслед за Христом, шагая по воде, еврейский боевик рискует потонуть в религиозных и людских заблуждениях. Кто тогда защитит нас?

Комитет фестиваля проделывает огромную работу по отбору фильмов и обещает, что фестиваль станет теперь ежегодным. Какой сюрприз ожидает нас в следующем году? Что ещё предложат нам проглотить, не поперхнувшись?

Эта статья не является полемикой с рецензией Марка Зальцберга на спектакль «Самоубийца». Судить постановку - привилегия зрителя. Мне же просто хочется продлить удовольствие общения с комедией Эрдмана и обсудить рождённые ею мысли.

Характеры пьесы карикатурны, как маски итальянской комедии дель арто и как гоголевские «свиные рыла». Эрдман подчеркивает родственность Гоголю, цитируя тридцать пять тысяч курьеров из «Ревизора» и Русь-тройку из «Мертвых душ». Поведение персонажей «Самоубийцы» смешно и нелепо. На первый взгляд кажется, что Эрдман безжалостно высмеивает обывателя, как это делали многие его современники.

Но почему же Станиславский, Горький, Мейерхольд и другие смыслящие в драматургии люди считали комедию Эрдмана гениальной? Чтобы попытаться понять это, отвлечёмся от карикатурности персонажей «Самоубийцы» и вслушаемся в то, что они говорят. Подсекальников: «Я прошу вас от имени миллионов людей: дайте нам право на шёпот». Мария Лукьяновна: «Ведь людям-то не хочется умирать». Серафима Ильинишна: «Уж если есть протекция, то работа отыщется». Александр Петрович: «Лучше меньше идей и побольше хлеба». Аристарх Доминикович: «Мы хотим, чтобы к нам хоть немного прислушивались». Виктор Викторович: «У писателей музыкантская жизнь. Мы … всё время играем туш». Пугачёв: «Не могу торговать я в такую эпоху». Отец Елпидий: «Церкви Божии запечатывают». Раиса Филипповна: «Сейчас наступила немая любовь».

«Если вы можете понимать суть» (Подсекальников), то тут не смеяться хочется, а плакать, поскольку «очень печально так жить» (Мария Лукьяновна). Реплики комедии отражают болевые точки постреволюционной России. Возьмём такую тонкую материю, как любовь. Революция смела тургеневских барышень и их воздыхателей. Ухаживания огрубели и опошлились, «мужчины в минуты любви совершенно не разговаривают, только сопят». Да, что там любовь! - Писателям зажимают рот, церкви закрывают, частную торговлю ликвидируют, много вздорных идей и мало хлеба. Ох, не смешно всё это.

А вот как в пьесе представлена господствующая идея - «марксисткая точка зрения». Гегемон Егорушка заявляет что, при социализме вина не будет, дам не будет, да и человека не будет – только «огромная масса масс». И ещё: «Есть другая, прекрасная, чудная жизнь. Жизнь с бельём, с обстановкой, мехами, косметикой». Но не в Советской России, потому что утопия не способна дать людям не только «чудную жизнь», но и просто «тихую жизнь и приличное жалование».

Программу большевиков Эрдман высмеивает аллегорией (его антисоветские басни ходили из уст в уста и были причиной ссылки). Разберём сцену с духовой трубой - казалось бы, цирковую хохму. Согласно «Руководству по игранию» и смете Семёна Семёновича, труба открывает «золотое дно». Через эту трубу Семён Семёнович «различал своё будущее». Что-то знакомое. Идём дальше. «Есть такая труба» - говорит Александр Петрович, а нам вспоминаетя: «Есть такая партия!». «Труба бе»- говорит Калабушкин, а нам слышится ВКП(б). А кто автор «Руководства»? – Теодор Гуго Шульц. «Это кто-нибудь, верно, из Коминтерна» - говорит Аристарх. Вся история с трубой оказывается «комбинацией из трёх пальцев», кончаясь полным конфузом. Ну, как в воду глядел Николай Робертович, когда словами главного героя сказал: «Мне Маркс не понравился».

Нет, пьеса Эрдмана не издевательство над жалким обывателем, она - плач по нему, жертве своры провокаторов, толкнувших народ под колёса утопии. Кстати, фамилия Подсекальников близка к Подколёсину из «Женитьбы» Гоголя. Подсекли-таки русский народ в двадцатом веке!

Подойдём к обывателю «по-философски», как говаривал Семён Семёнович. Дореволюционная русская литература сострадательна к маленькому человеку - Евгений из «Медного всадника», Акакий Акакиевич из «Шинели», униженные и оскорблённые герои Достоевского. Совсем иное отношение к обывателю после Октября. Сочувствующие революции писатели - Маяковский, Ильф и Петров, Бабель - обрушиваются на мещанина, как на врага. И не случайно, потому что обыватель и утопия не совместимы. Утопия зовёт к жетвам ради «светлого будущего», а мещанин хочет «изячной жизни», которую утопия не может ему дать ни сейчас, ни потом. Обыватель неистребим, он ежедневно воспроизводится прозой жизни и, в конце концов, хотя и ценой огромных жертв, побеждает утопию. Другие писатели - Зощенко, Булгаков, Олеша - с ужасом и отвращением взирают на маленького человека, ставшего «гегемоном».

А Эрдман, следуя классической традиции, и смеётся над обывателем, и жалеет его. Проследим за эволюцией Подсекальникова в «Самоубийце». Вначале он морально раздавлен («Жизнь моя, сколько лет издевалась ты надо мной»). В середине пьесы, подзуживаемый провокаторами, решается на бунт на коленях («В Кремль позвоню … и кого-нибудь там изругаю по матерному»). А в финале он «от имени миллиона людей» бросает вызов и властям: «Все достижения, мировые пожары, завоевания – всё оставьте себе. Мне же дайте, товарищи, только тихую жизнь и приличное жалование» и оппозиционнерам: «Я не хочу умирать ни за вас, ни за них». Подсекальников в пьесе почти победитель – почти, потому что он и сам виновник, и сам провокатор, способствующий самоубийству Феди Питунина.

А что же мыслители - интеллигенция? Она тоже и виновница, и жертва. «Много лет просидела интеллигенция на пролетариате … всё высиживала, наконец, высидела». Тут Эрдман перекликается с Булгаковым, чей профессор Преображенский вытащил из подворотни и сделал Шарикова человеком, который сразу рванул в «гегемоны». В этом неизбывная вина российкой интеллигенции. И поэтому её представитель в «Самоубийце» заслуженно окарикатурен наряду с другими.

В конце – о хорошем. Глубокя благодарность спонсорам нашего театра: Русской школе, Russian General Store, газете «Наш Техас», Светлане Кислюк, Алле Мокрицкой, Ларисе Филлиповой и другим, попросившим не упоминать их имена в прессе. Сердечная признательность моим товарищам театралам, которые, несмотря на нелёгкую жизнь недавних переселенцев, острый дефицит времени, семейные и прочие проблемы, приложили много душевных и прочих сил, чтобы устроить этот праздник – воплотить смешную и мудрую эрдмановскую пьесу на техасской сцене.

30 апреля в Джонс-холле Хьюстона в рамках Тосканского фестиваля состоится концерт звездной виолончелистки Нины Котовой, маэстро Дмитрия Ситковецкого и Нового европейского струнного оркестра.

Многие, наверно, помнят такой поэтичный фильм «Под солнцем Тосканы» по бестселлеру Фрэнсис Майес, рассказывающий о красоте Италии и о жизни американской писательницы, плененной тосканским солнцем и поселившейся в итальянской провинции. Захватывающие взгляд и щекочущие воображение картинки сельской идиллии, гармонии виноградных лоз и глубокого синего неба окрестностей Флоренции, шелеста морских волн на золотистых пляжах Италии, созданные писательницей Фрэнсис Майес, вдохновили блестящую виолончелистку Нину Котову на создание «Тосканского концерта» для виолончели и струнного оркестра, американскую премьеру которого и услышат зрители.

Чудесная музыка будет сопровождаться показом фотографий окрестностей Флоренции Стивена Ротфилда и чтением отрывков романа «Под солнцем Тосканы» самим автором, Фрэнсис Майес. Фотографии Стивена Ротфилда вошли в новую книгу Фрэнсис Майес, они также публикуются в самых известных европейских и американских журналах. Мастер выпустил несколько своих фотоальбомов, посвященных Франции, Италии, Ирландии.

Нина Котова закончила ЦМШ при Московской консерватории, позже обучалась в Германии и в США в Йельском университете. Свой первый концерт с симфоническим оркестром она сыграла в 11 лет, а в 15-летнем возрасте Нина получила первую премию на Международном конкурсе «Концертино Прага». В настоящее время виолончелистка выступает с оркестрами Европы и Америки, её турне по Японии завершилось концертом перед семьёй императора.

Несмотря на свою молодость, она уже заслужила восторженные эпитеты в свой адрес от серьезных музыкальных критиков – «страстная и вдохновенная», «обладательница мощной экспрессивной энергии и виртуозной техники», «незабываемая и уникальная исполнительница». Котова играет на инструменте Гварнери 1696 г., концертирует по всему миру и сочетает в себе музыкальный талант с необыкновенно привлекательной внешностью, которая позволила ей выступать в качестве фотомодели в самых известных агентствах мира. Нина уже выступала в Карнеги-холле, будучи солисткой Московского скрипичного оркестра, в Большом зале Московской консерватории, в Таун-холле Нью-Йорка. И вот теперь повезло и Хьюстону: мы услышим виолончелистку высочайшего уровня.

Дирижер и скрипач Дмитрий Ситковецкий, выпускник Московской консерватории, с 1977 года живет и работает в США. Как скрипач он выступал с такими известными оркестрами, как Берлинский филармонический, Лондонский симфонический, филармонические оркестры Чикаго, Филадельфии, Лос-Анджелеса и Нью-Йорка. Начав свою дирижерскую карьеру в 1990, он стал директором Нового европейского струнного оркестра, с которым выступали такие музыканты, как, например, Юрий Башмет. В 2003 году Ситковецкий стал музыкальным руководителем симфонического оркестра Гринсборо. Он также является художественным руководителем Международного музыкального фестиваля в Сиэтле (США).

Многочисленные записи Д.Ситковецкого включают сонаты Грига для скрипки и фортепиано (с Б.Давидович), сонаты и партиты Баха для скрипки соло, сонаты Брамса для скрипки и фортепиано, Первый и Второй скрипичный концерты Прокофьева (с Лондонским симфоническим оркестром под управлением сэра К.Дэвиса), скрипичные концерты Моцарта (с камерным оркестром Великобритании), «Гольдберг-вариации» Баха в собственной транскрипции с Новым европейским струнным оркестром.

В Хьюстоне Новый европейский струнный оркестр исполнит также «Времена года» Вивальди и Первый концерт Гайдна для виолончели.

Каждый год весной в Хьюстоне проходит международный кинофестиваль, во время которого публике предлагается огромный выбор фильмов из различных стран. Нынешний, 38 фестиваль, порадует нас многими интересными кинокартинами, среди которых русскоязычному зрителю, прежде всего, будут интересны кинокартина «Звезда» Николая Лебедева и Карена Шахназарова, лента режиссера Валерия Огородникова «Красное небо. Черный снег» и фильм молодого продюсера Евгения Афинеевского «Возвращение из Индии».

Режиссер и сценарист Николай Лебедев стал самым молодым режиссером, получившим Государственную премию 2002 года за фильм «Звезда». Фильм снят по повести Казакевича и рассказывает о семерых разведчиках, заброшенных в тыл врага.

Лето 1944 года, Красная Армия ведет бои на подступах к западной границе СССР. В тыл врага отправляется группа разведчиков, молодых ребят. Их позывные – «Звезда». Они должны выполнить задание, от которого зависит судьба фронта. И они выполняют его - ценой собственной жизни. Полный напряжения и драматизма, фильм заставляет вспомнить, кто и какой ценой победил в этой войне.

Для молодого режиссера история войны не была пустым звуком – его отец всю жизнь искал могилы своего отца и брата, которых разметала Великая Отечественная. Николай хотел показать свое видение той войны, посвятить фильм памяти близких. Когда Лебедев начинал снимать это кино, добрые люди говорили ему, что тема себя изжила, что кино провалится в прокате, что история той войны уже никому не интересна. А картина в результате получила Госпремию России.

Режиссер Валерий Огородников представил в фильме «Красное небо. Черный снег.» свое видение военных лет: «Я хочу рассказать о той войне, о которой почти ничего не известно. Снять фильм, где в кадре нет узаконенных убийств, взрывов снарядов, нет фронта. Но это та война, которая живет в душах и которую нужно знать и почувствовать. И я, снимая, думаю о людях, безвинно погибших в ту войну, о людях, этой страной и этой войной раздавленных, униженных. О мальчиках, которые ушли на фронт, которые любили и недолюбили, да так и погибли, потому, как иначе не могли. «Красное небо. Черный снег.» - это апология человека образца 1943 года».

Картина снята по мотивам повести Василия Коньякова «Не прячьте скрипки в футляры». Сценарий фильма был написан 15 лет назад. Это пронзительная история о жизни тылового уральского города. В центре картины - судьбы 18-летних мальчишек, которые станут бойцами Уральского добровольческого танкового корпуса. А пока все они влюблены в одну женщину, забеременевшую от насильника-бандита. У ребят уговор - кто первый вернется, тот и станет ей мужем и отцом ребенка. Главная идея фильма, по мнению автора сценария Виктора Петрова, - это способность юных людей на самопожертвование.

В фильме снимались Елена Панова, Петр Семак, Алексей Девотченко, Нина Усатова, Александр Панкратов-Черный, Игорь Скляр, Алексей Феклистов.

Мы также увидим фильм по роману А.Б. Йегошуа «Возвращение из Индии» продюсера Евгения Афинеевского, родившегося в России и работающего в Израиле и в Голливуде. Это совместная работа киностудий двух стран, Израиля и Индии. Фильм рассказывает о молодом израильском докторе Бенджи Рубине, его путешествии в Индию и влюбленности – не столько в замужнюю женщину, сколько в сам аромат любви, которым напоен индийский воздух. В картине мастерски представлен восточный колорит и дух буддистского монастыря, ради которого молодой врач оставляет материальный мир, изолируясь от своей невозможной любви.

В программе кинофестиваля, конечно же, не только русские картины. Вас ждет встреча и с европейскими, азиатскими, американскими кинофильмами на все вкусы. Свои самые интересные картины к нам привезли из Польши, Германии, Франции, Испании, Великобритании, Скандинавии - отовсюду… Думаю, при таком разнообразии картин каждый найдет себе что-то по вкусу.

Так окрестили на калифорнийских райских холмах продюсера Евгения Афинеевского с легкой руки Брюса Виланча, который дарит каждый год американскому зрителю захватывающие и остроумные церемонии «Золотого Глобуса» и «Оскара».

Думаете, просто так, раз говорит по-русски, так сразу и перестройка? Ничего подобного.

У Евгения к делу совершенно другой подход. Для него, в принципе, нет ничего невозможного. Он играет не по правилам и… выигрывает.

На 38-ой Международный Хьюстонский кинофестиваль Евгений Афинеевский привозит свой девятый фильм «Возвращение из Индии». Премьерный показ состоится 30 апреля в девять тридцать вечера, а дополнительный показ пройдет 1 мая в пять. Так что, те из наших читателей, которые интересуются, что там новенького произрастает на ниве мирового кинематографа, имеют шанс посмотреть сей фильм, над производством которого трудились сразу кинематографисты трех стран – Израиля, Индии и США.

«Возвращение из Индии» в прокате уже более года. Картина вышла в 2003 году, успела побывать на нескольких престижных международных кинофестивалях и даже получила израильского «Оскара» - главную кинематографическую награду страны.

Фильм снят по довольно известному роману Авраама Йехошуа, поставил его популярный американский режиссер израильского происхождения Менахем Голан. В главных ролях заняты Аки Авни, Асси Даян, Рики Галл и Дана Парнас.

«Возвращение…» - это и реальная Индия сегодняшних дней, и тот романтико-мистический образ страны, который подспудно живет в душе каждого приезжающего в эту страну иностранца. В «Возвращении…» образ Индии и околдовывает, и опьяняет не только главного героя, молодого израильского врача Бенджи Рубина, но и нас, зрителей.

Фильм удивительно красив и экзотичен, в нем есть и любовь, и духовные поиски, и самопожертвование, и индийские старинные обряды, и буддийские монастыри, и даже снятая с натуры операция на открытом сердце…

Нет нужды пересказывать сюжет картины, которую буквально на днях представится возможность посмотреть. Лучше я постараюсь познакомить вас с молодым человеком, который этот фильм продюсировал, с Евгением Афинеевским.

В современном кино продюсер, возможно, лицо не самое главное, но весьма значительное. Весь свой путь, от первых наметок сюжетного замысла до маркетинговых тонкостей выстраивания политики кинопроката, - фильм находится в заботливых руках продюсера. Еще бы, ведь именно продюсер отвечает за качество фильма не только своим именем или репутацией, но и деньгами. Кино – удовольствие дорогое.

Мы беседуем с Евгением накануне его приезда в Хьюстон.

- Каким ветром вас занесло в Голливуд?

- Я вырос в столице Татарстана Казани. С детства увлекался театром, играл в самодеятельности, будучи подростком, снял свой первый документальный фильм о клубе планеристов. Фильм этот тут же получил первый приз на республиканском фестивале, и меня отправили на Всесоюзный детский кинофестиваль в «Орленок».

- То есть вам с самого детства катострофически, неумолимо везло?

- Скажем так, свое везение я строил сам. Когда мне исполнилось семнадцать лет, я уехал в эмиграцию в Израиль. Я уехал туда сам, один. За спиной у меня было только оконченное в Казани медучилище. В Израиле я поначалу попытался окунуться в медицину, но тяга к театру перевесила, и я нырнул в этот мир с головой. Окончил курсы актерского мастерства в студии Роберто Поллака, играл в театре, потом попал в армию. А после армии снова вернулся в театр. Начинал с самых низов: был рабочим сцены, занимался звуком, работал ассистентом режиссера и через два года стал в этом театре «продакшэн менеджером». Через несколько лет уже оказался партнером в продюсерской фирме, мы привозили в Израиль на гастроли мюзиклы, любимые русскоязычной публикой оперетты, устраивали концерты известных певцов. Но кино меня по-прежнему притягивало.

- Что вы можете сказать об израильском кино?

- Израильское кино, в основном, малобюджетное. Оно бесконечно далеко от Голливуда. Фильмов снимается немного, но в израильском кино работает много интересных, талантливых людей. В Израиле я познакомился с Менахемом Голаном, который не только считается отцом израильского кино, но и одним из зачинателей движения независимого кино в Голливуде восьмидесятых, и мы с ним решили основать кинокомпанию в Голливуде. Стали партнерами и открыли компанию «Нью-канон». Снимали телесериалы и сделали фильм «Преступление и наказание», своеобразный римейк, современную версию романа, где все герои – наши современники, место действия – Москва наших дней. Можно сказать, что этот фильм – своеобразная версия прочтения романа Достоевского американцем, оказавшимся в Москве эпохи перестройки. В этом фильме было много интересных актерских работ, в нем снимались звезды европейского и американского кино, такие как Ванесса Редгрейв, Джон Харт, Криспин Главер, Марго Киддер и другие.

- Ваша теперешняя компания в Голливуде называется «New Generation Films». Над чем вы работаете сейчас и каковы ваши дальнейшие планы?

- В июне-июле мы начинаем съемки новой картины «Ой вэй, мой сын – гей». Это комедия, и мы надеемся, что фильм выйдет, действительно, очень смешным и его ждет большой успех, так как в нем заняты известнейшие комедийные актеры, такие как Лени Казан (звезда полюбившегося зрителям фильма «Большая греческая свадьба»), актриса и певица Лайза Минелли, Рене Тэйлор, известная зрителям по сериалу «Няни», а также Роберт Клайн, Джо Болонья, Брюс Виланч, и даже в маленькой роли возможно зрители увидят столь органично вошедшего в своих последних ролях в обрах психиатра, Джека Николсона. Съемки картины пройдут в Лос-Анжелесе. Мне вообще гораздо больше импонирует работать над комедиями, ведь жизнь в этой стране сложна и напряженна, а комедия дает людям повод расслабиться, посмеяться над собой, махнуть рукой на задолбавшие их проблемы и хоть ненадолго увериться в том, что все у них будет хорошо. Но есть у меня в планах и проекты, далекие от комедийного жанра. Я собираюсь делать в Европе кинофильм о холокосте, где мне хотелось бы провести параллели между развитием арабо-израильского конфликта и теми событиями, которые предшествовали холокосту, чтобы не допустить еще одной трагедии геноцида. Мы уже вели переговоры по этому проекту, и мне обещали свою поддержку такие известные кинематографисты, как Роман Поланский, Анджей Вайда, Лев Ревин (продюсер фильмов «Список Шиндлера» и «Пианист»).

- Вы уехали из России довольно давно, семнадцатилетним мальчишкой.

- Да, я, можно сказать, дважды эмигрант.

- Кем вы себя ощущаете: россиянином, израильтянином, американцем? Чувствуете ли вы связь с Россией, с ее культурой, с ее кинематографической традицией?

- Я вырос на русской культуре. Я до сих пор слушаю русскую музыку. Мой самый близкий и родной мне человек, мой партнер - Светлана Ануфриева – тоже русская, выросшая в России и продюсировавшая фильмы российских режиссеров. Я часто вставляю в свои картины какие-то русские реалии. Например, в новой картине «Ой вэй, мой сын – гей» был эпизод, действие которого проходило в мексиканском ресторане. Я переделал этот эпизод. Теперь мы будем снимать в русском ресторане, привезем на съемки балалаечный оркестр. А вообще, я довольно часто бываю в России. В своем родном городе, Казани, я устраивал премьеры фильмов, и в Казани зрители имели возможность посмотреть эти фильмы раньше, чем даже в Голливуде. Ну а недавно меня пригласили преподавать во ВГИК, провести мастер-классы для студентов, которые готовятся стать продюсерами. Скажу честно, для меня это и ценно, и престижно, и лестно. Ведь меня, парня, который не получил никакого образования, кроме актерских курсов, приглашают преподавать в тот институт, о котором я мечтал с детства.

- Ну и напоследок: тяжело ли добиться успеха русскоязычному продюсеру в Голливуде?

- Я думаю, что это нелегко, ведь найти возможности финансирования проекта независимого кинофильма – очень сложно. И это – самый тяжелый этап продюсерской деятельности. Хотя малобюджетное кино и приносит доходы, в Америке монополия крупных студий очень сильна. И только сейчас американское правительство начинает поддерживать инвестиции в малобюджетное кино, предоставляя инвесторам большие налоговые льготы в обмен на финансирование независимых картин. В отличие от Америки, в Израиле за свои заслуги в кино я был удостоен высшей наргады – получил полумиллионный грант на производство следующей картины, которой и стало «Возвращение из Индии» с бюджетом полтора миллиона долларов.

Фотографии: продюсер Евгений Афинеевский, Джек Николсон и продюсер Светлана Ануфриева. Евгений Афинеевский и директор фильма «Возвращение из Индии» Менахен Голан встречаются с премьер-министром Индии.

В среду 20 апреля открылась, наконец, выставка, которую мы все так долго ждали. И ждали не зря. И с работами уже знакомых художников встретиться было приятно, и с новыми мастерами познакомились.

На предыдущих выставках Константин Шейко представал перед нами, в основном, как мастер, запечатлевающий скоротечный момент, которому доступно показать порыв ветра, летящие облака, блеснувшую игру освещения. Мы знаем его и как замечательного портретиста, работы которого дважды завоевывали первое место на всеамериканских конкурсах. И хотя очень приятно было побывать в атмосфере «Старого голландского интерьера», утонуть в пространстве картины «Солнце село», на этой выставке, прежде всего, привлекали совсем другие работы Константина, те, благодаря которым мы увидели его по-новому. Висевшие рядом «Прятки» и «Возрождение» открыли нам другую сторону мироощущения художника, перенесшего на полотно страдание и ужас тяжелой болезни, кошмарного сна. А «Акробаты в цирке» работают в таком темпе, что сливаются в единую стремящуюся ввысь светлую спираль.

Покой и свет просто изливаются с работ Анны Атаевой, на них отдыхает и успокаивается душа, растревоженная мятущимися картинами Константина. И неважно, что показывает она – «Сосновый лес», «Маленькую русскую деревню» или знойный покой тунисского города («Медина, Тунис»). Работа «Стена плача» тихо говорит о высокой скорби, о том, как мал человек перед горнилом истории, и спокойный этот рассказ сильнее крика и воплей.

«Мостик» и «Ручей» московского художника Владимира Озерова уносят в воспоминания о тех любимых уголках Подмосковья, по которым бродили летом, отдыхая на даче, собирая грибы и ягоды или просто так гуляя с детьми, о тех местах, которые ищем в здешних парках, чтобы окунуться в ту, любимую с детства атмосферу. Изящная «Ветка» служит как бы переходом от этих его работ к ярким декоративным натюрмортам, ярким, даже когда они выполнены в пастельных тонах.

Не знаю почему, «Красный сарай» Бориса Каплуна напомнил мне работы Мартироса Сарьяна. Яркая, красочная, жизнеутверждающая палитра работ художника притягивает зрителей. Долго не могла я отойти от «Керосиновой лампы», выйти из завораживающего настроения работы «В парке», очень хотелось оказаться там, «У окна». А «Посвящение Матиссу» и «Натюрморт со старой лампой» перенесли мыслями в пятидневное мое путешествие по Средней Азии.

Работы Игоря Караша выполнены в приглушенной гамме. Даже художественные его полотна идут от графики, архитектуры… и от гротеска. В них внешний мир - лишь окантовка для того, чтобы выразить внутренний мир, переживания, мысли и ощущения. Черно-белые работы серии «Из моей жизни» пронизаны человеческим теплом, мягким юмором и доброй иронией. Персонажи «Лунный свет» перекликнулись с героями Уильяма Хогарта, а «Мосты» - это не только о природе, воде и архитектуре, это и о красоте и наполненности жизни, когда люди соединены мостами приязни, дружбы, любви. «Осенняя сцена» из цикла театральных фантазий не только пронизана осенним светом и укутана в желтый цвет вянущих листьев, в ней - осень души.

Яркие, очень светлые по настроению работы Ованеса Мурадяна – праздник света и красок. Очень хороши пейзажи с озерами, передающие любовь художника и его восхищение природой Техаса. И «Фантазия» у него такая радостная, вся так и плещущая буйством цвета и энергией.

В работах Татьяны Паевой переплетены история, настроение, природа. Очень хорош натюрморт «Уголок рыбака» с видом на синее-пресинее море, свежим просоленным воздухом наполняющим кубрик старого, видавшего виды судна.

У Анны Побединской свое видение в искусстве современной фотографии - с использованием возможностей компьютерной обработки. Противопоставление и соединение, игра с масштабированием… И перед нами удивительный «Танец» по краю разлившегося яйца, «Вечерний душ» под осенними листьями, «Девочка», гладящая солнце, и другая девочка, присевшая отдохнуть на апельсин.

Фотографии Юлии Вайнер, напротив, умение подметить красоту, неожиданный ракурс в обыденной жизни. Чуть поддразнивающие зрителей «Три феечки» с улыбкой смотрят сверху на высунувшиеся из-за крыш купола «Церкви в Суздале» и на пешехода, согнувшегося от попытки удержаться на земле и не улететь на вывернувшемся от сильного ветра зонтике («Сильный ветер»).

Я пробежала с вами по этой выставке, на минутку останавливаясь отнюдь не у всех работ. А ее стоит посмотреть, не торопясь. Вот только время оказалось не очень для нее удачное. По случаю праздника Пасхи здание JCC с пятницы до понедельника закрыто целых две из трех недель ее работы. Но одни выходные – как раз на праздник Победы - все же остаются, да и в будни на нее можно попасть до самого позднего вечера (10 часов).

Ксати, несколько работ уже проданы, и на их месте выставлены другие, так что те, кто уже побывал на выставке, приходите еще раз.

Его имя давно стало мифом. Хвост - все мы знали, кто это такой. Хвост - лицо прошедшей эпохи. Хвост - странные и захватывающие песни, многозначительные междометия, картины. Он был. Хвост. Художник, скульптор, поэт, бард, музыкант. Да просто Хвост. Алексей Хвостенко.

Теперь его нет.

Алексей Хвостенко родился в Свердловске в 1940 году. А ушел от нас вот сейчас, во вторник 30 ноября. Умер в реанимации в 61 московской больнице, куда он попал с пневмонией. Потом был отек легких и сердечная недостаточность… И все.

Отец Алексея был филологом, переводчиком и поэтом, и с детства аромат архаики и Ренессанса витал в этом доме. Образованный мальчик из хорошой семьи, Алексей Хвостенко учился в ленинградской английской спецшколе, затем в Ленинградском институте театра, музыки и кино. Активно печатался в советском самиздате и в 1977 году эмигрировал в Париж. Красивый путь для независимого российского литератора.

И ведь все они тогда были гении. Молодые, блистающие, энциклопедически образованные, одетые в странные трепаные одежды гении времени котельных и подвалов. Бродский – судимый за тунеядство, с которым Хвостенко дружил в свои 20 лет, Волохонский, которому попросту не дали защитить диссертацию… Покуда публика трепетно вслушивалась в тексты Бродского и Высоцкого, Хвост медоточивым голосом открывал свою дорогу:

Я говорю вам: жизнь красна

В стране больших бутылок.

Здесь этикетки для вина –

Как выстрелы в затылок.

Молодые гении, они делили мир на черное и белое, на гениев и жлобов, на смертных и богов:

Пускай работает рабочий,

Иль не рабочий если хочет,

Пускай работает кто хочет,

А я работать не хочу.

Именно с этих слов начинался авангард питерских пивных и задворков, котельных и подвалов. «Сайгон» и «Аквариум» появились позже. Битник Хвостенко стал первым русским хиппи.

Все это голые факты, а за фактами спряталась прожитая жизнь. Там было все. И статья за тунеядство в 65 году, когда Алексея не признали виновным, потому что… объявили сумасшедшим – и упекли в сумасшедший дом на полгода. И путешествия на заработки по всему Союзу в бригаде художников, расписывавших частные дома. И тюрьма-зиндан в Средней Азии. Именно в зиндане Хвостенко и сочинил ту самую «Я говорю вам, жизнь красна…» Она и была красна, жизнь, ставшая легндой, мифом, и теперь уже никогда не узнаешь, где оканчивается ореол вокруг имени Хвостенко и начинается биография…

Поднимает ветер тучи пыли,

Огибает солнца медный круг,

Где же вы, кто жили, что тут были,

Где же вы, куда, куда исчезли вдруг?

Эмиграция. Хвостенко подал документы на выезд вместе с другом, поэтом, переводчиком и философом Анри Волохонским. Только Волохонский уехал почти сразу, а Хвостенко получил документы на выезд только через 4 года. И вот Париж…

В Париж Хвост попал через Вену, как, наверно, все эмигранты того времени. Собирался в Америку, в Нью-Йорк – и не доехал, влюбился в парижские улочки и понял, что уже никуда дальше не двинется. Во французской столице Хвостенко развил еще более бурную деятельность. Стал соиздателем известного в интеллектуальных кругах журнала «Эхо» вместе с В. Марамзиным, участвовал в различных выставках и вместе с Анри Волохонским создавал любопытные песенные опусы, перекладывая на музыку некоторые из его и своих стихотворений, и исполняя их под гитару. Более 100 песен и несколько пьес Хвостенко написал с А. Волохонским под общим псевдонимом А.Х.В. Именно Хвост впервые исполнил эпохальную песню «Город золотой», позднее перепетую Борисом Гребенщиковым и вошедшую в саундтрек к «Ассе».

Себя Хвостенко мыслил в первую очередь художником, вот и, приехав и адаптировавшись в Париже, зарабатывал на жизнь продажей картин. А параллельно, когда закончили платить стипендию из толстовского фонда, как только не подрабатывал, даже квартиры приходилось ремонтировать.

Потом появилась мастерская «Скват» на территории заброшенной фабрики, где работали и жили жудожники, скульпторы, да все вперемешку. Богема… И у каждого художника – свой уголок. Там и творил Хвостенко свои странные то ли скульптуры, то ли картины. И «Скват» стал сердцем парижского андеграунда, местом сакральным.

Хвост не забывал и увлечения литературой, он, наверно, и различия между картинами и стихами не видел, филигранные архаические тексты перетекали в картины. А потом в Париже у Алексея Хвостенко в течение пяти лет был маленький клуб, подвальчик такой. Он превратил клуб в камерный театр мест на сорок. Захаживали туда и французы, но, в основном, конечно, русские эмигранты.

Постперестроечное поколение поклонников отечественного рока познакомилось с творчеством Алексея Львовича благодаря популярным питерским группам «Колибри» и «АукцЫон».

Девичий коллектив с птичьим названием прославил, собственно, одно творение Хвостенко – «Орландину». А вот «АукцЫон» сотрудничал с пиитом-эмигрантом гораздо плотнее. Помимо альбома «Чайник Вина» Леня Федоров с Хвостом записали интереснейший совместный диск «Жилец вершин» на стихи Велимира Хлебникова.

В 2004 году он вернулся в Россию после многолетнего перерыва. До того Хвост активно трудился в разных частях света. Первые пятнадцать лет речь о возвращении на родину идти не могла. В середине девяностых Хвост задумался. На рубеже веков публика ждала обещанных совместных концертов “Аукцыона” с давним федоровским приятелем и соавтором Хвостом. Концерты срывались: апатриду Хвостенко, проживающему в Париже, не давали российскую визу; Федоров, как мог, в одиночестве пел “Орландину” на два голоса.

Зимой 2004 Хвосту не то что визу дали, его одарили сразу российским паспортом.

Последний год жизни автора прошел в Москве и Питере. Он дал здесь несколько концертов, записал свое “живое” выступление на фестивале СКИФ и выпустил его на CD. Другие сольные работы Алексея - “Опыт постороннего творческого процесса” и “Репетиции” - известны преимущественно узкому кругу меломанов.

Мы помним то, что на слуху. «Орландина», “Мы всех лучше”, “Сучка с сумочкой”. Работу с группой «Аукцыон». И, конечно, «Рай» («Город золотой») Волохонского и Хвостенко, песня, которую почти 20 лет исполняет «Аквариум».

Ты слышишь голос с небес исходит дальний.

Ты видишь ангел летит с небес печальный.

И облаком солнечным обоймет,

И унесет в страну далекую…

И вот Хвостенко больше нет. Ушел творец иллюзий и аллюзий, человек эпохи Ренессанса, тот, который равно легко создавал картины, стихи и музыку. Время ушло вместе с ним, целая эпоха, и мы продолжим жить в новую эпоху – уже без Хвоста.

Так уходят легенды – тихо-тихо направляясь в свой «город золотой».

А мы будем смотреть вслед. И пусть «его там встретит огнегривый лев».

Нам остается память.

Николай Васерман всю свою жизнь проработал обувщиком. Начинал ребенком, работая в мастерской у отца. Затем 20 лет - в Киевском Доме моделей. Он принимл участие во всех больших выставках. Сшитая Николаем Васерманом обувь выставлялась и в Брюсселе, и в Марселе. Киевские модницы считали за честь носить его обувь.

24 года назад Николай с семьей приехал в Хьюстон, успел и здесь поработать модельером-обувщиком. Но что делать творческому человеку, выйдя на пенсию? Немецкая швейная машина, которая способна строчить и самую тонкую, и самую толстую кожу не стала простаивать без дела.

Николай создал целую коллекцию ермолок, отделанных кожей. В 1990 году он начал работать над картинами. Да, да, настоящими картинами. Сшивая между собой мельчайшие кусочки кожи разного цвета, Николай изображает тихие жилища, окруженные цветущими садами. Темы ветхого завета, переплетающиеся с пейзажами его родной Украины, напоминают по стилю работы Пиросмани.

-На каждую картину у меня уходит 6-7 меяцев, – рассказывает автор, – 7 картин я подарил дочке. Остальные храню у себя. Продавать не буду.

Редакция газеты желает Николаю Васерману дальнейших творческих успехов и крепкого здоровья в Новом 2005 году.

Его шоу называют самым лучшим семейным представлением Лас-Вегаса. Разброс его гастролей – от Нью-Йорка до Мексики, и везде – самые блестящие отзывы. Его знают в Европе и России. Его помнят по блестящим победам в международных цирковых конкурсах. Скоро он выступит и в Хьюстоне. Так кто же он – Григорий Попович?

Начав в Московском цирке, в 18 лет Григорий Попович уже работал в Монте-Карло, где и получил первое место в самом престижном мировом конкурсе. А до того – конкурс в Париже в 1984 году, где Попович взял золото в номинации «Жонглер на лестнице» в конкурсе «Цирк будущего». За свои трюки Григорий был занесен в книгу рекордов Гиннеса.

А что потом? В 1988 году выступление Григория Поповича увидел Kenneth Feld из знаменитого цирка Ringling Brothers and Barnum & Bailey Circus и тут же предложил ему контракт. Жонглер с мировым именем 8 лет проработал в Лас-Вегасе, а потом создал свой цирк. Создал с нуля, собрав кошек и собак из приемника. Попович брал тех животных, от которых отказались хозяева. Отдрессировал, сделал артистами, и теперь его шоу не просто существует – блистает в Лас-Вегасе, городе, перенасыщенном различными представлениями. И при такой конкуренции его цирк дрессированных животных получает блистательные отзывы, такие как, например, «Best of the West» от журнала «Sunset».

15 симпатичных кошек и 8 чудесных собак, голуби и белые мыши поражают своими трюками сцены Америки. О цирке «Comedy And Pet Theatre» пишет самая разная англоязычная пресса: от «People Magazine» до «The New York Times Sunday Magazine». Люди изумляются: «Как, они могут и это?»

А вот что говорит о животных сам Попович:

- Как любое животное, каждая кошка или собака имеет свои любимые трюки, которые ей нравится делать, чтобы продемонстрировать обаяние своей личности хозяевам. Я просматриваюсь к зверю и стараюсь использовать естественные склонности животного, то, что именно этому животному нравится больше всего. Когда мои звери выступают на сцене, они демонстрируют свои самые любимые трюки.

Это оказалось прекрасной идеей – создать шоу, которое даст животным из приемников свободу и подарит бездомным зверям самый настоящий дом и радость жизни. Я собираюсь в будущем продолжать брать бездомных зверей из приемников.

Вот такой клоун, жонглер и дрессировщик Григорий Попович едет к нам, в Хьюстон.

Итак, не пропустите! 8 января в 2 часа дня детский новогодний утренник, а уже в 3 начнется шоу Григория Поповича и его необыкновенных животных. Шоу проводится на английском языке, так что сюжет будет понятен всем детям.

На утреннике дети встретятся с настоящим Дедушкой Морозом и Снегурочкой, станут героями и участниками сказочного представления. Ребятишки примут участие в веселых играх и новогодних конкурсах, будут и песенки, и, конечно, хоровод вокруг зеленой красавицы елки. Ни один ребенок не уйдет без подарка. Этот утренник станет настоящим праздником для детей и их родителей. Дети до 2 лет идут на наш цирк и утренник бесплатно.

Уважаемые взрослые! Не забудьте прихватить с собой фотоаппараты. Ведь дети смогут сфотографироваться не только с Дедом Морозом и его веселой внучкой Снегурочкой, но и в антракте сделать фотографии вместе с чудесными дрессированными четвероногими артистами.

Подарите себе и своим детям настоящий новогодний праздник!

Нельзя не сказать: «Огромное спасибо!» нашим спонсорам, которые помогают создать для детей и взрослых этот праздник и сделать наш утренник более ярким. В организации утренника нас подержали Burd & Associates, MWS MasterWord Services, InterCargo Systems, Stella Link Animal Clinic, Tara Energy, United Ambulance, Shilnikow Insurance, Kelly Broadcasting Systems.

Русский культурный центр “Our Texas”

8 января в 2.00 дня в The Emery/Weiner School 9825 Stella Link Houston TX 77025 детский новогодний утренник и цирк Григория Поповича. Стоимость билетов от 20 до 35 долларов. Приобрести билеты можно по телефону 713-395-3301 или во всех русских магазинах Хьюстона.

Скачать видеоролик о цирке Григория Поповича вы можете ЗДЕСЬ.

Люди в трико, пачках и в пуантах? Посмотрите и убедитесь – это действительно они, это балет «Трокадеро из Монте-Карло», или коротко «Трок», имя, которое знают все. Это труппа высочайших профессионалов мужского балета (их сценические псевдонимы Фифи Баркова, Вера Наметатуненова и Ида Невасайвева) представляет полный балетный репертуар, включающий классические и современные произведения в традиционной и слегка юмористической интерпретации.

Любопытный аспект постановок «Трока» то, что их пародия на обычный, серьезный балет помогает зрителям глубже погрузиться в великое искусство. Внешняя случайность движений тел танцовщиков строит рисунок танца во всех направлениях. Контраст тяжелых тел, деликатно балансирующих на носочках как лебеди или сильфиды, романтические принцессы или нежные викторианские барышни, демонстрирует бесконечные возможности таланта и высококлассной балетной подготовки.

Программа «Трокадеро» в Хьюстоне включает «Le Lac Des Cygnes» (Лебединое Озеро, 2 акт), «La Vivandiere», «Умирающий лебедь» и свадьбу из «Раймонды».

Директор SPA Toby Mattox говорит об этой труппе: «Балет «Трокадеро из Монте-Карло» танцует просто отлично и чуточку юмористично. Эта труппа воплощает комедию в формы классического танца таким способом, что сохраняются все балетные традиции. В результате мы увидим обворожительное и забавное зрелище».

В 1974 году этот балет начинался, как шутка любителей классического балета, которые создали смешные балетные шаржи, идущие на сцене до сих пор, например, «Умирающий лебедь», который никак не может умереть до того, как получит еще одну порцию аплодисментов. Артисты в пуантах и пачках пародировали известные русские балетные имена.

Но со времени своего дебюта «Трок» вырос из любительской шуточной компании в одну из феноменально успешных балетных трупп. Сo своими пародиями на танцы фей труппа успешно гастролирует везде, от Австралии до Японии, и везде – аншлаги. Их зрители – самые разные: от любителей народной музыки, тех, которые никогда и близко к балету не приближались, до ценителей классического балета. Эту разношерстную публику объединяет только одно: овации, которыми они встречают «Трокадеро».

Когда Ольга Супфозова (настоящее имя Роберт Картер) выкручивает комбинацию из сложнейших фуэтэ и тройных пируэтов, как балерина, действительно, высочайшего мирового уровня, зрители и улыбаются, глядя на смешные ноги из-под пачки, и дивятся тому, как мужская сила и способности дают новое дыхание традиционно женским балетным па.

Или возьмем шести с половиной футового Тэя Вильямса, со сценическим псевдонимом Надя Ромбова. Когда он учился танцу, то завидывал девушкам в пуантах, и делал клоунады на основе традиционного балета. 9 лет в балете «Трокадеро» - и он научился делать самые сложные и разнообразные пируэты настолько хорошо, что исполняет роли в постановках Баланчина. Его Одетта в лебедином озере – «действительно большая птица с на самом деле длинными хлопающими крыльями», - как говорит он сам.

Почему людям нравится нечто настолько смешное?» - говорит директор труппы Тори Добрин. - «Маленький пудель с прической под льва тоже смешон, но от этого он нравится нам только больше».

Контрасты и смех – вот ключ к успеху балета «Трокадеро».

Сюзан Зонтаг, одна из умнейших женщин в мире, писательница, режиссер, активист движения за права человека и писателя, умерла поздно вечером 28 декабря в возрасте 71 года от осложнений на фоне лейкемии.

Она не была старой. Болея с 70-х годов раком, она не казалась больной. Она была красивая, страстная и чрезвычайно умная женщина. Пока она была нашей современницей, можно было мечтать о том, чтобы с ней поговорить. Сейчас она там, где говорят между собой только великие. Для оставшихся это огромная потеря. Для Нью-Йорка, истинной дочерью которого она была, зияющая рана.

Сюзан Зонтаг родилась в семье Джека и Милдер Розенблэтт в 1933 году в Нью-Йорке. После того, как её отец умер в Китае, мать вышла замуж за Натана Зонтага, и Сюзан вместе со своей сестрой Юдифью стали носить фамилию отчима.

Сюзан росла в Аризоне, училась в старших классах в Лос-Анджелесе. Она пропустила три класса и окончила школу в 15 лет. Этого, конечно, недостаточно для того, чтобы стать влиятельным американским интеллектуалом левого толка, однако и все дальнейшие ее шаги неудержимо двигали ее в этом направлении. Степень бакалавра искусств Сюзан получила в Чикагском университете, а магистра по философии, литературе и теологии - в Гарварде и Оксфорде.

В 17 лет Сюзан Зонтаг выходит замуж за Филиппа Риффа. Сын Давид Рифф тоже становится писателем, а позже - редактором своей матери. В 1980 году Зонтаг встретилась с фотографом Энни Лейбовиц, с которой и прожила до конца.

Сюзан Зонтаг выглядела так, как должен выглядеть настоящий “ньюйоркер”. Она носила длинные распущенные волосы, ее лицо всегда было открыто, она мало пользовалась косметикой, ходила в черном и любила крупные украшения. Она стремительно двигалась и любила помогать друзьям и знакомым. Была очень знаменитой и очень успешной, но с годами все больше занималась делами чужих людей и чужих народов.

Называя себя «одержимым моралистом», oна является автором 17 книг, не считая множества философских, искусствоведческих и политических статей и эссе. Ее первый роман “Благодетель” вышел в 1963 году. Книги Зонтаг переведены на 32 языка. Ее рассказ “Как мы живем сейчас” (1987) вошел в сборник “Лучшие американские рассказы столетия”, составленный Джоном Апдайком.

Писательница также является лауреатом ряда других премий (Премия мира Германской книжной ярмарки (2003), Иерусалимский приз (2001), Книжная премия национального общества критиков (1978)).

Сюзан Зонтаг написала сценарии и поставила четыре художественных фильма: “Duet for Cannibals” (1969), “Brother Carl” (1971), “Promised Lands” (1974) и “Unguided Tour” (1983).

Одна из самых известных ее театральных работ - “Алиса в постели” - поставлена в Штатах, в Мексике, Испании и Голландии.

Дважды она попробовала себя в художественной литературе. Роман “Поклонник вулканов” (1992) о лорде Гамильтоне не самая лучшая ее книга, но одна из лучших книг, где описывается и анализируется страсть к коллекционированию впечатлений. Второй роман, “В Америке”, более историчен, посвящен американской актрисе польского происхождения Хелене Моджеевской и более удачлив. В 2000 году за этот роман Зонтаг получила Национальную книжную премию. В нем меньше анализа, но больше психологизма.

Кто она больше – писатель или философ, критик или киносценарист, сейчас уже не разберешь. Она из тех, чьи слова ловили на лету, чтобы тут же разобрать на цитаты. Она вошла в теорию современной культуры прежде всего как исследователь фотографии и других медийных практик. Она первая показала, что фотография есть рассказ, который требует от зрителя (читателя) большого труда по его прочтению, но отдает за это сполна. Она утверждала, что постмодернизм сыграл с нами плохую шутку, потому как сделал процесс творчества и его созерцания слишком простым. Она ввела в обиход термин “кэмп” – точка балансирования на грани вульгарности и театральности, “подделка”, на которой строится значительная часть современного искусства: “Я испытываю сильную тягу к кэмпу и почти такое же сильное раздражение… Для того чтобы назвать чувствительность, набросать ее контуры и рассказать ее историю, необходима глубокая симпатия, преобразованная отвращением”.

В ее текстах всегда много теории, но немало и практики. Ее немыслимая для интеллектуала популярность во многом и была следствием такой позиции. Говоря о фотографии, она обличала Лени Рифеншталь, которая даже в снимках диких чернокожих африканских племен не смогла преодолеть расизм, провоцирующий особое любование телом в кадре. Говоря об опрощении восприятия искусства, она обращалась прежде всего к американскому читателю, оптимизм и запрограммированность которого на развлечение и являлись скрытым объектом исследования Сюзан Зонтаг. Ее слушали почти беспрекословно, ее слова на обложке чужой книги – сильнейший рекламный ход, ее рекомендация – открытые двери в нью-йоркский интеллектуальный клуб. Из наших соотечественников она одарила Иосифа Бродского и Леонида Цыпкина – у нее был хороший вкус.

Главное, почему Зонтаг знают, помнят, а иногда и проклинают на обоих берегах Атлантики - ее публицистические работы.

Она написала несколько работ о постмодерне, выделила, обозвала и описала целое явление в искусстве, моде и арт-критике двадцатого века - так называемый кэмп, любовь к ужасному, стилизованному.

В 1964 году было опубликовано ее исследование эстетики гомосексуализма под названием “Заметки о “голубом”. Этот труд сразу вывел Сюзан Зонтаг в число ведущих молодых писателей.

В “Заметках” получило отражение отношение к поп-культуре, которое можно выразить словами “это так плохо, что хорошо”; подобное отношение применялось в работе практически ко всему - от “Лебединого озера” до боа из страусиных перьев. А в работе “Против интерпретации” Зонтаг писала о своих опасениях по поводу того, что критический анализ постоянно вторгается в “очаровательную, волшебную” силу искусства.

С 1987 по 1989 год Сюзан Зонтаг была президентом Американского ПЕН-Центра, и на этом посту вела кампании в защиту преследуемых и заключенных в тюрьму писателей.

В 1990-е Зонтаг ездила в Югославию и призывала мировое сообщество принять срочные меры против гражданской войны. В 1993-м она побывала в осажденном Сараеве, столице Боснии, и поставила там спектакль по пьесе “В ожидании Годо”.

Последней ее книгой было большое исследование “О боли других”, последней статьей - “О пытках других”. Этот текст был посвящен скандалу с пытками заключенных в иракской тюрьме Абу Грейб, статья была опубликована в «Нью-Йоркере» в мае этого года. В качестве правозащитника Зонтаг наряду с другими американскими деятелями выступала против американской кампании в Ираке. В 2002 году вместе с британской актрисой Ванессой Редгрейв она выступала за предоставление политического убежища в Великобритании Ахмеду Закаеву.

“Я не знаю ни одного другого интеллектуала с таким ясным сознанием, с такой способностью связывать, соединять, соотносить, - сказал о ней мексиканский романист Карлос Фуэнтес. - Она уникальна”.

Она сама про себя это тоже знала. Как знала она и о том, что такое смерть. “В наше время все существует ради того, чтобы окончиться фотографией”,– писала Сюзан Зонтаг в одном из своих самых знаменитых эссе, “О фотографии”. Недавно миллионными тиражами ее фотографии в некрологах разлетелись по всему миру. “Жизнь – кинематограф, смерть – фотография”,– предупреждала она нас и себя. 28 декабря это стало и ее реальностью.

Подготовлено по материалам интернета

Симфонический оркестр Ричардсона открывает вторую половину сезона 2004-2005 концертом «Из России с любовью», в котором примет участие пианист Станислав Юденич, золотой медалист одиннадцатого международного конкурса имени Вана Клиберна. Концерт состоится в субботу 5 февраля в 8 вечера.

Перед концертом симфонического оркестра Ричардсона пройдет выступление оркестра молодых исполнителей Youth Orchestra Ivy Camerata, начало в 6:45. Выступление будет проходить в фойе Eisemann Center. Ivy Camerata сформирован из талантливых молодых музыкантов Далласа и графства Коллин, возраст которых не превышает 20 лет.

В 7:00 вечера Джефф Брадетич, ведущий контрабасист симфонического оркестра Ричардсона, проведет беседу перед концертом. Названный «New York Times» «мастером своего инструмента», Джефф Брадетич на сегодняшний день один из ведущих музыкантов и преподавателей по классу контрабаса в США. В своей вступительной беседе он расскажет об истории и эволюции репертуара музыкальных вечеров.

В этот вечер Станислав Юденич исполнит Второй концерт для фортепьяно Рахманинова. Специалисты отмечают в его игре собственное богатое восприятие произведения, новые оттенки цвета, вкуса и удивительную изысканность линий и форм.

Рожденный в Ташкенте Юденич стал одним из самых известных в мире молодых пианистов, уже продемонстрировавших яркую индивидуальность и музыкальное кредо, которые выделили его из ряда других артистов этого поколения. Он занял призовые места на многих престижных международных конкурсах. В 2001 году он разделил первое место на фестивале имени Вана Клиберна в Форт-Уэрте с Ольгой Керн.

Первые выступления Станислава Юденича после победы в конкурсе Вана Клиберна включали сольный концерт на Музыкальном фестивале в Аспене и европейский гастрольный тур, расцвеченный участием в нескольких музыкальных фестивалях Франции, Германии, Италии и Великобритании. Музыку в исполнении Юденича слушали по всей стране, от Нью-Йорка и Вашингтона до Форт-Уэрта и Нового Орлеана, от Филадельфии до Сан-Антонио.

В апреле 2003 года в его исполнении звучал Первый концерт Чайковского для фортепьяно с оркестром. Юденич блистал на сценах Лондона и Кейптауна, Стамбула и Милана. Его аншлаговый сольный концерт в конце апреля в Карнеги-Холле прошел с шумным успехом.

Наставниками Юденича можно назвать многих: от Дмитрия Башкирова, у которого он учился в Мадриде, а затем в Италии, до Сергея Бабаяна в Кливлендском институте музыки и Роберта Вейриха из Университета Миссури в Канзас Сити. Сейчас Юденич – самый молодой профессор, которого когда-либо приглашали для проведения мастер-классов в International Piano Foundation.

В Музее изобразительных искусств Хьюстона практически одновременно – с разницей в один день – открылись две экспозиции: выставка античных греческих ваз из коллекции Шелби Уайт (Shelby White) и Леона Леви (Leon Levy) и выставка современного искусства африканских художников из коллекции Жана Пигоцци (Jean Pigozzi).

Может быть не случайно, эти выставки, экспонаты которых отстоят друг от друга на два с половиной десятка веков, предлагаются нашему вниманию одновременно – соединенные музеем в единое временное пространство и разнесенные друг от друга на практически максимальное расстояние, позволенное зданиями музея, они очень ярко отражают, как сильно изменилось понимание и восприятие искусства сегодня, насколько более глубокие ассоциации пытаются донести до нас современные мастера.

Начну, пожалуй, по порядку. Выставка бронзовых сосудов совсем небольшая – с полтора десятка произведений, но до чего интересен каждый экспонат! Сами сосуды в то время выполнялись из очень тонкой бронзы. Поэтому они скорее подвергались разрушающей силе времени, чем украшавшие их орнаменты. И выставка эта очень ценна, прежде всего, тем, что на ней можно увидеть целых три больших сосуда, очень хорошо сохранившихся для своего вполне солидного – более 2 тысяч лет – возраста.

Небольшие сосуды для парфюмерии, скорее всего предназначенные для бальзамирования, датируются 8-7 веком до нашей эры. Подумайте, это же времена Гомера!

Прямо посреди зала - громадный сосуд для смешивания вина с водой (в те времена вино обязательно разбавляли водой, считая, что так вкуснее, ароматнее и полезнее для здоровья) – сколько в нем литров! На какое количество народа это рассчитано!

Все выставленные сосуды и для вина, и для воды украшены: кони и боги, сцены из мифологии. Как, например, на сосуде для набирания воды из фонтана изображен Орфей, своей удивительной игрой на лютне завораживающий очередного дикого обитателя лесов.

Великолепна маска Дионисия, датируемая первым веком до нашей эры, величествен гриф и очаровательны фигурки львов, которые когда-то служили украшением для сосудов, явно использовавшихся в богатых и именитых семьях – ведь и сказочное существо – полульва-полуптицу – грифа, также как и самого льва, греки считали символами богатства и знатности.

От этой коллекции, уводящей в глубь веков, мы вернемся в настоящее время, перейдя в соседнее здание, где разместилась выставка произведений современных африканских художников.

Свою коллекцию Jean Pigozzi, шведский фотограф и антрепренер, начал собирать в 1989 году. В этом ему помогает обаятельный, так и кипящий энтузиазмом, объездивший практически всю Африку в поисках истинных художников André Magnin, являющийся одновременно и куратором коллекции.

За пятнадцать лет «Коллекция современного африканского искусства» (Contemporary African Art Collection - CAAC) стала наиболее представительным собранием работ мастеров Африканского континента. Однако вы не найдете в ней произведений учеников престижных художественных школ, академий, институтов - одним из немногих правил для отбора работ является не только талант и самобытность художника, но и… самообразование.

На выставке в Хьюстоне представлено более 200 работ 33 художников, скульпторов и фотографов из 15 стран Африки. Континент уникален. Сотни различных религий, десятки этнических групп, тысячи различных традиций - и рожденных здесь, и привнесенных европейцами-миссионерами всех видов.

Каждый из художников по-своему интересен и самобытен. Объединяет их, пожалуй, тот энтузиазм, эмоциональность, та энергия, которой пропитаны их работы.

Efiambelo живет и работает на юге Мадагаскара. Его творчество тесно связано с верой в прародителей. Основа его творчества - традиционные поминальные стелы, украшающие могилы. Efiambelo одним из первых перенес элементы ритуального искусства в декоративное. В его выполненных из дерева скульптурах переплетены вера в предков, любовь к жизни и традиционные элементы с новыми, властно врывающимися в жизнь современной африканской деревни.

John Goba из Сьерра-Леоне черпает свое вдохновение из традиций закрытой атмосферы женского общества «Bondo Society», в котором его бабушка играла одну из важнейших ролей, а также ритуалов и карнавалов Ode-lay, в костюмы и маски которых вплетаются экстравагантные орнаменты, выполненные из самых неожиданных материалов.

Работы Romuald’а Hazoume из Бенина – маски и скульптуры – выполнены на основе разнообразных пластиковых контейнеров. Его самым любимым материалом являются галонные банки из-под молока и сока, а также старые канистры для бензина. Глядя на его работы, поражаешься силе воображения и лаконичности изображения.

Также в Бенине работает и Calixte Dakpogan, который использует для своих работ индустриальный и бытовой мусор. Обломки пластинок и мисок, старая обувь и разорванные автомобильные покрышки, выкинутые за ненадобностью замки, калькуляторы и машинные свечи, старые железки и пластмассовые банки под его рукой превращаются в произведения искусства. В его работах нет желания показать – смотрите, какой я талантливый, как мне традиционные материалы надоели. Для него эти материалы не экстравагантны, а естественны и гармоничны.

Seni Awa Camara из Сенегала работает в глине и в бронзе. В основе ее работ Материнство, как основа жизни, продолжение рода через века, связь, объединенность преходящих поколений.

Очень интересна экспозиция «Клубы Бамако» (Clubs of Bamako) – реплика той, что была представлена в Нью-Йорке в феврале 1999 года в галерее Deitch Projects. Это – комплекс деревянной скульптуры и фотографии, который начался с фотографий, сделанных Malick Sidibé в 1960-1970-х годах в танцевальных клубах Бамако (Мали), когда рок-н-ролл завоевал сердца молодежи всего мира. Тогда, в 1999 году, Magnin и Pigozzi, готовя экспозицию работ Sidibé, предложили художнику совместить его фотографии со скульптурой. Мастер согласился и André Magnin обратился за помощью к скульпторам из совсем другого государства – Берега Слоновой Кости. Siaka Paul, Nicolas Damas, Emile Guibéhi и Koffi Kouakou с энтузиазмом откликнулись на это предложение, воссоздав деревянные скульптурные трехмерные портреты тех, кто изображен на фотографиях.

Надо отметить, что благодаря меценатам Нине и Михаилу Зилха (Nina и Michael Zilkha) Хьюстонскому музею изобразительных искусств удалось приобрести в свою коллекцию все 11 скульптур и 16 фотографий с той выставки, которые и составили представляемую нам экспозицию.

Lemvo Jean Abou Bakar Depara, которого чаще называют просто Depara, из Республики Конго считает, что стал фотографом случайно, купив фотокамеру, чтобы запечатлеть свою собственную свадьбу. Но мне кажется, что от судьбы он все равно не ушел бы, ну может, чуть позже пришла бы к нему известность. Его умение выстроить кадр и подловить момент вносит какую-то интимную нотку в запечатленные им бытовые сцены.

Очень интересны портретные работы фотографа-художника Seydou Keïta из Мали. А серия снимков традиционных причесок заставляет с почтением отнестись не только к работам самого мастера фотографии J.D. ‘Okhai Ojeikere из Нигерии, но и парикмахеров, эти прически – чем не скульптурные формы.

Как бы переходом от фотографии к художественному изображению стоят работы Philip’a Kwame Apagya. Он начинал простым фотографом в студии, а когда дешевые цветные фотокамеры стали общедоступны и начали вытеснять студийные съемки, Philip начал создавать свои картины, которые на первый взгляд кажутся несколько даже аляповато и слегка небрежно выполненными. Но это – на первый взгляд. Благодаря его работам студия стала известна, в нее потянулись посетители - ну кому не хочется сняться у трапа самолета или в современно обставленной гостиной. А его картины дают полную иллюзию натурных съемок.

Пожалуй, наиболее интересными для меня были произведения художников Camille-Pierre Pambu Bodo, или просто Bodo, из Республики Конго и George Di Nyama Lilanda из Танзании.

Bodo – один из поборников школы Заира (Zaire school of popular painting), верит, что искусство может изменить мир. Он работает в символическом, фантастическом мире, в котором человек и природа составляют единое целое в абсолютно прямом смысле. Яркие сочные краски картин говорят о празднике жизни, но фантастическая чистота и резкость, также как и изображенные на них существа, невольно переносит нас в иные миры, возможно и существующие в триллионах световых лет от грешной все время воюющей Земли.

А вот фантастические существа George Lilanga, внешне на людей совсем не похожие, воспринимаются откровенной карикатурой. Его искусство базируется на культуре Makonde, богатой танцевальными и скульптурными традициями. Lilanga начинал работать скульптором , сейчас он одновременно работает в дереве и пишет картины. Яркие, резко очерченные фигурки на его полотнах одна другой лучше, интереснее и забавнее.

Willie Bester из Южной Африки работает в стиле коллажей. Яркие, социально направленные публицистические работы его не говорят, кричат об апартеиде, о жестоком, бесчеловечном мире, в котором он жил. Они - документ преступного правления в стране тех, кто принес и унаследовал идеи фашизма. Среди представленных на выставке работ наиболее известен коллаж «A Tribute to Steve Biko», выполненный в 1992 году.

Надо сказать, что в подготовке к выставке современного африканского искусства участвовал не только Музей изобразительных искусств. Одновременно открылись выставки на эту же тему в нескольких музеях и галереях города. Menil Collection представляет экспозицию «Romuald Hazoumé: La Bouche du Roi (The Mouth of the King)», галерея Project Row Houses показывает работы Barthélémy Togou «Electric Reflex» и Ester Mahlangu «Ndebele Mural», в галерее Blaffer Gallery – Музее искусств хьюстонского университета – открылась выставка фотографий J.D. ‘Okhai Ojeikere из серии «Прически», Музей современного искусства Хьюстона знакомит с работами Bodys Isek Kingelez, а музей университета Texas Southern University – с работами J’aime Chéri Samba.

Выставка бронзовых изделий продлится до 31 июля, а африканского искусства – до 8 мая. За их посещение дополнительной платы не взимается.