США — Империя Зла. Часть I. Гл 1-4
США — Империя Зла. Гл. 5,6
США — Империя Зла. Гл. 7
США — Империя Зла. Гл. 10,11
США — Империя Зла. Гл. 12


Часть II. АМЕРИКА ВСТАЕТ НА ТРОПУ ВОЙНЫ

Глава 8. «Янки Дудль… троих уложит одним пальцем»
Два десятилетия, которые прошли от начала Войны за независимость до конца XVIII века, коренным образом изменили жизнь Северной Америки. Поэтому герой рассказа Вашингтона Ирвинга бездельник и пьянчужка Рип ван Винкль, заснувший на поляне в горах до начала бурных событий и проснувшийся через 20 лет, когда война уже кончилась, поражался происшедшим переменам. К тому же он никак не мог ответить на первый вопрос, заданный ему после его пробуждения: «ты федералист или демократ?» Когда же Рип ответил, что он «верный подданный короля», его стали обзывать «тори», «шпионом», «предателем» и чуть не взяли под стражу. Лишь когда Рип ван Винкль увидел в своей любимой таверне вместо портрета Георга III изображение человека в треуголке, под которым была подпись — «генерал Вашингтон», он понял, что из тихой жизни голландского поселения колониальной эпохи он попал в водоворот бурных политических страстей новой республики, в которой можно было серьезно поплатиться за каждое неосторожно сказанное слово.

Принятие конституции США в 1787 году и других законов после долгих дискуссий, подготовка к выборам первого президента и другим голосованиям свидетельствовали о том, что новая страна в первые годы после завершения войны была занята главным образом мирными делами государственного строительства.

Конституция США превратила страну в самую крупную республику из тех, что к этому времени существовали в мире (Швейцария, Сан-Марино и ряд городских республик в Европе). Десять поправок к конституции, принятые в 1791 году, воплотили принципы буржуазной демократии и буржуазных свобод. Они закрепляли многие права личности, которые прежде не признавались в мире (например, недопустимость необоснованных обысков, право каждого человека на личное оружие, запрещение принуждать человека к самооговору). Конституция создавала гарантии для отдельной личности, невиданные прежде в мире.


В то же время равенство всех людей перед законом не означало реальное равноправие всех людей в американском обществе. Женщины, неимущие, малоимущие, рабы, индейцы были лишены права голоса и не могли участвовать в выборах представительных органов власти, о которых шла речь в конституции. О недовольстве новым строем бедных слоев населения свидетельствовало восстание Даниэля Шейса 1786–1787 годов. Прошли многие десятилетия долгой и упорной борьбы, прежде чем ряд политических и социальных прав непривилегированных слоев населения были признаны в США.

Конституция, различные законы, а также структура законодательных, исполнительных и судейских органов сложились в четкую и логичную государственную систему «равновесий и сдерживаний», которые определяли отношения между различными ветвями власти, между органами федерального и местного уровня. Такая государственная система позволяла правителям страны уравновешивать интересы различных динамично развивавшихся социальных и классовых групп и сдерживать силы, угрожавшие стабильности американского строя. Сохранению политической устойчивости способствовала и взятая из английского опыта двухпартийная политическая система управления страной. В то же время такая система позволяла осуществлять сравнительно безболезненный передел власти в пользу той или иной группировки, которая побеждала в ходе острой конкуренции.

Общественной устойчивости способствовало и культивирование новых национальных традиций, сложившихся в США. Это выражалось в воспитании благоговейного отношения к американскому флагу, тексту конституции США, важнейшим событиям в истории Америки, дням рождений выдающихся президентов страны и т. д. Политика, направленная на укрепление стабильности строя и сплочения нации, позволила США на протяжении первых десятилетий своей истории избежать серьезных общественных потрясений.

Однако первые послевоенные десятилетия не были абсолютно мирными. Прекращение войны с англичанами не привело к завершению военных кампаний против индейцев. В 1784 году конгресс США навязал союзам алгонкинов и ирокезов договор, по которому они уступали американцам территорию нынешних штатов Огайо, Индиана и Иллинойс. Однако, как указывал У. Фостер, «индейцы, предводительствуемые своим знаменитым вождем Маленькой Черепахой, воспротивились выполнению условий этого унизительного договора и продолжали сопротивляться растущему притоку иммигрантов. В 1790–1791 годах они нанесли тяжелые поражения генералам Хаммеру и Сен-Клеру вблизи Цинциннатти. Эти генералы организовали было карательные экспедиции против индейцев, но те напали на них врасплох и полностью их разгромили. Касаясь ожесточенного сражения, в котором были разбиты войска Сен-Клера, историк Мак-майстер пишет: «Из 1400 рядовых и 86 офицеров, участвовавших в сражении, остались невредимыми всего 510 рядовых и 70 офицеров. Индейцев было не более тысячи, но они сражались с мужеством отчаяния». В конце концов, однако, генералу Вейну удалось разбить отряд Маленькой Черепахи.

Эти индейские войны происходили в годы правления Джорджа Вашингтона, который стал первым президентом США в 1789 году. Он был переизбран на второй срок в 1792 году и занимал высший в стране пост с 30 апреля 1789 года по 4 марта 1797 года. В своем прощальном послании конгрессу 17 сентября 1796 года Джордж Вашингтон обратил особое внимание на внешнеполитические задачи, стоящие перед США. Он призывал своих преемников «соблюдать принципы добрососедства и справедливости по отношению к другим нациям; культивировать отношения мира и гармонии со всеми… Проводя такую политику, следует обращать особое внимание на то, чтобы исключать появление постоянных, закоснелых антипатий в отношении одних наций и страстных привязанностей к другим. Вместо них следует культивировать отношения дружбы и справедливости ко всем. Нация, которая проявляет либо привычную ненависть, либо привычную привязанность к той или иной стране, становится рабом».

Особо Вашингтон остановился на отношениях США со странами Европы. Он писал: «У Европы есть набор своих главных интересов, которые для нас имеют либо отдаленное отношение, либо вообще не имеют отношения. Поэтому она вовлечена в частые споры, причины которых по сути не имеют для нас никакого значения. Поэтому было бы неразумно обременять нас различными связями с их политическими делами, комбинациями союзов и конфликтами. Наше отстраненное и удаленное положение позволяет нам следовать иному курсу… Наша подлинная политика состоит в том, чтобы воздерживаться от постоянных союзов с любой частью земного шара… Мы должны стараться с помощью подходящих средств занимать достойную оборонительную позицию, хотя мы можем пойти на временные союзы при чрезвычайных обстоятельствах». Впоследствии эти слова Джорджа Вашингтона многократно использовали для оправдания политики «изоляционизма» и в то же время для того, чтобы подчеркнуть «особую», «возвышенную» и «миролюбивую» роль США в мире.

Однако пожелание Вашингтона воздерживаться от союзов и конфликтов с европейскими странами было нелегко выполнить на практике. Года не прошло после послания Вашингтона, а уже 7 июля 1798 года конгресс США разорвал договоры с Францией. Вскоре развернулись военные действия против этой державы.

Кризис в американо-французских отношениях начался еще в 1794 году, когда революционное правительство Франции расценило заключение торгового соглашения между США и Англией (договор Джея) как нарушение союзного договора 1778 года между Францией и США. Недовольное продолжавшейся торговлей между США и Англией, французское правительство в декабре 1796 года отказалось принять американского посла в Париже. Одновременно французские военные суда стали захватывать американские торговые корабли. Только за год с середины 1796 по середину 1797 года было захвачено 316 торговых судов США.

В своем послании конгрессу в конце 1797 года второй президент США Джон Адаме (1797–1801) заявил, что отказ Франции пойти на переговоры с США поставил «нашу страну в положение обороны». В апреле 1798 года Адаме сообщил конгрессу о взятках, предложенных министрами французской Директории американским должностным лицам, за восстановление отношений с США. Конгресс распорядился приобрести 12 судов и вооружить их пушками для защиты торговли с Англией.

К этому времени участились нападения французских военно-морских судов на американские суда, торговавшие с Англией. После разрыва договоров США с Францией американские суда атаковали французские. А вскоре французские суда потопили американское военно-морское судно «Вирджиния». Как отмечается в «Википедии», «это привело к взрыву национальной гордости в США и желанию отомстить за погибших в этом сражении». США ответили нападением на французские суда. В ходе одного из сражений было убито 25 французских матросов. Всего американцы захватили 85 французских кораблей. Французам же к 1800 году удалось захватить более 2000 американских судов. Ими было убито 20 американских матросов и ранено 42.

Лишь в середине декабря 1800 года был подписан мирный договор между США и Францией, который положил конец этой «квази-войне», как ее порой называют историки. В то же время столкновение с Францией показало, что надежды Джоржда Вашингтона на то, что США удастся избежать вовлечения в споры с Европой, оказались напрасными. Европа слишком активно присутствовала в Америке, чтобы США могли от нее отгородиться. В то же время стало ясно, что об общности идеалов свободы и демократии, которые вроде бы должны были вдохновлять руководителей США и революционной Франции, было забыто. Когда коммерческие интересы США вошли в конфликт с интересами Франции, американское правительство постаралось забыть и о той помощи, которую оказала эта страна Америке в достижении независимости.

Одновременно в США распространялась легенда о том, что американцы сами по себе завоевали свою независимость и, таким образом, показали всему свету, что сильнее их нет никого в мире. В своей книге «Жизнь на Миссисипи» Марк Твен напоминал, что в одном из куплетов популярной американской песни «Янки Дудль» утверждалось:

«Англичанин разобьет

Двух французов или португальцев;

Янки Дудль подойдет —

Всех троих уложит одним пальцем».

Иронизируя над хвастливым самомнением американцев начала XIX века, Марк Твен писал: «Все гордо размахивали американским флагом, все хвастались, все пыжились. Если верить словам наших горластых предков, наша страна была единственной свободной страной из всех стран, над которыми когда-либо восходило солнце, наша цивилизация — самой высокой из всех цивилизаций; у нас были самые большие просторы, самые большие реки, самое большое все на свете, мы были самым знаменитым народом под луной, глаза всего человечества и всего ангельского сонма были устремлены на нас, наше настоящее было самым блистательным, будущее — самым огромным, — ив сознании такого величия мы изо дня в день расхаживали, хорохорясь, рисуясь и важничая, заложив руки под фалды, надвинув шляпу на левый глаз, ища, с кем бы ввязаться в драку…»

На уровне религиозных представлений убежденность в особой роли Америки нашла отражение в появлении ряда влиятельных сект, утверждавших, что Второе пришествие Христа вот-вот состоится на американской земле и поэтому надо выходить в определенный день в белых одеждах встречать Спасителя (как уверял баптистский проповедник и основатель секты «Адвентистов седьмого дня» У. Миллер), или же Второе пришествие Христа уже состоялось в Америке (как заявлял основатель церкви Последующих святых, или мормонов, Джозеф Смит). Остальные же церкви каждое воскресенье, как следует из повести Марка Твена о Томе Сойере, молились «за угнетенные народы, стонущие под игом европейских монархов и восточных деспотов», то есть были лишены благ американской демократии. Географическая же отдаленность США от значительной части мира, плохое знание истории и культуры других стран лишь способствовали развитию национальной спеси и презрения к прочим народам мира, которые якобы должны лишь следовать по американскому пути развития.

На уровне политической жизни идеи об исключительности Америки были высказаны третьим президентом США Томасом Джефферсоном (1801–1809), который в своем послании конгрессу 4 марта 1801 года называл народ и правительство Соединенных Штатов «лучшей надеждой мира» и «владеющими избранной страной».

Идея об «избранности» Америки отражала рост имперских амбиций. В предисловии к сборнику дипломатических документов, выпущенных в США в 1955 году, говорилось: «После 1800 года американцы могли позволить себе уже подумать о других целях помимо простого выживания. Они заинтересовались имперскими идеями и языком… Американцы XIX века продолжали говорить о национальной безопасности, но они представляли ее себе как оказание противодействия другим странам в захвате тех земель, на которые зарились они сами».

О том, что интересы США выходят далеко за пределы американского континента и Западного полушария, свидетельствовали события в Средиземном море в начале XIX века. Хотя североафриканские, или берберийские, земли были частью Османской империи, они фактически находились в руках местных правителей Марокко, Алжира, Туниса и Триполитании. Эти правители собирали дань с кораблей ряда стран, включая Великобританию и Францию. До тех пор пока земли Северной Америки были британскими колониями, американские корабли платили дань как подданные британской короны. А после 1778 года за американские корабли платила Франция. Однако завершение войны положило конец этой практике.

В 1785 году дей Алжира захватил два американских корабля и потребовал за них выкуп в 60 тысяч долларов. Посол США в Париже Джефферсон отказывался платить выкуп, считая, что это лишь создаст опасный прецедент. Однако конгресс США принял решение заплатить выкуп и стал выделять по 1 миллиону долларов в год в качестве дани североафриканским правителям. Тогда это были большие деньги и составляли 10 % доходов США в 1800 году.

В 1801 году паша Триполи потребовал от правительства США 225 тысяч долларов в качестве дани за проход судов. Президент США Джефферсон отверг это требование. В ответ в мае 1801 года паша объявил войну США. Конгресс США поручил президенту США захватывать все суда и товары Триполитании, а также «принимать меры, необходимые в состоянии войны». Так началась первая война между США и исламской страной.

1 августа американское военное судно «Энтерпрайз» захватило арабское судно «Триполи». Вскоре по приказу Джефферсона в Средиземное море были направлены суда «Аргус», «Чесапик», «Констелейшн», «Конститьюшен», «Неустрашимый», «Филадельфия» и «Сирен». Они блокировали порты Северной Африки и атаковали их суда.

Хотя трипольскому флоту удалось захватить «Филадельфию» в октябре 1803 года, отряд американцев во главе с лейтенантом Стифеном Декатуром проник в гавань Триполи. Американские моряки подожгли «Филадельфию», чтобы судно не досталось арабам.

Поворот в военных действиях произошел после сражения у порта Дерна (апрель — май 1805 г.), когда на стороне американцев действовали арабские, греческие и берберские наемники. Их победа была воспета в гимне американской морской пехоты «К берегам Триполи».

После поражения в этом сражении паша Триполи Юсуф Караманли согласился подписать мирный договор с США 10 июня 1805 г. Хотя по этому договору США отказывались впредь платить дань, они согласились заплатить выкуп в 60 тысяч долларов за 300 американских пленных.

Победа в Первой Берберийской войне (как она стала именоваться) стала поводом для прославления американского флота и американской морской пехоты. Декатур вернулся в США как национальный герой. Первый памятник героям войн, сооруженный в США, был посвящен тем, кто храбро сражался в Первой Берберийской войне. Американцы показали, что они могут успешно вести войны далеко за пределами Америки. То обстоятельство, что они разбили корабли слабенького флота одного из вассалов Османской империи, старались не вспоминать.

Однако победа в Первой Берберийской войне была недолговечной. Вскоре другие североафриканские вассалы Блистательной Порты возобновили практику похищения американских кораблей, за возвращение которых они требовали выкуп. Американцы были вынуждены смириться с этими требованиями. Лишь 3 марта 1815 года конгресс США распорядился направить военно-морскую флотилию в составе 10 судов к берегам Алжира. Однако еще до того, как корабли вышли из американских портов, ветеран Первой Берберийской войны Декатур, находившийся в Средиземном море, повел отряд американских кораблей к Алжиру. По пути отряд захватил два алжирских судна. В ходе переговоров в Алжире Декатур потребовал от алжирского дея выкуп за похищенные суда 10 тысяч долларов. Дей подписал соглашение с Декатуром, которое гарантировало Америку от новых нападений алжирцев.

Как только Декатур покинул Алжир, дей разорвал договор с ним. Однако на следующий год Алжир был атакован англо-голландским флотом. После девятичасовой бомбардировки Алжира дей капитулировал и подтвердил верность договору, подписанному деем с Декатуром.

Рожденная после открытия трансокеанских путей, Америка не могла не стать трансокеанской державой после провозглашения независимости. Если возвышение Рима во многом объяснялось его серединным положением на Апеннинском полуострове, который, в свою очередь, занимал центральное положение в Средиземном море, то подъем США во многом объяснялся их центральным положением в Атлантическом океане и контролем над значительной частью трансокеанской торговли в этом регионе.

Как и их прежняя угнетательница, а затем их соперница — Британия — Соединенные Штаты собирались «править на волнах». Но положение США было более выгодным, чем у Британии. Если Англия была защищена от внешнего вмешательства водами Северного моря, Ла-Манша и Па-де-Кале, которые неоднократно преодолевались еще во времена датских и норманских нашествий на землю Альбиона, то, как показал опыт Войны за независимость, европейской державе удержать в своих руках американские земли, посылая свои войска через Атлантику, было нелегко.

Оказавшись на пересечении путей из Западного в Восточное полушарие, американские города на Атлантическом побережье превращались в крупные порты, становились ведущими торговыми и финансовыми центрами. Поэтому защита морских торговых путей Америки, удлинение этих маршрутов, захват новых плацдармов в ходе своей экспансии по Мировому океану становятся важнейшими задачами для правительства США. Значительная часть вооруженных конфликтов, которые вели США в последующем, были вызваны стремлением расширить сферу своего контроля над Мировым океаном.

Войны с арабскими пашами Северной Африки были лишь первыми войнами, в которых американцы сражались далеко за пределами Америки. В 1820–1823 годах, а затем в 1843 году американские военно-морские суда принимали участие в операциях против работорговли у берегов Западной Африки. В октябре и ноябре 1827 года американские суда сражались против пиратов на островах у берегов Греции. 6–9 февраля 1832 года американские военно-морские суда высадили десант на Суматре. Как говорится в этом перечне, целью операции был штурм города Квалла Бату, чтобы «наказать туземцев за разграбление американского судна «Френдшип».

Эти и другие события отражали военно-политическую активность США в самых разных частях земного шара, которая отнюдь не была вызвана такими официальными причинами, как преследование пиратов, работорговцев или грабителей. Так внезапно возникшее у американцев желание бороться с работорговлей у берегов Западной Африки, скорее всего, было связано с присутствием там их судов в ходе действий, предпринимавшихся США по созданию на западном побережье Африки поселений из бывших рабов. При поощрении американского правительства некоторые освобожденные от рабства американские негры с 1821 года основали свою колонию на побережье Гвинейского залива, столица которой получила название Монровия в честь президента США Монро. Созданная в 1847 году на основе этой колонии республика Либерия с самого начала зависела от США и использовалась ими как база для проникновения на африканский континент. Очевидно, что присутствие американского военно-морского флота вблизи от Западной Африки в 20–40-х годах было связано с усилиями США по созданию Либерии.

Появление американских военных кораблей у берегов Греции в 1827 году, объяснялось тем, что в это время туда были направлены военно-морские силы Великобритании, Франции и России, чтобы вынудить Османскую империю предоставить автономию грекам. Вероятно, американцы также желали в это время обозначить свое присутствие в этом регионе. Но они не приняли участие в Наваринской битве, ограничившись «действиями против пиратов».

Не было случайным и появление американских военно-морских судов у берегов Суматры. Известно, что в 30-х годах XIX века экспансия Голландии в Индонезии натолкнулась на конкуренцию не только англичан, но и американцев. Последние успешно развивали торговлю в Суматре, заключали выгодные торговые договоры с султаном Брунея.

Заявления о «борьбе с пиратами, работорговцами, грабителями» служили удобными предлогами для того, чтобы объяснить военные действия США далеко за их пределами. Впоследствии США неоднократно объявляли свое вмешательство в дела других государств необходимым для борьбы с террористами или иными преступниками. На деле же боевые действия американского военно-морского флота в самых различных частях мира свидетельствовали о растущей экспансии США, принимавшей глобальные масштабы.

Глава 9

Марш пионеров на Запад по индейским трупам
Логика расширения сферы трансокеанского владычества неумолимо убеждала правящие круги США в необходимости установления контроля над североамериканским континентом от Атлантического до Тихого океана. Однако на пути у американцев встали честолюбивые замыслы французского консула Наполеона Бонапарта. Как отмечалось в первом томе многотомного труда «История XIX века» (под редакцией французских историков Лависса и Рамбо), Бонапарт «надеялся отбить у Соединенных Штатов торговлю богатого бассейна Миссисипи и предоставить Франции возможность наживаться на всех торговых сношениях с быстро растущей Америкой». С этой целью консул Франции добился 1 октября 1800 года уступки Испанией Луизианы, области, тогда охватывавшей бассейн величайшей реки Северной Америки.

Томас Джефферсон так прореагировал на эту сделку: «Как только Франция возьмет под свой контроль Новый Орлеан… мы должны объявить о своем союзе с британским флотом и британской нацией… Первый же пушечный выстрел в Европе станет сигналом для выступления объединенных наций Британии и Америки… Мы не хотим этого, но Франция вынуждает нас действовать так». Как писали Морисон и Коммаджер, «опыт президента убеждал его в том, что как только устье Миссисипи окажется в иностранных руках, Соединенные Штаты окажутся под угрозой вовлечения в европейскую войну. Изоляция была еще не фактом, а целью. Джефферсон был готов воплотить в жизнь формулу Вашингтона «временных союзов при чрезвычайных обстоятельствах». Так трансконтинентальная экспансия США лицемерно оправдывалась стремлением к миру и изоляции Америки от вечно воюющих европейцев.

Однако тем временем французская экспедиция на Гаити, предпринятая с целью подавить восстание под руководством Туссен-Лувертюра, потерпела поражение. Утратив базу на Гаити, французы не решились вступать в вооруженную борьбу за Луизиану против американо-английской коалиции. 30 апреля 1803 года Луизиана была продана Францией Соединенным Штатам за 60 миллионов франков. Правительство США обещало жителям Луизианы права американских граждан и последующее вступление в Союз. Как отмечали Морисон и Коммаджер, «это была величайшая покупка в американской истории.

В то же время это было величайшим нарушением конституции США, в которой ни слова не говорилось о приобретении новых земель и предоставлении им прав штатов. Но Джефферсон решил широко толковать конституцию, опасаясь, что Наполеон передумает». Сенат быстро ратифицировал договор о Луизиане. 20 декабря 1803 года США вступили во владение новыми землями. Хотя впоследствии о присоединении Луизианы говорили исключительно как о мирной торговой сделке, совершенно очевидно, что ей предшествовала подготовка США к возможному применению военной силы против Франции.

Еще до совершения сделки Джефферсон распорядился направить военную экспедицию в бассейн Миссисипи, которая достигла земель нынешних штатов Айдахо и Монтана. Вслед за военными экспедициями на новые земли Запада шли колонисты. Именно этим людям Уолт Уитмен посвятил свое эмоциональное стихотворение «Пионеры! О, пионеры». Восхищаясь теми, кто презрел тихую жизнь на Востоке страны и двинулся на Запад, поэт писал:

«Ты, западная молодежь,
Ты неустанная, горячая, полная гордости и дружбы.
Ясно вижу я тебя, ты идешь с передовыми,
Пионеры! О, пионеры!..»

В то же время поэт описывал движение «пионеров» на Запад как марш вооруженной до зубов армии:

«Друзья мои загорелые,
Стройно, шагом, друг за другом, приготовьте ваши ружья,
С вами ли ваши пистолеты и острые топоры?
Пионеры! О, пионеры!
Дольше мешкать нельзя,
Нам идти в поход, мои любимые, туда, где бой всего опасней.
Мы молодые, мускулистые, и весь мир без нас погибнет,
Пионеры! О, пионеры!..

… Мы бросаемся отрядами
По перевалам и над кручами, по дорогам неизведанным,
Напролом, в атаку, грудью завоевать и сокрушить.
Пионеры! О, пионеры!….
С нами знамя, наше знамя,
Поднимите наше знамя, многозвездную владычицу.
Все склонитесь перед нею,
Боевая наша матерь, грозная, во всеоружии,
Ее ничто не сокрушит,
Пионеры, о, пионеры!..
Все смести, снести с пути!
О, любимые, о, милые!
Грудь от нежности болит!
Я радуюсь и плачу, от любви я обезумел,
Пионеры, о, пионеры!»

Восторгаясь «до безумия» теми, кто шел в поход на Запад, Уолт Уитмен не говорил, кого собирались «смести, снести с пути», против кого были направлены «ружья», «пистолеты», на кого шли в атаку любимые им «пионеры». Совершенно очевидно, что даже на медведей гризли не ходили в атаку «стройно, шагом, друг за другом» с пистолетами, ружьями и острыми топорами под национальным флагом.

Легенда о смелых и отважных пионерах, занятых исключительно покорением дикой природы, которая до сих пор жива, безоговорочно принималась в XIX веке. В то время мало кто в США, а также в странах Западной Европы, занятой порабощением и уничтожением миллионов жителей Азии и Африки, осуждал американскую политику геноцида в отношении индейцев. Более того, США все еще представлялись многим европейцам очагом демократии. Противопоставляя в своей книге «Демократия в Америке» Соединенные Штаты России, Алексис де Токвиль писал в 1835 году: «Американец борется против естественных препятствий, стоящих у него на пути; противниками русского являются люди; первый сражается с дикостью и дикарями; второй — с цивилизацией, применяя для этого все виды оружия и искусства: поэтому первый достигает успеха с помощью плуга; второй — с помощью меча».

Не вдаваясь в разбор огульных обвинений Токвиля в адрес России, следует заметить, что вместе с плугом, распахивающим земли индейцев, американские колонисты применяли «меч», а точнее огнестрельное оружие. Об этом наблюдатели из Западной Европы старались не писать. Следует учесть, что в это время «дикари» Америки, Азии и Африки, которых уничтожали французские, английские, голландские и другие колонизаторы, приравнивались в «просвещенной» Европе к «дикой природе», которую следовало смести с лица земли.

В своей книге «Народная история Соединенных Штатов» Ховард Зинн писал: «Когда Джефферсон удвоил размеры страны, купив территорию Луизианы у Франции в 1803 году и, таким образом, передвинув ее западную границу от Аппалачского хребта через Миссисипи до Скалистых гор, он решил, что индейцы могут туда передвинуться. Он предложил, чтобы индейцев поощряли к оседлой жизни на небольших участках. Он хотел, чтобы индейцы торговали с белыми, опутывали их долгами, а затем они оказывались вынужденными продавать свои участки за долги. Выдвигались также мысли, чтобы индейцы должны были прекратить охоту, а число торговых домов среди них увеличивалось. Тогда индейцы, по словам Джефферсона, «должны будут заняться земледелием, промышленностью и стать цивилизованными».

Исходя из представлений о превосходстве своей цивилизации, многие американцы были искренне убеждены в том, что несут на новые земли единственно возможный правильный порядок. Казалось, что они перенесли на американскую землю сетку географических координат, а затем разделили ее, словно чистый лист бумаги, прямыми границами по линиям земных меридианов и параллелей. Безупречно прямая линия, проведенная по 49-й параллели северной широты, отделила США от большей части территории Канады. Линия, проведенная строго по географической параллели, разделила первые американские штаты на рабовладельческие и «свободные» (так называемая линия Мейсона — Диксона). Такими же прямыми линиями тянулись на запад границы ряда штатов. Потом на Западе страны появились почти правильно прямоугольные штаты. При этом каждый штат получал свой порядковый номер в зависимости от времени его приема в США.

В этой склонности разлиновывать земную сушу прямыми линиями проявлялись черты покорителей Мирового океана, готовых избирать наиболее простые пути и желательно по параллелям или меридианам. Так же чертили земли английские колонизаторы в Канаде и в Австралии. Так же потом линовали земли в Африке французские и немецкие колонизаторы.

В стремлении разлиновать землю геометрически правильными линиями проявилась психология людей рационального века, вольно или невольно разделявших убеждение Вольтера в том, что необходимость событий определяется лишь «прямыми линиями», а «небольшие боковые линии» не играют существенной роли. Такое мышление было характерно для людей, утративших способность читать книгу природы, различать в ней следы древних зверей и древних культур, жить вместе с природой. В своем романе «Прерия» Фенимор Купер создал образ доктора Овида Батциуса, который не признавал явления природы, не укладывающиеся в его прямолинейные теоретические представления, а потому считал гремучую змею ошибкой природы и полагал, что в строении бизонов «имеется кардинальный недочет… Если бы одну пару его ног заменить вращающимися рычагами, животное было бы вдвое менее подвержено усталости». С точки же зрения рациональных и прямолинейных товарно-денежных отношений природа имела лишь товарную значимость. По этой причине землю и все, находившееся на ней, американцы делили на общие знаменатели так, как можно было разделять ее денежный эквивалент.

Говоря о том, что главным стимулом для вытеснения индейцев с их земель было стремление к наживе, X. Зинн указывал, что «изгнание индейцев было необходимо для открытия новых американских земель для сельского хозяйства, торговли, рынков, денег и развития современной капиталистической экономики. Для всего этого требовалась земля… В Северной Каролине большие участки земли, принадлежавшие индейцам чикасо, были выставлены на торги, хотя чикасо сражались на стороне революции и был подписан договор, гарантировавший им их земли… К тому времени, когда Джефферсон стал президентом, в 1800 году к западу от Аппалачских гор проживало 700 тысяч поселенцев. Они двинулись в Огайо, Индиану, Иллинойс на севере, в Алабаму и Миссисипи на юге. Этих белых было больше, чем индейцев, в 8 раз. Джефферсон приказал федеральному правительству принять меры для изгнания индейцев племен крик и чероки из Джорджии. Губернатор территории Индиана Уильям Гаррисон предпринял агрессивные действия против индейцев в своих владениях».

Несмотря на явное преобладание белых, индейцы оказывали им посильное сопротивление. Собрав в 1811 году 5 тысяч индейцев на берегах реки Таллапуса, вождь племени шони Текумсе призывал: «Краснокожие… не должны продавать землю даже друг другу, а уж тем более пришельцам, тем, кто хочет иметь все и не захотят довольствоваться меньшим… Пусть раса белых погибнет. Они захватывают наши земли, они совращают наших женщин, они топчут прах наших предков! Надо прогнать их назад по кровавой тропе, по которой они пришли».

6 ноября 1811 года, воспользовавшись отсутствием Текумсе, крупный вооруженный отряд, действовавший по приказу губернатора Гаррисона, разгромил его деревню на реке Типпекану. Эта операция стала поводом для прославления губернатора Гаррисона как «победителя» в сражении на Типпекану, а это географическое название стало частью воинственного политического лозунга.

Вскоре Текумсе и возглавляемые им индейцы выступили с оружием в руках против американцев. Это произошло в ходе войны 1812–1815 годов. Впоследствии эту войну в США стали называть «второй войной за независимость», утверждая, что в ходе нее американцы защищали свою страну от попыток англичан восстановить дореволюционные, колониальные порядки. Однако вряд ли для этого есть основания. Прежде всего следует учесть, что война была объявлена Соединенными Штатами.

Даже среди официальных причин для объявления войны не говорилось об угрозе английского нашествия. Во-первых, высказывалось недовольство задержанием американских судов, которые вели торговлю с Францией, а также препятствиями американо-французской торговле, которые чинила Британия (через полтора десятка лет роль главного соперника США в трансатлантической торговле стала играть не Франция, а Англия). Во-вторых, американское правительство выражало возмущение тем, что англичане из Канады оказывали поддержку индейским племенам в районе территорий Огайо, Индиана и Мичиган.

По оценке же авторов статей в «Википедии», подлинными причинами войны стали «агрессивные устремления западных и южных штатов к территориальной экспансии. Они стремились выгнать англичан из Северной Америки, а испанцев — из Флориды». Ховард Зинн подчеркивал: «Война 1812 года не была (как обычно пишут в американских учебниках) просто войной против Англии за выживание, а войной за расширение новой нации в направлении Флориды и Канады, а также индейских земель».

Развязав войну, правительство четвертого президента США Джеймса Мэдисона (1809–1817) исходило из того, что англичане прочно увязли в это время в Испании в ходе военных действий против наполеоновских войск. В Канаде находилось лишь немногим более 6 тысяч английских солдат, поддержанных канадской милицией. Вскоре после начала войны бывший президент США Томас Джефферсон заявил, что завоевание Канады — это лишь «вопрос нескольких пеших переходов армии». Американское правительство считало, что население Канады поддержит интервентов.

Однако этого не произошло. Против американской интервенции выступили англоговорящие канадцы, лояльные королю. Но еще активнее в поддержку британской короны выступили франкоговорящие канадцы, опасавшиеся экспансии протестантизма и англизации в случае присоединения Канады к США.

Кроме того, оказалось, что война вызвала большое недовольство в штатах Новой Англии, заинтересованных в добрососедских торговых отношениях с Канадой. Так впервые в США проявились разногласия между «голубями» и «ястребами» по отношению к войне, которую вела страна за своими пределами. Как и в последующих случаях, оппозиция к войне была обусловлена не столько нетерпимостью «голубей» к проявлению насилия, сколько их корыстными интересами, не совпадавшими с корыстными же интересами «ястребов».

Как и в ходе Войны за независимость, в 1812 году проявилось вновь нежелание многих американцев нести тяготы военной службы и рисковать своей жизнью в ходе боевых действий. Хотя конгресс распорядился увеличить армию США с 12 тысяч до 35 тысяч, набрать такую армию без обязательного призыва оказалось трудно. Никто не хотел служить в плохо оплачиваемой армии. Армия опиралась на поддержку отрядов милиции, но милиционеры не желали служить далеко от дома, отличались плохой дисциплиной и трусостью в бою. И все же Джеймс Мэдисон считал, что американцы без труда оккупируют Канаду.

12 июля 1812 года американские войска, в основном состоявшие из милиции, под командованием генерала Уильяма Халла вторглись в Канаду из Детройта. Оказавшись на канадской земле, генерал отдал приказ всем подданным английского короля сдаваться, а «иначе они изведают все ужасы и напасти войны». Он пригрозил убивать на месте англичан, если они будут сражаться вместе с индейцами. Как подчеркивают авторы «Википедии», «эта декларация лишь усилила сопротивление американскому нападению».

17 июля англичане атаковали небольшой американский гарнизон на острове Макинак (озеро Гурон) и завладели фортом на этом острове. Этот небольшой успех вдохновил индейцев во главе с Текумсе и они присоединились к английским войскам. Узнав о падении Макинака, генерал Халл приказал своим войскам, численностью в 2500 человек, отступить из Канады. Когда же он узнал о наступлении 1200 англичан в союзе с 5000 индейцами, то 16 августа поспешил покинуть Детройт без боя.

В октябре 1812 года американцы предприняли новую попытку вторжения в Канаду через реку Ниагара, но потерпели сокрушительное поражение. Провалилась и третья попытка американцев вторгнуться в Канаду через озеро Чэмплен. Американская милиция наотрез отказалась идти за пределы США.

Теперь американцы прилагали усилия для того, чтобы отвоевать Детройт, который обороняли английские войска и индейцы во главе с полковником Г. Проктором и индейским вождем Текумсе. После ряда сражений, в одном из которых погиб Текумсе, американцам удалось в конце 1813 года вернуть Детройт.

В ходе сражений на американо-канадской границе то американцы вторгались на канадскую территорию, то англичане вступали на американскую землю. 27 апреля 1813 года американцы овладели городом Йорк (теперь — Торонто) и сожгли его, в том числе здание местного парламента и библиотеку. 27 мая того же года американцы захватили канадский форт Джордж на озере Онтарио, но затем были разбиты и были принуждены капитулировать. 10 декабря американцы сожгли также канадский городок Ниагара-на-озере. В ответ англичане совершили набег на американский город Буффало 30 декабря 1813 года и также сожгли его. Американцы предприняли две попытки овладеть Монреалем, но они также завершились поражениями американских войск.

Боевые действия развертывались также на Великих озерах и на Атлантическом океане. Мощный английский флот сумел установить эффективную блокаду побережья США, лишив американскую экономику рынков сбыта сельскохозяйственных товаров и поступления промышленных изделий из Европы.

Победа над Наполеоном в 1814 году позволила англичанам усилить свои действия в Америке и осуществить десант в районе новой столицы США — Вашингтона. Президент Мэдисон отправился посмотреть сражение милиции с английскими войсками. Но в считаные минуты американцы были разбиты, а президент и другие члены кабинета едва сумели спастись бегством. 24 августа 1814 года англичане вошли в Белый дом, где они съели обед, приготовленный для президента США и других высокопоставленных особ страны. В отместку за сожжение Торонто и других канадских городов англичане сожгли Белый дом, здание Конгресса США — Капитолий и ряд других государственных зданий американской столицы.

Правда, попытка англичан занять Балтимор провалилась. Врач Фрэнсис Скотт Кей, наблюдавший бомбардировку англичанами форта Макгенри, расположенного у Балтимора, затем запечатлел свои впечатления в стихотворении, которое было положено им на музыку. Впоследствии песня «Звездно-полосатое знамя» стала национальным гимном США. С тех пор американцы ежедневно вспоминают о жестокой войне и торжестве американского флага, который гордо развевается среди «раскаленных докрасна ракет и бомб, разрывающихся в воздухе».

8 января 1815 года англичане предприняли плохо продуманную попытку овладеть Новым Орлеаном, которая кончилась позорной неудачей: англичане потеряли 2000 человек, американцы —13. Этот недолгий бой прославил организатора обороны Нового Орлеана американского генерала и масона Эндрю Джексона, который в 1829 году стал седьмым президентом США. Морисон и Коммаджер замечали, что «бой у Нового Орлеана не имел никакой ценности с военной точки зрения, так как накануне под Рождество уже был подписан мир. Однако это событие дало нам нового президента США и традицию считать войну 1812 года «второй войной за независимость». Как подчеркивали два историка, подписанный договор дал «мир без победы и американцы не достигли ни одной из целей, которые ставило правительство, когда объявляло войну».

Однако, по мнению авторов статьи в «Википедии», американцы все же достигли успеха в этой войне: так как «подорвали силы индейских народов Северо-Запада и Юго-Востока и тем самым осуществили важную цель войны». Также отмечая значительное место борьбы с индейцами в войне 1812–1815 гг., Зинн писал: «Джексон стал национальным героем в 1814 году после сражения под Хорсшу Бенд, в ходе которого 800 из 1000 индейцев племени крик были убиты. Воинские части белых не сумели добиться успеха в ходе фронтального наступления на людей племени крик, но индейцы из племени чероки, которые были с Джексоном и которым была обещана дружба с правительством, если они помогут ему, переплыли через реку, напали на индейцев из племени крик и выиграли сражение для Джексона».

Но еще до этого сражения Джексон зарекомендовал себя как непримиримый враг индейских племен. В 1812–1814 годах под руководством Джексона были разбиты индейцы племени крик в районе Алабамы и Джорджии. Уильям Фостер писал: «Об ожесточенности этой войны может свидетельствовать такой факт: после одного из боев из 900 участвовавших в нем воинов из рода Красной Палки 567 были найдены мертвыми. Война сломила криков, и им пришлось отдать правительству несколько миллионов акров своих лучших земель».

Играя видную роль в организации «антииндейских войн», Джексон выражал интересы южных плантаторов, которые составляли «партию войны». Зинн отмечал: «Когда война кончилась, Джексон и его друзья стали скупать земли, захваченные у индейцев племени крик. Он сам назначил комиссара по составлению договора и продиктовал ему текст, по которому индейцы теряли половину своей земли… Так была захвачена земля у индейцев племени крик, которые сражались вместе с Джексоном, а также у тех, кто воевал против него».

В ответ на протесты вождя племени крик Большого Воина Джексон заявил: «Слушайте! Великий Дух оправдал бы Соединенные Штаты, если бы они заняли всю землю вашего народа… Слушайте! Правда в том, что большинство народа крик и его воинов не уважали силу Соединенных Штатов. Они считали, что с нами можно не считаться и что нас одолеют англичане… Они растолстели, поедая говядину. Их следовало выпороть… Чтобы привести врагов в чувство, мы пускаем им кровь».

С 1814 по 1824 г. после заключения ряда договоров с индейскими племенами на Юге, белые отняли у них три четверти Алабамы и Флориды, треть Теннеси, пятую часть Джорджии и Миссисипи, часть Кентукки и Северной Каролины. Историк Майкл Роджин в своей книге «Отцы и дети. Эндрю Джексон и закабаление американских индейцев» писал, что «Джексон играл ключевую роль при заключении этих договоров», а друзья и родственники Джексона получили важные назначения в ходе оформления этих сделок. Для того чтобы заставить индейцев соглашаться на кабальные договоры, Джексон, по его собственным словам, подталкивал белых к тому, чтобы они селились на индейских землях, а затем сообщал индейцам, что правительство не может согнать поселенцев с занятых ими участков. Поэтому индейцам лучше уступить эти земли. В противном случае их сметут с лица земли». Как отмечал Зинн, «всякий раз, когда был подписан договор, индейцев племени крик гнали из одной области в другую, обещая им безопасность там. Однако белые появлялись в этой новой области, и крики были вынуждены подписывать новый договор, отдавая больше земель в обмен на безопасность в другом месте».

В 1822 году, как отмечал У. Фостер, «колонисты Джорджии неумолимо потребовали, чтобы индейцы покинули все свои земли и ушли на Запад. На это индейцы чероки дали смелый ответ: «Наш народ твердо и бесповоротно решил никогда больше не уступать ни одного фута земли». Крики заняли такую же позицию и, подобно чероки, поклялись убить любого своего вождя, если он подпишет договор о продаже земли. В ответ правительство и местные власти штатов продолжали изгонять индейцев с их земель.

Особое рвение в этом отношении проявлял генерал Эндрью Джексон. Зинн писал: «Деятельность Джексона привела белые поселения вплотную к границе Флориды, которая принадлежала Испании. Здесь находились деревни индейцев племени семинолов… На индейских землях стали оседать белые поселенцы. Индейцы нападали на них. Зверства совершались и с той, и с другой стороны. Когда некоторые деревни отказывались выдавать людей, обвиненных в убийстве белых, Джексон приказывал уничтожать эти деревни». (Обращая внимание на то, как в последующем был создан идеализированный образ Джексона — «пограничника, солдата, демократа, человека из народа», Зинн указывал, что так были скрыты подлинные черты этого человека — «рабовладельца, спекулянта земельными участками… истребителя индейцев».)

Борьба против индейцев сочеталась и с акциями американских властей против беглых рабов, многие из которых скрывались во Флориде. Часть из них становились членами индейских племен. Появились и дети от смешанных браков между неграми и индейскими женщинами. В ходе войны 1812–1814 годов на территории Флориды англичане соорудили форт, который намеревались использовать для атак на США. После завершения военных действий английский майор Э. Никольс предложил беглым неграм занять этот форт, который был назван «Негритянским». Опасаясь, что форт станет местом, куда будут сбегаться беглые негры, южные плантаторы потребовали уничтожения этого форта. В апреле 1816 года Эндрю Джексон приказал испанскому губернатору, чтобы этот форт был ликвидирован. Испанский губернатор ответил, что у него нет для этого средств. Тогда американцы, убив почти всех его 320 защитников, уничтожили форт.

Как отмечается в «Википедии», «армия ушла, но американские поселенцы и преступники организовывали рейды против семинолов, убивая индейцев, грабя их. Возмущение, вызванное убийствами и грабежами, совершенными американцами, распространилось среди семинолов. Это привело к ответным действиям индейцев, которые стали красть скот поселенцев».

В марте 1818 года Джексон собрал войско для войны против семинолов. В походе приняли участие 800 солдат американской армии, 1000 добровольцев из Теннеси, 1000 милиционеров из Джорджии, а также 1400 индейцев племени крик, перешедших на сторону Джексона. Уже 31 марта войско Джексона сожгло индейское селение Таллахасси. На следующий день было взято селение Миккосуки, где было уничтожено более 300 домов. Так началась первая война против семинолов 1818 года, которая завершилась лишь после присоединения Флориды к США.

В марте 1821 года Джексон был назначен губернатором Флориды, а в 1823 году семинолам было предложено поселиться в резервации. Эта очерченная прямыми линиями территория в середине Флориды не имела выхода к морю. Некоторые из семинолов, переселившиеся на эти прежде необжитые земли, вскоре стали умирать от голода. Те же, кто выжил, освоились на новых землях. А вскоре негры опять стали убегать к семинолам. В ответ рабовладельцы стали организовывать набеги на деревни семинолов в резервации.

4 марта 1829 года Джексон, будучи избранным президентом США, приступил к исполнению своих обязанностей. В своем первом послании конгрессу он заявил: «Я проинформировал индейцев, населяющих части Джорджии и Алабамы, что их попытка учредить независимое правительство будет отвергнута исполнительной властью Соединенных Штатов, и посоветовал им эмигрировать за пределы Миссисипи или же подчиниться законам штатов».

Индейцам же племен чоктау, чероки и других Джексон передавал следующие слова в своих инструкциях майору американской армии, направленному на переговоры с индейцами: «Сообщите моим краснокожим детям чоктау и моим детям племени чикасо — мои белые дети в Миссисипи установили свой закон над их землей… Там, где они находятся, их отец не сможет воспрепятствовать исполнению законов штата Миссисипи, и они будут обязаны их соблюдать… Центральное правительство будет обязано помогать штатам в осуществлении их права. Передайте вождям и воинам, что я их друг, что я хочу действовать, как их друг, но они должны быть перемещены за пределы штатов Миссисипи и Алабамы и расселены на землях, которые я предложил им… Там, за пределами штатов, они получат собственную землю, которой они будут обладать до тех пор, пока растет трава и течет вода. Я защищаю их и буду их защищать как их друг и отец».

В 1829 году в штате Джорджия было открыто золото на территории, отведенной для племени чероки. Как отмечал Зинн, «тысячи белых двинулись туда… Белые захватывали земли и скот, заставляли индейцев подписывать договоры об аренде земли, избивали индейцев, которые возражали против этого, продавали алкогольные напитки, чтобы ослабить сопротивление, убивали дичь, которая была нужна индейцам для пропитания… Соглашения были достигнуты под давлением и путем обмана. Сопротивление криков, чоктау и чикасо было сломлено. Они были вынуждены разделить племенные земли на индивидуальные участки… превратив каждого человека в легкую добычу спекулянтов и политиканов».

В 1830 году конгресс США принял закон о «выселении индейцев». По этому закону индейцы подлежали переселению на земли к западу от Миссисипи. Племя чоктау одним из первых согласилось покинуть свои земли. Зинн писал: «В конце 1831 года 13 тысяч чоктау начали долгий путь на Запад, земли и климат которого отличались от того, который они до сих пор знали». В своей книге «Лишенные наследства» историк Дейл Ван Эвери писал: «Сопровождаемые охраной… они шли по пути к неизвестной и безрадостной цели, как стадо овец». В первую же зиму многие погибли от воспалений легких, вызванных переохлаждением. Летом холера унесла новые жертвы.

А вскоре, как писал У. Фостер, «на Запад потянулись одно за другим индейские племена: сенеки, шоуни, виан-доты, оттавы, крики, виннебаги, поттаватоми, саки, лисицы, кикапу, делавэры, чиппеуа и многие другие. Их скорбная процессия направилась из родных мест через Миссисипи в неведомые края. Но это не удовлетворило белых иммигрантов, стремившихся ускорить выселение индейцев. Скопившись у границ территории, которая еще оставалась за племенем саков у Рок-Ривер в Иллинойсе, колонисты внезапно вторглись туда. Они захватили эту землю, воспользовавшись отсутствием воинов, которые ушли на ежегодную охоту».

Правда, как отмечал У. Фостер, «в 1832 году в Иллио-нойсе и Висконсине нещадно теснимые индейцы дали еще один отчаянный арьергардный бой; это была так называемая война Мерного Сокола… Мерный Сокол повел свой храбрый народ на борьбу с белыми и очистил весь Иллинойс, от Чикаго до Галены. Все же исход этой борьбы был предрешен, и вскоре Черный Сокол отправился со своим племенем в скорбный путь на Запад. Огромная территория, лежащая между Аппалачскими горами и рекой Миссисипи, отнятая у индейцев в период между Войной за независимость и гражданской войной, была разделена на десяток штатов».

Аналогичным образом вытеснялись индейцы и в южных штатах. У. Фостер писал: «Президент Джексон, питавший неистребимую вражду ко всем индейцам, твердо решил согнать чероки и криков с их земли и прогнать их за Миссисипи. В конце концов он добился своего… В мае 1838 года генерал Уинфилд Скотт с отрядом в 7 тысяч человек окружил основную массу индейцев обоих племен и погнал их на Запад. Этот долгий переход был одной из величайших трагедий в истории Америки. Из 14 тысяч изгнанников в пути погибло 4 тысячи. Индейцы назвали это путь «дорогой слез». В декабре 1838 года 8-й президент США Мартин Ван Бурен (1837–1841) сообщал конгрессу: «Я с искренним удовольствием сообщаю конгрессу о полном выселении индейского народа чероки в их новые дома к западу от Миссисипи. Меры, которые одобрил конгресс на последней сессии, увенчались счастливым концом».

Такими же методами действовало и правительство Джексона по отношению к семинолам. В 1832 году их вождям был навязан договор о переселении их племен на запад. Вскоре некоторые вожди заявили, что их принудили к подписанию этого договора, но ряд индейцев согласились с условиями договора и двинулись на запад в 1834 году. Семинолам было приказано покинуть Флориду в течение трех лет.

Между тем семинолы решительно отказывались покидать Флориду. Тогда американское правительство ввело две роты солдат, численностью в 108 человек. Эти роты почти полностью были уничтожены семинолами 28 декабря 1835 года. Этот день стал началом второй войны против семинолов. Постепенно число правительственных войск, участвовавших в этой войне, достигло 9 тысяч человек.

У. Фостер писал: «Это была самая ожесточенная из всех войн, которые вели индейцы. Семинолы отбивали все атаки войск Соединенных Штатов, втрое превосходивших численностью весь семинольский народ». Во второй войне против семинолов приняло участие в общей сложности 40 тысяч регулярных войск и милиции. По сведениям «Википедии», «в боях было убито 300 американских солдат и 55 добровольцев. Многие умерли от болезней и несчастных случаев. Сведений о числе убитых воинов семинолов нет. Большое число семинолов умерло от болезней и голода во Флориде, по пути на запад и даже после прибытия на индейскую территорию». Американский историк Кларк Уисслер писал: «На протяжении семи лет войска наступали на болотистые районы, где их неизменно разбивали, а иногда и полностью уничтожали. Семь генералов, в том числе некоторые лучшие генералы регулярной армии, потерпели здесь неудачу».

После того, как множество семинолов было уничтожено, ряд их вождей капитулировали в январе 1837 года. Не сдались лишь два вождя — Оцеола (или Оссеола) и Сэм Джоунс. Они возглавили сопротивление белым и освободили 700 семинолов, которые по условиям капитуляции находились в лагере для военнопленных. У. Фостер писал: «Под блестящим руководством Оссеолы индейцы, которым помогали беглые негры, в течение семи лет успешно сопротивлялись войскам США». Впоследствии Оцеола стал главным героем романа Майн Рида, в котором писатель отдал должное мужеству индейского вождя.

Уисслер писал: «Наконец Соединенные Штаты признали свое поражение. Оссеола, один из великих вождей семинолов, был приглашен на мирные переговоры, и ему была гарантирована безопасность; но как только он прибыл, его оглушили ударом по голове, связали и бросили в тюрьму». Американский поэт Уолт Уитмен в эпиграфе к своему стихотворению «Оцеола» передал рассказ, который он услышал от военного моряка, присутствовавшего при последних минутах вождя семинолов. Уитмен писал, что болезнь и смерть Оцеолы были вызваны его тоской по свободе.

Несмотря на гибель своего вождя, борьба семинолов продолжалась с перерывами до 1858 года. У. Фостер подчеркивал, что в войнах против семинолов «стяжал себе известность и другой будущий президент США — генерал Захари Тейлор».

Зинн писал: «Выселение индейцев», как это вежливо именовалось, освободило земли от Аппалачских гор до Миссисипи, освободило их для хлопка на Юге, зерна на Севере, для расширения, иммиграции, каналов, железных дорог, новых городов, строительства огромной континентальной империи до Тихого океана. Нельзя точно измерить цену человеческой жизни. Нельзя даже приблизительно оценить цену человеческого страдания. Большинство из книг по истории для детей обходят эти вопросы. Статистика же гласит… в 1790 году было 3 900 000 американцев и большинство из них жило на расстоянии 50 миль от Атлантического океана. К 1830 году имелось уже 13 миллионов американцев, а к 1840 году 4 500 000 из них пересекли Аппалачские горы и осели в бассейне реки Миссисипи… В 1820 году 120 000 индейцев жили к востоку от Миссисипи. В 1844 году их осталось менее 30 000. Большинство из них были вынуждены мигрировать в западном направлении».

У. Фостер писал: «К 1840 году основная масса индейцев, живших на Востоке, была изгнана за Миссисипи, и на старых местах удержались лишь немногочисленные остатки некогда мощных племен — ирокезов, алгонкинов, чероки, криков и семинолов. Но на Западе, как и предвидели индейцы, скоро началось повторение старого: у них снова стали отнимать землю. Железные дороги пересекли и разделили на части их территории; через их земли проходили пути иммигрантов на Запад. Фермеры и строители заполонили весь район. Чтобы удовлетворить все возраставший… спрос поселенцев на землю, правительство продолжало проводить свою традиционную политику вытеснения индейцев».

Американцы продолжали распространять свою геометрически правильную цивилизацию, не считаясь ни с природой, ни с вековыми традициями людей. Вскоре от океана до океана были проложены прямые как стрелы железные дороги, пересекавшие горы, реки, древние тропы зверей и охотников. По этим прямым путям двигались на Дальний Запад поезда и пассажиры, встречая на пути стада бизонов, стреляли по ним, не покидая своих вагонов. Вдоль прямых дорог строились новые города, покрытые прямоугольной сетью улиц. В отличие от европейских городов, улицы часто не имели названий и шли друг за другом в цифровом или буквенном порядке. Потом по этим прямым улицам в крупных городах США выстраивались устремленные ввысь прямоугольные американские небоскребы.

В столице в Вашингтоне к этому прямоугольному порядку улиц и домов была добавлена сеть из диагоналей. В центре столицы, территория которой представляет собой идеальный квадрат, был поставлен гигантский четырехгранный столб, увенчанный четырехгранной пирамидой — памятник основателю страны и первому ее президенту Джорджу Вашингтону. Здесь — полюс американского мира. Ровные линии, идущие от монумента на четыре стороны, делят столицу на четыре квадрата: северо-восточный, северо-западный, юго-восточный и юго-западный.

Американская цивилизация строилась прямолинейно и жестко, а потому она сметала на своем пути тех, кто веками жил по иному «непрямолинейному» порядку. К.А. и М.Р. Бирд в своей книге «Подъем американской цивилизации» писали:

«Против индейцев был предпринят военный поход, который длился четверть века и навсегда разрешил данную проблему. За это время произошло свыше тысячи вооруженных столкновений, из которых многие были крайне ожесточенными и кровопролитными, а некоторые заканчивались гибелью правительственных отрядов. Все эти столкновения неумолимо вели к вытеснению краснокожих с земель, на которые зарились фермеры, старатели и строители железных дорог». Тогда появился лозунг: «Дикари должны уйти!»

Как писал в своей книге «Последняя граница» писатель Говард Фаст, «с 1862 по 1867 год одни только войны с племенами сиу, чейен и навахо обошлись правительству в 100 миллионов долларов». У. Фостер замечал, что «часть этих денег израсходована на уничтожение стад бизонов, осуществлявшееся, главным образом, как военное мероприятие, направленное против индейцев. Чтобы лишить индейцев, живших на равнинах, основного источника питания, охотникам было разрешено истреблять стада бизонов — как ради шкур, так и просто ради развлечения».

«В конце концов, — писал У. Фостер, — случилось то, что было неизбежно. Несмотря на отчаянную борьбу, несмотря на то, что в 1876 году у Литтл Биг Хорна племя сиу уничтожило отряд генерала Кастера, индейцы потерпели окончательное поражение и были загнаны в резервации. Племена, жившие на Тихоокеанском побережье, постигла та же участь. Обычно военный разгром сопровождался захватом у индейцев земли по испытанному методу «покупки» и заключения «договоров».

Впрочем, как указывал У. Фостер, «способ ограбления индейцев при помощи «договоров» уже устарел, и правительство в 1871 году отказалось от него. С этого времени племена уже не рассматривались как государства, правомочные заключать договоры. Вскоре для индейцев была введена так называемая надельная система личного землевладения. Она привела к дальнейшей массовой экспроприации земель индейцев алчными белыми колонистами».

Индейские племена продолжали загонять в резервации. Крупнейшей резервацией стала «Индейская территория» (затем названная Оклахомой), очерченная строго прямыми линиями и расположенная к югу от штата Канзас. По словам Говарда Фаста, «Оклахома оставалась островом на континенте». Туда загоняли индейские племена. Когда же не выдержавшие медленной смерти от голода в пораженной засухой Оклахоме индейцы в 1878 году попытались покинуть эту резервацию, их после многих дней преследования вновь вернули в этот гигантский концлагерь. (Этим событиям и посвящен роман Г. Фаста «Последняя граница».)

А вскоре и земли индейской территории стали захватывать белые поселенцы. В результате, как писал У. Фостер, «в Оклахоме… пять «цивилизованных племен» (чероки, чоктавы, семинолы, крики и чикасоу) за двадцать лет потеряли 5 872 500 гектаров из своих б 480 тысяч гектаров, а на всей территории США у индейцев в 1887 по 1933 год было отнято 36,5 миллиона гектаров земли. В 1889 году во время лихорадочной погони за землей в Оклахоме правительство разрешило заселять последние крупные земельные угодья, сохранившиеся у индейцев, то есть те самые территории, которые в силу обязательства, принятого Джексоном, были оставлены индейцам навеки».

И все же загнанные в резервации индейцы продолжали подниматься на борьбу против своих покорителей. У. Фостер писал: «Последним и совершенно безнадежным актом вооруженного сопротивления индейцев после трехвековой борьбы было восстание апачей на Юго-Западе в середине 80-х годов; им руководил грозный Джеронимо. Он был разбит и в 1886 году сдался. После этого войска Соединенных Штатов схватили в резервации апачей всех мужчин, а также 329 женщин и детей и отправили их в военную тюрьму во Флориде. Впоследствии всех их отправили в форт Силл в Оклахоме и там держали до 1914 года… Это последнее издевательство над апачами явилось достойным завершением многовекового ограбления и угнетения индейцев. Краснокожий, который некогда был «властителем всего, что он обозревает», и хозяином всей территории нынешних Соединенных Штатов, после длительной и ожесточенной борьбы потерпел полное поражение и лишился почти всей своей земли… С тех пор вплоть до наших дней он вынужден жить в концентрационных лагерях американского образца, страдая от нищеты, угнетения и неграмотности».

Поразительным образом, хотя история геноцида США против индейского населения страны широко известна, мало кто задумывался, что изгнание и уничтожение индейцев творили люди, убежденные в том, что они являются самыми правоверными христианами на планете, что им глубоко чужды и противны «языческие» нравы, описанные в библейских текстах. Изучая с детства еще в воскресных школах тексты Ветхого Завета или стихи на ветхозаветные темы (описывая выпускной вечер в школе, где учился Том Сойер, Марк Твен замечал, что стихотворение «Ассиряне шли» было непременной частью декламационного школьного репертуара), американцы приучались видеть в злодеяниях древних ассирийцев крайнее проявление жестокости.

Такую репутацию этот древний народ приобрел, в частности, и потому, что его правители жестоко расправлялись с покоренными народами и изгоняли их с родных мест. В первом томе советской «Всемирной истории» сказано, что «за период с 883 по 876 г. до н. э. на территориях, отошедших к Ассирии, было физически истреблено или обращено в рабство не менее трети взрослого мужского населения… Оставшееся население ввиду полного разорения хозяйства и непомерных поборов в пользу Ассирийского государства было обречено на голод и вымирание». Там же сказано, что в первый год правления Сар-гона (722–705) по его приказу более 27 тысяч израильтян было изгнано с родины и «поселено в Северную Месопотамию, Ассирию и Мидию».

Совершенно очевидно, что действия американцев в отношении индейцев намного превзошли злодеяния древних ассирийцев по своим масштабам. Однако американцам и в голову не приходило, что между ними и злодеями из Древней Ассирии, которыми они привыкли возмущаться, не было никакой разницы. Очевидно, что убеждение в том, что, заучив тексты Ветхого и Нового заветов, они обрели иммунитет от подобных злодеяний и даже стали антиподами «ассирийского» зла, ослепило американцев, не позволяя им видеть собственные злодеяния. Это обстоятельство вело к тому, что мир не был застрахован от повторения американцами «ассирийских» расправ с другими народами в дальнейшем.

Знаменательно, что опыт обращения американцев с индейцами был затем использован нацистами. Автор биографии Гитлера американский историк Джон Толанд писал: «Гитлер утверждал, что свои идеи создания концентрационных лагерей и целесообразности геноцида он почерпнул из изучения истории США. Он восхищался, что… в свое время на Диком Западе были созданы лагеря для индейцев. Перед своими приближенными он часто восхвалял эффективность американской техники физического истребления — голодом и навязывания борьбы в условиях неравенства сил»

Продолжение следует...