Попасть в единственную аккредитованную Всемирным антидопинговым агентством (WADA) российскую лабораторию почти так же сложно, как в Кремль, особенно в преддверии Олимпийских игр. Съемочной группе Infox.ru все же удалось проникнуть в главную цитадель борьбы с допингом и попробовать разобраться в том, как ищут эритропоэтин.
МГУ готовит борцов с допингом
На первый взгляд российский «Антидопинговый центр» мало чем отличается от обычной, построенной еще в советские времена больницы. Те же коридоры с кафельными полами, те же небольшие кабинеты.
Вот только за этими закрытыми для взора обычного человека дверями работают самые современные аппараты по определению допинга. В лаборатории трудятся всего 20 медицинских сотрудников, почти все – кандидаты наук, больше всего выпускников химического факультета МГУ.
«Я скажу вам правду: все выпускники химфаков хотят работать у нас в лаборатории. У нас самое продвинутое оборудование, которого нет нигде в России. Да и с оплатой труда здесь все в порядке», — рассказал в интервью Infox.ru Григорий Родченков – глава российского «Антидопингового центра».
Трое против всех
Лаборатория пептидного (белкового) допинга – самое загруженное подразделение центра. Именно здесь находят главную современную страшилку мирового спорта – эритропоэтин.
Исследованиями проб спортсменов занимаются всего три человека. Заведующая лабораторией – милая блондинка Юлия Дыхал. В прошлом году она стала единственной за всю историю России и СССР представительницей нашей страны, которую пригласили в международную лабораторию в Пекине. Во время Игр в Китае Юлия и несколько ее коллег из разных стран искали эритропоэтин в моче олимпиоников.
Исследование одной-единственной допинг-пробы на наличие EPO занимает три дня. Пока для антидопинговых служб это самое сложное и трудоемкое исследование. Именно этим объясняется то, что результаты допинг-проб всех спортсменов, не только россиян, становятся известны далеко не сразу.
«В первый день идет подготовка пробы. Для этого используется большое количество фильтрующих устройств, которые позволяют из исходных 20 миллилитров мочи получить всего 40 микролитров концентрата. Далее мы наносим полиакриломидный гель на специальную рамку. На эту рамку в гель мы наносим стандарты эритропоэтина и полученные концентраты мочи спортсмена», — пытается в доступной форме рассказать о своей работе Юлия Дыхал.
Далее следует еще целый ряд узкоспециальных терминов для журнала «Химия и жизнь». На то, чтобы выделить из концентрата только белок эритропоэтина, уходит еще один день. Некоторые стадии исследования растягиваются на два часа. В сумме около 12 часов нужно людям и аппаратуре, чтобы найти белок EPO. А вот узнать природный он или введенный извне, можно только на следующие сутки.
В конце третьего дня наконец-то можно увидеть конечный результат. Принимал спортсмен запрещенный препарат или нет, узнают с помощью простого сравнения между собой стандартного для человека расположения белков EPO и расположения белков после применения рекомбинантных, то есть изготовленных с помощью генной инженерии, белков EPO.
«Есть специальная программа, которая позволяет нам каждый трек с результатами обрабатывать в соответствии со стандартами. Мы просто проводим линию, и если белки спортсмена располагаются в области эндогенного эритропоэтина, то проба отрицательная», — рассказывает Юлия.
«Положительных тестов на эритропоэтин в нашей лаборатории не так много. Нужно основательно покопаться в старых результатах анализов, чтобы найти пробы с рекомбинантным EPO», — подытоживает заведующая лабораторией.
Найти EPO можно и тогда, когда его нет
Стоимость одного анализа на наличие эритропоэтина стоит от €200 до €350. Но сейчас исследование мочи спортсменов постепенно начинает уходить в прошлое.
«Кровь – это своего рода информативная матрица. Она позволяет определить манипуляции с эритропоэтином или переливанием крови уже тогда, когда самого EPO там нет и в помине. Но все изменения в крови будут наблюдаться в течение двух-трех месяцев», — поведал Григорий Родченков.
«Если видно, что изменения в крови спортсмена не подчиняются никаким физиологическим законам, это говорит о том, что он принимал допинг. Такой атлет попадает в так называемую красную группу. Перед Олимпиадами они будут тестироваться с удвоенной или даже утроенной интенсивностью. Допинг-инспектор приезжает в любое время домой, на сборы, в любое место, где находится спортсмен», — рассказал Григорий Михайлович.
«Как правило, забор допинг-проб идет дуплетом. Инспектор приезжает в самое неожиданное для спортсмена место, производит забор проб. Атлет думает: ну все, больше не придет. А допинг-офицер появляется уже на следующий день: здравствуйте, мы снова хотим взять у вас пробу», — делится секретами Родченков.
Верить ли в случайные кардиопротекторы
И еще один нюанс, которым поделился с нами глава «Антидопингового центра».
«Эритрпоэтин попадает в кровь только через инъекцию. Когда пептидные допинги попадают в пищеварительный тракт, они просто разрушаются. И гормон роста, и EPO – это инъекция, чаще всего в живот», — сказал Родченков.
И еще один факт. Кардиопротекторы, которые якобы употребляли наши дисквалифицированные лыжники и биатлонисты, априори не могли содержать эритропоэтин. Любые кардиопротекторы – это только таблетки, они не могут быть инъекциями.
Марина Губина, Infox.ru (там же можно посмотреть видео-сюжет)
