Вечером после театра, вернее, как обычно, ночью, в районе трёх часов, я решила отдохнуть от музыки и засела читать Войну и Мир под настольной лампой. Когда начало рассветать, я оставила сие занятие и очень скоро отрубилась, ничтоже сумняшеся надеясь выспаться. В районе десяти утра меня разбудили, но поднять не сумели две smsы от Ушастой, а в районе двенадцати она прибегла к более радикальному методу, позвонив мне самостоятельно. После такой безжалостной побудки я повалялась ещё немного, поскольку в доме всё равно пока временно не было электричества, да и встала – чтобы к вечеру выпинать себя в жаркие реалии внешнего мира и отправиться на Арбатскую, в Художественный. Там я узнала не только то, что очередное фестивальное кино, на которое я собралась, называется Радуга и что это настоящий раритет – 44-го года, который я ещё ни разу не видела, но и то, что оно вовсе не халявное – с меня содрали стольник за удовольствие его лицезреть. Проскучав в кинотеатре полчаса (всегда являюсь рано, что, впрочем, лучше, нежели опаздывать), я вошла в малый зал, и у меня на входе даже не проверили билета. Поначалу я думала, что буду одна, но спустя некоторое время вошла ещё одна девушка, резюмировав: «Как нас много!», а к началу сеанса набралось около дюжины человек. Просмотр меня не разочаровал, хотя, несомненно, Радуга – не из числа лучших фильмов о войне. Хотя это и не главное – в отечественном старье, несмотря на весь его наивный позитивистский пафос, я в первую очередь ценю искренность, которой современным фильмам зачастую не хватает. По окончании сеанса (раритет длился всего ничего – часа полтора) я отправилась гулять по вечернему Арбату; как и всегда по вечерам, он и этим вечером был особенно хорош: мало праздношатающихся, много музыкантов, зажглись фонари, сумрачно и прохладно. Появилось новое лицо – художник в противогазе, рисующий за 15 минут баллончиками с краской офигительнейшие картины и продающий их по тысяче за штуку (хочу себе такую, но вряд ли определюсь, какую именно). Вернувшись же домой, открыла для себя такую шнягу, как игру в Мафию на ЛиРу, так что снова во втором часу легла спать – у мамы, поскольку папа уехал на работу и ей нужна была компания.
Проснулась я в кои-то веки раньше, чем пришли smsы от Ушастой, пострадала немного ерундой, да и выпинала себя на свет Божий – ехать выкупать путёвку в Клин. Погодка стремительно портилась, то есть жара сменилась ветреной прохладой, что не могло не радовать. Добравшись до Проспекта Мира, я немедленно обратила внимание на большое скопление людей в майках и балахонах Iron Maiden, что явно было признаком того, что именно сегодня состоялся концерт сей легендарной команды, так что я по-белому позавидовала собравшимся. После этого я заметила палатку, в которой продавались такие же некрашеные оловянные фигурки, как и на Лубянке, и среди них заметила две, условно окрещённые богатырями, которые я раньше ещё нигде ни разу не видела. Однако, к вящему моему сожалению, обоих «богатырей» уже раскупили, а с витрины мне продавать отказались. Пришлось обращать взор на привычных орчар и гномов, и если орчары мне уже надоели, а большие гномы были все на одно лицо и я боялась купить такого, какой у меня уже есть, то маленьких гномов я до этого ещё не покупала – из их числа я и выбрала одного, со штандартом, и приобрела. Затем я некоторое время потратила на то, чтобы попытаться спросить дорогу и, не преуспев, самостоятельно порыскать по окрестностям в поисках ориентиров, указанных мне по телефону, но опять-таки не нашла и тупо ломанулась по проспекту в ту сторону, в какую номера домов увеличивались (мне нужен был 68-й). Идти пришлось долго (путь я начинала примерно от шестого дома), зато вскоре с неба посыпался мелкий тёплый дождик, и дышать сразу стало легче. То, что искомый дом находился на противоположной стороне проспекта, я поняла только тогда, когда заметила его, так что пришлось сначала пилить лишние десятки метров до ближайшего подземного перехода, потом по нему, а потом те же метры – от него до нужного дома. Более того, входа со стороны проспекта в двор этого дома не было, и пришлось поплутать ажно по двум переулкам, дабы туда попасть. Там я немедленно обнаружила основные ориентиры – кафе и мозаику с Георгием Победоносцем на одном из домов; как меня информировали, между ними должна была быть дверь под козырьком, и именно в эту дверь мне и говорили заходить. Проблема же была в том, что таких дверей было три, все под козырьками, все без каких бы то ни было опознавательных знаков! Сунулась в первую – там послали: служебное помещение кафешки. Сунулась во вторую – послали: охранники подтвердили, что в этом подъезде находятся офисы, но уверенно заявили, что никаких турфирм среди них точно не было. Вышла на улицу, позвонила в эту самую турфирму, которая Китеж, и узнала, что их дверь обозначена белой бумажкой, на которой сейчас ничего не написано, потому что дождём смыло, а раньше было написано «Китеж». Сунувшись в эту дверь, я узнала у охранника дорогу (а-ля «прямо потом направо потом налево потом опять направо») и с грехом пополам, чуть не навернувшись на лестнице, нашла нужный мне офис, где последующие минут двадцать мне пришлось иметь дело с вполне приятной девушкой. В Китеже всё оказалось гораздо серьёзней, чем с той турфирмой, от которой я ездила прежде (клуб Лосиный Остров я не считаю): со мной заключили договор, вручили его копию, саму путёвку (если раньше я только покупала билет в театральной кассе), распечатали карту местности, на которой я буду искать экскурсионный автобус, программу экскурсии по Клину и двухстраничное расписание поездок на сентябрь. Мне обещались позвонить в четверг и сообщить, с каким экскурсоводом я поеду (по нему мне и предстоит отыскивать свой автобус среди прочих), а я, в свою очередь, обещалась позвонить завтра и заказать путёвку в Ясную Поляну на 30-е, если узнаю, что папа сможет по возвращении оттуда встретить меня у метро. Распрощавшись с девушкой, я с пухлым файлом с различными бумагами потопала в обратный путь; когда я вновь спускалась в подземку, шедших и едущих на концерт людей было ещё больше, и я ещё больше по-белому завидовала. Когда же я добралась до родной Молодёги, то увидела, что хляби небесные разверзлись над утомлённой солнцем столицей эпическим ливнем стеной, да с грозой – гром прямо над головами гремел оглушительными взрывами с такой мощью, что дребезжали стёкла витрин и припаркованные автомобили выли сигнализациями, и почти одновременно с громом небо расчерчивали молнии. Растолкав толпившийся под навесом у входа в метро народ, я под этим ливнем, уже не таким уж и тёплым, моментально вымокнув насквозь, так что впору выжимать, потрусила к Бресту, надеясь, что там можно будет что-нибудь хорошее посмотреть, пережидая разгул стихии. Однако на все сеансы там был один только новый фильм про Ватмана, и я завернула в ЦентрОбувь, где с грехом пополам подобрала себе новые кроссовки (на новые туфли, к сожалению, денег уже не осталось, так что придётся туда возвращаться) и тут же их и одела и в них потопала вброд через лужи. Путь мой лежал сначала до автобусной остановки, под козырьком которой мне уже не осталось места, а потом я доехала до дома, вернее, доехала и дошла. С учётом гнома, путёвки и дождя, денёк прошёл не зря! А завтра, насколько вы можете помнить, я еду в гости к Ушастой. Судя по погоде, искупаться у меня уже не получится – разве что если под дождём, зато я соскучилась по её живности, а её живность, смею надеяться, по мне. Ждите с оччотом и фотами)