Утром такое случилось, что молчать невмоготу и надо выговорится. 

Утро само по себе -не смотря на разницу во времени, еще то получилось. Как у Степы Лиходеева. Потому что, если бы мне сегодня как Степе тогда сказали: "Авочка! Тебя расстреляют, если ты сию  минуту не встанешь!" - то ваш покорный слуга, как и его литературный прототип, ответил вам бы томным, чуть слышным  голосом: "Расстреливайте, делайте со мною, что хотите, но я не встану". И все же тем не менее, пришлось поступиться принципами. Когда уходит любовь, в памяти остается только незнакомец, а когда поступаешься принципами то в доме до вечера остается не совсем застеленая постель и не доеденный завтрак.  

 

А еще говорят, что правда освобождает, но это, по-моему, эгоистичная чушь. Того, кто откровенничает - т.е. меня, она, может, и освобождает, а тем, кто слушает или читает - т.е вам - практически всегда приходится страдать. Поэтому злорадно продолжаю свою исповедь с того места, на котором меня грубо прервали.

 

И так выбегаю я со всеми своими мыслями и состояниями, буквально выдергиваюсь, как редиска из почвы - с корнями и похмельным неврозом, на ходу поправляя рюкзак, проверяя, закрыт ли магазин и не забыл ли выдернуть из розетки машинку для стрижки лица. Затем, убедив себя, что все у нас оки, легко, как-то по мелеховски, с задором вскакиваю на алюминиевого коня, пришпориваю педали и со скоростью сто сорок тысяч километров в час несусь по набережной 1 Мая к местному ученому заведению, как это и бывает ежедневно, когда впервые опаздываешь на роботу. Ну и, короче, такой кручу педали навстречу рассвету, подставляю теплому ветерку пылающее свежим октябрьским загаром лецо и постепенно перестаю ощущать себя директором варьете. А встречные барышни так на меня зырят, как мне кажется - неистово и страстно. И юноши, кстати, тоже не обходят вниманием - тоже любуются. И я думаю про себя, хотя виду не показываю, мол, наконец-то пробил мой звездный час и еще чуть чуть и какая-нибудь прекрасная дама предложит мне руку, сердце и небольшой уютный пятиэтажный домик на побережье седого Каспия.

 

Короче говоря, еду так десять кварталов, но смотрю, что-то никто дальнейшей активности не проявляет, но зырить продолжают просто не отводя влюбленных глаз невзирая ни на что. В этом месте, мы, короче, насторожились. И поэтому остановились и стали снова проверяться: ширинка застегнута, из джинсов снизу чужие колготки не торчат, которые кое кто из вечерних гостей накануне может снимала вместе со штанами и позабыла вытащить, а я спросонья её штаны может вместо своих на себя и напялил. Благо жопа маленькая как грецкий орех.

 

Ну и спустя некоторое время методом ощупывания и оглаживания на виду у прохожих мы добрались до своего солнцеподобного еблета. И вот вижу я своими зрячими перстами - блять! Машинка для стрижки бороды!!.

 

И тем не менее занятий по ощупывающему дискурсу поверхности не прерываю. Только губами шевелю - так сказать молчаливо и многократно нарушаю закон про оскорбление власти и религиозных чувств верующих. Ведь все мы помни, что оный еблет ближе к зиме покрывается густым мхом - в этом секрет нашей природной моложавости и децкой веселости. Иногда - если уж совсем почесному - мы просто как младенчик с фрутоняни выглядим. Сомнительное, конечно, заявление, но против правды не попрешь. А все потому, что подо мхом кожа еблета зимой сохраняется в тепле и уюте и ее не дубят снег и ветер не сечет пыль, не шрамят камнепады и не ранит глютен. Все  мы с молока матери помним, что потребление на морозе чрезмерного количества сладкого и продуктов с высоким гликемическим индексом вызывает появление морщин. Поэтому с наступлением холодов ни сладкого, ни чрезмерного ни ни.

 

Вот только пока вместо морозного ветра и камнепадов с глютеном на дворе который день 25 в плюсе и лицу под мхом стало жарко. И в отместку оно начало мне мстить и потеть в самые неподходящие моменты. Потение мха выглядит как мелкая свежая роса. Особенно красиво когда солнечные рассветные лучи падают на нее, зажигая мириады радужных огоньков. Гламурненько? - да! Но крайне неудобно для прыжков с шестом, поедания борща и заседания кафедры. 

 

Однако, у такой погоды, несмотря на мех, есть серьезные бонусы. Напремер сладкого можно наяривать от пуза, потому как не зима. И вот что было установлено в ходе проверки комиссией. Он (то есть Я, только в третьем лице) окончательно поверил в глобальное потепление (одна дебильная девочка по телевизору убедила) и по тренду решил с утра убрать с еблета все лишнее из натуральной шерсти и вернуться к истокам - трехдневной щетине и прическе гитлерюгенд с бакенбардами. Все так и сделал специальной машинкой слева, и хотел уже приступить к диким зарослям справа, как кое-кто нас отвлек, а потом мы резко посмотрели на часы, забыли про все и сорвались служить просвещению юношества и девичества по контракту.

           

Вощем, учитывая то, что "сообразительность" мое второе имя я таки повернул своей головы качан направо и увидел, что в ближайшей витрине отражается незнакомый чел на моем велосипеде и с моим рюкзаком. Про такого в каком-нибудь 17 века сказали бы - зело борода клочна. Но мне-то показалось, что чувак просто налетел своей головой на небесную ось и так и остался на всю жизнь нецелованным девственником.

 

Вощем ситуацию спас узбек с моей машинкой для стрижки из стоящего неподалеку дома быта Юность - Парикмахерская, Ритуальные услуги, Ксерокс. Цирк Филатова  На работу добрался без опозданий, чотко, как настоящий пацан.

 

 

Хотя знаете, а вот прикольно всеж таки мчать на велике по прекрасному утреннему городу, по его набережным застроенным старинными особняками, пересекая мосты и каналы, и при этом ощущать как правая сторона твоего лица развевается, в то время, когда левая - просто холодит. И не понимать почему. Как Сократ, который заявил всем вокруг, что знает только то, что ничего не знает.

.