Наверное, я все-таки злой человек. Потому что так жестоко бить по больному месту, вероятно, не следовало. Зато, детка, я посмотрела на все это трезвым взглядом и поняла, что я, оказывается, не такой отморозок, как мне казалось. А очень даже ничего.

И кто бы что не говорил - это очень важно, когда тебя любят не за внешность, не за ум (хе-хе), а просто так. Ну или обманываются. Не важно.

There is no passion; there is serenity

Выражаю огромное спасибо тов. Ольге, ака Миледи, которая выложив свои фики не дала заскучать этим вечером:)))

Хочу: архив печатных комиксов по ЗВ, зеленый халат в божью коровку (можно желтый мохнатый), тапки-барашки и вафельницу!)%

Кстати, отращиваю волосы до прежней длины:) под эту дудку уже два месяца не стригусь. Хотя сложно сказать, возымело ли это какой-то эффект.

Душевное общение, что ли. Странно вообще, чувствовать, как быстро утекает время. Сегодня тебе двадцать, завтра уже сорок, а послезавтра - похороны. Фи. Время слишком быстро стало лететь.

 

 А я остаюсь. Все там же. Все так же.

Убиваюсь в хлам  сериалом Тюдоры:)

Томас Мор в исполнении Джереми Нортэма  - просто прекрасен. Я влюбилсо *_*

Аж захотелось перечитать Утопию. ВОобще, прекрасный сериал. Из серии, как  манипулировать мужчинами.

Катарина Арагонская тоже получилась отличная. Настоящая королева.

Снится пиво. После антибиотиков еще дней пять его нельзя будет пить:(( 

О, это отдельная история. Ни с того ни с сего, меня долбануло температурой 39.5 и жуткой болью в горле. Но убойная доза антибиотиков спасает мир.

Да, на меня напала флудилка:)

 

 Лечусь песочным печеньем с шоколадными капельками, чайком и Звездными войнами "Новая надежда".

Красота)))

 ...аки аццкий демон тьмы.

Это из серии: " а тепер ви заткнулись і припинили виябуватись".

Возникают странные мысли про жестокую месть. Нет, не человекам. Что, в сущности, человеки? Так, несчастные создания.

А самой себе. Я опять пыталась перехитрить судьбу, а вместо этого... опять перехитрила сама себя, блин. Ошибки надо признавать и я их признаю.

Простите, ПЧ и дневник, что подло жалуюсь. А куда еще обращатся?

Лети, мой хрупкокрылый мотылек.
И знаешь, налей-ка мне еще бокал вина.
Сегодня день такой, мой мотылек.
Хочу напиться до пьяна.
До дна.

Лети, мой хрупкокрылый мотылек.
И собирай могильные цветы.
И приноси мне их, мой мотылек.
Да не растают вековечные льды
Ведь с ними, мотылек, на ты.

Лети, мой хрупкокрылый мотылек.
Я не удержу в руках твоей пыльцы,
Ты так далек, мой мотылек.
И в воду спрятаны концы
Судьбы.

Лети, мой хрупкокрылый мотылек.
В степи застыл твой огонек,
Лети туда, мой мотылек.
Он так отчаянно далек
И одинок.

Лети, мой хрупкокрылый мотылек.
Не умирай. До нового конца,
До нового планет парада, мой мотылек.
Не разбивая сердца.
Красивого юнца.

Лети, мой хрупкокрылый мотылек,
Сегодня превратиться в навсегда
Мы будем вечно, мой мотылек.
Всегда и никогда.
Вода?

Лети, мой хрупкокрылый мотылек.
Я не люблю тебя.
Ушла.
Пока.

Пора уходить. Но давно заперты картонные двери.
Пора уходить. Я кричу, не могу поверить.
Серебристые птицы Cинюю Осень снова воспели,
Мне пора в путь, вслед за последним Зверем.

Прежде чем упадет на землю последний листок,
Я уйду. Куда? На Запад или опять на Восток?
Нет, на юг. Там старой реки засыпает исток.
Я к нему прикоснусь ладонью. Выпью глоток.

Река вновь оживет и размоет весной дороги,
По которым пройдут чьи-то больные ноги.
Кто-то погонит на рынок рабов убогих,
Кто-то найдет любовь, а кого-то - старые Боги.

Уходи на Восток. А я поскачу на далекий юг.
В поисках смерти и жарких солнечных вьюг.
Уходи и помни - что был ты когда-то глух,
Но река оживила тебя. Неожиданно. Вдруг.

Помни всегда и слушай сердце и ветер.
Он тебя приведет куда следует. В лето.
Только не проклинай старую Синюю Осень.
Она просто любит тебя. И ответа не просит.

А ей тоже уже пора. Но заперта хлипкая дверь,
За которой плачет хромой одинокий Зверь,
Обезумевший от себя и своих вечных потерь.
Но он ждет. Потому что может быть только с ней.

Помолись за них в храме у ворот южных прерий,
Может, вечность откроет для них наконец-то двери.
И встреться вдруг все пропавшие Осени -Звери,
А ты будешь знать, что спасен. И снова верить.

У, спасибо Вам, малознакомые и незнакомые люди.
Лучшим лекарством от хандры, депрессии и иже с ними является злоба.
поддалась на очередную провокацию отдельных личностей социума и впала в депрессию и самоуничижение.
Бороться надо с излишней эмоциональностью.

В колонках играет - Ice Ages - Buried Silence
Что же ты так, что же? Раскаленным углем по уставшей коже
Пробежалась истлевшая память. И почем до сих пор так ранит?

Где же ты так, где же? Ловишь за пальцы северный ветер свежий,
Что за собой столетиями манит, зазывая в вечный холодный танец.

Как же ты там, как же? Может и вспоминаешь меня вечерами даже,
Запивая водкой в граненом стакане. Чтобы было проще заснуть. Странно?

Как же ты там, как же? Ведь не случиться же одна жизнь дважды,
Если утратишь ее утром туманным. Не ходи по крышам один, ладно?

Что же ты так, что же? Никотином по венам остался похоже.
Особенно после второй пачки за вечер. Вдруг сегодня и встречу?

Где же ты так, где же? Ждешь под дождем меня, как раньше. Прежний.
Я устала ходить по вечности. Веришь?

Как не странно, моя прелесть, мы все глубоко уродливы.
Зеркало не отразит всю отвратительность наших морд.
Милая моя куколка, я тебя на ночь укрою заботливо,
Ведь завтра тебя разорвут собаки, а мать совершит аборт.

Моя девочка с фарфоровым личиком, засыпай побыстрей.
Моя милая, я спою тебе про отчание и про золотую метель,
Я спою про одинаковость и обыденность человеческих дней.
Про май в слезах и июнь в крови. Забирайся скорей в постель!

Моя белкожая льдинка, не плачь. В нас и так километры пороков.
Не зови, малышка, злых духов, если не знаешь имен.
Иначе придут зеркала, отражая тебя и давая сотни уроков.
Ровно в полночь, сковозь щели времен.


Моя прелесть, мы все глубоко уродливы. Так и живем.
Моя куколка, кто забудет чужое имя, если жил до того не зная?
Часы разбиваються. Полночь. Ждем.

Имя тебе… Страх.

Иногда ты сводишь с ума. От тебя невозможно сбежать и укрыться, ты отыщешь любого, где бы тот ни спрятался. Ты заставишь дрожать, покрываться липким потом и закрывать глаза. А иногда бывает так, что ты становишься наркотиком. Человек хочет бояться тебя снова и снова… И ты доставишь ему такое удовольствие. Тебе ведь так нравится чувствовать свою власть над другими. Лишь одно твое слово – и появится боль…

Пройти тест

 Головой вниз. С обрыва. Чтобы не болело в груди.

В колонках играет - Jesse Harlin - Vode an
Настроение сейчас - дым, который уходит в небо

 Сегодня на улице отвратительнейшая погода. Мерзкий холодный моросящий дождь, сильный ветер в лицо, поднимающий и бросающий в лицо эту отвратительную водяную пыль, низкий, густой стелющийся туман. Он, как и многие нормальные люди ненавидел такую погоду. За слякоть и холод. А еще за то, что от обуви могли остаться мокрые следы. Нет, об этом он, конечно, еще в бытность свою молодым и неопытным, научился заботиться, но опасность всегда существовала. Как и та, что именно в такой день «они» могут подолгу не засыпать. Он знал, что в дни такой погоды у «них» возможны припадки депрессий, психических и нервных расстройств и тому подобного. Сегодня это должна была быть 23-летння Клара Лиашин, многообещающая девушка, к которой благоволят все старшие наставницы, и ходят слухи, что и Первая старейшина.  Надо подождать до захода солнца. Хотя бы. Нет, все-таки это отвратительный день для смерти. Ужасный. Гадкая погода.  Но ждать нельзя. Колеса времени закрутились и скоро все дойдет до пиковой точки. И тогда узнает,  нужны ли эти все жертвы. Хотя, если все будет как надо, то эти люди никогда не умрут. И никогда не родятся. Он сидел за столиком кафе с яркой вывеской и пил на удивление вкусный кофе. Уже третью чашку подряд. Хотя знал, что нельзя перебарщивать. И что через полчаса максимум отсюда уходить. Нет, официанты и бармен ничего не смогут вспомнить в случае чего, но если за дознание возьмутся бывшие коллеги, то они определенно могут опознать почерк. Он расплатился за кофе и вышел. Теперь надо было на другую сторону города. А затем к пани Уляне. И только потом к Кларе. Чтобы все видели и помнили – он хороший, законопослушный гражданин.

Надо идти. Ему еще к Уляне. Чтобы никто не подумал лишнего.

Уляна, как оказалось, его ждала. Посмотрела тревожно, молча поставила на стол тарелку с картофельным супом и села напротив. Ни слова упрека, ни истерик. Просто немой вопрос: когда все закончится?

Он бы хотел ответить – когда время повернет и пойдет по другой дороге. Он хотел бы ответить – когда исчезнет город Кайв и возродится город… который стоял здесь до того, когда по улицам опять будут бегать детишки, и когда и в помине не будет никаких ведьм и инквизиторов. Но нельзя говорить. Она не поймет. Уляна хорошая женщина. Но она не поймет.

После обеда они направились в спальню. Он постарался сделать так, чтобы его подруга больше не волновалась. Спала спокойно. И была на сто процентов уверенной, что он спит рядом с ней.

Город плавно погружался в сумерки. Скоро надо будет выходить.

***

Целый день Клару не покидало предчувствие чего-то необычайно волнующего. Может, это была погода. Клара очень любила такую мокрую, слякотную погоду. С моросящим дождем и низкими косматыми тучами. Чтобы ходить по городу, пить кофе из пластиковых чашек, вдыхать полной грудью холодный осенний воздух, топтать ногами празднично-яркие листья и улыбаться. Почему то у ее сестер в такую погоду просыпалась хандра и тоска. У них бывали нервные припадка, депрессии. Но не у нее. Нет. У нее в такую погоду было только ощущение бесконечной свободы и Осени. Именно так, с большой буквы.

Закутавшись в теплый шарф, она бродила по городу. Занятия были отменены, и можно было просто наслаждаться  погодой и радоваться жизни. Чем  Клара в данный момент и занималась. Бродила по парку.

Зайдя домой, мокрая, счастливая, она отправилась смывать с себя потоки уличного дождя и машинных запахов. Смывать с себя и окутывать теплой водой. На шее висел на золотой цепочке красивый золотой кулон в форме солнца – символ принадлежности к сестринству, первоочередная защита и связь в случае… досадных инцидентов.  Амулет  этот Клара не снимала никогда. Это был ее самый дорогой и самый любимый амулет. Его одели ей на шею при прошествии инициации, надела Третья Старейшина Катрин. Этот день до сих пор стоял перед глазами, наполняя ощущением огромного счастья.

Клара вытерлась огромным махровым полотенцем, надела чистую пижаму и легла в кровать. Сон упал на нее неожиданно быстро. Темный сон, который обычно предшествует предвиденью. Клара это знала. И лишь крепче стиснула ладошкой амулет.

***

Он попал в дом без всяких проблем – старушка-консьерж спала сладким сном. Не понадобилось даже наводить знак и оставлять лишние следы. Замок на двери квартиры занял чуть больше времени – на нем стояла защита. И достаточно неплохая. Видно, что ставила одна из наставниц, а не желторотая ученица. Когда знак был осторожно отодвинут, пришлось поработать отмычкой, благо старый мастер-вор из Занира его этому обучил.

Мужчина вошел в квартиру, вдыхая пряный, чуть сладковатый запах, который всегда есть в жилищах этих.  Запах щекотал ноздри, манил в спальню, где на диване спала молодая ведьма.

Ее густые каштановые волосы змейками расползлись по подушке. Блестящими ручейками. Тонкая ладошка осторожно сжимала амулет. Девушка улыбалась во сне. Он даже мог предположить, что ей снится. Море, солнце. Тепло. Танец. Шабаш. Полет. Амулет в руке отреагировал на незнакомца легкими подрагиваниями, но молодая ведьма не обратила на них внимания. Она была в глубокой власти пророческих видений. В которых было и прошлое и будущее.

Мужчина начертал знак. Достал тонкое, острое лезвие созданное из сплава старинного серебра (заниряин говорил, что это серебро пережило переход и крушение, а затем и восстановление) и прочнейшего металла. Подошел к девушке. На красивое, точеное лицо набежала тень тревоги. Слишком неосязаемая, чтобы проснуться. Золото колдовства опять не остановит серебро стали.

(«Серые птицы из стали

На песке рисуют печали.

Золото вмиг разрывая,

Серые птицы играли»)

Лезвие легко войдет в податливое горло. Он взмахнул рукой и по шелковому белью потекли ручейки крови, смешиваясь с блестящими прядками каштаново-шоколадных волос.

Девушка улыбалась. И произнесла-прохрипела мертвыми губами, доставая его из глубины сплетенного воедино пророческого сна и смерти:

«Не найдешь ты того что ищешь. Его осталось половина.»

Он запомнил слова.

(Кровь стекала с простыней, с пальцев, окутывала красной лужицей хищно, но бесполезно светящийся талисман в форме солнца)

Половина.

Что ж.

Кровь теперь не только из носа. Еще и из уха. Разваливаюсь по частям. 

До встречи, вечер.

Агата, почему ты сидишь и плачешь? Неужели сломала куклу?
Или ливень из горького пепла навеял смертную скуку?
Ты не плачь, Агата. Смотри, я же протяну тебе руку.
Правую. Потому, что в левой будет бутылка с ядом.
Ядом для нас двоих, я надеюсь, ты будешь рада.
Расскажи мне, в чем твоя страшная неудача, Агата?
Может, ты полюбила вчера очередного пирата,
И теперь хочешь опять запить и забить изнутри?
Или хочешь опять кричать и визжать до первой зари,
Ослепляя себя и меня. Лучше дверь в тишину отопри.
Агата, и ты и я – мы привыкли убивать лучших друзей,
Выкидывать их тела на свалку истории - в переплетение дней,
Сбрасывать в шахты лифта и держать до рассветных огней.
Сегодня не плачь, Агата. Хотя слезы тебе к лицу.
Сегодня мы опять пойдем убивать. Пойдем убивать пустоту.

а мне больше не страшно. Я теперь не сойду с ума.
Мои крошки рассыпались, мои руки дотянулись до дна.
Миллионы свечей на окнах, тысячи прожитых дней и лет,
И вдруг опять разрезают небо хвосты тех же самых комет -
И станет не важно, что было до этого страшного мига,
Ведь впереди будет лежать дорога на сотни и сотни лиг.
Слышишь, в темноте этой пряной ночи даже ветер утих,
И ты молчишь, как знак и знамя бессмертья, спишь.

А мне больше не страшно. Я теперь не сойду с ума.
Закончилось время кошмаров и время долгого сна.
На горизонте черным идолом стынет предвечный страх,
А новых ведьм опять сжигают на уже привычных кострах,
Ты опять победил, ты опять мой палач-инквизитор,
И опять я плачу и вижу небо в решетку стальную закрытым,
Может, все же кинжалом в висок, это будет быстрее -
Чем ядом в сердце любовь - с каждой минутой больнее.


А мне больше не страшно. Я теперь не сойду с ума.
Моя песня снова не спета на полях серебристого льна.
Ты снова уходишь в ночь, как уже уходил когда-то,
И жутко, что этот миг тоже станет обычной датой,
Расстворится бесшумно в череде одинаковых дней,
Я хочу чтобы ты остался, но как и тогда - закрываю дверь.
И теперь снова жить с пустым очагом у самого сердца,
Смывая потоки лжи и крови с постаревшего вновь лица.

Все /хорошо/
Будм называть это такими словами, сплевывать через плечо, стучать по дереву. Выполнять прочие ритуальны танцы вокруг своих мелочных человеческих суеверий.

В процессе жизни мы начинаем понимать, что сделали до того не так. Вот за сегодняшний день бились об стекло, словно жирные рыбины мысли о том, что было бы, если бы.... Если бы вернутся и все помнить. Мне было бы интересно посмотреть на результат. Изменился бы результат при изменении исходных параметров. Но это по сути является само по себе не возможным, поэтому, зачем об этом думать. Лучше подумать о делах насущных.

_если ты читаешь эти строки, значит, передай, чтобы эта держалась от нас подальше. иначе больно будет тебе. а ты боишься боли, ребеночек. хотя ты знаешь, что я не могу и не умею причинять боль, я знаю, кто это может сделать _


_for_whom_it_may_concern_
я не хочу сейчас ничего делать по поводу гештальта. это было бы очень не вовремя, не в тему, и не хочу обижать родного человека. потому что есть вещи поважнее, да. плюс мне не нравится эта тупость. потому что со мной согласится любой, что это тупость. потому что я не люблю. тебя в часности. больше нет. уже давно нет, что самое приятное. осталась только маааленькая обязанность, что ж, это был мой же недочет. вернее, моя же наивность, детская глупость и так далее. очень жаль. но наверное так было надо.

_for_you_

все будет. good night, my deaR. I'm always near.