Последнее время мы с Лидкой стали гулять ногой. От этого правда у нас больше 40 минут гулять не выходит, потому как она устает и, почти сидя в сугробе, начинает на всю улицу требовать титю. Приходится уходить домой. Зато полтора этажа поднимается ногой сама.
Еще я насмотрелась в программе «Наши дети», что уже в год нужно начинать приучать детей чистить зубы. Купила мадаме детскую щетку и съедобную зубную пасту. Видимо, из-за того, что Леденец каждое утро следовала за мной в ванную и наблюдала, что я произвожу со своим ртом, ей очень понравилось чистить зубы. Старательно елозит щеткой во рту, иногда, правда, кусает ее или убегает с ней в комнату… Но, думаю, здесь самое главное – сам ритуал и привычка.
Еще мы стали дополнительно купаться днем. Если на ночь Лидуха в основном сидит в теплой водичке и канителится с игрушками, то днем купается в прохладной и типа плавает, пытается нырять, скачет в «бабу сеяла горох» и играет в «Буль-буль», то есть обрызгивает меня с ног до головы. Вчера после такого «плавания» продрыхла аж 4 часа.

Лидушка с подружкой Ксюшей ждут своих мамаш гулять

+

Ирка Хренова (беременная. уже сильно):
- В кого это Лидка такая кудрявая?
- Да в обоих дедушек.
- (В ужасе) А-а! А у нас дедушка лысый!

Леденец стоит в позе «наклоны вперед», упираясь темечком в пол, задирает одну ногу вверх И ПИСАЕТ. Описала себе голову.

Ходили снова кровь сдавать. Выяснилось, что анализ у нас еще хуже, чем был. Я запаниковала. Ездили в областную больницу, где нас осматривало и потом обсуждало несколько врачей. Ничего подозрительного не нашли, написали, что это, скорее всего, нестандартная реакция на прорезывание зубов (у нас все это время резалось аж 6 коренных). Но велели сделать УЗИ и сдать кровь из вены на кучу всего. По УЗИ у нас все в порядке, кровь из вены пока не брали. Я на самом деле боюсь этой сдачи крови – мы из пальца-то последний раз с такой дикой истерикой сдавали – потом вдвоем с Андрюшкой ее еле одели, потому как она в мостик изогнулась и орала дурью, потом уж до дома с коляской добежали, а она все никак успокоиться не могла… Андрюшка говорит, что может ее не таскать и не мучить. А вдруг это все не зубы – я потом себе не прощу. Уж может как-нибудь, поиздеваться над ней и собой, но потом больше не думать об этом и окончательно успокоиться?

Из самых многозначных слов:
Баба – баба, баба Яга, бабочка, бабка коробка, собака, баю-бай
Кака – кака, бяка, памперс, горшок, + кашка, курочка, капелька.

Из непонятого:
Га-га – произносится в момент ворчания или когда жалуется, когда ее переодеваешь и она машет ногами, иногда по телефону

Как Лида позорит меня перед гостями.
Уберусь в квартире. Придет Лида-инспектор, найдет какую-нибудь крошечку-соринку, начинает показывать пальцем и громко кричать «кака!». И так долго, пока внимание не обратишь и не попытаешься отобрать. Тогда начинает прятать «каку» в кулаке и убегать с визгом. Любимая игра.

Вчера первый раз за два года были в сауне. Кайф! С Лидушей мама сидела. А некоторые еще даже грудных детей в сауну берут. Может, и полезно, только как представлю: начнет там капризничать – придется с ней уходить, одевать там ее в жаре в шапки-комбинезоны… Может хоть летом.

Комменты:
Lo-Real – Ромка Путина не видел. Им велели не высовываться из комнат, а в их корпус тот не заходил.

Когда Андрюши нет, то роль его со времен больницы выполняет его фотография. Лида кормит ложкой, капает ему в нос и им танцует. Шлю мужу СМС-ку: Мы тебя накормили сухарями и таблетками. Приятного аппетита.

Когда мы лежали в больнице, я была готова на все, чтобы развлечь ребенка. И дала ей на растерзание свой телефон. Теперь Лидка считает его своей собственностью, и когда я сама начинаю по нему звонить, орет и тянет руки. Эх! Вчера оказывается позвонила с утра рано моей маме и разговаривала с ней. Потом звоню сама мамуле, проснулась? - спрашиваю. Так меня, - говорит, - Лидуша разбудила, - сказала мне: «баба, хаха, гага» и трубку положила.
Еще записала мне в адресную книгу кучу элегантных номеров типа ###111111##000 под заголовком «Без имени», отправила каких-то СМС-ок, после чего мне два дня приходили гороскопы. А еще включит себе какую-нибудь музыку в телефоне и стоит-танцует. В общем ребенок нового поколения.
А Андрюшик, как только Лидуша загорится глазами на его телефон, бежит его прятать и говорит: Только маминым можно играть! Ну несправедливо!
А клавиатура у меня не блокируется.

Еще как к своей собственности Лидия Андреевна относится ко всем ручкам. Поэтому все руки у нее вечно изрисованы, а заодно все, что ближе лежит: пол, простыня, книжки, мамина нога…

Ничего оригинального к 23 февраля подарить не получилось. А чтобы подарок не был банальным, было решено сделать его труднодоступным. Вспомнила про детскую игру «12 записок». В первой написано, где вторая, во второй – где третья, в 12-той – где подарок. Лазил – искал, Лидушка за ним носилась… Процесс удался.

Андрюша моется. Лида заходит в ванную. Раздается ее офигевшее «А-а!!!» Прибегаю. Показывает пальцем на папино достоинство, вытаращивает глаза, продолжает офигиевать. Андрюша: «Забери ее немедленно! ОНА ВСЕ ПОНИМАЕТ!!!»

Сегодня долбанули машину. Все, слава Богу, живы. Ехали Андрюшка с Ромкой. Весь праздник проторчали во всяких инстанциях, а все остальные выходные теперь без машины шиворот-навыворот.

Сдали с Лидухой во вторник кровь. Анализ стал значительно лучше. РОЭ уже не 40, а 30. И я успокоилась. В следующий вторник еще рез пойдем. Эх, как хорошо было раньше ходить с Леденцом в поликлинику: она кокетничала с врачами, пела им песни и громко удивлялась картинкам на стенах. Теперь мы на все белые халаты начинаем орать и вцепляться в маму руками и ногами. Какие там картинки? Какие там жалкие мамины «а мы смелые и никого не боимся» и «ну ладно-ладно, сейчас папе нажалуемся». Ребенок теперь точно знает, что тети в белых халатах – враги и душегубы, и нужно делать все возможное, чтобы они не дотрагивались слушалкой, не тыкали железкой в горло и уж, конечно, не протыкали иголкой палец.
Мочу мы опять не сдали. В больнице сдали на 7-ой день мучений (моих). Дома мы отказываемся писать в горшок. Посидеть на нем книжки послушать – ну так и быть, таскать за собой, громыхать им, показывать на него пальцем и говорить: «кака» - это пожалуйста, а пописать для любимой мамы – это, извините, фигушки.

А еще Лидку в поликлинике взвесили. В год она у меня была около 11 кг, а в год и 2 мес. после больницы стала 10.500. Хотя мне сказали, что это еще ничего.
Нужно будет все-таки сводить ее к гастроэнтерологу. Хотя внешне она, слава Богу, не похожа на больного ребенка. Играет, болтает, на улице наконец-то стала ногой ходить, а то раньше у нее не выходило в этой одежде полярника. (Мы что-то с Андрюшкой перестарались с одежкой, и похоже, ее ей и на следующую зиму хватит).

С визитом…

К нам на этой неделе в Нижний Новгород Путин приезжал. Андрюшка очень радовался, потому как снег расчистили не только на проезжей части, но даже на тротуарах. Такой лафы местные автовладельцы никогда не видели. А еще Путин приезжал к Ромке на работу – в НИИ. Ромис рассказывал, что у них там 2 недели сугробы ровняли аккуратными квадратиками и перестреляли всех бродячих собак. Местные тетки плакали – они этих собак знали по именам и каждое утро подкармливали. Еще в честь приезда президента везде двери новые поставили и велели во время визита из комнат не высовываться – выход в туалет равносилен побегу. А говорит, что сотрудникам корпуса, куда непосредственно заглядывал Владимир Владимирович, накануне велели прийти на работу к 8 утра – «репетировать работу во время визита Путина».

*
Я пока в Лиру появляюсь как-то односторонне. Могу выставить что-то через кого-то. Могу почитать через почту посты ленты друзей и комменты к моим сообщениям. Иногда хочется чего-то кому-то написать, но пока не могу. А кое-что к моим сообщениям пусть здесь.
Легкое_дыхание: Да не то чтобы не выяснили, что у нас было. Какая-то вирусная кишечная инфекция.
Лапундра: Именно около 4 роддома мы и лежали. И заведующая пыталась тоже всучить БАДы. Это было настолько явно, что даже забавно. «Вот этот препарат вам непременно надо приобрести – очень хорошо для мозговой деятельности». Вот только об этом-то я и думала.

Все, что было выставлено 8 февраля - это я уже не выдержала и попросила мужа с работы отправить. Некоторое еще полугодовой давности. Ну, он не совсем так сделал, как я просила, хотя без разницы. В общем в инете я буду набегами.

На следующий день после похорон нас с Лидком увезли в инфекционную больницу. У нее температура, рвота, понос, у меня от этого паника и нервная дрожь. Вообще инфекционная больница – это страшная вещь, и не дай Бог кому туда попасть. Клетушки «источник клаустрофобии», из которых детям выходить нельзя, дабы не подцепить чужих болячек, узкая неудобная кровать, на которой приходится спать с ней вместе, потому как от себя не отпускает, ну там 1 туалет на весь этаж, куда в общем-то тоже не сходишь, потому как ее не бросишь. И все это была бы ерунда, если бы не ее состояние. Неделю мы не ели, 3 дня нас рвало, температуру и рвоту сбивали уколами. Смотреть на нее было страшно: исхудавшая, валявшаяся как тряпочка – как положишь, так и будет лежать, губы потрескавшиеся в кровь и совершенно затравленный взгляд. При этом наша врач говорила: Нет, я не знаю, что с вами делать, у вас очень аллергичный ребенок – ей ничего нельзя, и у нее обезвоживание - пусть ее забирают в реанимацию. Я начинала рыдать, потому как реанимация – это, может, и неплохо – прокапали бы там (вне ее капельниц не делали), но в реанимации любые дети лежали без родителей, и брали туда почему-то сразу на 2 дня. Приходил реаниматолог – приятный человечный молодой мужик, успокаивал, говорил, что еще посмотрим и заставлял поить, поить много, пусть насильно. И я насильно поила ее из шприца. Сразу откуда-то брались силы сопротивляться, орать и выплевывать, но что-то да попадало.
Еще когда нас только привезли, врач сказала: безмолочная диета. А мы же мамину титю кушаем. Мол, сразу-то вы не отлучите, но давать по-минимуму, не больше 2 раз в сутки. А она просит: заглядывает мне в глаза измученно, жалобно, трогает и просит: мама, титя! Я пару часов помучаюсь, а потом – и дам. А потом в ночь у нас снова рвота. После третьей ночи давать ей грудь перестала. Сцежусь, завяжусь пеленкой и внушаю себе, что нельзя. Да и она не просила – у нее сил не было, и слова она все забыла кроме «мама».
Самое дурацкое, что у нас ничего конкретного не нашли, все анализы на что-то были отрицательные. А анализ крови был плохой и показывал наличие неслабого воспалительного процесса. Даже когда она у меня начала есть, нормально какать, сползать с кровати, пытаться шкодить, сбегать в коридор и улыбаться, кровь была не лучше, а даже хуже. И выписали нас с РОЭ 40 и лейкоцитами не помню сколько, но больше нормы.
Когда мы уже лежали 10 дней, нас посмотрел профессор. Выписал очередных лекарств и велел, если осталось молока, кормить. Мы с ней так обрадовались – сил нет! И стала она сосать бесконца, постоянно и круглосуточно. Сначала молока было мало, и она ворчала, пиналась, дралась и кусалась. Теперь вроде снова нормально.
В этой инфекционной больнице редко кто задерживался дольше, чем на 5 дней. Большинство уходило под расписку. Я бы тоже ушла, если б у Лидуши время от времени не болел сильно живот. И тогда нам кололи ношпу. И пролежали мы там 2 недели.

С утра рано звонок по телефону. Я всегда боюсь таких звонков – мне кажется, что у кого-то что-то случилось. И точно. Андрюшкин папа умер. Совершенно неожиданно. Обширный инфаркт. Андрюшка подержался за сердце, постоял в ванной, собрался и уехал в Дзержинск. За окном мороз, у Андрюшки осенние ботинки. У меня из близких людей умирал только дедушка. Смерть всегда шокирует. А я как-то совсем недавно начала Пал Дмитрича уважать и чувствовать в нем родного. Он почти год совсем не пил, весь дом был практически на нем, потому что Галина Ивановна с больными ногами, он все время ходил с Лидкой гулять – как на работу. Лидушка ему очень радовалась. Он всегда был готов помочь и всегда встречал нас у машины и провожал до нее. Последний раз я его видела 5 января, когда мы уезжали из Дзержинска и махали ему рукой в окно. Смотрела сейчас фотографии. Лидка увидела Пал Дмитрича и обрадовалась: Деда. А у меня в голове песня, которую он всегда пел, когда мы собирались: «Лишь только подснежник распустится вновь…»

Как-то мы у них гостили. Кормим Лидку, а та давай плеваться кашей во все стороны. Пугаю: Сейчас вот придет деда и наругает, скажет, кто ты после этого. Зову его с этой целью, а он приходит и давай над ней хохотать. Я говорю, что как же, ее же надо как-то воспитывать, а Пал Дмитрич говорит: Это мальчиков надо воспитывать, а девочек надо просто любить.

По причине затридцатиградусных морозов мы с Лидкой целую неделю сидели дома. От замкнутого пространства едет крыша и психуется. Несколько раз орала на ребенка. Видители у нее жажда познания. Залезла с кресла на стол и достала все, что нельзя. Пока я прятала это все куда-нибудь еще повыше, закинула мои сапоги в ванную, а все пульты от телевизора в стиральную машину и в пасть игрушечной лягушке. Пока я искала пульты, раздраконила ящик с одеждой, наряжалась в мои штаны, надевая их как шарф на шею. Все уберу – она достанет, уберу снова и замотаю ручки резинкой – размотает и достанет. Победоносно так все вывалит и начинает распинывать по углам. Да что это за «ЯНЕМОГУ!» Потом мы ели цемент. Отковыряет от стенки, где плитка отвалилась, и в рот. Достаю у нее изо рта – дерется и вопит. Ну террористка!
А Андрюшка нам завидует, что мы дома сидим. У него ботиночки на тонкой подошве, осенняя куртка и летние брюки, под которые он ничего не поддевает по причине того, что «он не лох какой-нибудь». Он правда ездит в теплой машине, но бегает греть ее каждые 2 часа и доплачивает мужикам на стоянке, чтобы те делали то же самое ночью. Пока идет 5 минут от стоянки, окоченевает вусмерть. Щеки просто фиолетовые.
Дома тоже прохладно – 17 градусов, по полу сквозняк из коридора и из окон, а еще морозом веет от потолка, потому как этаж верхний и без чердака. А Лидка время от времени требует титьку. Говорит: «Титя нана» и бесцеремонно задирает мне все мои 33 одежки. Холодно!

Гостили с Лидкой у моих родителей. Каждый день с утра до ночи там происходила погоня. Леденец носилась за Жулей, отбирала у нее игрушки и, визжа, неслась в другой конец квартиры. Жуля гналась за ней, скакала за игрушкой, отбирала и неслась обратно. Лида, хохоча до уписывания, - за ней. Потом, отобрав игрушку, ложилась на нее пузом, а Жуля подкапывалась со всех сторон. Лидке, правда, было непонятно, почему когда та пытается покормить Жулю с ложечки воображаемой едой, та не произносит радостно ням-ням, почему та иногда спит и почему ей самой не дают пить воду из Жулиной мисочки.
В конце концов Лидка Жулю достала и та ее укусила. Собаченция пыталась спать, а Лида засовывала свои пальцы ей в пасть и старалась схватить язык. Ору было много, Жулю все ругали, при этом Лида желала отомстить и пиннуть собаку, которая спасалась от нее бегством.
Теперь мы уехали, и у Жули каникулы.

Провожать папу – это целая церемония. 1. Махать, когда тот обувается. 2. Требовать померить на себя его кепку, потом померить ее на папу, потом на маму, потом снова на Лиду и потом уже окончательно – на папу. 3. Потом папа целует Лиду, потом маму. 4. Потом папа говорит «до свидания, Лидуша», машет. Но Лида не машет, потому как папа уже обулся. 4. Потом с помощью мамы Лидок производит воздушный поцелуй. Папа в ответ тоже. 5. Папа уходит, закрывает дверь. К тому времени Лидуша соглашается помахать и машет перед закрытой дверью. 6. Потом в течение часа Лидка бегает к двери, показывает на нее пальцем и говорит: «Папа Тр-р-р-р», что означает «папа ушел туда и уехал на машине».

Лидка машет «до свидания» в тот момент, когда люди обуваются. И даже если они только что пришли и разуваются, она все равно машет. «Что, уже пора уходить?» - спрашивают.

Мужчин Лидуша стесняется. Красивых мужчин она тоже стесняется, но при этом кокетничает. Когда приходит Ромка, она сначала его боится и прячется лицом в маму, потом начинает выглядывать, изо всех сил улыбаться, но если он позовет, тут же снова стесняться и снова прятаться. Где-то через час она начинает совершать вылазки. Подойдет к нему, дотронется пальцем – и тикать! Ну потом привыкает и разрешает катать самолетиком и качать на ноге. В следующий раз начинает его заново стесняться.

Позвонили из поликлиники. Сказали, что у нас очень плохой анализ мочи – «Вы, - говорят, - случайно не в горшок ее собирали?!» А куда же еще: (или можно из памперса выжать). Нет, - говорят, - в горшок нельзя, анализ тогда всегда будет плохой. Нужно сначала ребенка подмыть, потом заставлять его писать на весу и ЛОВИТЬ СТРУЮ В ВОЗДУХЕ. Осознавала, примеривалась, репетировали. Поругались. Лидка отказалась писать на весу – орет дурью, изгибается мостиком, пытаясь пиннуть родную мать ласточкой. При этом писать, естественно, отказывается. И где мне брать этот анализ? Может просто вымыть горшок с доместосом и содой, а потом запастись кучей детской литературы?
С такой тактикой мой ребенок в будущем точно будет читать, сидя на унитазе – как папа

Лидушенции – целый год. Сначала он тянулся медленно-медленно, а потом вдруг раз быстренько-быстренько, галопом по Европе и кончился. И бабац – живет рядом с тобой самостоятельная шкода, которая пытается всеми командовать, дерется, если я не понимаю, чего она от меня хочет, плюется как верблюд, когда не хочет чего-то есть. Но люблю ее до безумия.
Значит весим мы 10.800, в длину 76 сантиметров. Ходим (с10 мес.), бегаем, прыгаем, гладим себя по животику, когда спрашивают «Где тут у нас Лидуша?», играем в ладушки, показываем «до свидания» и «как папа работает», танцуем (трясем попой, потом переваливаемся мишкой, потом «шарики-фонарики», потом кружимся). Кормим ложкой ляль и собачек, еще пытаемся всех причесать и закапать всем в нос. Говорим: мама, папа, баба, деда, ав-ав, киса, кы (это все пульты, выключатели и кнопки), тр-р-р (машина, стиральная машина, пылесос и кухонный комбайн), кака (памперс, мусор, мусорное ведро).
Праздновали в Дзержинске. Засняли на камеру как Лидка с помощью меня задувает свечку на пирожном. После этого сгребла в кучу подарки и жадно на них лежала.

Моя бабушка: Ой, Лиденька – такой ребенок красивый. И в кого только она такая?!

На горшок ходить мы отказываемся. Даже просто на нем посидеть. Единственный способ заставить – это читать книжки, пока она там сидит. Придумала правило, что книжки мы читаем только когда сидим на горшке. Помогает, но плохо. Может минут 15 сидеть, слушать, потом встать и тут же написать в штаны. В общем за 2 недели она 2 раза написала в горшок и один раз накакала. Последним я даже вдохновилась, всем звонила и с восторгом рассказывала. Но Лидка как-то передумала, и теперь встает с горшка, а читать все равно требует: ноет, ходит за мной с книжками, вцепляясь за ноги.