Лидия Андреевна неожиданно полюбила читать книжки, с помощью мамы, естественно. Раньше я сама, чтобы ее занять, развлекала ее яркими страничками со всеми вытекающими «А где у зайки глазки?» и «Это корова. Как корова разговаривает? Му-у.» Теперь Леденец находит книжку, деловито осматривает, протягивает мне: «У-у» (означает читать немедленно). Читаю. Снова «У-у». Читаю. Снова «У». Вчера сказку «Репка» читала 18 раз. До головокружения и тошноты. «Бабка за дедку, дедка за репку. Тянут-потянут…» Когда начинаешь читать без выражения и энтузиазма, Мадама ворчит, хлопает по страницам ладонью и даже дерется. На отвлекающее «Ой, а где же у нас Хрюша? Он так соскучился по Лиде», ребенок внимания не обращает, невозмутимо берет книжку и снова «У». Когда в конце концов просто перестаешь читать, начинается если не истерика, то гневное кидание книжек, крокодильи слезы и обиженное бормотание «Ма-ма-ма-ба-ба-бы-бы-да-да-бу-бу-бу». Отвлечь в принципе можно заползанием мамы под стол, некоторой рекламой по телику и работающими пылесосом, стиральной машинкой или феном. Хотя последнее время пылесоса мы боимся.

Любимая игрушка у Лиды - Хрюша. Абсолютно уродливый, похожий на тупого розового зайца. Она с ним целуется, засовывает в рот его уши, ложится на него, подпрыгивая попой и колотя босоножками по полу. Когда мы едем гостить к родителям, то Хрюшу обязательно берем с собой – без него нельзя. От большой Лидушиной любви он очень грязный: помуслякать – повалять по полу, поцеловать чумазым после пюрешки ртом… Его бы выстирать, но как же Лидия Андреевна будет без него жить, пока тот сохнет?

Сентябрь и половину октября любимый муж работал на выборах, отчего мы не видели его неделями. Одним было совсем скучно и невыносимо, и мы с Лидкой ездили гостить то к моим родителям, то к Андрюшкиным. За это время папой Лидушка стала называть телефон и любые фотографии мужчин. Выборы кончились. И вот Лидия Андреевна победоносно сидит на руках у папы. Звонок по телефону. Лидка показывает на трубку пальцем и произносит: «Па-па!». Чего-о?! – удивляется тот, - где папа-то? Леденец задумывается, оглядывает квартиру и показывает уже на обложку книги, где изображен Пушкин.

У меня столько времени не было интернета… В почте более 3 тысяч писем. С какой-то опаской заглядываю в Лиру. Жизнь кипит, дети растут. Блин, девчонки, как я соскучилась по всем.
Лидушка у меня большущая тоже. Носится из одной комнаты в другую. Дедушка в одной комнате (Мы тут гостим у Андрюшкиных родителей) говорит: «Дай пять». Та – ХЛОП! И победоносно бежит в другую комнату к бабушке. Потому что тут ее любимая реклама по телику – про «Майский чай». Трясет попой, руками – шарики-фонарики – танцует.
В общем я обязательно когда-нибудь вернусь в Лиру. Когда у кое-кого наконец-то будет время что-то придумать мне с инетом.

Эти мужики скакали как ненормальные по квартире и бегали орать на балкон после каждого гола. На мои протесты, что сейчас Лидку разбудите, начинали пытаться поподбрасывать меня вверх и таскали по квартире. На просьбы идти смотреть свой футбол в дальнюю комнату, Андрюшка протестовал – якобы нельзя спугнуть удачу. А всегда, когда он смотрит футбол там, наши проигрывают.
А Лидка спала плохо, то и дело просыпалась и капризничала. Она сегодня весь день неспокойная после вчерашней прививки. Спала только у меня на ручках.
Когда наши выиграли, Андрюшка с Ромкой поскакали на улицу горлопанить победные песни, кричать в космос и обниматься с себе подобными. И, наверное, окончательно набуздаться. Флаг с собой взяли. Четвертый час ночи – их нет. Звоню. «Мы уже набили всем морды. Двинули в направлении дома». Голос пьяный, но счастливый. Сил моих с ними нет.

Андрюшка с волейбола вместе с Ромкой приехал. Болеть. С бутылочкой водки, все дела. Обложились закуской, «за победу не пить – плохая примета. За погоду!» Андрюшка притащил откуда-то российский флаг, флажок точнее – маленький. А размахивает им как большим. Мужики, смотрящие футбол, это что-то: глаза горят, сразу начинают басить, комментировать на повышенных тонах и непременно материться. Не дай Бог мне ребенка разбудят.
- Анька, - орут, - идем с нами волну делать.
А у Ромки завтра на работе очередной конкурс. Самодеятельности – ха-ха! Что читать-то будешь? – спрашиваю. – «Думу» Лермонтова. Прикольно – «Печально я гляжу на наше поколенье. Его грядущее иль пусто, иль темно… » Я когда-то в школе учила.

На фотке Лидку нарядили в новое платье. Велико :)

Папа у Лидки вызывает бурю восторга. Всегда. Даже если она голодная кушает и увидит боковым зрением папу, то тут же отворачивается от титьки и начинает ему улыбаться до ушей. А тому большего счастья нет.
Андрюшка: Ой – скоро она начнет ручки тянуть. Я тогда просто умру.

Если я оставляю Лидку Андрюшке, когда тот смотрит футбол, и ухожу в другую комнату посидеть в Интернете, Андрюшик многозначительно говорит Лидке: Мама ушла в Матрицу.
Если Леденец капризничает и Андрюшке надоедает с ней возиться, он начинает меня звать. Если я уже больше трех раз кричу «Сейчас иду», они с Лидком встают рядом с компьютером. Ну чего? – спрашиваю. А то! – это мы тут стоим тебе немым укором.

Были сегодня в поликлинике. 7700, 65 сантиметров.

- … А еще я хочу виноградного сока и Актимеля.
- По-моему, ты у меня какая-то постоянно беременная.

- Я знаю, почему ты похудел. ПОТОМУ ЧТО Я ПОПРАВИЛАСЬ!

Первый раз Лидка будит меня утром часов в 6 – 7. Мы с ней поиграем-повозимся, поменяем памперс, поскачем Белым мотыльком, покатаемся на маме, в конце концов устанем и, несмотря на бурный протест, уснем. Вместе. Второй раз проснемся часов в 9. То же самое, только еще вымоем попу, походим по квартире, проверим, все ли на месте, повизжим, поедим свои ноги, пообщаемся с белками… Ну, тут везде возможны вариации. Но суть в том, что когда я ее второй раз за утро уложу спать, у меня уже давно идет бурный день и мне надоедает сидеть дома, хочется куда-нибудь на волю: на дачу, в парк, да хоть куда-нибудь. На неделе этого всего осуществить не выходит, поэтому в выходной мне хочется всего этого НЕИМОВЕРНО и СРОЧНО.
В выходной Андрюшик просыпается часов в 11 – 12. Его за неделю все достало, и он мечтает просто лениво валяться целый день на диване, производить минимум шевелений и смотреть какой-нибудь очередной кубок Лиги чемпионов. Только он откроет один глаз и зевнет, как откуда ни возьмись появляется жена с вытаращенными глазами, которая как трандычиха начинает говорить что-то типа «Нувставайужебыстрейпошли. Поехалиидискорей за машиной. Коляскусложимвбагажник. Куда-куда? В парк, например. Инеделайтакоелицо, тыитакужеполдняпроспал… НуАндрю-у-у-ш-ш…» Интонация постепенно приобретает трагические нотки, потому как лицо мужа становится враждебным, недовольным, разочарованным…
В общем, в последнее время это у нас главная тема для ссоры.

Леденцу сегодня 5 месяцев – юбилей.
Пеленальный столик в последнее время стал каким-то малипусечным. И не только потому, что Лидка выросла. Просто как только ее кладешь…
«Та-ак, опять меня сюда положили. Ладно хоть без штанов. Делай раз - быстро-быстро, чтобы мама не успела среагировать, нужно запихать в рот какой-нибудь из трех проводов, лежащих там сбоку. Да что «Ой»? Ну как дети малые - все опять вытащили изо рта и давай прятать за очиститель воздуха. Попищу пожалуй. Хотя я все равно достану, но потом, а пока мы незаметненько другой рукой дотянемся до баночки с ваткой и захапаем горсть себе в рот. Что? «Невозможный ребенок»? И, понятное дело, все снова отобрали. Придется попИсать, чтобы расслабиться. Пока мама нам все тут меняет, мы наконец-то откинем крышку от крема под подгузник – мы уже натренировались, зачерпнем немножко двумя пальчиками и попробуем уже продегустировать. Да подожди, мам, отбирать, я не распробовала – вот всегда так. Что-то мне скучно стало – поверчусь, пожалуй – плюмс, плюмс… Как это уже памперс надевать?! А зашвырнуть Вигантол, а попинать очиститель воздуха? Нее! Срочно пИсать!»

Реву. В каком-то выпуске новостей показывали хронику военных лет и как-то мельком картина: убитая мама, ее ребеныш, где-то двухлетний, весь такой завязанный в платок, рыдает на коленочках и цепляется за нее ручками. Меня так потрясло! Господи, просто немыслимо представить, какой АД в его детской головке.

- Губенки-то у Лидки – мои. Ну, нос, ладно – твой. А глаза вот вроде мои, только темные. А уж ресницы – совсем мои – длиннющие, но светлые. Уши, так и быть, твои. Волосы не знаю, чьи. Спереди светло-русые – как у твоей мамы, сзади – темно-русые – как у тебя. Лысина на затылке как у твоего дедушки
А вот пальчики на ножках у кого такие? У Лидки очень смешные «указательный» и «безымянный» пальцы на ногах. Они как будто не до конца разрезанные между собой – только до середины. Андрюшкина мама: Да вон у Пал Дмитрича такие (Андрюшкин папа). Выяснили, успокоились. Прошло какое-то время, готовлю я ужин, никого не трогаю, вдруг кричит «ошпаренным» голосом: «Анька, быстрее иди сюда, ну давай бегом, СМОТРИ ЧЕГО!» Все побросала, принеслась. Сидит, задрал на коленку ступню, подозрительно рассматривает пальцы на ногах: «Гляди – у меня тоже пальцы как у Лидки. Дожил до стольки лет, ни разу не замечал». Теперь я уже смотрю на свои пальцы, и мне кажется, что тоже не совсем до конца «прорезаны».

В субботу мы открыли дачный сезон. Был совмещен с шашлыками, с приглашением друганов, которых сто лет не видела, с первым посещением дачи Леденца и показывания ее всем приглашенным.
Погода стояла под названием «Месть синоптиков». Ветер, местами – дожди. Поэтому Лидка в основном торчала на втором этаже дачи с моей мамой. Народ героически под дождем жарил шашлыки и пил водку для сугреву.
- Ну как ты живешь-то? Сто лет тебя не видели, - говорят мне друганы. - А хотя мы и так все знаем – мы твой дневник читаем. Твоя Лидка визжать научилась.
Вот и что прикажете после этого рассказывать?
Приношу Леденца всем показывать. Та сделала серьезный вид, даже зависла слегка. Только начали нам говорить «Какой симпатишный ребенок», как снова дождь закапал, и мы сбежали под крышу.
Шашлыки несмотря на дождь оказались неимоверно вкусные. Была только одна проблема, их оказалось очень уж много. И вообще слишком много всякой разной еды. Когда потом приехали домой и стали разгребать сумки, я хваталась за сердце и слала СМСки, чтобы имели совесть и приезжали завтра все доедать. Совести ни у кого не оказалось.
Все после дачи поехали в сауну. И Андрюшик со всеми. Я, конечно, покрысилась, но со мной оставалась Юла, поэтому мне было не смертельно обидно.
- А вот если бы ты был кормящей мамой, я бы из солидарности с тобой осталась.
- А вот если бы я был кормящей мамой, я бы тебя совершенно спокойно отпустил.
Приходит вечером – красненький такой.
- Да-а, - говорю, - знаешь, как мне завидно?!
- А мне тоже кое-чему завидно.
- И чему интересно?
- А ТЫ МОЛОКО ДАЕШЬ!

Приезжала Юла (yukva) из Москвы. Лидка моя ей изулыбалась вся - та ее покорила до глубины души.

Лирическое отступление. Леденец умеет танцевать "Самбо белого мотылька". Это когда та как маленькая макака скачет на коленках (естественно при этом мадаму поддерживают подмышки). Скакать та может до бесконечности, но еще больший восторг у нее происходит под музыкальное сопровождение. Петь нужно либо это самое "Самбо белого мотылька", либо "Палка палка огуречик, вот и вышел человечик, а теперь добавим ножек - получился осьминожек".

Юла: Я вчера весь день из-за вас "Самбо белого мотылька" пела. А сегодня "Палка палка огуречик".
Я: Ну это еще фигня. Как-то мой муж приходит с работы возмущенный. Ты, - говорит, - меня уже умучила. Когда это я успела? - изумляюсь. А тогда! Я весь день из-за тебя пою "Из Ливерпульской гавани всегда по четвергам..."

Сегодня Юла уехала. Заявляю об этом Лидку. Та надула губу и давай возмущенно визжать.
"Он улетел, но обещал вернуться" :)

Мой ребенок научился визжать. Не рыдающе-протестующее, не хохочуще-радостно, а просто так: «А не повизжать ли мне? – думает Леденец, - да, пожалуй, можно». И лежит моя королевна рано утром, ноги задирает и визжит. Зависнет на минутку и снова визжать. Довольная, глазами стреляет. Естественно, я начала хохотать. «Ах, - подумал ребенок, - оказывается мамам это нравится – супер. Надо, пожалуй, повизжать погромче». Так мы с утра разбудили папу. Я уже начала сомневаться, а не зря ли я посмеялась, так, может, мы бы и разочаровались в визжании, а теперь хоть ватку в уши засовывай. Но папа совершил еще большую ошибку. Он решил Лидка попередразнивать. Тогда Казюзина решила, что это такая игра «Кто громче». Спасите!:help:
Пока спит, перевожу дух, готовлюсь к трудностям.

Теперь я знаю, где у Лидки кнопка – в попе. Лежит одетый недовольный ребенок, скромно сосет кончик пеленки и ворчит, бубнит, требует чего-то. Стоит только раздеть ребенка и, самое главное, снять памперс, как Голопопый Голопуз включается. Начинает как сумасшедший махать ногами, засовывать их себе в рот, крутиться-переворачиваться как заводной на живот и обратно, а заодно вокруг своей оси. При этом вмиг сползает с клеенки, которая под пеленкой, и норовит описать все вокруг. Если отвернешься не на долго, то вообще вытащит клеенку из под себя, скомкает ее и зашвырнет.

Как родилась Лидка, у меня время от времени начали проскальзывать воспоминания из детства – почти забытые уже.
Вот мама беременная Ромкой (у нас с ним разница 4,5 года). А я очень сестренку хотела. Прошу: мам, роди лучше девочку, а то все мальчишки хулиганы. А мы, - говорит, - хорошего воспитаем.
Вот Ромку из роддома принесли. И спит он в кроватке, а мне так хочется его потрогать. А мама сказала ходить на носочках, а то разбужу. И вот я на носочках хожу вокруг кроватки и шепотом говорю: Лома, Лома (Я «Р» тогда не выговаривала).
Вот Ромку купают в «розвенькой водичке». И мне тоже захотелось в такой. И мама мне тоже марганцовки добавляла – такое счастье было. И я требовала, чтобы мне тоже термометр запустили. Зачем – не знаю. А еще мне вода всегда казалась горячей, я просила похолоднее, а мама говорила, что замерзну.
А мыться у бабушки было вообще сущим наказанием. Мне казалось, что она меня моет в кипятке – я даже помню, как рыдала. А потом еще завернет в кучу халатов и платков, что дышать нечем… Ужас!
А еще я грызла ногти. Как сейчас помню – научилась у своей старенькой бабушки (другой). Хотя мама утверждает, что это вранье и быть такого не может. Но в моей памяти это так. И мне пальцы мазали гадостью, чтобы я не грызла. А я тогда, видимо, в знак протеста начинала грызть ногти на ногах. А дедушка тогда сказал мне, что на вот – погрызи лучше мои. И было мне противно. А вот свои грызть было не противно.
А еще помню, как мы с Ромкой шалили, как мама нам что-то говорила-говорила, типа «прекратите уже», а мы не слушались. И мама расплакалась. Меня это так потрясло, и я чувствовала себя такой виноватой и несколько дней ходила под впечатлением.
Еще я как-то спрашивала у мамы: Вот если бы к нам пришли фашисты и сказали: отдавай нам твоих детей или иди погибать сама, то что бы ты сделала? Мама, конечно, сказала, что пошла бы сама, а вообще не говори ерунды. И было мне от этого счастье и спокойствие.
…

Чтобы уложить ребенка спать днем, требуется хитрость и коварство, а еще больше терпения. Лежит Леденец, трет глаза, зевает и куксится. Ну явно спать хочет. Но только берешь на руки и горизонтальненько поворачиваешь, НАЧИНАЕТСЯ. Орем, изгибаемся, машем ногами, плюем пустышку и вообще визжим до покраснения щек. Ладно – не беру на ручки, типа пусть гуляет сколько хочет и авось сама уснет. Фиг. Через какое-то время все равно начинаем орать, потому как Фифы устали, а просто так уснуть не могут. Иногда заснет во время кормления, хотя раньше дневной режим у нас был другой: поели, погуляли, поспали. Иногда на улице в коляске укачается (коляску наконец-то устроили). Только на неделе я ее сама не выволоку. А дома в коляске не засыпает. Иногда долго таскаешь ее вертикально, по капельке переворачивая на бочок. Когда сойдет с рук, когда нет… А вот на ночь Заяц засыпает образцово-показательно (тьфу-тьфу-тьфу). Даже если не отрубится около груди, ее можно спокойно оставлять лежа в кровати и уходить. Она может час валяться, задирать ноги, сосать пальцы, разговаривать сама с собой на своем языке, а потом сама и уснет. Почему днем также не может – не понятно.