Прочитала в интернете: эксперты института социологии РАН опубликовали аналитический доклад «Двадцать лет реформ глазами россиян». Из доклада явствует: 34% граждан постоянно испытывают желание перестрелять всех взяточников и спекулянтов. 38% испытывают это желание время от времени. Иными словами 34+38%=72% наших граждан хотя бы время от времени испытывают желание перестрелять «паразитов рабочего класса». Ободряющий результат…

От себя могу добавить пять копеек. Я лично в силу пола и возраста стрелять не умею и не стремлюсь научиться, и даже как-то об этом не думаю, но при всём том вполне осознаю всесторонне паразитический характер и власти, и вообще всего образа жизни огромной страны. Так что меня и мне подобных можно смело плюсовать к 72-м процентам.

Я вполне понимаю стремление активных и темпераментных схватиться за автомат. Это стремление – продиктовано инстинктом национального самосохранения. Оно ЛЕГИТИМНО. Не законно, но легитимно. Наши журналисты часто путают эти понятия, употребляют их как синонимы. На самом деле «легитимный» - это значит «соответствующий народному правосознанию», тому, что народ считает верным и справедливым. Были такие юридические умы в Германии начала XIX века, которые считали, что именно несоответствие законов государства народным представлениям о справедливости и праве, как раз и приводит к революции. А революции они, насмотревшись на ужасы французской революции, боялись пуще всего на свете. И правильно делали, что боялись.

Разруха, национальное унижение и совершенное равнодушие ко всему этому «верхов» - вот что вызывает желание схватиться за автомат. Не бедность даже как таковая, а именно наглое довольство верхов при полной разрухе и тупике.

Важно, что желание схватиться за автомат испытывают не только бедные – и даже, возможно, не столько бедные. Совсем бедные ведут повседневную борьбу за существование – им не до того. Активное отвращение к существующему порядку и его носителям испытывают вполне даже обеспеченные граждане – в том-то и штука. Вовсе не пресловутое «быдло».

А кто? Я бы сформулировала так: ЛЮДИ ТРУДА. Сюда попадают и рабочий, и учитель, и предприниматель – тот, который не прихватизировал, а сам создал своё дело.

Народ, конечно, активно дурят: дешёвой водкой, наркотой, с которой ведётся чисто декоративная борьба, идиотским юмором, брызжущим изо всех дырок, сериалами в режиме нон-стоп. Всё это действует, всё работает на понижение народной энергетики.

Но, несмотря ни на что, подспудная волна поднимается. Я писала об этом в связи с событиями на Манежной площади; нынешние данные социологов показывают, что я не ошиблась.

Кто сумеет оседлать волну? Исторический опыт показывает, что оседлать её сможет человек прямого действия, кто сумеет повести народ на борьбу против его паразитов. Под простыми и понятными лозунгами. В моменты народных бедствий и национального унижения такой человек находится. Он нашёлся в своё время в Италии, в Германии. В России тоже нашёлся.

Когда-то в 20-е годы известный русский философ и юрист-конституционалист Иван Ильин сказал арихи-важную вещь. Сказал он вот что: «Фашизм есть спасительный эксцесс патриотического произвола». Сказал он это, живя в Германии (его выслали из СССР на знаменитом «философском пароходе») и наблюдая приход Гитлера к власти с близкого расстояния и день за днём.

Вот не надо только по-дамски отмахиваться и прижимать пальцы к вискам: «Ах, какие ужасы вы говорите, ах фашизм, ах прекратите это немедленно!»

Когда речь идёт о спасении, здоровый инстинкт народа требует диктатора и диктатуры. Как организм, чтобы побороть заразу, повышает температуру до 40 градусов и больше. Повышает вовсе не потому, что ему по кайфу жить с такой температурой – просто по-другому он окочурится. Речь не идёт о том, хотим мы этого или не хотим, прекрасно это или ужасно и какие будут последствия – на краю гибели народ призывает диктатора – дуче, фюрера, красного монарха Сталина, любого, кто сможет отвести его от пропасти. К которой его, заметим, подвели благородные рыцари, знающие даже по-латински кое-какие юридические формулы.

Вернёмся ещё раз к формулировке Ильина. Здесь значимо каждое слово. «Спасительный» - да, спасительный. Если гибель не грозит – и спасать никого и ничего не надо. Спасать надо, когда грозит реальная гибель, и народ живым инстинктом понимает это и не хочет погибать. «Эксцесс» - значит перехлёст, действие за рамками всех норм и правил. Да, к сожалению, отрулить от пропасти нельзя, действуя в рамках УПК и светских приличий. «Патриотический» - значит, действия диктатора направлены на сохранение страны, а не на пользу своего кармана, семьи, клики. «Произвол» - это ужасно! Кто бы спорил… Но ужасна и температура сорок, и химеотерапия страшна, и операции бывают жуткие, калечащие подчас бывают операции. И очень рискованные бывают, и неуспешные тоже случаются. Но всё это делается ради спасения больного. В подобные моменты проявляется стихийный, провиденциальный, роковой элемент исторического процесса: диктатора точно так же, как и всех, несёт историческая волна. Он почасту и выныривает из безвестности по воле исторического рока. Его вызывает или даже создаёт народ, ведомый инстинктом самосохранения в качестве народа. Жив у народа этот инстинкт – появится и лидер.

Мне думается, что возрастающая народная любовь к тов. Сталину – это и есть проявление верного народного инстинкта самосохранения. Любят, разумеется, не личность конкретного живого человека Сталина и не какие-то конкретные его государственные решения, а любят Сталина как знамя. Как знамя Победы – в широком смысле победы: силы, успеха, достижения. Как человека, который сажал и расстреливал тех, кто действовал против интересов страны. Как это было на самом деле и как действовал живой исторический Сталин, а не Сталин-символ – не так уж и важно. Сталин-символ вёл народ к победам, Сталин-красный монарх защищал народ от произвола злых и сребролюбивых бояр. Любопытно, что сам он, неплохой знаток истории, считал, что вся русская история прошла под знаком борьбы царей с боярами.

Мать моей свекрови, рассказывают, любила повторять, столкнувшись с каким-нибудь безобразием нашей жизни: «Сталина на них нет!» И сегодня народ наш призывает на помощь тень красного монарха – строгого, грозного, но справедливого. Который правил, и это невозможно оспорить, не на благо собственного кармана. Тут уж ничего не поделаешь: не нажился. И детей на финансовые потоки не посадил. Вот за это и любит народ тов. Сталина.

Говорят, что сегодня нет масштабной фигуры, личности и всякое такое. Трудно сказать… Личность создаёт историческая задача, её вызывает народ из недр своих. Такая вот патетическая фраза написалась. А для снижения патетики расскажу из истории нашей семьи. Моя бабушка во время революции 17-го года находилась аккурат в Петрограде, где училась на высших женских курсах. Курсистки были вполне политизированные, прогрессивные барышни и даже, скинувшись, купили революционным матросам на свои скудные гроши бочку квашеной капусты и поставили ей в подъезде, чтобы революционеры могли подкрепиться. Почему именно капусты – не знаю. Так вот ни бабушка, ни ей подруги не знали имени Ленина, не слыхали про такого. Троцкого ещё так-сяк слыхали, а Ленина – нет. Вполне вероятно, и мы сегодня, как те курсистки, не знаем того, кто, сумеет оседлать волну народного возмущения.

Создать эту волну не может никто: она либо есть, либо нет. Но вот оседлать – может. Впрочем, может и не оседлать, тогда всё пойдёт в разнос и реализуется сценарий, о котором сегодня много пишут: мир без России. В этом, видимо, смысл учения Ленина об объективном и субъективном факторе революции.

Сейчас волна явственным образом подымается. Только вот уж больно близка у нашего народа пугачёвщина – тёмное, хаотическое начало, Гуляй-Поле. Это Гуляй-Поле легко выплескивается на поверхность. А вот назад затолкать его трудно. Наверное, можно и не довести до этого, если, конечно, не делать вид, будто ничего не происходит. Вот и зарплату бюджетникам подняли на 6%. На целых 13? Вот видите, какой прогресс! А вы говорите – пугачёвщина…