14 сентября 1954 года на Тоцком полигоне прошли учения «Снежок» — первые в СССР, когда солдаты после ядерного взрыва прошли прямо через его эпицентр. Одни считают, что советское военное руководство и лично Жуков отправили на смерть 45 тысяч сограждан. Другие — что учения буквально стали щитом от Америки, не дав США напасть на Союз. Попробуем разобраться, что и как было в тот день и последующие десятилетия.

Почему именно Тоцкий полигон?

Изначально учения планировалось провести на знаменитом «ракетном» полигоне Капустин Яр. Но по ряду причин от этого отказались.

Тоцкий полигон между Самарой и Оренбургом (в свое время здесь квартировала царская армия и польская «армия Андерса» до того, как ушла на Западный фронт) подходил для учений в силу своего рельефа: последний якобы был похож на Германию, где и предстояло пройти первым боям Третьей мировой. Военные также подчеркивали, что на Тоцком полигоне учения проводить было безопаснее, чем в других местах.

Как готовились учения

Задача учений была проста: одна сторона («восточные») пробивает подготовленную оборону, другая — «западные» — старается удержаться на позициях. Ничего особенного, только перед атакой нападающие сбрасывают атомную бомбу в 40 килотонн (почти три Хиросимы по мощности).

Руководил сам «маршал Победы» Георгий Жуков, присутствовал весь цвет военного руководства и представители союзных стран.

На масштабность не поскупились: собрали 45 тысяч солдат и офицеров, плюс 500 орудий, 600 танков и самоходных артиллерийских установок и 600 бронетранспортеров. Авиация была представлена 320 самолетами, обеспечивали армаду 6000 автомобилей и тягачей. Для солдат и техники возвели сотни укреплений, блиндажей, убежищ, выкопали почти 200 километров траншей и ходов сообщений.

Теоретически бомб было три — правда, настоящая только одна, два ядерных заряда имитировались ящиками с тротилом и бочками бензина. Сбросить «главную» бомбу предполагалось не на передовые позиции «противника», а в глубине его обороны: по плану, это должно было разрушить защиту. После взрыва следовала авиационная и артиллерийская подготовка (все серьезно, с настоящими снарядами и бомбами), а затем в атаку — в сторону эпицентра — шла пехота и бронетехника. Кстати, прибывшая из БССР — роль «восточных» играли дивизии Белорусского военного округа.

Чтобы самолет не бросил бомбу куда-нибудь не туда, эпицентр взрыва обозначили громадным квадратом с крестом в центре — фигуры засыпали белым мелом. На случай плохой видимости внутри квадрата поставили отражатели, чтобы бомбу можно было сбросить по радиолокатору. Вокруг эпицентра расставили боевую технику и подопытных животных — лошадей, овец, собак и телят.

Жители близлежащих сел отселялись. При этом до сих пор ходят споры, достаточно ли тщательно обеспечивалась безопасность населения.

Кстати, один из старших офицеров учений, полковник Илья Кривой, в своей книге утверждает, что участие в учениях было строго добровольным. Правда, по его же словам, среди солдат не было ни одного отказавшегося. Вообще.

14 сентября 1954 года — день испытаний

Солнечным утром войска заняли позиции. Погода была удачная, приняли решение бросать бомбу согласно плану. В 9.24 войска получили сигнал «атомная тревога» и заняли места в убежищах и бронемашинах, танкисты закрыли люки.

В 9.33 над полем показался тяжелый бомбардировщик Ту-4. Для пилота Василия Кутырчева ни эта бомба, ни полигон не были первыми: в 1951 году он уже сбрасывал под Семипалатинском ядерный заряд, а на Тоцком полигоне месяц подряд бросал в указанный квадрат имитацию настоящей бомбы. Самолет летел по строго заданному направлению, сопровождаемый Ил-28: при изменении курса, по словам Ильи Кривого, бомбардировщик было приказано сбить — правда, не особо ясно, почему это было поручено фронтовым бомбардировщикам, а не истребителям МиГ-15.

В 9.34 от самолета отделилась бомба РДС-2, или по-простому «Татьянка», — она взорвалась в 350 метрах от поверхности.

Участник Тоцких учений Юрий Коротеев в книге «Атомные солдаты Беларуси» вспоминал: «Раздался мощный громовой раскат. В результате взрыва земля сильно вздрогнула. Небо озарилось ослепительной вспышкой. Буквально через 5−7 секунд на нас обрушилась ударная волна. Взметнулся огромный столб из дыма, огня и пыли, вскоре превратившийся в смертоносный «атомный гриб».

Но бояться и прятаться было некогда: сразу же после взрыва позиции «западных» накрыли огнем орудия и танки «восточных». На ствол было выдано по 72 снаряда, на все про все — 20 минут, плотность огня была выше, чем в Берлинской операции.

После этого техника и солдаты двинулись в атаку — по резко ставшей незнакомой местности, плоской, как крышка стола. А в эпицентре на глазах бойцов рождался «атомный гриб»: вверху темно-бурое облако, ниже огромный золотой шар, а в самом низу ослепительно-белый столб.

Самыми первыми около «атомного гриба» оказались самолеты: обстреливая позиции «врага», некоторые из них пролетели через его «ножку». На земле первые солдаты добрались до эпицентра всего через 40 минут после взрыва. Затем пошли бронетехника и мотострелки, а после них пехота.

«Над боевыми порядками наступавших на предполагаемого противника войск висело смертоносное атомное облако. Гусеницы танков и колеса БТР и машин, ноги пехотинцев проваливались в выгоревший, еще пылающий огнем, смертоносный грунт. Всюду, на различных расстояниях от эпицентра, лежали перевернутые или же вдавленные в землю танки и БТР с обуглившимися, не подающими признаков жизни животными, превращенными в бесформенные слитки самолеты, автомашины и другая
военная техника», — рассказывал Юрий Коротеев.

Кстати, уровень радиации, по официальным данным, уже в 300 метрах от взрыва был не больше 25 рентген/час (что считается относительно безопасным). На большем отдалении радиация была еще меньше, и только в самом эпицентре представляла опасность для людей.

Если верить цифрам, какую-то минимально значимую дозу рентген получила лишь малая доля солдат. Однако в таком случае придется поверить, что все «атомные солдаты», рассказывающие о подорванном после учений здоровье и аномально высоком уровне заболеваний, характерном как раз для радиационного заражения, врут.

Вот как рассказывал о точности измерений участник учений Петр Зелинский:

«Официально во взводе управления батареи должность дозиметриста выполнял мой земляк с Мядельщины, учитель Иосиф Шишло. За день до учений ему дали прибор, но не научили, как им пользоваться. На учениях, как он его ни крутил, стрелка во всех положениях зашкаливала. Таким образом, измерить уровни радиации ему не удалось».

«Бой» в итоге продолжался весь день. В общей сложности военнослужащие, задействованные в учениях, провели на полигоне 12 часов, часть прошла на бронетехнике через сам эпицентр взрыва. «Никто из участников не думал о последствиях для своего здоровья. Войска выполняли приказ», — вспоминал очевидец.

Что случилось с «атомными солдатами» после учений

Сразу после учений, по официальной информации, началась борьба с последствиями: дезактивация, санобработка, помывка личного состава. Военнослужащие дали подписку не разглашать информацию об учениях 25 лет и отбыли в свои части.

В 1996 году специалисты Комитета ветеранов подразделений особого риска провели исследование медкарт у более чем двух тысяч «атомных солдат». Треть оказалась инвалидами. Злокачественные новообразования, раннее развитие атеросклероза, болезни крови. У трех четвертей — сердечно-сосудистые заболевания, у каждого пятого — болезни органов пищеварения. Авторы были уверены: их данные согласуются с типичным «набором» болезней людей, так или иначе контактировавших с радиоактивным плутонием.

По воспоминаниям солдат, перед учениями им выдали новую форму — неношеную, прочную, с кожаными, а не брезентовыми ремнями. Конечно, мало кто выбросил ее после дня облучения.

«Многие носили ту одежду и даже не представляли, какой вред она приносит ее хозяевам. Я сам на том кожаном ремне лет 20 бритву точил. Хороший, толстый был ремень!» — вспоминал Петр Зелинский. По его словам, после самих учений смертей не было — умирать начали через несколько лет от «белокровия». Доказать причину не получалось: подписка о неразглашении, полное отсутствие упоминаний о ядерных учениях в документах.

«Сейчас тяжело болею, болят коленные суставы, перебои в работе сердца, сужение сосудов головного мозга, плохое питание кровеносных сосудов ног, онкологическое заболевание. В общем, целый «букет». А ведь я никогда не курил, вел здоровый образ жизни», — описывает летчик Владимир Лабуц, пилот одного из МиГов, прошедших через «ножку» атомного гриба.

Основатель Комитета ветеранов подразделений особого риска Владимир Бенцианов пережил 72 госпитализации, 8 операций и ослеп.

Через 25 лет, когда подписка о неразглашении перестала действовать, какой-то значимой огласки те события не получили. О Тоцких учениях громко заговорили только после перестройки, и их участники приобрели статус и соответствующие документы. «Правда, в этих документах мы названы не участниками учений с применением ядерного оружия, а ликвидаторами последствий аварии на Чернобыльской АЭС. Такое приравнивание
вызывает улыбку и недоумение. Одно с другим несравнимо и несопоставимо», — говорил «атомный солдат» Петр Зелинский.

Зачем вообще нужны были эти учения?

В военно-политическом плане пятидесятые годы, удачно начавшиеся для СССР, быстро ухудшились. Не удалось получить единую коммунистическую Корею, в июне 1953 года вспыхнул Берлинский кризис. Экономическая и военная мощь стран НАТО была выше, чем у социалистических государств (Варшавского договора тогда не существовало). В марте 1954 года СССР даже сам попробовал вступить в Североатлантический блок, но западные страны принимать Союз отказались. Дальнейшее противостояние казалось неизбежным.

При этом перспективы на Третью мировую у СССР были не слишком вдохновляющими. Вашингтон уже располагал 700 атомными бомбами и мог донести большую их часть до основных городов Советского Союза — бомбардировщиков у США хватало. Ответить Москва могла несколькими десятками ядерных зарядов, и какую-то (скорее всего, небольшую) часть советские бомбардировщики смогли бы дотянуть до Штатов. Межконтинентальных ракет еще не существовало. Так что Союзу оставалось разве что действовать «на испуг» и угрожать в первую очередь европейским союзникам США.

Сторонники «советской» версии как раз утверждают, что Тоцкое учение должно было отпугнуть американских военных от масштабного плана «Дропшот», создатели которого планировали войну против СССР с использованием множества атомных бомб (тогда бы погибло, по разным источникам, до 65 миллионов человек). Но здесь возникает вопрос, чем могло бы напугать Штаты учение с участием военнослужащих — при любом итоге Тоцкого учения у СССР не прибавлялось ни бомб, ни носителей.

Скорее, все было прозаичнее: ядерную бомбу тогда воспринимали несколько иначе, чем сейчас. Да, она могла стереть с лица земли японский город с высоким процентом деревянной застройки. Но что ядерные заряды могли сделать в условиях реальной войны — против солдат в пусть примитивной, но все же химзащите, зачастую в укрытиях или под броней? Как говорится, «есть лишь один способ проверить».

Американцы пришли к схожим выводам. Ядерные испытания с участием военнослужащих вблизи от эпицентра проводились и в США — причем целых восемь раз (общее число солдат и офицеров, «погулявших» вблизи ядерных взрывов, достигает почти 40 тысяч, что сравнимо с Тоцкими учениями). Отмечается, что то ли все, то ли большая доля участвующих в операции были добровольцами — тогда радиационное заражение еще не пугало людей.

Общее количество получивших лишние рентгены неизвестно, но независимые организации докладывают о тысячах умерших и десятках, если не сотнях тысяч зараженных. Словом, проблема весьма схожа с той, что связана с Тоцкими учениями, хоть и со значительно большей оглаской.

Стратегия — вещь бездушная. Советское командование логично исходило из того, что самым сильным своим оружием нужно овладеть в совершенстве. Проявлена ли была к людям излишняя жестокость сознательно? Думается, нет. Солдат обеспечили той защитой, которая была бы при них в реальном бою.

Что можно было сделать в той ситуации лучше? Не проводить учения — но на это вряд ли бы кто-то пошел. В 1954 году еще не догадывались, что «большая война» так и не разразится.

Возможно, стоило бы рискнуть вопросами секретности и проявить повышенное внимание и заботу к тем, кто стал участником самых опасных учений в СССР. Да, они дали подписку молчать 25 лет. Но никаких серьезных перемен в их жизни в 1979 году не случилось. «Атомные солдаты» оставались в забвении до развала СССР.

Отсюда