Цитата сообщения ulakisa Последний русский романтик



Две жизни, два человека, два образа слились в одной тяжелой и странной судьбе последнего русского романтика - Александра Грина.

Александр Степанович Гриневский (полное имя писателя) с детства грезил о море и приключениях, но ему выпало родиться в семье прагматиков. Мать заставляла нерадивого мечтателя заняться чем-нибудь полезным и напророчила ему жизнь в нищете и бедствиях. А отец вместо того, чтобы поддержать мечту о мореходке, сдал сына в солдаты.


Грин был идеалистом и мечтателем, не способным жить по указке. Первый свой побег он совершил в 16 лет, уехав из родной Вятки в Одессу.

Огромные корабли, вольный морской воздух и бескрайнее море манили его. Он мечтает быть капитаном дальнего плавания. А его не берут даже матросом. Потому что хлипок и долговяз, ничего не умеет, ничего путного не обещает... Кем только ни приходилось работать юноше, чтоб не умереть с голоду в чужом городе! Грузчиком в порту, рыбаком, золотодобытчиком... Его настойчивость все-таки однажды помогла попасть в качестве матроса на дальноходное судно. Но капитана из Александра Гриневского не вышло. Да и матроса - тоже. Жестокая морская болезнь свалила его и не отпускала до самого конца путешествия.

Попав с помощью «любящего» отца в солдаты, Грин и тут не находит себе места. Он бежит из армии. Помогают в этом его новые друзья – эсеры.

Так начинается в жизни Грина период увлечения революционными идеями. Нелегал Александр Гриневский становится заправским революционером, получает партийную кличку Алексей Долговязый и все причитающиеся дополнения: явки, пароли, подкопы и побеги. Романтика! Правда, неизвестно, что его привлекало больше – планы террористов или стройная фигурка Кати Бербегаль, дочери народовольца, профессиональной революционерки со странной партийной кличкой Киска.
Но планам этим не суждено было осуществиться, будущий писатель просидел в тюрьме два года.



К счастью, он не терял времени даром. Тут он написал первые свои романтические революционные рассказы. Прочитав их сокамерникам, с удивлением обнаружил слезы на их грязных щеках. «Да у тебя талант, Гриневский!» - восклицали они. И это первое признание, которое получил хронический лузер Александр Гриневский, сделало его писателем. Свои рассказы он стал подписывать мальчишеской кличкой – Грин.

Выйдя из тюрьмы, Александр Грин решил продолжить писать и жениться на Кате. Они прожили в гражданском браке 4 года. Он любил ее, а она любила революцию и не собиралась бросать дело ради создания уютного гнездышка с сомнительным писателем.
Игра в революцию для Александра Грина закончилась. Хотя он еще долго по инерции плыл в революционном потоке чужеродной идеологической щепкой.

Практически разочаровавшегося в революционных идеях Грина настигают новые аресты и новые побеги.
В один из таких тюремных периодов он знакомится с последней мечтой революционного романтика – своей первой венчанной женой Верой Абрамовой.
Они прожили 7 лет. Намного позже выяснится, что Вера хотела спокойной семейной жизни в уютном доме, с вещами и мебелью. А начавший после освобождения новую жизнь Гриневский ничего толком не умел, кроме писания романтических рассказов. В нем будто жили два человека: один – идеальный романтик, светлый, солнечный и где-то даже нежный, другой - нелюдимый, неулыбчивый, суровый «дрессировщик тараканов», часто впадающий в запои и безобразно ведущий себя в состоянии опьянения. После суровой тюремной юности теперь его манили богема: развлечения, игра, яркий мир искушений, которому он не мог сопротивляться. Вера не смогла с этим мириться и ушла от Грина.
Писатель остался один. Без постоянной работы, без денег. В голодном послереволюционном Петербурге. Действительность давила и угнетала его. Но из этого жизненного сора, из многочисленных зуботычин, которые ему посылались в этот период, рождалась удивительная проза последнего русского романтика. Именно тогда он начал свою знаменитую повесть-феерию «Алые паруса».

Последнюю свою Музу, Нину Миронову, Александр Грин встретил случайно в 1918 году. Первое знакомство было мимолетным и почти не запомнилось. Он написал тогда Нине ни к чему не обязывающий стишок: «И вы, дорогая, являетесь мне, как солнечный зайчик на темной стене».

Впрочем, стихотворение Нина сохранила и вспомнила, когда они увиделись в 1921 году и начался их настоящий роман. Грину уже было под сорок. Он познал многих женщин, называл их «розовыми хищницами» и, пожалуй, уже не верил в романтические чувства. А тут чудо! Она удивительно, чертовски хороша. А он почти старик, морщинистое лицо которого похоже на «смятую рублевую бумажку». После первой их близости Нина нежно подоткнула ему под ноги одеяло. И Грин расплакался, как ребенок. Никто и никогда так не заботился о нем.
Она и правда приняла писателя со всеми его недостатками - двойным обличием, татуировкой на груди, пьянством, от которого увезла Грина в Крым. Она будто охраняла его от него самого.

К сожалению, советская власть не приняла писателя Грина с его чудаковатым модернистским стилем, фантазиями и сказочными мотивами, далекими от жизни. Он не откликался на призыв эпохи, и эпоха мстила ему. «Дайте что-то на темы дня!» - просили издатели. Но на темы дня он писать больше не умел, только на темы души, которая была не интересна советской власти. Работал много, но печатать перестали.
Последние годы жизни писатель жил впроголодь, в очень простом доме с земляным полом. В 1931 году он приехал из Москвы и грустно сказал жене: «Все, больше печатать не будут».



Книги его стали изымать из библиотек. И стало совсем грустно. В конце жизни в отчаянии он пишет в Союз писателей: «Мне 51 год. Здоровье вдребезги расшатано. Материальное положение выражается в нищете… Помогите…» Но ответа не последовало.
Может быть, как раз в это время Лидия Сейфуллина выступала на правлении Союза писателей с такими словами: «Грин – наш идеологический враг. Союз не должен помогать таким. Ни одной копейки принципиально».

Последний романтик умер от скоротечного рака 8 июля 1932 года.

На его похоронах не было ни одного собрата по перу. Может быть, потому, что он понял самое важное в жизни, то, чего никакой большевизм не способен замутить.



«Лелейте мечты», - любил повторять Грин. Ведь «запрещать мечту - значит не верить в счастье, а не верить в счастье - значит не жить»... И «пусть тебе в жизни придется видеть много не алых, а грязных и хищных парусов», не переставай мечтать. А лучше «научись делать чудеса своими руками».



Дом музей А.Грина в Крыму

отсюда