К вам  мой попугай не залетал?

"ВЗГЛЯНИТЕ В ЗЕРКАЛО И УВИДИТЕ"

125
Однажды настоятель мечети спросил Насреддина Афанди:
- Говорят, что вы водитесь с самим дьяволом. Скажите, каков он из себя?
Афанди ответил:
- А вы взгляните в зеркало и увидите!
Азерб.



126
Попался однажды падишаху на глаза нагой человек. Запечалился падишах и спрашивает:

- Бирбал! Кто счастлив на этом свете? Повидал я разных людей, всякие знавал толки в богопочитанье и вот засомневался. Ты пандит, ученый, рассей мои сомнения.

- Владыка мира! На ваш вопрос ответ можно дать только после смерти человека.
Еще больше стало недоумение падишаха.
- Почему же? - спросил он.

- Тот, кто сегодня счастлив, завтра может попасть в беду. Как же можно считать человека, пока он жив, счастливым или несчастливым? А сколько есть таких, что с виду счастливы, а на душе у них полно горя? Их счастливыми не назовешь. Раздумывал я над этим и пришел к мысли, что счастливым можно считать того, кого смерть застала счастливым.

Падишаху ответ Бирбала очень понравился, и он дал ему награду.
Инд.


127
Один торгаш открыл лавку и всех зазывал: "Каждый, кто в загробной жизни хочет попасть в рай, должен купить у меня один дворец из моих райских дворцов, которыми я торгую. Тогда ему простятся все грехи, совершенные в этом мире, и он прямехонько попадет в раю в свой дворец".

Представьте себе, что дела его пошли на славу, так как в земной жизни грешников гораздо больше, чем хороших людей. Все грешники приносили лавочнику деньги и в рассрочку, а то и за наличные покупали райский дворец, чтобы в загробной жизни без хлопот попасть в рай.

Об этом узнал Касед, отправился к лавочнику и говорит ему:
- Я пришел купить у тебя ад…
- Что ты за непутевый человек, - перебил его святоша-лавочник, - зачем тебе ад, его и бесплатно никто не берет!
- И все-таки я покупаю у тебя ад. Если ты мне составишь купчую, хорошо тебе заплачу, - настаивал Касед.

Притвора святоша решил заработать и тут же оформил купчую на приобретение ада, вручил Каседу, а тот взял ее и ушел. Утром следующего дня Касед появился в городе и стал кричать на всю улицу:
- Эй, люди, я закупил весь ад и накрепко забил его двери! Отныне никто туда попасть не может - дорога закрыта, все теперь отправляются прямо в рай и незачем покупать там место.

Люди поверили Каседу и перестали ходить к святоше-лавочнику, не стали покупать его райских дворцов, и тот начал прогорать. Тогда пришлось ему пойти на поклон к Каседу:
- Верни мне ад, ведь без него рай ничего не стоит!
- Хочешь, продам его тебе, по только за сто тысяч туманов, не меньше, - сказал Касед.
Святоша-лавочник согласился, отсчитал Каседу сто тысяч туманов и никому больше ада не продавал.
Перс.


128
Однажды Молла увидел армянского священника, сидевшего у обочины дороги. Священник, разложив на платке припасы, завтракал.
Молла подошел, сел рядом со священником и, не произнеся ни слова, стал помогать ему в еде.

Священник вопросительно взглянул на Моллу и сказал:
- Друг мой, по мнению мусульман, мы поганые. Почему же ты ешь вместе со мной?
- По мнению армян, я тоже поганый. Если два поганца встретились, то они уже друг для друга чистые.{6}
Арм.


129
Важная особа сидела за рулем автомобиля, высунув руку из окна машины и гордо поглядывая на улицу. Ехал мимо Касед, стукнулся о машину богача и сильно повредил ему руку. Тот выскочил и поднял крик:

- Осел, тварь безголовая, как ты едешь!
- А не надо было руку из машины высовывать, - спокойно ответил Касед.
- Сейчас же извинись передо мной!
- Да кто ты такой, чтобы перед тобой извиняться?!

- Как, ты меня не узнаешь? Я, милейший, депутат парламента!
- А что это такое? - спросил с недоумением Касед.
- Ну, депутат, то есть политик, понимаешь?
- А что такое политик?
- Каждого, кто похитрее обманет, называют политиком.
- Откуда мне знать, что ты политик?
- Можешь меня испытать.

- Хорошо, - сказал Касед, - вот я кладу ладонь на антенну машины; если ты сумеешь попасть кулаком по моей руке, то станет ясно, что ты в самом деле политик.
Депутат согласился, стукнул кулаком по руке Каседа, но тот вовремя убрал ее, и политик угодил в антенну. Он опять начал скандалить. Касед же с невозмутимым видом упрекнул его:

- Получается, что ты еще не стал хорошим политиком.

Депутат замолчал, резко повернулся, сел за руль и прямым ходом направился в Решт. Он прибыл туда как раз в то время, когда там начались выборы. Депутат включился в избирательную кампанию, чтобы снова попасть в парламент.

И вот на одном из предвыборных собраний на площади он взобрался на табурет и стал говорить. Тут ему вспомнилась проделка Каседа, и он обратился к народу:

- Люди, выбирайте меня снова, потому что я очень хороший депутат. Чтобы подтвердить свои слова, я покажу вам только одну из своих политических способностей.

Тут политик стал искать что-нибудь выдающееся, острое и заметное и вспомнил о своем длинном носе. Он приложил к носу ладонь и сказал стоящему поблизости верзиле:
- Подойди-ка ко мне и попробуй кулаком попасть мне по руке.

Верзила подошел, взмахнул кулачищем и опустил его на ладонь депутата. Но тот успел убрать руку, и удар пришелся по носу. Брызнула кровь, народ захохотал, а депутат говорит собравшимся:

- Все видели, как я его околпачил! Неужели теперь вы не выберете меня депутатом на новый срок?!
Перс.


130
Один граф зашел как-то в трактир. Следом за ним - мужик; привязал коня, вошел и велит налить себе кружку пива. Пан граф - тоже. Вот уселись они оба за столик. Пан граф глянул в окно, увидал коня, и этот конь страсть как ему понравился. Ну, в лошадях-то он понимал толк, надо думать!

"Сколько, - говорит, - возьмешь за своего коня?" "Да сколько? Только что водил я его ковать, вбил ему тридцать два подковных гвоздя. За коня не прошу ничего. А за первый гвоздь дайте мне крейцер, за второй - два, за третий - четыре, и так оно и пойдет: за каждый следующий - вдвое. После сочтем все эти крейцеры, сколько там золотых набежит, а подковы отдам в придачу задаром".

Ударили по рукам, стали пить магарыч. Заказывает граф - еще да еще. А хозяин трактира стоит за стойкой и подсчитывает эти крейцеры. Когда насчитал уже две тысячи золотых, кивнул пану графу, чтобы вышел с ним на минуточку на улицу.

Вышли они, хозяин и говорит: "Я еще до половины гвоздей не дошел, а уже две тысячи набралось! Этак всего графского поместья не хватит за коня рассчитаться!"

Граф быстро расплатился за пиво, шляпу - в карман и пробкой вылетел из трактира. Заплатил за мужика и коня ему оставил. Бегом оттуда убежал.
Чеш.


131
Наставник поучал учеников:
- Если о тебе говорят плохо, будь доволен, что тебя не оскорбляют. Если тебя оскорбляют, будь доволен, что тебя не бьют. Если тебя бьют, будь доволен, что тебя не убивают. Если тебя убивают, будь доволен, что ты покидаешь так скверно устроенный мир.
Перс.


132
Один остроумный человек, мой знакомый, спросил у монаха, что угоднее Богу - слово или дело. Монах ответил, что дело. "Значит, - заметил тот, - больше заслуги перед Богом у того, кто делает четки, чем у того, кто их перебирает, творя молитву".
Латин.


133
Говорят, Тимур, желая узнать, насколько храбр Молла, приказал своим палачам: "Повесьте его сейчас же!" Палачи поволокли Моллу, который не промолвил ни слова.

Когда его дотянули до дверей, Тимур спросил: "Если у тебя есть, что завещать, сделай это - настали твои последние минуты". "Никакого завещания у меня нет.

Есть только одна маленькая просьба". "Какая?" - спросил Тимур. "Мне щекотно, когда дотрагиваются до моей шеи, - ответил Молла, - и прошу тебя приказать, чтобы меня повесили не за шею, а за пояс".{7}
Азерб.