Спиртные напитки – ровесник человечества, и еще в античных мифах есть тьма эпизодов, в которых пьяный бог или герой творит дела, решающие тысячи чужих судеб. Но сегодня мы поговорим о реальных исторических событиях, происходивших при непосредственном участии алкоголя. Вот пять случаев, где градус напрямую повлиял на мировую историю.
Восстание из-за виски
1791–1794
Первому президенту США Джорджу Вашингтону достался тяжелый багаж. Свирепые индейцы на восточных границах, лоялисты в красных мундирах к северу, но самое главное – молодая страна была истощена войной за независимость. Введение новых налогов казалось логичным шагом, чтобы собрать средства на выплату внушительных долгов. Секретарь казначейства (по-нашему министр финансов) Александр Гамильтон посчитал, что вводить дополнительные налоги на импорт не нужно – существующие и так были высоки, да и из желающих торговать с обескровленным государством не так чтобы выстроилась очередь. Тогда он предложил правительству ввести налог на алкоголь, произведенный внутри США – главным образом это был виски. У Гамильтона была поддержка самых консервативных религиозных кругов, которые требовали максимальной строгости в обществе и введения так называемых "налогов на грехи". Закон о новом налоге на алкоголь был принят в марте 1791 года.
Нужно понимать, что в некоторых штатах виски был гораздо больше, чем просто алкоголь. Например, он был важной частью экономики западной Пенсильвании, где фермеры выращивали зерно, избыток которого использовался для производства алкоголя. Виски было гораздо проще транспортировать через Аппалачские горы, чем ту же пшеницу, поэтому прибыль большинства фермеров основывалась именно на нем. Кроме того, на Фронтире – границе США и свободных индейских земель – постоянно ощущался недостаток наличных денег, и бутылка виски была своего рода твердой, хоть и жидкой, валютой. Многим беднякам платили зарплату виски, и новый закон усложнял обмен и реализацию. В результате нововведение затрагивало как бедные, так и богатые слои пограничного общества.
Попытки найти общий язык были безуспешными. 11 сентября 1791 года недавно назначенный сборщиком налогов Роберт Джонсон был захвачен бандой в масках, которая окунула его в смолу, а затем в перья. Представителя власти, который позже попытался освободить налоговика, публично избили плеткой и опять же опустили в смолу и перья. В 1791-м и в начале 1792 года правительство из-за таких атак не могло собирать ни цента налога на виски. Протестующие специально использовали смолу и перья – таким образом они отсылали к стандартному наказанию монархистов в период американской революции, то есть подчеркивали свою верность изначальным идеалам США и намекали на отступничество Вашингтона. Апогеем противостояния стал 1794 год, когда состоялось сражение при Боэур Хилл. Шестьсот человек атаковали укрепленный дом налогового инспектора Джона Невилла. На стороне последнего дом защищал десяток солдат. Погиб один из нападавших и один солдат, дом был сожжен, ряд находившихся там были взяты в заложники.
У президента Вашингтона не оставалось выхода. В Пенсильванию отправилось почти 13 тысяч ополченцев, гигантская по тем временам для США армия. К счастью, до гражданской войны дело не дошло: после переговоров протестующие отпустили всех пленных и заложников, десяток самых активных повстанцев предстали перед судом за измену. Нужно отметить, что и в дальнейшем налог едва собирался на западной границе тогдашних США, а сборщики, учитывая судьбу своих предшественников, не проявляли особого энтузиазма в своей работе и долго еще морщились при запахе смолы.
Результатом протестов из-за виски стало формирование двухпартийной системы США – отмена налога была одним из главных пунктов предвыборной программы Республиканской партии Томаса Джефферсона. Он пришел к власти в 1801 году благодаря тем самым фермерам, которые поняли, что правительству лучше противостоять мирным путем, голосуя за того, кто поддерживает твои требования.
Волнения в Каутокейно
1852
Саамы – небольшой народ, в основном проживающий в Скандинавии и в России. Как и у многих этнических меньшинств севера, у них сложные отношения с алкоголем. В XIX веке у саамов, проживающих в Норвегии, широко распространилось духовное учение лестадианство – ультраконсервативное направление лютеранства. Эта религиозная доктрина требует от своих последователей высокодуховного образа жизни и, в том числе, полного отказа от алкоголя.
Государственную монополию на алкоголь всячески поддерживала официальная церковь Норвегии, и, противостоя спиртному, саамы фактически оказывали неповиновение власти. Социальный статус саамов был гораздо ниже, чем у норвежцев, и особенно они ненавидели норвежцев – торговцев алкоголем. Их обвиняли в обмане, вымогательстве и постоянной эксплуатации клиентов-саамов, среди которых было довольно много алкоголиков.
Зимой 1852 год несколько саамов убили местного торговца алкоголем, а вместе с ним чиновника-норвежца. Негодующие лестадианцы избили их слуг, затем сельского священника, а заодно сожгли дом богатого купца. Произошедшим были шокированы не только власти, но и местные – именно они схватили самых активных протестующих ценой жизней двух лояльных властям саамов. Двое лидеров протеста были обезглавлены, остальных повстанцев, включая женщин, надолго заключили в крепости. Большинство арестованных погибли в заключении.
Норвежское правительство в результате приняло решение о политике максимальной норвегизации всех этнических меньшинств. Саамов изо всех сил принуждали к изучению норвежского языка и ассимиляции. В общем, не грози государственной алкогольной мафии, попивая нектар из морошки в своей деревне... В результате притеснение нацменьшинства продолжалось фактически до конца XX века, когда саамам были даны дополнительные гражданские права. Еще один неожиданный итог восстания – первый перевод Библии на саамский язык Ларсом Хетта, одним из повстанцев. Он сделал его в период многолетнего заключения в норвежской крепости.
Революции в России
1917
Да, конечно, неправильно говорить о том, что российские события 1917 года произошли исключительно из-за алкоголя. Но царская политика в отношении спиртного определенно сыграла роль в развитии революционного движения – и вот какую. 18 июля 1914 года император Николай II разрешил местным органам самоуправления закрывать алкогольную торговлю. В течение трех дней по всей России торговля алкоголем была почти полностью прекращена. Одна из причин этого – грядущая война, у страны был негативный опыт войны с японцами десятилетием ранее, когда по причине тотального пьянства начальный этап демобилизации провалился.
16 августа сухой закон ужесточили и продлили до завершения Первой мировой: алкоголь допустимо было использовать только для нужд фронта – в медицинских целях. Запрет будет длиться почти 10 лет.
Поначалу результаты были позитивными. Уже на следующий год потребление спиртного упало до 0,2 л на душу населения, производительность труда выросла на 9–13% – даже несмотря на гигантское количество призванных в армию. Стало меньше арестованных в пьяном виде, а число доставленных в вытрезвители уменьшилось в 29 раз. Упали цифры самоубийств, выросло количество средств, вложенных в сберкассы, – 2,14 млрд рублей против 0,8 млрд рублей до запрета.
Разумеется, был и негатив: скрытое самогоноварение, отравления суррогатами (их производство увеличилось как минимум в пять раз), но в целом последствия были позитивными для страны. При этом нельзя сказать, что отрасль была разорена и уничтожена: винокуры и пивовары получали компенсации за упущенную прибыль, а кроме того, так же, как через 10 лет при сухом законе в США, разрешалось торговать спиртным довоенного производства. Кроме того, крепкий алкоголь без проблем подавали в ресторанах. В общем, кому было надо, тот бы нашел.
На тот момент сухой закон действовал не только в России, но и в Норвегии, Финляндии и Исландии. Почти везде внедрение давало позитивный эффект, но обнаружился неожиданный фактор для общества. Как пишет доктор педагогических наук, профессор А. Н. Маюров, трезвый пролетариат был во много раз активнее в борьбе за политические и экономические права. Рабочие, еще за несколько лет до этого страдавшие от тотального пьянства, в условиях военного времени объединялись и начинали бороться за свою, как им тогда казалось, свободу. Это не было прямым следствием военного запрета, но именно после него по всей стране начались забастовки и демонстрации.
Интересно, что обе революции – и февральская, и октябрьская – уничтожили многие атрибуты прошлой власти, но сохранили алкогольный запрет. Он будет отменен только после гражданской войны. Как и американцам в XVIII веке, Советскому Союзу нужны были деньги, чтобы пополнить пустую казну. 26 августа 1920 года Ленин подписал декрет "Об объявлении всех запасов вин, коньяков и водочных изделий государственной собственностью". Был организован Главспирт.
Вскоре все запреты на продажу алкоголя были сняты, государственная монополия на спиртное позволяла ударными темпами пополнять государственную казну. В следующий раз с пьянством попытаются бороться в 80-х. Случайность или нет, но эти события снова совпадут с падением империи.
Пивной путч
1923
Масс-культурный стереотип об Адольфе Гитлере декларирует фюрера как убежденного трезвенника и зожника. Это не совсем так. Будущий диктатор действительно не терпел пьяниц, но к пиву и вину в разумных пределах относился вполне толерантно. Особенно он полюбил вина за четыре года оккупации Франции – как писал в июле 1944 года Evening Telegraph, ему доставляли самые изысканные и, разумеется, бесплатно. Но давняя и настоящая любовь главного злодея мировой истории – пиво.
Задолго до прихода к власти он полюбил пиво Hofbrauhaus и иногда заходил в одноименный кабак, чтобы насладиться незамысловатым лагером – там же и стартовали собрания будущей НСДАП. Но первая и неудачная попытка Гитлера прийти к власти состоялась не там, а неподалеку – в “Бюргербройкеллер”.
Огромный пивной зал почти на две тысячи гостей был популярным местом не только для зарождавшегося движения нацистов – тут собирались ветераны Первой мировой, консервативные деятели, рабочие. 8 ноября 1923 года помещение “Бюргербройкеллер” было переполнено – люди были повсюду. Как потом свидетельствовали историки, присутствовало больше трех тысяч человек. На трибуне находились правый монархист Густав фон Кар, недавно наделенный диктаторскими полномочиями правительством Баварии, и местные высшие военные чины. Фон Кар эмоционально рассуждал об отечестве, оказавшемся в опасности, и никто не заметил, как 600 штурмовиков СА оцепили зал. На улице были установлены пулеметы, нацеленные на дверь.
В 20:45 Адольф Гитлер, стоявший в дверях и скептически слушавший речь выступавшего, швырнул кружку наземь. Внимание обратилось на него. Гитлер пальнул в потолок из пистолета, а затем вместе с фанатично верными ему штурмовиками вышел в середину зала, где забрался на стол. Он кричал о начале национальной революции, заявил о низложении правительства, захвате казарм и выступлении баварской армии под флагами со свастикой, которое случится вот-вот (что было неправдой). Гитлер объявил героя Первой мировой генерала Людендорфа главнокомандующим рейхсвером, а себя самого – канцлером. Но тут что-то пошло не так.
Известно, что заговорщики переоценили авторитет своей партии и ее лидера. Три тысячи нацистов, прошедших маршем из “Бюргербройкеллера” в сторону центра города и зданий военного министерства, были разогнаны сотней вооруженных полицейских. Гитлер был взят под стражу и отправлен в тюрьму Ландсберг. Там он провел девять месяцев и написал "Майн кампф". Литературным трудом заключенный занимался в довольно комфортных условиях. Ему, к примеру, разрешали покупать в тюремном магазине пиво, любовь к которому никуда не улетучилась: задокументирован факт приобретения фюрером 62 поллитровых бутылок в июле 1924 и схожих объемов в последующие месяцы – хоть и не любимого "Хофбройхаус", но в тюрьме Гитлер был не слишком придирчив.
Стоунволлские бунты
1969
Это сейчас Ньй-Йорк – мировая ЛГБТ-столица, а полвека назад США были оплотом гомофобии. Закон считал гомосексуалов преступниками, церковь – грешниками, а медицина – больными. Геев арестовывали за их сексуальную ориентацию, некоторым принудительно проводили лоботомию, их отказывались обслуживать в ресторанах, но главное для нашей истории – то, что в Нью-Йорке было запрещено продавать алкоголь лицам нетрадиционной сексуальной ориентации. Как следствие, практически все бары и клубы города на берегу Гудзонского залива, чьей основной аудиторией были гомосексуалы, были вне закона.
В 1969 году полиция стала действовать особенно жестко против геев – это связывают в первую очередь с фигурой мэра города Джона Линдси, у которого началась предвыборная кампания. Линдси старался поддерживать пуританский образ и выбрать в качестве цели геев казалось ему неплохой мыслью. Район Гринвич-Виллидж был главным анклавом американского ЛГБТ-сообщества и патрулировался властями особенно тщательно. Достаточно было просто оказаться на одной из его улиц, чтобы полиция арестовала тебя, а Stonewall Inn в силу разных причин был самым популярным гей-клубом в Штатах. Однако у ситуации было двойное дно.
Stonewall Inn принадлежал мафии, на втором этаже у него находился один из офисов одиозной семьи Дженовезе. Соседство было неслучайным – место приносило итальянским преступникам солидные деньги. В первую очередь благодаря шантажу. Мафиози специально нанимали в качестве персонала парней покрасивее (в основном, к слову, гетеросексуалов), заставляли их вступать в связь с гостями заведения, а после занимались вымогательством. Полицию “подмазывали”, и та не особо дергала клуб с такими влиятельными покровителями. Схема была эффективной до тех пор, пока итальянцы не напоролись на чересчур крупную рыбу – в сладкие сети попались несколько дельцов с Уолл-стрит, которым пришлось “слить” мафии солидные пакеты ценных бумаг (то есть фактически украсть их у реальных владельцев на бирже). Именно это окончательно разозлило больших полицейских боссов.
28 июня 1969 года в 1:20 ночи семеро полицейских (часть из которых провела вечер под прикрытием в баре) провели облаву в Stonewall Inn. Там было примерно 200 человек, некоторые пытались сбежать, однако полиция перекрыла все выходы. Задержанных проверили, но мужчины, переодетые в женщин, которых надлежало по закону доставить в участок, отказались отправляться в полицию и вообще предъявлять свои документы. Кроме того, полиция конфисковала весь алкоголь в баре. Однако люди в заведении не стали расходиться по домам. Вместо этого они собрались на улице, где стали скандировать антиполицейские лозунги, бросать бутылки, пытались перевернуть полицейские машины. Даже вскоре прибывшему полицейскому спецподразделению не удалось разогнать собравшихся. В результате арестовали 13 человек, было травмировано четверо копов. В разном виде протесты, облавы и противостояния с полицией продолжались полгода, пикеты в поддержку геев проходили по всей стране, но сам “Стоунволл” просуществовал лишь несколько недель после этого – у места была слишком дурная слава.
28 июня 1970 в Гринвиче отметили годовщину бунтов – “День освобождения Кристофер-стрит”. Это был первый в истории гей-прайд. Именно так попытка властей запретить геям выпивать дала старт ЛГБТ-движению по всему миру.
«Стройная, высокая, в скромном сером костюме английского покроя, в светлой блузке с галстуком, повязанным по-мужски, – так живописал ее поэт Всеволод Рождественский. – Плотные темноволосые косы тугим венчиком лежали вокруг ее головы. В правильных, словно точеных, чертах ее лица было что-то нерусское и надменно-холодноватое, а в глазах острое и чуть насмешливое».
