Легенды и тайны Башни Дьявола

 

 

Новости

 

 

Очень популярная тема в интернете. Но постоянно проходя мимо этих фотографий, задерживаюсь и удивляюсь. Все хотелось еще раз себе собрать все побольше красивого материала . Так что  не судите строго за показ уже всем известного, но давайте еще раз посмотрим на эту неземную красоту.

Помните мы недавно спорили КТО И КАК ТАК РАЗРЕЗАЛ КАМЕНЬ ? Вот может быть ответ на вопрос или  наоборот дополнительная загадка …

Дьявольские камни, или Карлу-Карлу (Karlu Karlu), как они известны местным аборигенам Варумунгу — группа крупных гранитных валунов, покрывающих небольшую долину в 100 километрах к югу от Теннант-Крик в Северной Австралии. Это один из наиболее широко распространенных символов необжитой местности Австралии.

Давайте посмотрим на них подробнее …

Вот увидел случайно такую фотку.  Согласитесь, довольно необычное место. А мне ж интересно что это, да как ! Начал копать по подробнее, вот и вам сейчас расскажу.

…Имеем ли мы дело с умными обезьянами или с очень низкоразвитыми людьми?
Олдфилд, 1865
Единственным разумным и логичным решением в отношении низшей расы является ее уничтожение. 
Г. Дж. Уэллс, 1902

На фото: последние коренные жители Тасмании

Одной из позорнейших  страниц истории английской колониальной экспансии является истребление туземного населения о. Тасмании.,more

Британские поселенцы в Австралии, и особенно на Тасмании, ради собственного процветания систематически уничтожали коренное население и подрывали основы его жизни. Англичанам «нужны» были все земли туземцев с благоприятными климатическими условиями. «Европейцы могут надеяться на процветание, поскольку… черные скоро исчезнут…

Если отстреливать туземцев так же, как в некоторых странах отстреливают ворон, то численность [туземного] населения со временем должна сильно сократиться», — писал Роберт Нокс в своем «философском исследовании о влиянии расы»». Алан Мурхэд так описывал фатальные изменения, которые постигли Австралию: «В Сиднее дикие племена были заморены. В Тасмании они были поголовно истреблены… поселенцами… и каторжниками… все они жаждали получить землю, и никто из них не собирался позволить черным препятствовать этому.

 

Однако те мягкие и добросердечные люди, которых за полвека до этого посещал Кук, оказались не столь покорными, как на материке». После того как фермеры отняли землю у коренных жителей (прежде всего на Тасмании, где климат был холоднее), туземцы с копьями в руках попытались оказать сопротивление пришельцам, вооруженным огнестрельным оружием. В ответ англичане организовали на них настоящую охоту. На Тасмании такая охота на людей происходила с санкции британских органов власти: «Окончательное истребление в крупном масштабе могло быть осуществлено только при помощи юстиции и вооруженных сил… Солдаты сорокового полка загоняли туземцев меж двух каменных глыб, расстреливали

всех мужчин, а потом вытаскивали женщин и детей из скальных расселин, чтобы вышибить им мозги» (ISSO). Если туземцы были «нелюбезны [непокладисты]», англичане делали вывод, что единственный выход из создавшейся ситуации — уничтожить их. На туземцев «беспрестанно охотились, их выслеживали, как ланей». Тех, кого удавалось отловить, увозили. В 1835 г. был вывезен последний оставшийся в живых местный житель. Причем эти меры не были секретными, никто не стыдился их, а правительство поддерживало эту политику.

«Итак, началась охота на людей, и с течением времени она становилась все более жестокой. В 1830 г. Тасмания была переведена на военное положение, по всему острову была выстроена цепь вооруженных людей, которые пытались загнать аборигенов в западню. Коренным жителям удалось пробраться сквозь кордон, однако воля к жизни покинула сердца дикарей, страх был сильнее отчаяния…» Феликс Мейнард, врач французского китобойного судна, вспоминал о систематических облавах на туземцев. «Тасманийцы были бесполезны и [ныне] все умерли», — полагал Хэммонд.
* Хэммонд Джон Лоуренс Ле Бретон (1872—1949) — историк и журналист.

 

 

Европейцы нашли остров довольно плотно заселенным.  Р. Пёх, полагает, что продуктами охоты и собирательства на Тасмании могло существовать около 6000 туземцев. Войны между аборигенами  не шли дальше мелких межплеменных распрей. Голодовок, повидимому, не было, по крайней мере европейцы не нашли туземцев истощенными.

Первые европейцы были встречены тасманийцами с величайшим дружелюбием. По свидетельству Кука, тасманийцы из всех виденных им «дикарей» были самыми добродушным и доверчивым народом. «Они не имели свирепого вида, а казались добрыми и весёлыми без недоверчивости к чужестранцам».

Когда в 1803г. на острове было основано первое английское поселение, тасманийцы также отнеслись к колонистам без какой бы то ни было враждебности. Лишь насилия и жестокости европейцев заставили тасманийцев изменить своё отношение к белым. В источниках мы находим многочисленные красочные примеры этих насилий и жестокостей. «Некто, по имени Carrots, — рассказывает Х. Паркер, — убил туземца, у которого хотел увести жену, отрезал ему голову, повесил её, как игрушку, на шее убитого и заставил женщину следовать за собой». Тот же автор сообщает о подвигах одного тюленепромышленника, который «захватил 15 туземных женщин и расселил их по островкам Бассова пролива, чтобы они добывали для него тюленей. Если к его приезду женщины не успевали заготовить положенного количества шкур, он в наказание привязывал виновных к деревьям на 24-36 часов подряд, причем от времени до времени сек их розгами.»

В начале 1820-х годов тасманийцы делают попытки организованного вооруженного сопротивления европейским насильникам и убийцам. Начинается так называемая «черная война» («black war»), скоро превратившаяся в простую охоту англичан за тасманийцами, совершенно беззащитными против огнестрельного оружия белых.

Х. Халл прямо говорит, что «охота за черными была любимым спортом колонистов. Выбирали день и приглашали соседей с их семьями на пикник… после обеда джентльмены брали ружья и собак и, в сопровождении 2-3 слуг из ссыльных, отправлялись в лес искать тасманийцев. Охотники возвращались с триумфом, если им удавалось подстрелить женщину или 1-2 мужчин.

«У одного европейского колониста, — рассказывает Линг Рот, — была банка, в которой он хранил в качестве охотничьих трофеев уши людей, которых ему удавалось убить».

 

На фото: последние коренные жители Тасмании

 

 

«Много черных с женщинами и детьми собрались в овраге близ города… мужчины сидели вокруг большого костра, в то время как женщины были заняты приготовлением на ужин еды. Туземцы были застигнуты врасплох отрядом солдат, которые без предупреждения открыли по ним огонь, а затем бросились добивать раненых. Один солдат проткнул штыком ребенка, ползавшего около своей убитой матери, и бросил его в огонь». Этот солдат сам рассказывал о своём «подвиге» путешественнику Халлу, и когда последний выразил возмущение его жестокостью, тот с искренним удивлением воскликнул: «Ведь это был только ребенок!»

В 1834 г. всё было закончено. «28 декабря, — рассказывает Э. Реклю, — последние туземцы, преследуемые как дикие звери, были загнаны на оконечность одного возвышенного мыса, и это событие праздновалось с триумфом. Счастливый охотник, Робинсон, получил в награду от правительства имение в 400 га и значительную сумму денег.

Пленных сначала переводили с островка на островок, а потом заключили всех тасманийцев в числе двух сотен в одну болотистую долину о. Флайндерса. В течение 10 лет 3/4 ссыльных перемерли.

 

В 1869 г. на берегу Устричной бухты, близ Хобарта, умер Уильям Лэнни, последний тасманиец.

В 1860 г. оставалось уже только одиннадцать тасманийцев. В 1876 году умирает последняя тасманийка Труганини, остров оказывается, по выражению английских официальных документов, совершенно «очищенным» от туземцев, если не считать ничтожного количества европеизированных метисов англо-тасманийского происхождения.

«Во время холокоста  Тасманию посетил Чарлз Дарвин. Он писал: «Боюсь, нет сомнения, что зло, творящееся здесь, и его последствия — результат бесстыдного поведения некоторых наших земляков». Это еще мягко сказано. То было чудовищное, непростительное преступление… У аборигенов были только две альтернативы: либо сопротивляться и умереть, либо покориться и стать пародией на самих себя», — писал Алан Мурхэд. Польский путешественник граф Стшелецкий,

 

 

(* Стшелецкий Эдмунд Павел (1796—1873) — польский натуралист, географ и геолог, исследователь Америки, Океании и Австралии) приехавший в Австралию в конце 1830-х годов, не мог не выразить ужаса от увиденного: «Униженные, подавленные, смятенные… истощенные и прикрытые грязными лохмотьями, они — [когда-то] природные хозяева этой земли — [теперь] скорее призраки былого, чем живые люди; они прозябают здесь в своем меланхолическом существовании, ожидая еще более меланхолического конца». Стшелецкий упоминал также про «освидетельствование одной расой трупа другой — с вердиктом: «Умерла настигнута карой божией»». Истребление туземцев можно было рассматривать как охоту, как спорт, потому что души у них как бы не было.
Правда, христианские миссионеры выступили против представлений об «отсутствии души» у «аборигенов» и спасли жизнь немалому числу последних коренных обитателей Австралии. Тем не
менее, конституция Австралийского Союза, действовавшая уже в послевоенные годы, предписывала (статья 127) «не учитывать аборигенов» при подсчете населения отдельных штатов. Таким образом, конституция отвергала их причастность к роду человеческому. В конце концов, еще в 1865 г. европейцы, столкнувшись с коренными жителями, не были уверены, имеют ли они дело «с умными обезьянами или с очень низкоразвитыми людьми».

Забота об «этих зверолюдях» есть «преступление против нашей собственной крови», — напоминал в 1943 г. Генрих Гиммлер, говоря о русских, которых следовало подчинить нордической расе господ.
Англичане, совершавшие в Австралии «неслыханное в деле колонизации» (по словам Адольфа Гитлера), не нуждались в подобного рода наставлениях. Так, одно сообщение за 1885 г. гласит:
«Чтобы успокоить ниггеров, им дали нечто потрясающее. Еда [которую им раздавали] наполовину состояла из стрихнина — и никто не избежал своей участи… Владелец Лонг-Лэгун при помощи этой хитрости уничтожил более сотни черных». «В прежние времена в Новом Южном Уэльсе бесполезно было добиваться, чтобы те, кто приглашал в гости черных и давал им отравленное мясо, понесли заслуженное наказание». Некий Винсент Лесина еще в 1901 г. заявил в австралийском парламенте: «Ниггер должен исчезнуть с пути развития белого человека» — так «гласит закон эволюции». «Мы не сознавали, что, убивая черных, нарушаем закон… потому что раньше это практиковалось повсеместно», — так звучал главный аргумент англичан, убивших в 1838 г. двадцать восемь «дружественных» (т. е. мирных) туземцев. До этой резни на Майелл-Крик все акции по истреблению коренных жителей Австралии оставались безнаказанными. Лишь на втором году царствования королевы Виктории за подобное преступление в порядке исключения было повешено семеро англичан (из низших слоев).

Тем не менее в Квинсленде (северная Австралия) в конце XIX в. невинной забавой считалось загнать целую семью «ниггеров» -мужа, жену и детей — в воду к крокодилам… Во время своего пребывания в Северном Квинсленде в 1880—1884 гг., норвежец Карл Лумхольц(*Лумхольц Карл Софус (1851—1922) — норвежский путешественник, натуралист и этнограф, исследователь Австралии, Мексики, Индонезии) слышал такие высказывания: «Черных можно только стрелять — по-другому с ними обращаться нельзя». Один из колонистов заметил, что это «жесткий… но… необходимый принцип». Сам он расстреливал всех мужчин, которых встречал на своих пастбищах, «потому что они суть скотоубийцы, женщин — потому что они порождают скотоубийц, и детей — потому что они [еще] будут скотоубийцами. Они не хотят работать и потому не годятся ни на что, кроме как получить пулю», — жаловались колонисты Лумхольцу.

 

источник: Пиотровский А.Б. Тасманийцы (краткий очерк культуры). // Советская этнография, 1933, №3-4, с.166-168. Пиотровский ссылается в основном на свидетельства, опубликованные самими англичанами в середине 19 века.more

 

Только в 1935-36 годах в Европе были ликвидированы последние клетки с неграми в зоопарках – в Базеле и Турине. До этого белые люди охотно ходили смотреть на чёрных в неволе (а также на индейцев и эскимосов).more

Уже в XVI веке негры были завезены в Европу в качестве экзотов, примерно как животные из новых открытых земель – шимпанзе, ламы или попугаи. Но до XIX века чёрнокожие жили в основном при дворах богатых людей – неграмотные простолюдины не могли поглядеть на них даже в книжках.

Всё изменилось с эпохой модерна – когда значительная часть европейцев не только научилась читать, но и эмансипировалась до такой степени, что затребовала себе таких же утех, что буржуазия и аристократия. Это желание белого простонародья совпало с повсеместным открытием зоопарков на территории континента, т.е примерно с 1880-х годов.

Тогда зоопарки стали наполняться экзотическими животными из колоний. В их число попали и негры, которых тогдашняя евгеника тоже причисляла к представителям простейшей фауны.

Как это ни прискорбно сознавать нынешним европейским либералам, их деды и даже отцы охотно делали бабки на евгенике: так, последний негр исчез из европейского зоопарка только в 1935 году в Базеле и в 1936 году в Турине. Но последняя «временная экспозиция» с неграми была в 1958 году в Брюсселе на выставке Экспо, где бельгийцы представили «конголезскую деревню вместе с жителями».

 

(Зоопарк в Базеле, 1930 год, в качестве экспозиции – сомалийцы)

 

Оправданием для европейцев может послужить лишь то, что многие белые реально до начала ХХ века не понимали – чем негр отличается от обезьяны. Известен случай, когда Бисмарк пришёл посмотреть в Берлинский зоопарк на негра, помещённого в клетку с гориллой: Бисмарк и вправду спрашивал смотрителя заведения, чтобы тот показал – где на самом деле в этой клетке человек.

 

(Император Германии Вильгельм II осматривает негров в зоопарке Гамбурга, 1909 год)

 

К началу ХХ века негры содержались в зоопарках уже упомянутых Базеля и Берлина, Антверпена и Лондона, и даже в российской Варшаве эти представители человечества были выставлены на потеху публике. Известно, что в Лондонском зоопарке в 1902 году клетку с неграми посмотрели около 800 тысяч человек. В общей сложности, не менее 15 европейских городов демонстрировали тогда негров в неволе.

 

 

Чаще всего смотрители зоопарков размещали в клетках т.н. «этнографические деревни» – когда в вольерах размещались сразу несколько чёрных семей. Они ходили там в национальных одеждах и вели традиционный образ жизни – что-то копали примитивными орудиями, плели циновки, готовили пищу на костре.

Как правило, негры долго не жили в условиях европейских зим. К примеру, известно, в зоопарке Гамбурга с 1908-го по 1912 годы в неволе умерло 27 негров.

 

 

Негры в то время содержались даже в зоопарках США, несмотря на то, что белые там жили с ним бок о бок более 200 лет. Правда, в неволю помещали пигмеев, которых американские учёные считали полуобезьянами, стоящими на более низкой ступени развития, чем «обычные» чёрные. При этом такие воззрения основывались на дарвинизме.

К примеру, американские учёные Брэнфорд и Блюм писали тогда: «Естественный отбор, если не чинить ему препятствий, завершил бы процесс вымирания. Считалось, что если бы не институт рабства, поддерживавший и оберегавший чернокожих, им пришлось бы конкурировать с белыми в борьбе за выживание. Большая приспособленность белых в этом состязании была несомненной. Исчезновение чернокожих как расы стало бы лишь вопросом времени».

Сохранились записки о содержании пигмея по имени Ота Бенга. Впервые Ота вместе с другими пигмеями был выставлен в качестве «типичного дикаря» в антропологическом крыле Всемирной выставки 1904 года в Сент-Луисе. Пигмеев во время их пребывания в Америке исследовали учёные, сравнивавшие «варварские расы» с интеллектуально отсталыми европеоидами по тестам на умственное развитие, по реакции на боль и тому подобное. Антропометристы и психометристы пришли к заключению, что по тестам на интеллект пигмеев можно сравнить с «умственно отсталыми людьми, которые затрачивают на тест огромное количество времени и допускают множество глупых ошибок».

Многие дарвинисты отнесли уровень развития пигмеев «непосредственно к периоду палеолита», а учёный Гетти нашел в них «жестокость примитивного человека». Не отличились они и в спорте. По словам Брэнфорда и Блюма, «столь позорный рекорд, как тот, что был установлен жалкими дикарями, никогда прежде не был зафиксирован в истории спорта».

 

 

Пигмея Оту просили проводить как можно больше времени в обезьяннике. Ему даже дали лук и стрелы и разрешили стрелять «для привлечения публики». Вскоре Ота был заперт в клетке – а когда ему позволили выйти из обезьянника, «на него глазела толпа, а рядом стоял сторож». 9 сентября 1904 года началась рекламная компания. Заголовок в New York Times восклицал: «Бушмен сидит в клетке с обезьянами Бронкс-Парка». Директор, доктор Хорнеди утверждал, что просто предложил «любопытный экспонат» в назидание публике:

«[Он]… явно не видел разницы между маленьким чернокожим человечком и диким – животным; в первый раз в американском зоопарке человека выставляли в клетке. В клетку к Бенге подсадили попугая и орангутанга по имени Дохонг». В описаниях очевидцев говорилось, что Ота «немногим выше орангутанга… их головы во многом похожи, и они одинаково скалятся, когда чему-то рады».

 

 

На редкость грустно сложилась судьба маленького человека. Сначала всю его семью убили бельгийцы, проводившие в своей колонии массовый террор — хотели заставить пигмеев поставлять каучук.

Потом самого продали в рабство, продали европейцу, и тот увез Ота Бенга в Европу, в Брюссель. После Всемирной выставки в Брюсселе Оту отвезли в Африку; но он оказался никому не нужен среди пигмеев: все люди его клана были убиты или проданы в рабство. А вне клана пигмея просто нет. И вообще, почему это он остался жив и на свободе? Не иначе колдун! Соплеменники прогнали Оту: пусть опасный одиночка идет к белым людям!

Опять рабство, и опять на выставке, в зоопарке — судьба экспоната. Оту сначала просили проводить как можно больше времени в обезьяннике, а потом просто заперли в одной клетке с орангутаном. Перед клеткой все время с оглушительным хохотом толпились люди; и чуть ли не в каждом уголке зоопарка можно было услышать вопрос: «Где пигмей?» — и ответ: «В обезьяннике».

 

 

Справедливости ради, надо упомянуть, что в зоопарках тех времён содержались не только негры, но и другие примитивные народы – полинезийцы и канадские инуиты, индейцы Суринама (знаменитая выставка в голландском Амстердаме в 1883 году), индейцы Патагонии (в Дрездене). А Восточной Пруссии и в 1920-е в неволе в этнографической деревне содержались прибалты, которые должны были изображать «древних пруссов» и исполнять их ритуалы перед зрителями.

Историк Курт Йонассон объясняет исчезновение человеческих зоопарков не только распространением идей равноправия наций, которые распространяла тогда Лица Наций, сколько наступлением Великой Депрессии 1929 года, когда у простых людей не стало денег на посещение таких мероприятий. А где-то – как в Германии с приходом Гитлера – власти волевым порядком отменили такие «шоу».

 

Французские зоопарки с неграми:

 

Одновременно белые антропологи и психологи исследовали Оту и пришли к выводу, что по интеллекту пигмеев можно сравнить с «умственно отсталыми людьми, которые затрачивают на тест огромное количество времени и допускают множество глупых ошибок».

Характер Оты стал портиться. Он часто сердился, сделал лук и стал стрелять в самых противных посетителей, несколько раз подрался…

Выручили Оту чернокожие священники. Они считали оскорбительным, что негра содержат в клетке. «Мы уже достаточно часто слышали, как черных сравнивают с обезьянами; — говорили они. — Теперь же такое сравнение самым скандальным образом демонстрируется в крупнейшем зоопарке мира». Как сказал темнокожий пастор Гордон, «наша раса… достаточно угнетена и без того, чтобы одного из нас выставляли напоказ вместе с обезьянами. Мы достойны считаться людьми, обладающими душой».

Но и выпущенный из зоопарка, Ота Бенга оказался в сложном положении: на этот раз никто не вез его в Африку. Ота очень страдал, даже плакал. Окончательно отчаявшись вернуться на родную землю, 20 марта 1916 года Бенга покончил с собой, застрелившись из револьвера.

В зоопарках тех времен содержались, кроме негров, полинезийцы и канадские инуиты, индейцы Суринама (знаменитая выставка в голландском Амстердаме в 1883 году), индейцы Патагонии (в Дрездене). В Восточной Пруссии и в 1920-е годы в неволе в этнографической деревне содержались прибалты, которые должны были изображать «древних пруссов» и исполнять их ритуалы перед зрителями.

 

Зоопарк Гамбурга с неграми и другими цветными:

 

 

 

 

 

В белых странах, не только колониалистских, не видели ничего предосудительного, чтобы держать негров в зверинцах. Для Первого мира они выступали в качестве обычного биологического экспоната, наравне с одушевлёнными и неодушевлёнными объектами природы. Школы водили учеников в зоопарки, чтобы показать, чем одна раса отличается от другой, показать их повадки. Учёные ставили опыты по акклиматизации цветных, приучении их к северному климату. Лингвисты и этнографы имели свой интерес. Тут надо понимать, что подавляющая часть даже исследователей из-за дороговизны не могла себе позволить в начале ХХ века путешествия в Африку, и правительства  таким способом заботились о научном сообществе.

Чтобы избежать домыслов, упомянем, что негров в зоопарке хорошо кормили, старались обращаться с ними хорошо. Срок их экспонирования обычно был не больше 2-х лет, дольше задерживались только особо ценные экспонаты (к примеру, пигмеи, которые в Африке жили глубоко в джунглях, и даже на месте были почти недоступны для исследования западных учёных). Часто в европейских зоопарках негры жили в вольерах вместе с неопасными животными (обезьянами, зебрами, страусами и т.д.).

Было в европейских зоопарках и небольшое число экспонатов, привезённых из Индии, Юго-Восточной Азии и Океании.

Привозили негров и в зверинец Санкт-Петербурга, в 1908 году, и возмущения этот факт у общественности не вызвал .

Вот снимок этой экспозиции:

 

 

Западные учёные указывают, что зоопарки с неграми в конце 1920-х – начале 1930-х были свёрнуты не из-за пробудившегося гуманизма в Белых странах, а по причине Великой Депрессии. У простого народа не стало денег на посещения увеселительных и познавательных мероприятий, а содержание подобных зверинцев обходились недёшево. Не случайно зверинцы с ними наиболее долго существовали в самых благополучных странах того времени – Швейцарии и Швеции.

 

 

Сегодня парижский зверинец, где содержались негры, стоит заброшенным. Строения там разрушаются, территория заросла лесом. Недавно местная мэрия решила выделить 6,5 млн. евро на его возрождение, уже просто в качестве парка. Но общественность возмутилась этим предложением, напомнившим её о самых жутких временах колониализма, и решила оставить зоопарк, как есть – в заброшенном состоянии. Мэрия Парижа пошла на попятную.

Разумеется, Западу сегодня стыдно за те делишки, что вершились им столетие назад. Но то же европейское общество предпочитает говорить о толерантности и мультикультурализме только у себя на континенте. На всё ужасное, что находится за пределами их территории, они предпочитают закрывать глаза.

К примеру, никакого возмущения на Западе не вызывает последний оставшийся в мире зоопарк с неграми. Потому что он находится не в Первом мире, а в Третьем – в Индии. Точнее на Андаманских островах, принадлежащих этому государству. Индийское правительство решило сохранить там в первозданном виде жизнь местных туземцев, относящихся к негроидной расе (считается, что это единственный случай в истории, когда африканские негры покинули пределы континента в поисках новой родины).

Индийские власти запрещают туземцам цивилизоваться, дабы не нарушить «естественную среду» – носить европейскую одежду, пользоваться техническими предметами, учиться и лечиться. Но это всё было бы полбеды. Ареал обитания туземцев огорожен проволокой, за неё выходить им запрещается. По зоопарку проложены дороги, и туристы из машин наблюдают за первобытной жизнью местных негров. Туристам запрещается кормить людей из зверинцев, но туземцы всё равно наловчились выпрашивать у них самые любимые ими лакомства – бананы и пшеничный хлеб.

 

 

 

Лондонские турагентства продают путёвки в этот зверинец даже не скрывая их истинного названия – Human Zoo.

 

 

Историк Курт Йонассон объясняет исчезновение человеческих зоопарков не только распространением идей равноправия наций, которые распространяла тогда Лица Наций, сколько наступлением Великой Депрессии 1929 года, когда у простых людей не стало денег на посещение таких мероприятий. А где-то — как в Германии с приходом Гитлера — власти волевым порядком отменили такие «шоу».

Если уж сравнивать разные европейские народы по «уровню расизма», то вот факты: во время Первой мировой войны в Африке территории германских колоний площадью в 2 953 000 км² и с населением в 12 миллионов человек во время Великой войны защищали войска общей численностью в 15 тысяч человек. И защитили. Колониальные народы, особенно в Восточной Африке, поддерживали немцев, охотно шли в их армию и воевали с британцами. Колониальный режим Германии было значительно МЯГЧЕ британского. Немцы были намного меньшими расистами.

Получается, что, во-первых, европейская цивилизация породила науку… Но на практике использовала ее в основном, только когда хотела.

 

 

А во-вторых, европейцы, особенно англо-саксы, совершили еще одну принципиальную ошибку и были очень настойчивы в ней. Они исходили из того, что ВСЕ европейцы совершенны, а ВСЕ туземцы — примитивны. Имея дело с японцами, китайцами, Даже с индусами и жителями Индонезии, им быстро пришлось дифференцировать: допускать хотя бы часть туземцев в свое общество… Хотя бы на его задворки.

Если бы европейцы применяли такой же подход последовательно и ко всем — их политика была бы несравненно симпатичнее. К сожалению, их жесткость и негибкость, тупое подчеркивание своего превосходства сводят на нет все симпатичные черты колониализма. Народам бывших колоний трудно быть естественно благодарными — при том, что главного колониализм объективно все же достиг!

Он создал единую мировую систему хозяйства, вовлек в нее и тем самым в цивилизованную жизнь сотни миллионов неевропейцев. Он дал возможность войти в цивилизацию если не всем, то многим представителям колониальных народов.

 

Ниже фотографии парижских зоопарков с неграми, 1904-1910-х годов (а также одно фото из Швейцарии, первое в галерее):

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

А зато сейчас :

 

 

[источники]more

Перевод немного корявый, но все же для меня это было новой и интересной информацией …

Ирландская работорговля началась тогда , когда Яков II продал 30 000 Ирландских заключенных в качестве рабов в Новый Свет. Его Воззвание от 1625 года требовало отправлять Ирландских политзаключенных за море и продавать Английским поселенцам в Вест Индии. К середине 17 века Ирландцы были основной частью рабов продаваемых на Антигуа и Монсеррат. К тому времени 70% всего населения Монсеррата составляли Ирландские рабы. Ирландия быстро стала самым большим источником человеческого скота для Английских купцов. Большинство первых рабов отправленных в Новый Свет фактически были белыми.

С 1641 по 1652 свыше 500 000 Ирландцев были убиты Англичанами, а другие 300 000 были проданы в качестве рабов. Население Ирландии снизилось с примерно 1 500 000 до 600 000 всего за одно десятилетие.

Давайте вспомним подробнее как это было …

Семьи разъединялись, так как Британцы не позволяли Ирландским отцам забирать с собой в Атлантику своих жен и детей. Это привело к возникновению бездомных женщин и детей. Британское решение этой проблемы так же заключалось в продаже их с аукциона.

В течение 1650-х годов более 100 000 Ирландских детей в возрасте от 10 до 14 были отняты у своих родителей и проданы в качестве рабов в Вест Индию, Вирджинию и Новую Англию. В этом десятилетии 52 000 Ирландцев (в большинстве своем женщины и дети) были проданы на Барбадос и Вирджинию. Еще 30 000 Ирландских мужчин и женщин были перевезены и проданы участникам торгов.

В 1656 году Кромвель приказал отправить 2000 Ирландских детей на Ямайку и продать как рабов Английским поселенцам. Многие люди сегодня избегают называть Ирландских рабов тем, чем они действительно были: Рабами. Они придумали называть их «Слугами по Контракту» для описания происходящего с Ирландцами. Однако в большинстве случаев с 17 и 18 века Ирландские рабы были ничем более, кроме как человеческим скотом.

В качестве примера, Африканская работорговля только начиналась в тот самый период. Хорошо задокументировано, что с Африканскими рабами, не испорченными ненавистной католической верой и имеющими более высокую цену, обращались куда лучше чем с их Ирландскими эквивалентами. Африканские рабы стоили очень дорого в конце 17 века (50 стерлингов), а Ирландские рабы были из дешевых (не более 5 стерлингов). Если плантатор забивал хлыстом, клеймил или избивал Ирландского раба до смерти, то это никогда не было преступлением. Смерть раба была денежной проблемой, но это было куда дешевле чем убийство более дорогого Африканца. Английские хозяева начали быстро разводить Ирландских женщин как для своего личного удовольствия, так и для большей прибыли. Дети рабов сами были рабами, которые увеличивали размер рабочей силы хозяина.

Даже если Ирландская женщина каким то образом получала свою свободу, ее дети оставались рабами ее хозяина. Таким образом, Ирландские мамы, даже с этим освобождением редко покидали своих детей и оставались в рабской зависимости.

 

Со временем, Англичане придумали лучший способ использовать этих женщин (во многих случаях девочек в возрасте от 12 лет) для увеличения своей рыночной доли: поселенцы начали скрещивать Ирландских женщин и девочек с Африканскими мужчинами для производства рабов особого вида. Эти новые рабы «мулаты» стоили дороже чем Ирландский скот, а так же позволяли поселенцам экономить деньги на покупке новых Африканских рабов.

Эта практика скрещивания Ирландских женщин с Африканскими мужчинами проходила несколько десятилетий и была настолько распространена, что в 1681 году вышел закон, «запрещающий практику спаривания Ирландских женщин рабынь с Африканскими рабами мужчинами с целью производства рабов на продажу»

Одним словом, это было остановлено только потому, что стало помехой прибыли крупной компании по транспортировке рабов. Англия продолжала отгружать десятки тысяч Ирландских рабов более одного века.

Документы показывают, что после 1798 года, года Ирландского Восстания, тысячи Ирландских рабов были проданы в Америку и Австралию. Имели место ужасные надругательства, как над Африканскими так и над Ирландскими пленными.

Один Британский корабль даже утопил 1302 раба в Атлантическом Океане, чтобы у команды осталось больше еды. Есть небольшой вопросик, что Ирландцы перенесли ужасы рабства так же (если не больше в 17 веке) чем Африканцы. Еще один очень маленький вопросик, о том что те коричневые, смуглые лица которые вы можете увидеть в своем путешествии по Вест Индии, скорей всего являются сочетанием Африканских и Ирландских предков.

В 1839 Британия окончательно решила по собственной инициативе прекратить участие в этом ужасном действе и прекратить транспортировку рабов. Тогда как их решение не остановило пиратов.

Почему это так редко обсуждается? Заслуживают ли память о сотнях тысяч Ирландских жертв больше чем упоминание неизвестным автором?

Или их история, как и хотели Английские пираты: (в отличие от Африканской) должна целиком и полностью исчезнуть как будто ее никогда и не было. Ни одной Ирландской жертве так и не удалось вернуться назад на родину чтобы рассказать о суровых испытаниях, выпавших на их долю. Это потерянные рабы, те, которых время и предвзятые исторические книги удобно забыли.



 

Между 1652 и 1659 годами предположительно более 50 000 мужчин, женщин и детей Ирландского происхождения были насильственно перевезены в Британские имперские колонии на Барбадосе и Вирджинии в качестве рабской силы на плантациях.

Другие военнопленные, а так же политические диссиденты, захваченные в завоеванных регионах Англии, Уэльса и Шотландии тоже были отправлены на вечное поселение на Барбадос в качестве рабов. Это существенно позволило Кромвелю отчистить население от любых противостоящих элементов а так же обеспечить выгодный источник дохода через их продажу владельцам плантаций.

Объем, в котором Белые заключенные перевозились на Барбадос был настолько велик, что к 1701 году примерно из 25 000 рабов представленных в населении острова, около 21 700 из них были Европейского происхождения. Позднее, когда торговля Африканскими рабами начала расширятся и процветать, Ирландское рабское население Барбадоса с течением времени стремительно уменьшалось, частично потому что многие умирали от работы вскоре после своего прибытия, а так же как результат расового смешения с Черными рабами.

В отличие от небольшого числа Белых контрактных слуг, присутствующих на Барбадосе, которые хотя-бы теоретически могли надеяться на возможную свободу, не смотря на то, как тяжко могло быть их временное рабство, Белые рабы не имели подобной надежды.

Действительно, с ними обращались так же как с рабами Африканского происхождения всеми мыслимыми способами. Ирландские рабы на Барбадосе рассматривались как собственность, которую купить, продать, обращаться с ними так, как будет угодно рабовладельцу. Их детям так же по наследству переходило рабство на всю жизнь. Карательное насилие, такое как побои кнутом, щедро применялось против Ирландских рабов, и часто использовалось сразу же по их прибытии чтобы жестокостью закрепить их статус рабов, и в качестве предостережения от будущего неповиновения.

Дегуманизирующие и унизительные скотоподобные телесные осмотры применялись чтобы оценить и показать «качества» каждого пленного будущим покупателям, то, что достигло позора на рынках Черных рабов, так же практиковалось в отношении Белых рабов и контрактных слуг в колониях Вест Индии и Северной Америки.

Ирландские рабы отделялись от своих свободных Белых родственников через клеймение инициалами хозяина, которое наносилось раскаленным железом на предплечье у женщин и на ягодицу у мужчин. Ирландские женщины в частности рассматривались владельцами Белых рабов как превосходный товар, которые покупали их в качестве сексуальных наложниц. Остальные оказывались проданными в местные бордели.

Эта унизительная практика сексуального рабства сделала Ирландских мужчин, женщин и детей потенциальными жертвами извращенных капризов многих отвратительных покупателей.

Насамом деле, судьба Белых рабов была не лучше, чем у пленных Африканцев. Время от времени в связи с экономическими условиями с ними обращались даже хуже чем с их Черными товарищами по несчастью. Это было особенно верно на протяжении большей части 17 века, так как Белые пленные были куда более дешевы на невольничьем рынке чем их Африканские эквиваленты, и поэтому с ними обращались намного хуже, так как они рассматривались как удобная одноразовая рабочая сила.

Только позднее Черные рабы стали более дешевым товаром. Отчет, относящийся к 1667 году безжалостно описывает Ирландцев Барбадоса как: «бедных людей, которым просто разрешается не сдохнуть, … они высмеиваются Неграми, и называются Эпитетом белые рабы».

 

 

Отчет от 1695 года написанный губернатором острова откровенно утверждает, что они работали «под палящим солнцем без рубах, обуви, или чулков» а так же «безжалостно угнетались и использовались как собаки».

Ирландцам той эпохи было хорошо известно, что быть депортированным или «барбадосированным» в Вест Индию означало рабскую жизнь. Во многих случаях фактически было для Белых рабов обычным явлением на Барбадосе когда их надзирателями были мулаты или Черные надсмотрщики, часто обращавшиеся с пленными Ирландскими рабами с исключительной жестокостью. В самом деле:

Мулаты погонщики с удовольствием хлыстали белых. Это давало им чувство власти, а так же было формой протеста против их белых господ .

Существующие общественные архивы на Барбадосе рассказывают, что некоторые плантаторы зашли так далеко, что систематизировали этот процесс смешения рас через установление особых «племенных ферм» для особой цели разведения детей рабов смешанной расы. Белые женщины рабыни, часто начиная с 12 лет, использовались как «производители» будучи насильно спариваемы с Черными мужчинами.

Посаженные на цепь Ирландцы Барбадоса играли главную роль в качестве подстрекателей и лидеров различных восстаний рабов на острове, которые стали повсеместной угрозой с которой столкнулись аристократы плантаторы.

Такого рода восстание произошло в Ноябре 1655 когда группа Ирландских рабов и слуг бежала вместе с несколькими Черными, и попыталась разжечь общее восстание среди рабов против их хозяев.

Это было достаточно серьезной угрозой чтобы оправдать развертывание милиции, которая в конечном счете победила восставших в ожесточенном бою. Перед своей смертью они нанесли значительный урон правящему плантаторскому классу, разрубив нескольких рабовладельцев на куски в отместку за свое рабство. Они не преуспели в своей стратегии полного опустошения огнем полей сахарного тростника, на которых они были вынуждены работать для обогащения своих хозяев.

Взятых в плен сделали примером, как жестокое предупреждение остальным Ирландцам, когда пойманных сжигали живьем а их головы затем надевали на пики для всеобщего обозрения на рынке.

Как результат резкого увеличения миграции Черных рабов на Барбадос, сопряженной с высоким уровнем смертности Ирландцев и расовым смешением, число Белых рабов, которые однажды составляли большинство населения в 1629 году, уменьшилось до все более убывающего меньшинства к 1786 году.

В настоящее время остается только лишь миниатюрная, но все же значительная община в пределах местного населения Барбадоса, которая включает в себя потомков Шотландско-Ирландских рабов, продолжающих нести свидетельство трагического наследия своих закованных в цепи Кельтских предков. Это небольшая группа внутри преимущественно Черного острова Барбадос известна в местном масштабе как «Рэд Лэгз (Красные Ноги)» что изначально являлось унизительным прозвищем понимаемом в том же контексте что и оскорбление «реднек» и происходило от обгоревшей на солнце кожи первых Белых рабов которые были непривычны к Карибскому тропическому климату.

К настоящему времени община насчитывая около 400 человек все еще проживает в северо-восточной части острова в церковном приходе Святого Иоанна, и энергично сопротивляется расовому смешению с численно превосходящим Черным населением, несмотря на то, что живут в крайней бедности. Они зарабатывают на жизнь в основном натуральным сельским хозяйством и рыбалкой, и действительно они одна из самых доведенных до нищеты групп, проживающих на современном Барбадосе.

Ни один из ирландских рабов не вернулся на свою Родину, и не смог рассказать о пережитых испытаниях. Это забытые рабы. Популярные исторические книги избегают упоминать о них.

Документальный фильм — Они были белыми и они были рабами<iframe width="853" height="489" src="https://www.youtube.com/embed/3Hh_aRwVoYA" frameborder="0" allow="autoplay; encrypted-media" allowfullscreen></iframe>

 

 

5 неконтактных народов, встреча с которыми может оказаться смертельно опасной.

В наш век современных технологий, когда мы живем в благоустроенных домах, находим ответы на любые вопросы в интернете и ни дня не проводим без телефонов и планшетов, сложно себе представить, что где-то существуют абсолютно нетронутые цивилизацией территории. Проживают здесь люди, которые не имеют никаких контактов с внешним миром - они изолированы от общества, имеют свой уникальный жизненный уклад и не стремятся ничего менять. А встреча с ними может оказаться весьма опасной.