Кажется невероятным, читая, слезы наворачиваются...

-

УМНИЦА

Это было четыре года назад. Я была еще девчонкой. Помню, как-то под вечер вбежала в дом рыдающая мать и бросилась на кровать. За ней следом вошел отец. Он был тих и растерян, сел на край кровати, стал гладить мать по голове и плечам и все приговаривал: «Ну, все, все, решили, пусть живет...»

Таким я отца никогда не видела. Мы, дети, его побаивались, а мать всегда старалась ему угодить. И никогда при нас отец не был так ласков с матерью, как в тот вечер. Я из трех сестер старшая, и мать со мной часто делится своими бедами и радостями. Мне она на следующий день и рассказала, почему плакала вечером.

У нас свое хозяйство. Есть в нем и корова. Зорькой ее зовут. Корова в крестьянском доме первая кормилица, ей и внимания больше, чем всем другим, и уважения. Когда мать командует по хозяйству, то сразу видно различие: «Наташа, покорми птицу! Вера, покорми скотину! Аня, дай поесть Зорьке!» Телилась у нас Зорька дважды. После второго отела что-то с ней произошло: молока стала давать мало, да и вообще грустная стала.

В первый раз она бычка принесла, а второй раз телочку. Бычка мы сдали. А телочка Манюня всем по душе пришлась.

Дочка Зорькина подрастала, и назревала трагедия. Двух коров в хозяйстве, таком, как у нас, не держат. Вот и наступил момент, когда отец заговорил с матерью на эту тему. Сделал он это подальше от наших ушей, когда мать в сарае Зорьку щеткой скребла. По-хозяйски оценив ситуацию, отец выбор свой остановил на Манюне, а Зорьку ожидала бойня. Об этом он завел разговор с матерью в присутствии коровы. Зорька прядала ушами, дрожала под щеткой мелкой дрожью, потом вдруг сделала несколько шагов вперед, развернулась мордой к отцу и стала смотреть ему в глаза.

«Ну все, решено!» - твердо сказал отец. И тут Зорька неожиданно сделала шаг к нему и... неуклюже, всей тяжестью рухнула перед ним на колени. Она не отрывала глаз от отца, и из них катились слезы. Мать схватилась за сердце, упала на шею корове и заголосила: «Не дам!» Отец пытался что-то сказать, но и у него перехватило горло. Оттащив мать от коровы, он повел ее в дом, где я и увидела необычную для нашей семьи сцену...

Работы нам прибавилось. На двух коров кормов запасти - адский труд. Но мы старались. А Зорька за нас старалась. Сначала она своенравную Манюню пасла. Мы только ворота открывали и закрывали. Бывало, наблюдая за ними, смеялись до колик в животе: Манюня все норовит сбежать, а Зорька ее и головой боднет, и за зад куснет, и боком толкнет, а во двор загонит. Раньше мы часами ее разыскивали и во двор гнали, а как ее маманя в пастухи пошла, у нас и заботы не стало.

А 3орьке и того мало. Взялась она и чужих коров пасти, все ей кажется, что хлеб свой мало отрабатывает. С пастбища приводит и по дворам разгоняет. Слушаются они ее. И другие хозяева довольны. Всем она работы поубавила. В благодарность корму Зорьке на зиму подбрасывают, делятся. И нам Зорька не в тягость уже.

Вот такая умная корова. И попросить, чтобы жизнь ей сохранили, сумела, и сама себе на пропитание зарабатывает. ....

Из газеты «Однако, жизнь!»