Ангел, золотые глаза,
Крылья за спиною,
Посиди со мною.
Жалко, что нельзя рассказать,

Как за гаражами мы курили
И от холода дрожали,
Прижимались к батареям,
И с чужими этажами
Доживали до утра
Среди дворов с многоэтажками,
Которые облеплены машинами,
Как будто бы какашками мушиными,
И чёрными рябинами,
И гнёздами грачиными,
И речью воробьиною.
Прекрасные, опасные,
Беспечные, не вечные
Друзья мои.

Ангел, золотые глаза,
Крылья за спиною,
Посиди со мною.
Жалко, что нельзя рассказать
Самое смешное, самое больное.
Жалко, что нельзя рассказать,

Как среди районов спальных,
Как среди путей трамвайных
Открывались, закрывались
Удивительные тайны,
Омерзительные новости,
Развёрзнутые пропасти.
И мир такой печальный,
И немыслимо хрустальный,
И гортанный, и картонный,
И бездомный, и бездонный,
Где поэзия бульдозера,
И проза передоза,
Где прекрасные, опасные,
Беспечные, не вечные,
Не вечные друзья мои.

Ангел, золотые глаза,
Крылья за спиною,
Посиди со мною.
Жалко, что нельзя рассказать…

Я все помню.
Мне хотелось бы забыть, но я все помню.
Я все помню.
Мне хотелось бы забыть, но я все помню.
Я все помню.
Мне хотелось бы забыть, но я все помню.
Я все помню.
Мне хотелось бы забыть, но я…

Жалко, что нельзя рассказать.
Посиди со мною…

Стану старой - куплю велосипед,
Буду ездить по улицам Праги,
Буду красть без зазренья варенье в продмаге,
Колбасу и кулёчки конфет.

Буду прямо в постели курить папиросы,
Разваляся вальяжно как светские львы,
Будут мне улыбаться шальные матросы,
А консьержки не будут, увы.

Никому никакого наследства,
Всё спущу я в рулетку к чертям!
Я об этом мечтала аж с самого детства,
Я мечты не предам, не предам.

Я буду видом божий одуванчик
Я буду сердцем дикий альбатрос.
Стучи, бренчи, мой жестяной веселый барабанчик,
Кружись, дымок французских папирос.

Вот танцуют два пакетика над мостовой,
Теплый ветер, теплый ветер их двигает за собой.
Один пакетик дачный, а второй чердачный,
Они скользят, они шуршат и дышат...

Пакетики танцуют, пакетики кружат,
Они меня волнуют, смешат...
Легко и вдохновенно,
Ложась как колесо...
Все просто, все забвенно,
Все просто, все забвенно, все...

Ты люби меня за буковки, за пустоту.
За луковую шелуху в уголке, за след на песке.
За оторванную ручку мою держись
И кружись, кружись...

Пакетики танцуют, пакетики кружат,
Они меня волнуют, смешат...
Легко и вдохновенно,
Ложась как колесо...
Все просто, все забвенно,
Все просто, все забвенно, все...

А люди идут, люди-ежи, люди-ножи,
Люди такие: "Возьми им все да и расскажи",
Люди-гаражи, люди-топоры
С головами, полными мыслительной икры,
Люди-ковры...

Люди настенные, люди напольные,
Люди тонковенные, люди многоугольные,
Ничем никогда не довольные,
Люди больные
И бОльные, бОльные, бОльные, бОльные, бОльные...

А я стою средь улицы бегущей
И вид имею пьющий, но весьма цветущий.
Я говорю: "Ключ на старт! Сомнениям нет!"
Прощай, голова. Лети, голова.
Прощай. Моя. Голова. Adieu la tête!

А люди идут: одна голова, две головы, три головы,
Переваривают факты, выговаривают бук-бук-бук-буквы.
Черепные коробки, сороконожки и жуки, великолепные мозги,
Коренные и клыки, глазные яблоки и приступы паники,
Проломанные панцири, переизбыток информации,
Космические станции и рваные квитанции,
И выстрелы контрольные, и радости дошкольные,
Мысли больные
И бОльные, бОльные, бОльные, бОльные, бОльные...

А я стою средь улицы бегущей
И вид имею пьющий, но весьма цветущий.
Я говорю: "Ключ на старт! Сомнениям нет!"
Прощай, голова. Лети, голова.
Прощай. Моя. Голова. Adieu la tête!

Меж нами проникал белый свет,
Он был так удивительно спет
Неведомою птицей без рук,
Но от неё остался лишь звук
И перо на сосновом бюро.

Меж нами только ветер и сон,
И этот ветер вряд ли спасёт.
И этот ветер шёл и молчал,
Никто-никто нам не обещал,
Что будет легко.
Легко...

Мне кажется очень забавным однажды понять,
Что больше не будет ни проще, ни легче.
Но я в скорлупе, из которой меня не достать,
Ну, разве что только сломав свои клещи.

Я сделаю дом под столом из стрекоз и росы,
А толку-то дёргать смерть за усы? - она и так наготове.
Но, когда она явится, чтоб прищемить мне хвост,
Я её затолкаю в большой пылесос -
Пусть гудит на здоровье...
И пусть гудит!

Мне кажется очень забавным однажды пойти,
И не отыскать того, что знакомо.
Но я в скорлупе, под которой меня не найти,
Ну, разве что только при помощи лома.

Я сделаю дом под столом из стрекоз и росы,
А толку-то дёргать смерть за усы? - она и так наготове.
Но, когда она явится, чтоб прищемить мне хвост,
Я её затолкаю в большой пылесос -
Пусть гудит на здоровье...
И пусть гудит!

Я сделаю дом под столом из стрекоз и росы,
А толку-то дёргать смерть за усы? - она и так наготове.
Но, когда она явится, что прищемить мне хвост,
Я её затолкаю в большой пылесос -
Пусть гудит на здоровье...
И пусть гудит!

Легко, как пузырьки от минералки,
Легко из окон - не жалко.
Я знаю, жизнь - вечная и точка.
Спасибо тебе, пищевая цепочка.
Спасибо тебе.

Теперь я знаю всё, я буду жить легко
Под Реми Мартен, под мадам Клико.
Я стану жить без драм, стану жить без драк,
А потом перестану, и это так.
Смерть красивая, словно Бриджит Бардо,
Меня посадит в карман своего пальто.
Я распадусь на разные вещества,
Меня съедят прекрасные существа.

Я брала города - я стану еда!
Но я буду всегда,
Я буду всегда, всегда, всегда, всегда!

Спасибо тебе, пищевая цепочка.
Спасибо тебе.

Улыбнутся бабочки и дети,
Клещи на ветвях и лещик на газете,
Когда жуки, червяки и грунтовые воды
Растащат мои белки, жиры и углеводы.
Ла-ла, ла-ла-ла.

Теперь я знаю всё, я буду жить легко
Под Реми Мартен, под мадам Клико.
Я стану жить без драм, стану жить без драк,
А потом перестану, и это так.
Смерть красивая, словно Бриджит Бардо,
Меня посадит в карман своего пальто.
Я распадусь на разные вещества,
Меня съедят прекрасные существа.

Я брала города - я стану еда!
Но я буду всегда,
Я буду всегда, всегда, всегда, всегда!

Спасибо тебе, пищевая цепочка.
Спасибо тебе.

Глобальный биотический круговорот веществ в природе происходит при участии всех организмов, населяющих биосферу. Круговорот углерода начинается с процесса фотосинтеза у зелёных растений. Разлагаясь, растения, животные и люди превращаются в углерод, который в свободном виде выделяется в атмосферу. А организмы, которые разлагаются без доступа кислорода, превращаются в каменный уголь, торф, нефть. Человек использует их для получения энергии. Углерод в свободном виде выделяется в атмосферу, и начинается новый цикл!

Теперь я знаю всё, я буду жить легко
Под Реми Мартен, под мадам Клико.
Я стану жить без драм, стану жить без драк,
А потом перестану, и это так.
Смерть красивая, словно Бриджит Бардо,
Меня посадит в карман своего пальто.
Я распадусь на разные вещества,
Меня съедят прекрасные существа.

Я брала города - я стану еда!
Но я буду всегда,
Я буду всегда, всегда, всегда, всегда!

Спасибо тебе...

Меня презирают дворники,
Когда я иду домой под утро,
Меня не спасает пудра
И чёрные очки.
Выгляжу плохо,
С каждым днём всё хуже -
Я становлюсь всё уже,
Уже, уже!

Я - Луна, я - Луна!
Я у вас такая одна.
Взгляните - и ночью,
И среди белого дня
Я улыбаюсь вам всем.
Но скоро меня не станет совсем,
И вы тогда узнаете,
Каким бывает небо без меня.
Я - Луна!
Я - Луна!

Я часто бываю взволнована,
Я очень-преочень беспокоюсь,
Когда повышают голос
На меня подчас,
Когда, несмотря на моё обаянье,
Не ценят моё сиянье.
Взгляните! Я таю!
Таю, таю, здесь и сейчас!

Я - Луна, я - Луна!
Я у вас такая одна.
Взгляните - и ночью,
И среди белого дня
Я улыбаюсь вам всем.
Но скоро меня не станет совсем,
И вы тогда узнаете,
Каким бывает небо без меня.
Я - Луна!
Я - Луна!