В тумане странный образ
Вдруг может появиться,
И ты, его увидев,
Не бойся, не беги.
Проедет безобидно
Угрюмый, сонный рыцарь.
И конь - и конь,
Хромой на три ноги.

Заржавленные латы
Готовы развалиться,
Изъедены до дырок
Стальные сапоги.
Дорог не выбирая,
Блуждает сонный рыцарь.
И конь - и конь,
Хромой на три ноги.

Когда-то на планете
О нем гремела слава.
Он в честном поединке
Любого был сильней.
Был меч его - защитой
Для бедных и для слабых.
А конь? - А конь
Был лучшим из коней!

Но вот одной колдунье
Случилось вдруг влюбиться.
"Уйди, - сказал ей рыцарь, -
С тобою мы враги!"
И стал навеки сонным
Несчастный этот рыцарь.
А как же конь? - А конь
Хромым на три ноги.

Не может ни проснуться
И ни остановиться...
И конь его поныне
Все меряет шаги.
Порою возникает
В тумане сонный рыцарь.
И конь - и конь,
Хромой на три ноги.

Потому что снег летит вертикально вверх,
Потому что не будет выше, смелее, слаще.
Потому что жизнь легко перешла на бег,
Мы бежим друг от друга и дальше, дальше.

На высотах, где спят орлы,
Дальше мы бежим налегке;
Наконечником скифской стрелы
Я зажата в твоей руке.
В небе — звезды, огонь и лед,
Ледяные колокола;
Голос их пронзает небесный свод,
Как пущенная стрела.

Потому что снег летит вертикально вверх,
Потому что не будет выше, смелее, слаще.
Потому что жизнь легко перешла на бег,
Мы бежим друг от друга и дальше, дальше.

А за гранью свода небес
Тикает часовой механизм —
Значит, времени нам в обрез,
Главное, не обернуться вниз.
Ритм шестерней и турбин
Не позволит сбиться во мгле.
Если колокол мой упадет с вершин,
Схороните его в земле.

Потому что снег летит вертикально вверх,
Потому что не будет выше, смелее, слаще.
Потому что жизнь легко перешла на бег,
Мы бежим друг от друга и дальше, дальше.

И колеса вращаются, молнии, жернова,
Перемалывай сердце в пыль, пусть улетает к апрелю.
Потому что когда я люблю тебя — я права.
Снег летит, крылья кружатся, мир вращается все быстрее.

У сестры моей косы светлые,
Косы цвета льна.
У сестры печаль безответная –
Видно, влюблена.
Косы светлые, косы длинные,
Ленты-кружева –
Словно перышки голубиные,
Да ненужные.

У сестры моей ножки белые,
Каблучки остры.
Взгляды вольные, руки смелые
У моей сестры.
А душа ее вслед за музыкой
Три дороги шла,
То удачею, то обузою
Всё брела-цвела.

У сестры моей косы светлые,
Косы цвета льна.
У сестры печаль безответная –
Видно, влюблена.
Косы светлые, косы длинные,
Ленты-кружева –
Словно перышки голубиные,
Да ненужные.

У сестры моей ножки белые,
Каблучки остры.
Взгляды вольные, руки смелые
У моей сестры.
А душа ее вслед за музыкой
Три дороги шла,
То удачею, то обузою
Всё брела-цвела.

Вслед за соколом, вслед за дудочкой,
Бубенцам вослед.
Белой горлицей, сизой уточкой –
Прочь от здешних бед.
Да случилась беда незваная
На её пути –
За рекой все дорожки пьяные,
Правой не найти.

Всяку дудочку греет свой карман,
Зелень глаз чужих – знай одно – обман.
Сокол ввысь летит – не воротится,
От людей печаль не укроется.
Не ходила б ты за околицу,
Не звала бы ты того молодца,
Что махнул крылом, бубенцом звеня,
Улетел, с собой не позвав тебя.

Я вскричал, не дослушав, что бормотала луна.
О, где вы, кроншнепа крик и чибиса зов?
Мне ваша весёлая нежная речь так нужна.
Пути нет конца, и я тяжкую ношу несу.
Бледнея, луна опустилась меж сонных холмов,
И я задремал на Этге, где рек начало начал.
Нет, не от ветра увяли листья в лесу -
От снов моих, от снов моих, которые я рассказал...

Я знаю тропу, где колдуньи во мраке ночном
Блуждают с улыбкою, восстав из озёрных глубин:
Любая в жемчужной короне и с веретеном.
Я знаю, где кружится в танце и топчет росу
Племя Данаан среди островных луговин,
Когда пена мерцает под тусклым светом луны.
Нет, не от ветра увяли листья в лесу -
От снов моих, от снов моих, которые я рассказал...

Я знаю сонный край - там на лету
Два лебедя, златой цепью скованы, поют,
Король с королевой там будто в бреду
Счастье и слабость узнали, песни испив красу,
Вняв мудрости гласу, оглохнув, ослепнув, бредут
Они там, где на Этге рек начало начал.
Нет, не от ветра увяли листья в лесу -
От снов моих, от снов моих, которые я рассказал...