Из Лирики Древней Греции и Рима.

 АЛКЕЙ

           К САПФО
Сапфо фиалкокудрая, чистая,
С улыбкой нежной! Очень мне хочется
      Сказать тебе кой-что тихонько,
      Только не смею: мне стыд мешает.

 ИЗ КНИГИ ПЕСЕН И ГИМНОВ «ШИЦЗИН»

      ПЕСНЬ О НЕВЕСТЕ
Персик прекрасен и нежен весной -
Ярко сверкают, сверкают цветы.
Девушка, в дом ты вступаешь женой -
Дом убираешь и горницу ты.

Персик прекрасен и нежен весной -
Будут плоды в изобилье на нем.
Девушка, в дом ты вступаешь женой,
Горницу ты убираешь и дом.

Персик прекрасен и нежен весной,
Пышен убор его листьев густых.
Девушка, в дом ты вступаешь женой -
Учишь порядку домашних своих.

«Шицзин» - это поэтическая энциклопедия китайской древности, как «Илиада» Гомера для классической древности Эллады, это поэма из песен различной тональности и конкретно-жизненного, исторического содержания жизни китайского народа в тысячелетиях, с окончательным ее оформлением к VI - V вв до н.э., что и знаменует переход от эпохи архаики к эпохе классики, на удивленье синхронно с классической древностью Эллады, с зарождением и развитием философской мысли, как бы дублирующей греческую премудрость для Востока.

 БХАРТРИХАРИ (датировка жизни от IV-V вв до VII века)

ИЗ «СТА СТИХОТВОРЕНИЙ О ЛЮБВИ»

           *  *  *
В прическу воткнутый жасмин,
И нега уст полуоткрытых,
И тело, что умащено
Сандалом, смешанным с шафраном,
И нежный хмель ее груди -
Вот рай с усладами своими!
Все прочее - такая малость...

 ИТАЛИЯ

ДАНТЕ АЛИГЬЕРИ (1265-1321).

ФРАНЧЕСКО ПЕТРАРКА  (1304-1374)

ДЖОВАННИ БОККАЧЧО (1313-1375).

Сонеты Боккаччо просты и конкретны, как маленькие новеллы в стихах.

              *  *  *
На лодке госпожа моя каталась,
И не было вокруг быстрей челна,
И пела песню новую она,
Как только песня прежняя кончалась.

И лодка то у берега качалась,
То с берега была едва видна,
И среди стольких жен в тот день одна
Рожденною на небесах казалась.

Я видел - словно к чуду наших дней,
Исполненные чувством восхищенья,
Тянулись люди к ней со всех сторон.

И пробуждалися в душе моей
Все чувства, и не знало насыщенья
Блаженство петь о том, как я влюблен.

 ПЬЕР РОНСАР (1524-1585)

             * * *
Когда, как хмель, что, ветку обнимая,
Скользит, влюбленный, вьется сквозь листы,
Я погружаюсь в листья и цветы,
Рукой обвив букет душистый мая,

Когда, тревог томительных не зная,
Ищу друзей, веселья, суеты,—
В тебе разгадка, мне сияешь ты,
Ты предо мной, мечта моя живая!

Меня уносит к небу твой полет,
Но дивный образ тенью промелькнет,
Обманутая радость улетает,

И, отсверкав, бежишь ты в пустоту,—
Так молния сгорает на лету,
Так облако в дыханье бури тает.

 В. ЖУКОВСКИЙ (1783-1852)

       К НЕЙ
Имя где для тебя?
Не сильно смертных искусство
Выразить прелесть твою!

Лиры нет для тебя!
Что песни? Отзыв неверный
Поздней молвы об тебе!

Если бы сердце могло быть
Им слышно, каждое чувство
Было бы гимном тебе!

Прелесть жизни твоей,
Сей образ чистый, священный, -
В сердце - как тайну ношу.

Я могу лишь любить,
Сказать же, как ты любима,
Может лишь вечность одна!
1810-1811

 В наше прозаическое время, когда красота женщин ценится лишь в ее внешних проявлениях - блеск моды и макияжа - и в ее наготе; когда привлекательность воспринимается как сексуальность, то есть тоже как обнажение потаенных сил природы и женщины, когда любовь сведена к сексу, да во всех его разновидностях, - достойно удивления востребованность стихов о женской красоте, о красоте женского тела, о красоте девушек.

Я набросал эссе «О красоте женщин», и оно вышло по популярности на первое место, но запросы идут, требуют стихов известных поэтов о женской красоте, в частности, Пушкина. Казалось бы, чего проще - взять в руки лирику Пушкина и полистать, выписывая стихи по теме? Или просто припомнить - «Я помню чудное мгновенье...»? Впрочем, вскоре оказывается, не так просто, собственно стихов о женской красоте даже у Пушкина нелегко отыскать, все вокруг да около заданной темы. Можно тему расширить - и о любви. И снова «Я помню чудное мгновенье...». Это о любви?

Придется взять в руки первые три дома из Собрания сочинений в 10-ти томах.

Стихи о любви Лермонтов писал с 14 лет, а испытал первое увлечение, глубоко запавшее в его душу лет 9, в возрасте Данте, полюбившего Беатриче. Он лишился матери ребенком лет 3, помнил смутно ее образ и голос, но чувство, которое его связывало с нею, - это любовь, которая уносила его в запредельные миры, где он словно бы был до рождения.

Эти детские фантазии у юного поэта рано обрели философский характер, поэтому неудивительно, что он ощущал себя ангелом, отпавшим от неба. Естественно, все земное мало его удовлетворяло, и даже в любви, столь важном для него чувстве, он заранее предугадывал все возможные диссонансы, что мешало ему безоглядно влюбиться и любить, как в сущности было во всех известных по стихам случаях. Ситуация конструировалась Лермонтовым примерно одна и та же, как впервые он запечатлел ее в стихотворении 1830 года, то есть поэтом 16-ти лет.

 Нет сомнения, лучшие стихи о любви во всей мировой лирике у Тютчева. В них нет ни тени лирической или философской риторики, присущей поэтическим школам и направлениям, от поэтов древности, эпохи Возрождения до нашего времени. Вообще русская лирика менее всего риторична, то есть не увлекалась тиражированием поэтических клише, чем особенно богата поэзия Востока. Поэты эпохи Возрождения в странах Европы тоже исходили от определенных поэтических форм, с изобретением сонета.

Как ни парадоксально, подражания древним и даже переводы у русских поэтов менее всего были заимствованиями, а сразу обретали исключительный характер оригинального творчества, поскольку оно было всегда связано с конкретным жизненным переживанием и мироощущением у Батюшкова или Пушкина, у Лермонтова или Некрасова, у Фета или Тютчева, которые создавали свои, особенные формы стиха. У каждого русского поэта, разумеется, из первостепенных, из великих, сформировалась своя поэтика, как и в русской прозе, что говорит об уникальной эпохе зарождения и развития новой русской литературы, ныне наконец осознанной как ренессансной.

 Из цикла «Мелодии».

           *  *  *
Не отходи от меня,
Друг мой, останься со мной!
Не отходи от меня:
Мне так отрадно с тобой...

Ближе друг к другу, чем мы, -
Ближе нельзя нам и быть;
Чище, живее, сильней
Мы не умеем любить.

Если же ты - предо мной,
Грустно головку склоня, -
Мне так отрадно с тобой:
Не отходи от меня!
 (1842)

 ВАЛЕРИЙ БРЮСОВ (1873-1924)

           *  *  *
Мы встретились с нею случайно,
И робко мечтал я об ней,
Но долго заветная тайна
Таилась в печали моей.

Но раз в золотое мгновенье
Я высказал тайну свою;
Я видел румянец смущенья,
Услышал в ответ я «люблю».

И вспыхнули трепетно взоры,
И губы слилися в одно.
Вот старая сказка, которой
Быть юной всегда суждено.
27 апреля 1893

Лирика Блока – это книга песен о любви, как у Петрарки, только с исключительным разнообразием мотивов и тем, когда любовь заключает в себе все богатство восприятия жизни и переживания всех ее проявлений, как музыка. Любовь к жизни, к женщине смыкается с любовью к природе и Родине, с ощущением трагизма бытия.

*  *  *
Ветер принес издалёка
Песни весенней намек,
Где-то светло и глубоко
Неба открылся клочок.

В этой бездонной лазури,
В сумерках близкой весны
Плакали зимние бури,
Реяли звездные сны.

Робко, темно и глубоко
Плакали струны мои.
Ветер принес издалека
Звучные песни твои.
29 января 1901

Это второе стихотворение в сборнике «СТИХИ О ПРЕКРАСНОЙ ДАМЕ» (1901-1902), что представляет из себя поэтический дневник о переживаниях любви поэта к Л.Д.Менделеевой, нарочито зашифрованный, мистический, с редкими простыми и ясными стихами, какие воспринимаются ныне как первые шедевры лирики Блока.

Стихотворение Пушкина "Я вас любил..." датируется 1829 годом. Опубликовано в «Северных цветах» на 1830 год. По тональности и настроению оно близко к стихотворению «На холмах Грузии лежит ночная мгла...», написанному в мае 1829 на Кавказе, которое княгиня Вяземская  в письме к М.Н.Волконской (Раевской) в Сибирь связывает с невестой поэта Н.Н.Гончаровой, возможно, со слов Пушкина, что, впрочем, не обязательно, поскольку поэтический мотив мог быть связан с воспоминанием, всплывшим на Кавказе со встречей с братьями Раевскими, которые несомненно уже знали, как высоко оценила Мария Волконская «Эпитафию младенцу», написанную Пушкиным на смерть ее сына.