1996-1997 гг.

Этот период моей жизни я был безработным, и он будет описан в следующих разделах: будни и праздники, Инженерный центр, клуб пенсионеров, поиски работы.

БУДНИ И ПРАЗДНИКИ

Конец 1996 года. Я опять безработный. Сижу дома, отдыхаю. Иногда изучаю английский язык по учебнику Бонка. Это довольно объемный учебник, что-то остается в памяти, но большей частью проскакивает мимо. В моем возрасте совсем не просто изучать иностранные языки. Регулярно, раз в неделю, езжу в Хадеру, чтобы отметиться в службе по трудоустройству. Это практически безрезультатно, но необходимо, чтобы получать пособие по безработице от Института национального страхования. В службе трудоустройства познакомился с Игорем Файвушевичем. Очень интересный человек, по специальности он инженер-строитель, но фактически занимался другими вещами. Он хорошо знает английский язык, да и с ивритом у него все в порядке. Ему удалось устроиться работать на госпредприятии, где он отработал 5 лет. Сейчас он работает техником по обслуживанию клуба престарелых (на полставки). Много времени уделяет решению кроссвордов и даже получает призы. Кроме всего прочего пишет стихи, в основном с юмором. Это у него хорошо получается. Он прекрасный собеседник и хороший шахматист. Иногда встречаемся с ним на пляже, когда он свободен от работы, и беседуем о жизни, когда он не играет в шахматы.


Игорь Файвушевич, Хадера

Недавно купил компьютер, т.к. он был крайне необходим для Димы. Теперь и я кое-что пишу на нем.

Как-то мы с Раей совершили большую прогулку по берегу моря в северном направлении и вышли к новостройкам. В это время там велись строительные работы по сооружению домов с квартирами для отдыха, а также высотной гостиницы. Одновременно там проводилась реставрация дома Ханкина, который был первым домом, построенным на берегу моря в нашем районе. По имени хозяйки этого дома и названа наша Гиват Ольга (т.е. холм Ольги, приехавшей из России). Потом после реставрации мы часто навещали этот домик. Сегодня по вечерам он используется как молодежное кафе.

Евгении Соломоновне, маме Раи, необходимо было пройти операцию по удалению катаракты. Нас направили в Натанию, там есть очень опытный врач по фамилии Коэн, который оперирует в больнице «Лениадо» в Натании. Он сделал ей 2 операции. На одном неоперабельном глазу он просто сделал операцию, интересную для него с медицинской точки зрения. После операции он вынес нам камешек размером около 7-8 мм, который образовался в глазу. Лучше маме не стало, но она увидела тени от предметов. На втором глазу операция прошла успешно, и все мы были счастливы.

Итак, наступил Новый 1997 год. Дома хорошо отметили это событие. 1996 год прошел в целом не так и плохо. Я проработал 10 месяцев с приличной зарплатой. Дима закончил учебу на первую степень и получил диплом с отличием на двух кафедрах: бухгалтерия и экономика. Теще сделали операцию глаз, и она теперь видит.

В конце января 1997 г. мне сделали операцию полипов в Медицинском центре Герцлии. Это частное заведение, и поскольку в то время у меня была дополнительная медицинская страховка, мне стоило доплатить только 600 шекелей (собственное участие). Я был под местным наркозом и ничего не чувствовал и не помнил, хотя врач сказала, что я с ней разговаривал во время операции. Она удалила мне полипы только в одной ноздре, сказав, что в другой они очень близки к нерву и это опасно. Вот тебе и частная клиника.

В начале февраля 1997 г. мы с Раей ездили на экскурсию в долину Исраэль, затем на Гильбоа, там смотрели гидроэлектростанцию и побывали на «территории» Иордании, и, наконец, посетили Ган Гуру (зоопарк кенгуру). Была очень интересная поездка. На Гильбоа посетили свечной заводик и там купили сувенирные свечи.

Важное событие в моей жизни 17 мая 1997 г. - мое 60-летие. Отмечали мой юбилей дома, были все мои родные, а также Лиля Красная с мужем, Борис Краснер с женой и др.

В начале июня 1997 г. к нам в гости приехал Саша и пробыл у нас 2,5 недели. Мы были чрезвычайно рады такому гостю и пытались сделать все возможное, чтобы он интересно провел время. В это время клуб пенсионеров организовал экскурсию в Тель-Авив, Яффо и Кфар-Саба, и нам удалось присоединить его к этой поездке.
Моя сестра Рая с мужем свозили Сашу к ледяной пещере возле Бэйт-Шемеша. Я тоже поехал с ними. Сначала заехали в Латрун, где посетили известный монастырь, и там монахи изготавливают замечательное вино, которое тут же и продают. Ледяная пещера производит неизгладимое впечатление многообразием фигур, и трудно поверить, что все они творения природы (как будто за ними стоит сам создатель).
Дима пригласил Сашу прогуляться по Тель-Авиву. Они встретились возле университета, погуляли в разных местах, включая улицу Дизенгоф. Рая свозила Сашу в Ришон-ле-Цион, и там они навестили Бориса Краснера с женой Леной.

Безусловно, Саша много времени проводил на море, где регулярно купался. Я показал Саше новые достопримечательности Гиват Ольги - многоэтажные здания у моря, дома с квартирами для отдыха, плавательный бассейн, амфитеатр и строящуюся 22-этажную гостиницу. Кроме того, мы все съездили в Пардес Хану и навестили моих родителей и сестру Раю с семьей. Они также приезжали к нам. Саша вернулся в Москву с массой впечатлений.


Саша Позин, июнь 1997 г., Гиват Ольга

В середине июня мне позвонил Гриша Шурчин (с которым я учился на курсах 1000 инженеров). Он только что вернулся из поездки в Россию и передал мне привет от Василия Новожилова и Гумера Теляшева.

Хочу отметить, что с некоторого времени я стал почти постоянным участником совещания Комиссии муниципалитета Хадеры по охране окружающей среды, т.к. многие вопросы были близки к моей специальности.

В конце июля ко мне приезжал Анатолий Фурманов. Он собирался открыть проект в системе БАШАН и хотел со мной посоветоваться. Я ничем не мог ему помочь, т.к. не был в курсе этого дела. Заодно я передал ему экземпляр регламента по получению высокочистой аммиачной воды, который он составил во время работы в ЛГ питуах в Мигдаль-а-Эмек.


Леонид Позин, июль 1997 г., Гиват Ольга

30 июля 1997 г. я возвращался после занятий на курсах Автокада из Тель-Авива домой и узнал о террористическом акте в Иерусалиме, где погибло 17 человек и ранены 150, среди них были и тяжелораненые. Вот такая страшная жизнь в Израиле.

В конце августа мы с Раей поехали на экскурсию в Метулу, которую организовал наш клуб пенсионеров. Метула находится недалеко от границы с Ливаном рядом с Кирьят Шмонэ. Там мы отдыхали в спортивном центре Канада, где есть бассейны, сауна, джакузи, ледяные катки и др. Прекрасно провели время.

В одну из суббот Роман и Люся Кофман пригласили нас поехать с ними в Кейсарию. Здесь мы посетили музей Райли, где выставлено множество картин известных латиноамериканских художников, а также несколько скульптур Сальвадора Дали.

В начале сентября отметили Раино 60-летие. К нам домой приехали на юбилей Борис Краснер с женой Леной, Павел Гороход с женой Раей и тещей Лялей Лившиц, Лиля Красная с мужем Семеном, а также мои родители и сестра Рая с семьей (они уже жили в Гиват-Ада, где купили квартиру). Прекрасно провели этот день.

Дома в Гиват Ольга хорошо встретили Новый еврейский год, а на следующий день к нам в гости пришли Роман и Люся Кофман с мамой и сестра Романа Инна. Хорошо посидели за столом, я поиграл на аккордеоне, попели. Потом пошли в синагогу Хабад, и рав Шауль пригласил нас к себе домой на седер (праздничный ужин).

Дима прошел стажировку и начал работать по специальности.

ИНЖЕНЕРНЫЙ ЦЕНТР

Как-то я познакомился с Рудольфом Гицельтером, который, кстати, живет в Гиват Ольге. Он по специальности инженер-строитель, однако, практически не знает иврита. Ранее он жил в Москве и возглавлял трест в системе Главмосстроя. В этой системе он являлся очень известным человеком, т.к. в свое время вел реконструкцию ЦУМа, был лично знаком с Юрием Лужковым (ныне мэром Москвы) и имел много полезных связей. По своей натуре он очень активный человек, и, не имея работы, пытается реализовать себя в общественной деятельности. Его можно назвать бульдозером, который идет напролом. Он решил организовать в Хадере Инженерный центр, и привлек к этому делу и меня. Начинали с нуля, но потихоньку стали разворачиваться, и постепенно список членов этой новой организации рос и достиг значительной величины. Рудольф использовал мое знание иврита, и мне приходилось писать и печатать соответствующие письма и ходить по инстанциям, включая мэра города Хадеры Нехамия Лахава. Несколько раз члены правления Инженерного центра (Рудольф Гицельтер, Эсфирь Петрова, Александр Зауров, Давид Шерман и я) встречались с и.о. мэра Хадеры Авраамом Беладевом. Последний помог нам, выделив комнату в отделе абсорбции муниципалитета. Он же обещал предоставить нам в будущем постоянное помещение. У отдела абсорбции есть бюджет, и они организуют курсы для членов Инженерного центра. Рудольф часто устраивал заседания правления Инженерного центра, и мне приходилось ездить с ним на его машине в Хадеру. Обычно после заседания заезжали домой к Беньяминову (члену правления) на чашку чая, а по существу на рюмку водки. У Беньяминовых на съемной квартире был ксерокс, оставленный хозяином квартиры, и на нем печатали объявления Центра.

На одном из заседаний этого временного правления было рассмотрено распределение обязанностей между его членами. Я взял на себя курирование инженеров технологического профиля (химия, пищевая промышленность и смежные направления). Однажды в начале января 1997 г. Рудольф собрал членов правления и стал рассказывать о финансировании товариществ (ассоциаций людей, не ставящих целью получение прибыли). Эту информацию он получил на каком-то совещании, где присутствовал и член правления Александр Петров, который хотел что-то рассказать, но Рудольф заткнул ему рот. В ответ на это Александр Петров и его супруга Эсфирь покинули заседание правления. Вышло не очень красиво, но присутствующие члены правления, включая меня, были ошарашены и промолчали.

В указанный период правление Инженерного центра действовало само по себе, т.к. его никто не выбирал. В начале февраля 1997 г. Инженерный центр прошел государственную регистрацию, и временное правление центра устроило для себя банкет по этому случаю. Через неделю члены правления встретились в муниципалитете с и.о. мэра Авраамом Беладевом и договорились о представлении нам помещения для проведения учредительного собрания членов центра. Наконец, 20 февраля 1997 г. в Клубе ветеранов было проведено общее собрание членов Инженерного центра. Были гости, в том числе и.о. мэра Хадеры Авраам Беладев и др. Мне пришлось быть переводчиком. Собрание прошло блестяще, как и было задумано. Рудольф Гицельтер избран председателем, а я членом правления центра. На последующем заседании правления центра были распределены обязанности членов правления, мне поручили сектор профессиональной ориентации.

25 марта 1997 г. состоялся День открытых дверей Инженерного центра, который прошел в зале ВИЦО Хадеры. Об этом подробно написал Рудольф Гицельтер в местной русскоязычной газете «Пульс» от 10 апреля 1997 г. Было много народа и масса начальства. Так кроме членов Центра присутствовали руководящие сотрудники муниципалитета, Министерства абсорбции, службы трудоустройства. Мне снова пришлось переводить.


Жанна Юсупова (секретарь правления), Рудольф Гицельтер и Илья Зеланский, 25 марта 1997 г., Хадера


(За столом слева) Жанна Юсупова (секретарь правления), Рудольф Гицельтер, Илья Зеланский и Авраам Беладев, (перед столом слева) Леонид Позин, 25 марта 1997 г., Хадера

Через некоторое время была организована экскурсия членов Инженерного центра на электростанцию Хадеры. Я в это время был на учебе на курсах Автокада и не смог участвовать.

КЛУБ ПЕНСИОНЕРОВ

В начале февраля 1997 г. я пошел на собрание Клуба репатриантов-пенсионеров Гиват Ольги, куда меня пригласила Агува - куратор этого клуба от отдела благосостояния муниципалитета. Это было отчетно-выборное собрание. Меня выбрали в члены правления, а затем и заместителем председателя клуба.

Помещение клуба, которое мы получили, муниципалитет арендовал у частного лица и хотел разместить в нем и пенсионеров-кавказцев. Выяснилось, что в их распоряжении есть клуб от партии Ликуд, где они сидят целыми днями и играют в домино, карты и т.п. Так вопрос с кавказцами отпал.

Я пытался добиться у Агувы представления финансового отчета за 1996 г., но безуспешно. 20 мая 1997 г. прошло заседание правления клуба, на котором было принято решение избрать меня председателем клуба, а Марию Вепринскую - заместителем. Кроме того, было решено аннулировать право подписи на банковских документах ранее действующих лиц Моше, Зины и Агувы, а я и Мария получили это право. Агува была очень недовольна, что ее лишили права подписи. Тем временем она известила правление, что клубу выделено 4000 шек. на полгода, а на счету находится около 5000 шек. После многочисленных обращений с моей стороны представить финансовый отчет за предыдущий год, на очередное заседание правления Агува принесла нам план бюджета клуба на 1993-1994 гг. и отчет по расходу средств за полгода. Из этих официальных бумаг (на бланках отдела благосостояния муниципалитета) явствует, что бюджет составлял 58000 шек., а затраты на полгода только 4900 шек. Агува сказала, что это пример, а не документ, тем не менее, с точки зрения нынешнего правления все это выглядело весьма подозрительно. После долгих переговоров с Шимши из отдела благосостояния вопрос о передаче права подписей был вроде бы решен. Однако, через некоторое время Агува передала письмо за подписью начальника отдела Авивы, где было указано, что координатор клуба от муниципалитета Агува должна иметь право подписи (согласно действующей инструкции, которую Шимши не знал). Вот такой крутёж. Нам предложили составить и утвердить Устав клуба на общем собрании. Потом выяснилось, что для получения денег из банка достаточно двух подписей (о чем следует уведомить банк). Чековые книжки и печать должны быть у казначея клуба, и он же обязан вести финансовый учет. Заседания правления клуба проводились регулярно раз в неделю, и на нем решались все вопросы, такие как экскурсии, празднование дня рождения членов клуба и т.п.

Наконец состоялось общее собрание членов клуба, на котором присутствовали Агува и Авива. Лина, которая была членом правления и претендовала быть заместителем председателя клуба, но не была ранее выбрана в связи с ее отсутствием, вела себя безобразно. Ее люди, проявили себя в полной красе, вплоть до того, что они орали и требовали прекратить перевод на иврит. Это было совершенно непристойно в присутствии Авивы, и я не согласился с этими интриганами и продолжил переводить все, что говорилось. Лина сказала, что она выходит из правления, и покинула собрание. После этого, собрание почти единогласно утвердило все предложенные правлением решения. Так решились все вопросы, включая передачу права подписи.

ПОИСКИ РАБОТЫ

С Геннадием Басовым ездили в разные места в поисках работы, в частности в промпарк Кейсарии. Я внимательно просматривал газеты в разделе «Требуются», и регулярно посылал свою трудовую биографию, иногда получая вежливый отказ, а иногда и вообще никакого ответа.

В середине декабря 1996 г. работник службы трудоустройства Перец Штангель передал мне запрос от фирмы Топ хандеса. Съездил в эту проектную фирму, которая расположена недалеко от Чек Пойнт в Хайфе. Им нужен специалист по КИПиА и он же инженер-химик. Но человек, который должен был меня проинтервьюировать, был в командировке. Потом меня и вовсе забыли.

Тем временем я связался с Олегом Фиговским (доктором наук, организатором научных разработок) из Техниона, с которым встретился по вопросу работы еще в 1995 г., когда меня уволили из Баран-Инбар проекта. Олег Фиговский сказал, что познакомился с моей трудовой биографией, но Анатолий Беньяминов (руководитель объединения инженеров Натании), с которым я недавно встречался, не позвонил Олегу. Выяснилось, что Олег попросил Анатолия выслать ему факс с техническим заданием, а тот не захотел, считая, что это будет слишком длинная цепочка. Анатолий сказал, что может открыть проект по очистке стоков из лабораторных моек. Эта область близкая Саше Заурову. Договорились с ним, что встретимся вместе с Анатолием. Наконец наша встреча состоялась. Тут мы поняли, что у Анатолия Беньяминова по существу ничего конкретного нет.

В конце декабря 1996 г. в службе трудоустройства были объявления, касающиеся двух курсов сроком на 4 месяца в Хайфе: 1) склад с компьютеризованным контролем, 2) контроль качества. Выбрал первое направление и отправил в управление абсорбции Хайфы все необходимые документы. Прошел экзамен по ивриту и получил оценку 88 из 100 (это довольно высокая оценка). Однако, затем мне сказали, что мой возраст не годится для этой работы и отказали в курсе.

В начале января 1997 г. зашел на завод «Братья Алкалай» в промзоне Хадеры, о котором мне говорил Геннадий Басов. Встретился с хозяином фирмы, который посмотрел мою трудовую биографию и организовал мне встречу с Ури Сагив (консультантом Института стандартов). Побеседовали с ним, я произвел на него хорошее впечатление, и он рекомендовал хозяину взять меня на работу. Хозяин направил меня к Саре (инженеру из России). Сара ознакомила меня с тем, чем мне предстоит заниматься. Оказалось - составление документов для института стандартов, чтобы подтвердить право работы со знаком качества. Этот завод выпускает автомобильные прицепы. Потом я поговорил с хозяином и сказал, что готов заниматься этим делом, хотя на самом деле я не был в этом уверен. Тогда он устроил мне проверку на вшивость, сказав, выходи и месяц поработай за минимальную зарплату, а потом я определю твою зарплату. Я не согласился и сказал, давай письмо и нормальную зарплату, тогда я решу. Договорились встретиться через несколько дней. Наконец, хозяин предложил мне работать по черному, т.е. получать пособие по безработице, а он платит мне 2000 шек. из кармана в карман. Я решил посмотреть, что это вообще за работа. Поэтому поработал один день и пришел к выводам: 1) для специалиста объем работы месяц, для неспециалиста - 2-3 месяца, причем объяснения ему займут больше времени, чем написание бумаг; 2) я получил приглашение на комиссию курса от службы трудоустройства, и почти уверен, что получу этот курс и найду работу по новой специальности; 3) работа по черному - это нарушение закона со всеми вытекающими последствиями. В конце концов, я отказался от предложенной мне работы.

В начале февраля 1997 г. мне позвонил Борис Вайнштейн и сказал, что хочет открыть проект по абсорберу для очистки газов с какими-нибудь моими тарелками. Я согласился. Через неделю мы поехали в Тель-Авивский университет, где встретились с доктором наук Василием Димитровым, который возглавляет направление по экологии, курируемое Олегом Фиговским. Димитров одобрил направление работ по полому скрубберу, однако, ничего конкретного не сказал. Через некоторое время Борис предложил мне открыть собственный проект по очистке газов в Иерусалимской теплице. Там работами, связанными с экологией, должен руководить профессор Михаил Нудельман - член Кнессета от партии Исраэль ба-Алия и председатель Комиссии Кнессета по науке. Я оформил все бумаги и отправил пакет на имя Александра Цикермана в Иерусалим. Вскоре Александр позвонил мне и сказал, что нужно оформить еще множество бумаг, которые он послал Борису Вайнштейну. К концу февраля я, наконец, получил эти бумаги от Бориса, однако, он сообщил, что в Иерусалиме пока еще нет теплицы.

В службе трудоустройства получил направление на курсы по контролю качества (ИЗО 9000). Поехал в Рамат-Ган подать бумаги в отделение Министерства абсорбции, и там сказали, что на эти курсы есть ограничение по возрасту - 50 лет, и велели написать просьбу о приеме. После этого мне прислали письмо из Хайфы о том, что я должен пройти психометрический тест.

В эти же дни ездил на собеседование в Научную теплицу Гранот (недалеко от Хадеры) и на завод Амигар (по переработке с.-х. продукции). Поездка оказалась безрезультатной.

Моя сестрица Рая в Гиват-Ада передала мою трудовую биографию сестре миллионера, который живет в этом же поселке. Эта госпожа - профессор биотехнологии, и ей очень понравилась моя биография. Она сказала, что попытается устроить меня на работу.

В начале марта 1997 г. получил письмо из Рамат-Гана по поводу курсов. Они отказали мне с курсом «Контроль качества» и предложили курс «Автокад для механиков» на 4 месяца. Я позвонил о своем согласии, и они сказали, что вызовут меня на интервью. Наконец прошел интервью и с 19 мая 1997 г. начал учиться на курсе «Автокад для механиков».

Курсы находились в Тель-Авиве недалеко от центрального железнодорожного вокзала. Из дома я ездил туда одним автобусом. Две недели изучали DOS и Windows. Потом изучали множество других тем. Один из трудных разделов - это простановка размеров - пройден успешно. Затем был большой проект по двумерной графике - чертеж слесарных тисков. Большой раздел в учебе - это трехмерная графика. В конце концов, я успешно окончил этот курс и чувствовал себя вполне подготовленным к работе с Автокадом.


Леонид Позин (второй слева), курс Автокада, август 1997 г., Тель-Авив

Тем временем в конце мая меня пригласили на интервью в Кфар-Саба. Выяснилось, что речь идет о современном заводе, где основным процессом является тонкое измельчение и об обслуживании оборудования, с которым я практически не знаком. Вообще, я никогда не работал механиком по обслуживанию оборудования. Вся документация на английском языке, а мое знание этого языка явно недостаточное.

В конце июня в местной газете появилось объявление, что заводу «Мецерпласт» (в кибуце Мецер) требуется ответственный по проведению испытаний. Я послал им свою трудовую биографию, и они тут же пригласили меня на интервью. Интервьюировали меня трое человек из руководства этого завода. У них никогда не работал человек с дипломом доктора наук, да и со 2-й академической степенью - тоже редкость. Они занимаются изготовлением труб и вставок с капиллярами для капельного орошения. Я произвел на них хорошее впечатление своими знаниями по гидравлике капилляров. В начале июля мне позвонил заместитель директора завода и сказал, что они возьмут меня на работу на полгода, а потом посмотрят. Будет работа не та, которая указана в объявлении, а соответствующая моему уровню. Однако, на этих пустых и неоднократных разговорах все и закончилось.

В июле месяце мне позвонил доктор наук Шломо Цах из колледжа в Натании, куда я послал свою трудовую биографию (им требовались доктора наук по специальностям электроника, компьютеры и механика). Шломо сказал, что этот колледж относится к системе ОРТ (системе профессиональной подготовки) и им нужны люди с третьей степенью, для того чтобы получить статус академического учебного заведения с правом присвоения первой степени. Поехал на интервью и понял, что им нужны не просто доктора наук, а те, у кого есть связи в соответствующих инстанциях. Ну откуда у меня могут быть такие связи.

В начале сентября 1997 г. мне передали, что звонили из Беэр-Шевы из фирмы Дафна хандаса. Связался с ними. Оказалось, что это проектная фирма и им нужен инженер-технолог, и что они получили мою трудовую биографию и вызовут меня на интервью. Вскоре они пригласили меня на собеседование. Я созвонился с Леонидом Тительманом и к вечеру приехал в Беэр-Шеву. Утром 18 сентября он отвез меня в промышленный парк Омер, где находится фирма. Прошел интервью с начальником технологического отдела Цви Зандом, который сказал, что он готов меня взять. Далее поговорил с начальницей отдела кадров Пниной, и мы утрясли все формальности: зарплату и прочие условия. Я сказал, что мне нужно снять жилье, и после этого я готов приступить к работе. На том и порешили. Дома после множества колебаний согласились с моим решением. Леонид Тительман помог мне найти комнату. Дозвонился до Пнины и сказал, что приступлю к работе сразу после Нового еврейского года.


Женя, Саша и Павлик, 1997 г., Москва


Павлик и Женя, 1997 г., Подмосковье


Павлик, 1997 г., Подмосковье


Женя, 1997 г., Подмосковье

Перейти к оглавлению