каждый шаг напоен усталостью
и впитан мягким ковром
ты снимаешь полупальто
и вешаешь на вешалку
снимаешь полуботинки
кинув взгляд на полуноски
полушарф ссажен на полку
он просился назад и срывался
в свободный полет
полусвитер тяжелый
скинут на кресло
полубрюки с рубашкой
молча кинул в диван
в полунижнем белье
проходясь по квартире
полукошку искал
чтобы полушептать
"котофей, друже милый..."
и полумурлыканье
слышать в ответ
стать не полу- а целым
пусть наедине с собой
просто избавиться от всех полувещей.

молитва на слово, свое и чужое
вдыхание жизни в пустые сосуды
сосуды времени, сна и искусства

*лето загублено
блеском стали
тучами дальними
виртами, флиртами
песнями с крыши
шагами по травам
сорванной ромашкой
и "любит не любит"
закатывание рукавов
и глаз
приелось.

любимой ее забавой во время прочтения той или иной книги было сравнение себя с ее героями. и казалось странным, что далеко не всякий, читая книгу, видит свое отражение в ее персонаже. либо это - некоторая степень самоанализа, либо пустые размышления, которыми она занимала свой досуг.

"хочу прочитать тысячи книг. хороших и не очень. чтобы они вознесли меня на новый уровень развития и не оставили равнодушной. чтобы оставалось такое сладкое послевкусие... и пара ночных размышлений, может, не слишком глубоких, но все же своих собственных."

ну и кто не верил в то что я клинический дебил? :)
итак, мадемуазель Фонтан пустилась в поиски приключений... ну конечно, поначалу у нее не очень получалось. но потом она разошлась как буря в стакане... и выплеснулась, гордая и убежденная в своей правоте.
не спать почти трое суток. это не для нее.
зато прочитала наконец-таки Гордость и предубеждение. и осталось такое приятное ощущение... как от кружки горячего ароматного чая зимним вечером.
и если мне подарят собственного мистера Дарси, я обещаю не издеваться над ним и вести себя почти примерно.
это был экскурс в историю. интересный. прямо как Евгений Онегин, но со счастливым концом!

а еще начался новый раунд самобичевания. месье подает мне новые надежды, на которые мы охотно откликаемся. и сожалеем об этом. а иначе никак. выхода нет.
выхода нет. выхода нет.

йоххохо и бутылка водки! :)
готова свернуть горы. или реки. и дома.
цвета поярче. запахи посильнее.

"ты сегодня прекрасно выглядишь, я говорил тебе об этом?"
"тебе очень идет..."
"ты такая милая..."
"спасибо за чудесный вечер"

кажется, я перестала замечать эти слова.
из каждого гадкого утенка конечно же вырастет прекрасный лебедь... под потоком таких слов. а из вороны что вырастет? кто мне скажет?

я жалею о стольких вещах одновременно, что мне тошно от самой себя. снимаю шляпу. я не умею лечить себя.
буду читать Гордость и Предубеждение.

в откровениях юга
прячется свет
в отраженьи востока -
глаза в черной раме
под пылающим сердцем
и под огнем волос.
ожидание ночи.
бей в барабаны.

В колонках играет - Синдром Внезапной Смерти Моментального
а Она все сидела до самого рассвета. жгла свечи. смотрела как парафин вскипает. лава, горячая лава. только прозрачная. рисовала что-то.
было бы хорошо если вместо ламп и люстр... снова были свечи.
кажется что слова закончились...

дорисовала дракона.

есть много воспоминаний. они не светлые. не темные. может даже не очень важные. влитые в чужой сосуд памяти. в моем же сосуде сейчас зеленая жидкость. я пью ее каждый день.
заигралась...
воспоминания стали отрывками. кусочками мозаики, так небрежно сложенные в темном уголке моего сознания. я лежу в горячей ванной с бутылкой пива. рядом валяется мокрая одежда, был дождь. в чужой одежде, в чужой ванной. снова ночь. та же самая... заброшенный дом и изразцовые печи. кинотеатры и все что рядом. сидя, стоя, лежа, на ходу... я - в ощущении something like a pleasure.
никаких преувеличений. хорошее время, добрые и ласковые люди.
сейчас - вольные архивы, фиолетовые ногти, зеленые напитки. я осталась глубоко в себе. я снова боюсь темноты. и одиночества я тоже боюсь, оно стало частью меня. как же прав был Он... предлагая мне себя. и как глупа была я, отказавшись.
сил не остается. и светлые дары на исходе. остались горечь и отчаяние, которые гостят в этой тесной комнате. я не зла. не безумна. не аморальна. мне страшно. по ночам.
когда все спят
когда никто не звонит
когда темно.

пока Она гуляла по полям и коллекционировала пивные пробки...
в мире была война. ни на миг вот нельзя было оставить их без присмотра...
есть что вспомнить. есть чему радоваться.
можно было посожалеть о том что не сделано. но лучше пожалуй не стоит.
а потом... когда я созрею и опаду...
я напишу все
все опишу
и все поймут
кто я и откуда

...такой интересный праздник, когда все дядечки хотят быть моряками. все они пьяны, сильно и не очень. веселые буйные месье, кричащие В!М!Ф!
в общем, что-то диковатое. и единственное, что расстроило - что Васильева я не дождалась. слишком сильно хотела услышать, а теперь слишком разочарована.

а еще мне достался поцелуй настоящего моряка. и маленькое море комплиментов.

душно... в нашей кухне недавно побывал самый что ни на есть настоящий панк.
чееерт! теперь нужно будет проветривать... долго проветривать... может даже очень долго проветривать.

GEm Am Em D G
Ой-е-е-ей! Бог с тобой!
Em Am Em D G
Ой-е-е-ей! Бог с тобой!

Em Am Em Am Em
Если я с собой не в ладу, чтоб ей оборваться, струне,
Am Em D G
Но раз уж объявился в аду - так ты пляши в огне!
Em Am Em D G
Раз ужe в аду, так ты пляши в огне.

Em Am Em D G
Сходу пропаду, если нет ни души во мне.
Em Am Em D G
Мне бы сотворить ворота у трех дорог.
Em Am Em D G
Да небо своротить охота до судорог.

Гадами ползут времена, где всяк себе голова.
Нынче — Страшный Зуд. На, бери меня, голого!
Нынче — Скудный день. Горе — горном, да смех в меха!
С пеньем на плетень — горлом — красного петуха.

Em Am D Em
Но сбей озноб да брось меня в пот.
Em Am D Em
Каков лоб, таков и приход.
Am Em D G
Но дай восход, и я его подожгу.

Em Am D Em
Воля уготована всем кому вольготно.
Мне с моею милою — рай на шабаше.
У меня есть все, что душе угодно,
Но это только то, что угодно душе.

Ой, не лей елей, да я не пью, я пою, да нынче мне в седло.
Пей да не жалей, ведь праздник на моей стороне.
Все бы хорошо, да в одиночку не весело.
Да почему бы нам с тобой не плясать в огне!

Чтобы пятки не жгли угли, да не пекла зола,
Да не рубиться бы в рубли, да от зла не искать бы зла.
Я тобой живу, но прости, мне сны — не житье.
И я не согрешу против истины, согрешив за нее.

Мы облучены, и я иду на звон струны из твоей косы.
Мы обручены, и значит время задуть часы.
Время выйти в лес, где поляны твои святы.
Времени в обрез — цветы и еще цветы.

Я тебя люблю, и я уйду, раз уж я пришел
Я тебя люблю, и по колено мне трын-трава.
Так вей славянским словом, молва, как все хорошо!
Славно на земле, где всяк всему голова.

Я тебя люблю, и в облака смотрю свысока.
Весело ли грустно, да по Руси по руслу речет река.
Как течет река в облака, а на самом дне
Мечется огонь, и я там пляшу в огне!
Мечется огонь, и мы там с тобой в огне!

настроилась на абсолютное самобичевание. потому что должна была отпустить и вроде бы даже отпустила... уже отпустила. а потом поняла что НЕТ. не смогла. НЕ СМОГЛА. слабая, ничтожная. ну что ж, какая есть...

на сам деле слов во мне сейчас как никогда мало. я пыталась анализировать и не могла понять ни его, ни себя. сейчас какое-то понимание пришло. но если я права-то я наитупейшая тварь на свете. а может я бесчувственная кукла. а может я просто ничего не понимаю.

иногда ты прав.
а от этого очень обидно.

лежа
молча
на полу
в абстиненции
от дружбы
темнота
не режет глаз
и не освещает
руки
в кровь
разбитые о струны
кровь идет
четвертый день
в помеси
из льда и пепла
умерла
мне очень жаль
ни на что не годна
тоже
жаль но не себя
к счастью
разбила бокалы
на счастье
бред
и в голове что-то бьется
который день
и кровь
из носа из ушей
я глохну
умираю maybe
нет-первому
второму допуск
конец в венцах

до свиданья, друг мой, до свиданья
милый мой, ты у меня в груди...

the nightingale's love for the rose pervades all the songs of the East; in those silent starlight nights the winged songster invariably brings a serenade to his scented flower.
not far from Smyrna, under the stately plaintain trees where the merchant drives his laden camels, which tread heavily on hallowed ground, and carry their long necks proudly, I saw a blooming hedge of roses. wild doves fluttered from branch to branch of the tall trees, and where the sunbeams caught their wings they shone like mother of pearl. there was one flower on the rose hedge more beautiful than all the rest, and to this one the nightingale poured out all the yearning of its love. but the rose was silent, not a single dewdrop lay like a tear of compassion upon its petals, while it bent his head towards a heap of stones.
"here rests the greatest singer the world has ever known!" said the rose. "a will scent his grave and strew my petals over it when the storms tear them off. the singer of Iliad returned to earth here, this earth whence I sprang! - I, a rose from Homer's grave, am too sacred to bloom for a mere nightingale!"
and the nightingale sang till from very grief his heart broke.
the camel driver came with his laden camels and his black slaves; his little boy found the dead bird, and buried the little songster in Homer's grave. the rose trembled in wind. night came; the rose folded her petals tightly and dreamt that it was a beautiful sunny day and that a crowd of strange Frankish men came on a piligrimage to Homer's grave. among the strangers was a singer from the North, from the home of mists and northern lights. he broke off the rose and pressed it in a book, and so carried it away with him to another part of the world, to his distant Fatherland. and the rose withered away from grief lying tightly pressed in the narrow book, till he opened it in his home and said, "here is a rose from Homer's grave!"
now this is what the flower dreamt, and it woke up shivering in the wind; a dewdrop fell from its petals upon the singer's grave. the sun rose and the day as wery hot, the rose bloomed in greater beauty than ever warmth of Asia.
footsteps were heard and strange Franks whom the rose saw in its dream came up. among the strangers was a poet from the North; he broke of the rose and pressed a kiss upon its dewy freshness, and carried it with him to the home of mists and northern lights. the relics of the rose rest now like a mummy between the leaves of his Iliad, and as in its dream it hears him say when he opens the book, "here is a rose from Homer's grave!"

а мой - нет. и не с Ним. не с человеком, который не испытывал ничего кроме явного полового влечения и не стеснялся говорить "черт, опять эрекция!"... романтика мля... хм... пить чай голыми? валяться в траве? целоваться в кино, транспорте, книжных магазинах?

наверное, каждый человек в жизни не единожды думает о жалкости своего существования. художник - за давно забытым холстом, в угрюмом взгляде читается печаль и отражается опорожненная стеклотара. говорят, многие художники времен Пикассо крепко сидели на абсенте. ни разу не пробовала...
поэт - за столиком в кафе, слушая чужие разговоры и приканчивая пиво. поэтам тяжело, они не могут продавать свое искусство как художники. поэтому поэты иногда совершают самоубийство, безмолвную ноту протеста жестокому и холодному миру. интересно, когда поэт говорил что я холодна - я относилась к враждебному для него миру?
а есть тот кто ничего не творит. вот абсолютно. топчет траву и превращает кислород в углекислый газ.
зарисовки прошлого так приятны на вкус. а изобрести машину времени кажется осознанной необходимостью. и все же... все же... все... выключаю свет, ложусь в постель и продолжаю свою нудную деятельность. кислород-углекислый газ, кислород-углекислый газ, кислород-углекислый газ...

поставила цель - прослушать все группы, что выкладывают свое творчество на www.rockgeroy.ru! исключительно из спортивного интереса. потому что далеко не все что там есть совпадает с моими взглядами на музыку.

(думаю, собьюсь со счета на третий день)

на заре... голоса зовут меня...
а куда-пока не знаю. думаю, зовут уехать в Пушкин. жить в одиночестве. чувствовать атмосферу старого города. забивать переживания пивом/вином/водкой и другой музыкой, другими местами, в которых ничто не намекает на...

как бы там ни было (черт бы меня побрал!), я все же переживаю.
сложно.
но возможно, я буду стараться. все равно нужно отвлечься.
взять альбом и уголек. или карандаши.