ИСТОРИЯ ПРОПАВШЕГО ДНЯ
Я проснулся утром от грохота, смотрю - кусок лепёшки скользит по полу в сторону двери. А везде валяются осколки разбитых горшков В полумраке, царившем в помещении старого мазара, я не сразу разглядел, что лепёшку тащит к выходу куница. Я толкнул Сергея в бок. Он ещё спал, завернувшись, как шелкопряд в спальник, и, очевидно, ерзая во сне, упокоил свою голову прямо в очаге, на остывших уже углях. Я разбудил приятеля и вышел наружу. Светило солнце, ледники на Туркестанском хребте сияли в чистом голубом небе, ничто не говорило о вчерашней ужасающей грозе. На небе ни облачка…
Мы уже четвёртый день жили в мазаре в ущелье Сабах, что находится в Туркестанском хребте. Путешествуя по верховьям реки Зеравшан, мы с Сергеем, моим приятелем из Москвы, пытались найти уединённое и благостное место, где без помех можно было бы несколько дней позаниматься йогой без посторонних глаз, не привлекая внимания вездесущих и чумазых таджикских детишек, которые мало чем отличались живостью и любопытством от своих сверстников, что в Индии, что в Тибете,что в в любой из восточных стран. И в одном из кишлаков местный мулла и присоветовал нам остановиться в святом месте, в старинном мазаре. Мулла поведал, что смотритель мазара – отшельник и очень святой человек, уже месяц как, отправился в мир иной, и что мы с Сергеем вполне можем, там найти тот покой, который нам нужен.
Ущелье в которое нам предстояло войти начиналось узким проломом между двумя скалами похожими на огромные башни в селениях догонов, живущих в Мали и поклоняющихся собачьей звезде Сириус. Как только мы вошли в ущелье, поднялся такой ветер со снежной крупой, что эти самые крупинки рассекали кожу на лице до крови, идти вперёд было невероятно трудно, но мы, решив, что это нас «Шайтан пугает», всё таки прорвались через теснину и попали в совершенно чудную долинку с изумрудной травой и снежными пиками вокруг. Облака, как по мановению волшебной палочки разошлись и солнце принялось навёрстывать упущенное. На этот раз мы Шайтана не испугались. На берегу реки у небольшой скалы стоял домик, сложенный из камней, сквозь крышу у него росло огромное дерево арчи – гималайского можжевельника, дерева священного и на Памире, и в Тибете, и на Тянь Шане, и конечно, в самих Гималаях. Ну ясное дело, вокруг летают бабочки, птицы щебечут, ручьи журчат, везде видны кусты облепихи, смородины, малины, филиал рая да и только. На севере среди острых пиков проглядывали языки ледника, сияющие зеленовато-голубым светом своих изломов.
Пару дней мы провели в медитациях и асанах, вечерами балдели от закатов и звёздного небы с метеоритными дождями, в общем было хорошо. На третий день решили сходить прогуляться на ледник к перевалу. И только мы, попив чаю, собрались на прогулку, как видим, что дверь со страшным скрипом приоткрывается, и сначала показалась борода, как у Хоттабыча, а за бородой проявился и старикан в халате и с клюкой в руке, как только он нас увидел, то сразу клюку выронил и бухнулся на колени, и давай отбивать поклоны. Мы сначала не поняли, что происходит, но за стариком в дверь заглянули два таджикских мужика и, увидев нас, подхватили деда и подняли его под белы руки, что-то громко тому объясняя. Дед их не слушался и, так же громко отвечая своим товарищам, норовил опять бухнуться на колени и продолжить отбивать поклоны. Но тут и мы с Сергеем вышли из оцепенения и бросились на помощь мужикам, общими усилиями, мы деда подняли и усадили на подушки около дастархана. За чаем выяснилось, что это паломники из Бухары пришли в Мазар, выполняя обет, данный ими во исцеление, кого-то от чего-то, а чего именно, они нам объяснить, по бедности их русского, не сумели. А дед, зайдя в помещение, увидел две фигуры в сиянии и принял нас сослепу, освещённых солнцем сквозь пролом в крыше, за посланцев небес. Как ни горько ему далось это разочарование, но он скомандовал что-то своим провожатым и те мигом разложили свежие лепёшки, нарезали дыню достали мясо и овощи, и уже через полчаса в казане готовился плов, а мы в ожидании еды коротали время за чаем и в беседах с гостями. По моему, дед так до конца и не поверил, что мы русские, а вовсе не небесные создания, с таким подчеркнутым уважением и некоей подобострастностью и опаской он к нам обращался. Но долго-ли коротко-ли, в конце концов плов был приготовлен, мы его поели закусили дыней, и наши гости попрощавшись с нами, ушли, оставив все принесённые ими припасы, а мы всё таки собрались прогуляться к перевалу, время немного поджимало, но посмотрев на карту и часы, мы поняли, что должны успеть, если не будем рассижываться.
Наконец мы вышли, погода была жаркая, так что мы, как были в обрезанных по колено джинсах и в футболках, отправились в путь.
Часа через два мы вышли к живой морене, выглядевшей, как огромные кучи округлых камней, размерами от метра до трёх в диаметре, продвигаться по ней было сущим мучением, потому что эти камни ну совершенно не держались, они всё время норовили перевернуться и прихлопнуть нас или, на худой конец переломать ноги. Но ничто не длится вечно, и вот мы уже подошли к скальной стенке, над которой нависли изумрудные глыбы льда. Тем временем погода испортилась, Откуда то пришли черные грозовые тучи и начали неотвратимо заполнять долину, погромыхивая и и освещаясь изнутри вспышками молний. Пришлось подумать о возвращении. Так как неестественно быстро стало темнеть. И тут нас накрыло…
Когда мы уже пробирались обратно по этой жуткои морене, с катящимися камнями, хлынул дождь со снегом, над головой и вокруг со страшным треском разрывали пространство ослепительные мертвенно-голубые змеи молний. Как нас ослепших и оглохших, не убило ни молниями, ни камнями я до сих пор не понимаю. Когда мы выбрались из этого ада, то стало совсем темно, то есть СОВСЕМ. Я Сергея просто не видел, так как на нём была тёмная одежда. От наших шорт и футболок, под продолжающимся дождём со снегом, толку не было никакого. Мы на каком-то автопилоте пересекали по пояс в воде вздувшиеся потоки, которые днём были весёлыми ручейками. В какой-то момент мы, выбившись из сил, легли под небольшим навесом скалы, мокрые и замёрзшие мы впали в забыте. Я время от времени приходил в себя и пытался увидеть хоть, что-нибудь вокруг, но по прежнему было темно, хоть глаз выколи, наконец, я, в очередной раз разлепив глаза, увидел, очертания камней. Неужели!!! Облака немного разошлись, и нас осветил, с трудом пробивающийся свет полной луны. Я растолкал Сергея и мы на окоченевших и негущихся ногах отправились в дальнейший путь к теплу, к Мазару. Я не помню, как мы дошли, как развели костёр, я смутно помню, что мы пили чай, что-то ели. Потом меня, по крайней мере, как будто выключили.
Ну так вот, просыпаемся мы утром, отдохнувшие, свежие, как будто заново родившиеся. Все ужасы вчерашнего дня казались сном. Мы собрались потихоньку, позанимались и отправились в обратный путь, в долину Зеравшана.
И только, когда мы пришли в кишлак, из которого начинался наш путь, мы выяснили, что один день у нас пропал, то есть после той бури и грозы, мы, не заметив, проспали лишние сутки.
