Господин (оказавшись на поводке, я как-то сразу привыкла мысленно называть его этим словом) отошёл со мной в тёмный угол зала. Он велел служителям принести воды и салфетку и приказал мне умыться. Я хотела попросить вытащить имбирный корень, и заговорила:
- Пожалуйста, ...
Договорить я не успела - тут же получила пощёчину.
- Говорить будешь, когда я спрошу. Поняла?
- Я только хотела... Ай!
Ещё одна пощёчина.
- Поняла?
- Да, господин.
Опустив взгляд, я вытираю лицо салфеткой. Я не хочу, чтобы меня снова били. И сейчас я готова делать всё, что угодно, лишь бы быть в безопасности...
Господин подвёл меня к столику, за которым я проиграла. Игроки воззрились на меня - несколько часов назад я была одета и полна достоинства, а сейчас - обнаженная и испуганная.
- Садись, - сказал мужчина, подведя меня к креслу.
Я не посмела протестовать, лишь с мольбой посмотрела и очень осторожно попыталась сесть - избитое тело и огненный имбирь не давали возможности сидеть. Мне пришлось опереться на стол кончиками пальцев, и в такой позе я замерла.
- Эта дама снова играет, - кивнул мой новый хозяин крупье. Вышколенный молодой человек лишь покосился на меня. Я же изумлённо смотрела на господина.
- Я не могу играть! - воскликнула я, забыв о запрете, и тут же вскрикнула от третьей пощёчины.
- Ты. Будешь. Делать. То. Что. Я. Говорю. - сказал господин и спокойно уселся на своё место.
Подошёл официант.
- Что сударыня будет пить? - спросил он меня, делая вид, будто его совершенно не волнует, что я сижу с голой грудью, исполосованная и заплаканная.
Я молчала.
- Воды принесите. И кофе. С коньяком, - ответил за меня хозяин.
- На время игры разрешаю тебе говорить, - добавил он.
Я не понимала, чего он от меня хочет. Принесли напитки; он заставил выпить меня сначала стакан воды, а затем кофе. Я ни разу в жизни ни раньше, ни потом не пила такого вкусного кофе. К счастью.
Тем временем игра шла, и крупье принимал ставки. Господин подвинул ко мне гору фишек.
- Играй.
Внутри меня была досада и непонимание, почему он заставляет меня делать это? Как я могу играть в таком состоянии? Не соображая, я сделала ставку. Пока шарик крутился, я словно загипнотизированная следила за ним. Из транса меня вывел голос крупье.
- Вы выиграли, сударыня.
Я выиграла трижды. Я выиграла почти столько же, сколько проиграла, но эти деньги не были моими. После третьего выигрыша господин приказал уходить, взял поводок и увёл меня домой.

Пока я шла за хозяином, я несколько раз начинала плакать, но не смела ничего произнести вслух. Мужчина молчал. Улицы были безлюдны, ни одного человека не встретилось по пути. Мы вошли в квартиру, и там господин наконец-то позволил мне заговорить.
- Если хочешь что-то сказать, можешь сделать это сейчас.
- Можно мне вытащить имбирь, мой господин?! - взмолилась я.
- Можно. Иди в ванную. Приведи себя в порядок.
Я вытащила ненавистный корень и приняла душ, но вытираться не стала - рубцы от каждого прикосновения и движения саднили.
Когда я вышла из ванной, то, хоть мне и не приказывали, опустилась на колени перед мужчиной. Отчего-то мне показалось, что это нужно сделать. Он посмотрел на меня странно; кажется, он удивился. Но сказал лишь "Хорошо".
- Можно ещё вопрос, мой господин?
- Можно.
- Почему Вы купили меня?
Он улыбнулся.
- Мне понравилось, как ты играешь.
- А почему Вы не остановили порку на сцене?
- Зачем мне тратить силы и делать лишнюю работу? Служители сделали её за меня. Поэтому сейчас... - он начал медленно расстёгивать ремень, - ... я не буду сильно тебя пороть.
- Сейчас? За что?!!
- Надо, чтоб ты узнала хозяйский хлыст. Ну да ладно, обойдёмся ремнём. Сейчас уже поздно. Становись на четвереньки на кровать.
Я не могла противиться этому; я послушно забралась на кровать и встала на четвереньки.
- Пожалею твою задницу, - сказал он и, намотав ремень на руку, врезал по бёдрам, которые тоже были исполосованы, но в меньшей степени, чем ягодицы. Я взвыла.
Он не обращал внимания, и один за другим всыпал мне десять ударов, от которых боль, только начавшая утихать, загорелась с новой силой. На теле вспухли новые полоски, и он провёл по ним рукой.
- На первый раз хватит. Это было символически, в честь первого дня, - сказал он и отбросил ремень. - Ты же умная девочка, я вижу. Что надо сказать после порки своему Господину?
Я была умной девочкой.
- Спасибо, мой господин, - произнесла я и всхлипнула.
Он погладил меня сначала снова по рубцам на теле, потом по голове.
- Хорошая девочка... Я рад, что ты теперь моя. Иди спать.
На пол мне было брошено одеяло, и я свернулась в комочек и закуталась в него, мгновенно вырубившись.
Среди ночи я проснулась от боли и заплакала. Мне казалось, что я плачу тихо, но, видимо, это было не так. Господин проснулся и заворчал:
- Не мешай мне спать, иначе я накажу тебя.
От этих слов я против своего желания заскулила и заплакала ещё громче. Господин рассердился.
- Утром напомнишь мне, чтобы я тебя наказал, а сейчас заткнись и не скули!
Я затихла; через какое-то время от потрясений последних суток и боли я устала и снова вырубилась.

Ох, честно говоря, боюсь продолжать писать этот рассказ, первый раз пишу от первого лица и сразу в жизни такой пиздец, в котором улавливается данная сюжетная линия.... нет, конечно, никаких описываемых мною непотребств... но вот ситуации и внутреннее ощущение... Но никуда не денешься, всё уже придумано :) Придётся делать хороший конец :)
***

Танец закончился, меня вновь выдвинули в центр, и порка возобновилась. Истязания и выступления чередовались весь вечер; в какой-то момент я впала в ярость, стала кричать и обзывать владельцев казино, служащих и зрителей всеми ругательствами, какие только знала, но в ответ получала одни удары. Через какое-то время и боль притупилась, и меня ненадолго оставили в покое; я равнодушно ждала розыгрыша и надеялась, что утром всё это покажется лишь страшным сном.
Формально женщина, которая провела ночь с выигравшим её посетителем, считалась расплатившейся и могла снова посещать казино и иметь все права. На практике редко кто осмеливался на такой поступок - косые взгляды и перешёптывания были обеспечены, и не все переживали этот позор.
Если же проигравшую выкупали до розыгрыша... тогда она становилась просто рабыней. Впрочем, случалось это нечасто, слишком дорого обходилась эта покупка и её содержание. К тому же перед продажей у несчастной жертвы обычно спрашивали, согласна ли она. Но замученные поркой и издевательствами девушки согласны были на всё, лишь бы только мучения прекратились, часто даже не соображая, что отдаются в рабство на всю жизнь.
Было только десять часов вечера. До розыгрыша оставалось целых два часа, а мне казалось, что целая вечность. Очередной номер закончился, и я снова оказалась в середине сцены. Ведущий провел
рукой по рубцам на моей коже, а я почти не отреагировала. Он засмеялся и сказал:
- Похоже, порку мы отложим на некоторое время! Но ничего, сейчас ты придёшь в чувство!
С этими словами он вытащил что-то и показал публике, я услышала их удивлённые смешки и нецензурные выкрики. Что это было, через миг увидела и я. Прямо в лицо мне сунули большой, длинный и толстый корень имбиря. Девушка-служительница стала его чистить, и пряный запах ударил мне в нос. Я чувствовала, что меня ожидает что-то ужасное.
...В восьмом классе меня отдали в другую школу. Там была девочка, Джудит, очень живая и непоседливая. Многие учителя не знали, что с ней делать. Но одна из учительниц, заметив, что Джудит начинает вертеться на уроке, разговаривать или придумывать какие-нибудь шалости, говорила ей: "Джудит! У меня есть для тебя лекарство. Мне придётся применить его?"
Джудит сразу же испуганно говорила: "Нет, нет, мэм!", затихала и долго вела себя примерно. Я долго не догадывалась, что это было за "лекарство".
Мы подружились с этой девочкой, и даже жили вместе после школы, когда были студентками. Однажды мы беседовали с ней на интимные темы... она сказала мне, что ненавидит анальный секс. "Почему?" - спросила я. Она ответила, что он напоминает ей имбирь. "Имбирь? При чём тут он?" - удивленно воскликнула я. "Да. Имбирь. Помнишь, наша училка всё время говорила мне своим гадким голосом "Джудит, у меня есть для тебя лекарство!", а я сразу становилась послушной? За год до того, как ты пришла к нам в класс, она завела меня к себе в кабинет на перемене и сказала, что я должна быть более примерной и усидчивой. Она сказала, что знает, как мне помочь, и что я стану самой прилежной ученицей. Она дала мне корень имбиря и нож, и приказала аккуратно очистить его. У меня получилась какая-то кочерыжка. Учительница похвалила меня и велела лечь животом на стол. Я не догадывалась, что меня ждёт. Она задрала мою юбку и спустила трусы, а потом... вставила эту кочерыжку прямо мне в попу! В первый миг я ничего не почувствовала, но потом..... это было ужасно! Будто адское пламя! Я закричала, а эта гадина надела мне трусы обратно и велела идти в класс, и сидеть так до конца уроков. Я не могла пошевелиться и просидела весь урок будто с палкой внутри, а на перемене пошла в туалет и вытащила имбирь. Но учительница позвала меня снова к себе, спустила трусы и была очень недовольна. Она высекла меня... вставила другой корешок, ещё толще... и сказала, что если я посмею вытащить его ещё раз, то засунет третий уже в классе при всех! Я еле дожила до конца уроков, и с тех пор боялась ужасно этого наказания! А эта карга каждый год, когда все получали обычные 12 ударов тростью, дополнительно вызывала меня, и, как я ни плакала, ни умоляла, засовывала этот адский овощ мне в задницу! С тех пор я не могу даже видеть его, и также не могу подумать о том, чтобы кто-то коснулся моей второй дырочки..."
Этот рассказ произвёл на меня жуткое впечатление, и мне стали понятны резкие перемены поведения Джудит после угрозы учительницы. И вот теперь этот кошмар ожидает меня?
Девушка раздвинула своими руками мои ягодицы, а ведущий стал засовывать очищенный имбирь мне в анус. Уже через мгновение я почувствовала страшное жжение, а потом завопила от боли. Народ только смеялся. Внутри меня было настоящее пламя. Ведущий же стал вставлять и вынимать корень, причиняя мне ужасные страдания. Наконец он засунул его полностью, а служители снова принялись сечь меня. На этот раз боль от порки усиливалась болью внутри, и я думала, что не переживу этого.
Не знаю, сколько это длилось, я охрипла от криков, но вдруг на сцену шагнул человек.
- Я забираю эту суку, - сказал он, и по голосу я узнала в нём брюнета, сидевшего напротив за столом со мной.
- Дамы и господа! Этот господин желает выкупить эту жертву азарта за трехкратную сумму её проигрыша! Желает ли кто-то заплатить больше?
Желающих не нашлось. Ведущий подошёл, схватил меня за волосы и поднял голову.
- Ты согласна, чтоб этот господин тебя выкупил сейчас?
- Да, - простонала я, надеясь, что ужасный имбирь вытащат из моей задницы и перестанут бить.
- Она ваша! - воскликнул ведущий. Мужчина расплатился, но меня объял ужас, когда он сказал служителям:
- Продолжайте порку. Возьмите трость потолще.
- Нет, пожалуйста! Нееееет!
Никто не слушал меня, и порка продолжалась, огонь внутри, огонь снаружи, я была в слезах и соплях, я кричала, просила перестать, умоляла - всё было тщетно. Наконец я выкрикнула:
- Пожалуйста, мой господин!!
Это получилось случайно, но мужчина сделал знак, и порка прекратилась. Всё ещё не веря своему счастью, я прошептала: "Спасибо". Мужчина... теперь Господин.. подошёл ко мне, погладил по голове и велел отстегнуть меня со станка.
Почти без сил, я сползла с него на пол на колени. Принесли ошейник и цепь, вручили его брюнету, который застегнул его на моей шее, и я стала его имуществом. Ведущий велел мне встать на четвереньки, и так, как собака на поводке, я слезла со сцены под аплодисменты толпы.

Ах да, забыла предупредить. Эта сказочка будет злой и страшной. Сплошной небдрный "садизьм", насилие и порнография. Вот теперь предупредила - можете не читать :)

***
- Уважаемые дамы и господа! Сегодня мы в очередной раз напомним главный девиз нашего заведения - "Забывая разум, помни о деньгах!"
Эта дама забыла сегодня о сумме, которая есть у неё в кошельке, и послужит вам всем живым уроком, небольшим развлечением, и, конечно, прекрасным призом в конце для одного счастливчика!
Свет слепит мне глаза, я стою рядом с ведущим, которому меня передал крупье, и сотни глаз алчно сверкают в полутьме зала. Совсем недавно и я наблюдала девицу, попавшую в такое же положение. Она рыдала уже поднявшись на сцену, а когда самый удачливый игрок вечера уводил её в комнату для уединения на поводке, совершенно голой, её тело было в красно-синюю полоску.
- По нашим правилам, любой из вас может избавить эту женщину от страданий, если до конца вечера внесет сумму, трёхкратно превышающую её проигрыш, - ведущий огласил сумму. - Эта глупышка.. (меня от этих слов покоробило) ... поступит в полное распоряжение человека, уплатившего данную сумму. Есть желающие выкупить её сейчас?
Толпа молчала. Никому не хотелось тратить большие деньги на выкуп и последующее содержание рабыни, зато все жаждали бесплатно увидеть, как жертву азарта втопчут в грязь. И каждый из мужчин, конечно, втайне надеялся, что именно ему достанется выигрыш вечера.
Бывало, что мужья выкупали своих проигравших жен; не знаю, что ожидало их дома. Бывало, что иные мужья, бывшие под каблуком у жены, не выкупали, предпочитая отдать её на ночь другому - подумаешь, мелочь, всего одна ночь! - и злорадно наблюдали экзекуцию перед этим.
- Что ж, раз никто не желает приобрести себе молодую рабыню, эта женщина подвергнется экзекуции, развлечет вас своими криками, и будет разыграна ровно в полночь в лотерею! Счастливчик получит её на остаток ночи в своё полное распоряжение, а также, если пожелает, лучшую комнату в нашем заведении!
- Раздевайтесь, сударыня! - голос ведущего настолько уверен, что я его послушаюсь, что мне не остается ничего другого, как начать дрожащими руками расстегивать пуговицы на блузке.
- Согласно нашим правилам, дам, которые не имеют возможности оплатить проигрыш, ожидает экзекуция в виде порки и других наказаний! Дорогие женщины, смотрите и запоминайте!
Жар прокатывается с головы до ног и мне кажется, что все глаза в этом зале сейчас прожгут меня насквозь. О да, я, конечно, получала традиционную, узаконенную порку в школе, каждый год, в начале учебного года, но это были символичные двенадцать ударов, по одному на каждый месяц, и это не было слишком больно. Данная процедура была скорее праздничной, и служила напоминанием детям, чтобы весь год мы вели себя хорошо. Наказания же случались редко, и мне удалось избежать их за всё время обучения. Я не знаю, что ждет меня сейчас...
Я разделась молча; всё было как будто во сне. В руках у ведущего появился стек, похожий на тот, которым бьют лошадей.
- Итак, до двенадцати часов ТЫ (он особо выделил обращение на "ты", смакуя это слово) подчиняешься мне! - сказал он и взмахнул своим хлыстом. От свиста я вздрогнула, кто-то в зале засмеялся и выкрикнул:
- Разрисуй её белые булочки!
Я вспыхнула, ещё не зная, что это далеко не самое похабное из того, что я услышу в этот вечер. Ведущий же провёл стеком по моему телу снизу вверх, начиная от пяток, задержался под ягодицами и поводил кончиком хлыста по ним, затем поднялся на плечи. От прикосновений я чувствовала огонь и холод одновременно.
Он перенёс хлыст на переднюю сторону тела и приподнял им грудь, велев закинуть руки за голову. Прикоснувшись хлыстом к соскам, он начал водить вокруг них кончиком и небольно шлёпать. Я сгорала от стыда под взглядами толпы, но ещё больше запылала, когда почувствовала, что соски твердеют и грудь наливается от возбуждения.
Соски торчали вперёд; ведущий заметил это и засмеялся.
- Да посмотрите только, она прямо создана для хлыста! - сказал он, и публика тоже засмеялась. - Ну-ка, спросим, что же сейчас с ней происходит? Эй, скажи-ка нам, что сейчас происходит с твоей грудью? - обратился он ко мне, продолжая похлёстывать соски.
Я молчала.
Через миг хлыст обрушился на мои ягодицы.
Это было похоже на удар молнии, хоть мне, к счастью, никогда не доводилось его испытать.
- От-ве-чай! - говорил ведущий, нанося удары. После десяти ударов он опустил хлыст и снова спросил:
- Ну? Что сейчас происходит с твоей грудью?
- Она набухла, - ответила я, кусая губы. Задница горела огнём.
- А с сосками?
- Они твердеют.
- И почему же?
- Потому что... потому что... мне стыдно... и страшно...
Он продолжал поглаживать мои соски стеком.
- То есть, ты хочешь сказать, что страх и стыд тебя возбуждают?
- ... нет... АААААЙ! (я почувствовала внезапный удар по ягодицам)... да... да, господин ведущий...
- Что ж, прекрасно, уважаемой публике будет интересней смотреть на наказание столь похотливой суки... которая сейчас, наверное, мокрая... Но это мы узнаем потом. А ну-ка, повернись задницей и нагнись! Руки на лодыжки.
Я повиновалась; эта поза была мне знакома, но, как я уже говорила, никогда меня не секли в ней больно. Сейчас же на моих ягодицах уже пылало несколько полос, но я знала, что это только начало.
Ведущий начал пороть меня хлыстом, сказав, что для начала я получу двадцать; после нескольких ударов я попыталась закрыться. Тогда он объявил, что начнёт всё сначала, и начал пороть заново. После двадцати ударов мне казалось, что на мне уже нет живого места... но я ошибалась.
- Раздвинь-ка ноги пошире, - сказал он, подкрепив приказание ещё одним ударом, и мне оставалось лишь повиноваться. Ещё хуже мне было от того, что между ног у меня было мокро - так, как не было никогда в жизни.
- Сейчас, дамы и господа, у любого из вас есть возможность за небольшую, просто даже символическую плату, убедиться в том, что наказание, кажется, приносит этой неудачливой (ха-ха!) девушке возбуждение, а не воздействует на её разум. Кто желает проверить её промежность?
Служители принесли на сцену большой стеклянный параллелепипед, это была "копилка", которую сегодня я должна была наполнить за счет своих мучений. Из толпы выскочил молодой парень, бросил в копилку деньги и запустил руку мне между ног. Я почувствовала его твёрдые пальцы и всхлипнула, он ущипнул меня и больно сжал лобок. Я заплакала. Он стал засовывать свои пальцы внутрь, и всё это время я ощущала хлыст, которым ведущий водил по моим бёдрам и ягодицам.
Я плакала; парень щупал меня во всех интимных местах, утешало меня лишь то, что до конца вечера никто не посягнул бы на полное владение мной - моё тело достанется выигравшему счастливчику. Это было плохим утешением.
Ведущий сделал знак парню - это означало, что на ту сумму, которую он положил в копилку, удовольствие закончилось. Вытащив руку, он со смехом показал её толпе, и все тоже засмеялись. Я догадывалась, что пальцы его были мокрыми, после того, как побывали в моей промежности.
- Я же говорил, она просто создана для порки - посмотрите, как она течет! - воскликнул ведущий, и всыпал мне еще пять ударов. - Повернись к залу и встань на колени!
Я повиновалась, чувствуя себя ужасно подавленной, я ощущала хлыст сзади, и боялась новых ударов.
Парень сунул свою руку мне под нос, и я увидела, что она действительно влажная. Рука пахла женщиной. С удивлением я подумала, что это ведь мой запах...
- Вылижи! - приказал ведущий, и снова принялся сечь меня. Плача, под градом ударов, я коснулась языком ладони и стала вылизывать пальцы и всю руку.
- Старайся лучше! - прикрикивал ведущий, подкрепляя свои слова ударами. Наконец парень, который был младше меня, просто мальчишка, был удовлетворен чистотой своей руки и спустился вниз.
- Я вижу, однако, что мой хлыст тебе только приносит удовольствие! - злорадно сказал ведущий. - Мы же здесь собрались наказать тебя, поэтому придётся ужесточить наказание.
- Нет! Не надо! - в ужасе закричала я, но толпа лишь радостно заулюлюкала.
- Ещё один прекрасный пример того, как редко человек задумывается о последствиях своих действий, даже будучи предупреждённым - сказал ведущий. - Каждый раз при входе в казино дамы получают предупреждение, но выслушивают правила так, как в России читают лицензионные соглашения при установке программного обеспечения - не задумываясь над словами! Наше заведение потеряло деньги, потому что ты не подумала о том, что будешь делать, если твои деньги закончатся. Мы могли бы навсегда оставить тебя бесплатной служанкой в нашем казино, но наш владелец бесконечно добр, и ограничивается лишь внушением, несущим пользу для тебя же! Ты же смеешь ещё и просить о его отмене. Разве ты не заслуживаешь наказания за свою глупость?
- Заслуживаю, - покорно сказала я, зная, что за отрицательный ответ меня снова будет ждать хлыст. В глубине души я и сама понимала, что дала волю страсти, хотя не имела достаточно средств. Но наказание слишком жестоко!
- По правилам нашего заведения, каждый может внести свой вклад в наставление на ум таких дурочек, как эта. Ты должна быть благодарна почтенной публике за то, что получишь столь ценный урок, и попросить о нём.
Я молчала, едва удерживаясь от слёз.
Ведущий снова принялся меня пороть, я вскрикивала от ударов.
- Ты оглохла? Я сказал - попроси о наказании у всех собравшихся!
Стоя на коленях, я произношу непослушными губами сквозь всхлипы:
- Уважаемые... дамы... и господа... я прошу... я прошу... я прошу...
Удар хлыста подгоняет меня.
- я прошу наказать меня!
- Итак, дорогие дамы и господа, до конца нашего вечера вы имеете возможность за символическую плату наказать эту девушку, то есть выпороть её, высечь, выдрать, отлупить, отстегать, и так далее, что,в сущности, означает одно и то же, - с лучезарной улыбкой произнёс ведущий. - Вы также всё ещё можете выкупить её за трёхкратную сумму её проигрыша, но если этого не случится, кто-то из вас ровно в полночь получит её в качестве приза - я уверен, совершенно покорную и послушную рабыню!
На сцену принесли деревянное сооружение, как оказалось, это был станок для порки. Мне велели лечь, перегнувшись через него, и крепко зафиксировали ремнями руки и ноги. Ягодицы были выпячены наверх, бёдра широко разведены в стороны, и все самые интимные места выставлены на всеобщее обозрение.
Служители прикатили столик, и остановили его на несколько минут у меня перед носом. От того, что я увидела, меня охватил ужас.
На столике лежали всевозможные инструменты для порки - плети, лопатки, трости, ремни и розги.
- Кто желает первым наказать её? - воскликнул ведущий, и из толпы сразу же кто-то отозвался. Посыпались деньги в копилку, пожилой мужчина взял толстенное весло, и начал лупить меня так, что я орала. После него вышел какой-то парень, он порол меня ремнём по бёдрам, приговаривая, что ему нравятся полоски на свежей коже. Потом был ещё кто-то... плеть, розги, весло, снова плеть, ремень... от боли я почти ничего не понимала, и не сразу почувствовала, что наступил перерыв. Станок со мною вместе отодвинули вглубь сцены, а на неё выскочили танцовщицы и принялись как ни в чём не бывало, представлять свой номер. Мне казалось, что я умираю.

Красное, черное, красное, черное... Зеленое... Красное, черное... Стоп!
- Вы проиграли, сударыня.
- Что? Но Вы, наверное, ошиблись! Посмотрите сюда! Вот же он!
- Вы проиграли, сударыня, - невозмутимый крупье собирает свою дань. А мне... мне нечем расплачиваться.
Он смотрит равнодушно-отрешенно, окидывает меня взглядом, мол, сколько я вас, таких барышень, видел тут... и ты тоже сейчас будешь стоять в центре зала, предъявив всем свое голое тело... а потом... пойдешь на приз, как и положено.
- Вы будете расплачиваться, сударыня?
- Я... да. Минутку... - я отчаянно роюсь в сумочке, хотя знаю, что денег там нет, ищу телефон, хотя позвонить некому... почему... ну почему я пошла сюда...
- По нашим правилам, сударыня, если Вы не имеете достаточно средств, Вы будете обязаны принести компенсацию нашему заведению. Вас ознакомили с правилами перед входом?
- Да. Я... но я...
- У Вас есть десять минут, сударыня, - презрительно бросает он, и удаляется, нисколько не волнуясь, что я могу сбежать.
Сбежать отсюда невозможно - камеры в зале и на входе, охрана, охрана, охрана...
Откинувшись в кресле, я вспоминаю Джеймса Бонда и "Казино Руайяль". У него появился волшебный конверт. У меня... у меня такого конверта не будет.
Двое мужчин слева, знакомые, о чем-то перешептываются, усмехаясь. У одного из них гадкие сальные усики, он противно косится на меня и ржет.
Сволочь, ты сейчас думаешь о том, какой я буду через десять... ох... уже меньше минут. Похотливый кобель.
Мужчина напротив, седеющий брюнет, смотрит на меня спокойно и оценивающе, о чем-то раздумывая. Женщина рядом с ним, кажется, в ужасе, но в глазах у нее явное любопытство, и она ждет-не дождется увидеть, как вершится правосудие в этом казино. Женщины. О, мы любим публичные казни, ахая от возмущения и наслаждаясь втайне мучениями жертвы.
- Сударыня, время вышло, - насмешливый голос крупье выводит меня из раздумий.
В глазах моих отчаяние.
- Вам нужно пройти со мной.
Мужчина напротив вдруг делает знак крупье, тот подходит, а брюнет что-то говорит ему на ухо. Дикая надежда шевелится в моей груди, но нет - крупье лишь говорит, что подойдет к нему попозже, и возвращается ко мне.