Я не знаю, стремится ли Kрымов к этому или, наоборот, старается быть понятым дословно, но на его спектаклях лично для меня как никогда к месту фраза Пoпoвcки: «у вас в голове после спектакля вечером или на следующий день сложится своя история. мою я вам не расскажу»
Мои истории лежат на поверхности, они так наивны и просты, что даже неловко их высказывать вслух, мне не хватает элементарных знаний, чтобы нырнуть вглубь. Но мне даже почти неинтересно, как выглядит правильный вариант. Мне нравится, когда на программках не краткий смысл, а просто: «идите и смотрите, имеющий – увидит».
Вчера я сказала, что знаю, на что иду, но, сидя в зале, почувствовала, что опять страшно – вдруг на этот раз мне будет стыдно за то, что происходит на сцене. Но этого не происходит снова и снова – безграничные, свободные ассоциации и фантазии все равно сдержаны личностью, круг велик, но очерчен.
Мне вообще очень нравится быть зрителем у Kрымова. Со мной не церемонятся, но разговаривают, причем по-доброму. Я даже не знаю еще таких мест, где мне бы было так спокойно и хорошо.
Спектакль начинается бешено, ярко. И сразу становится тихо-тихо. Закутанная ненужностями, из одинакового детства просыпается душа. Чуть ли не в самых пронзительных местах появляется Юрий Викторович и напоминает о сегодняшнем дне, а потом этот день предстает во весь рост. Михаил Умaнeц прекрасно держит зал, только иногда разве что чуть-чуть не переходя грань. А в конце не хватает только камеры Maнского, которая развернется в зал.
Не все зрители включаются в игру. Кто-то там в начале так и не передал фотографию по кругу, а мне хотелось попробовать найти пятьдесят третью в четвертом ряду по диагонали:)) зато наша камчатка была замечательна, особенно une petite fille с вопросами: «что они делают, что они делают?» – как бывает у Kрымова, она только добавляла колорит.

Один из самых ожидаемых мною спектаклей. Сразило наповал: "Премьерные показы состоятся 28, 29, 30 января 2010 года. Билеты появятся в кассах театра в апреле"
Подробнее о спектакле

Отсюда: http://glafirum.livejournal.com/204823.html

Крымов
Долго говорила с Крымовым. В интервью с теми, кого любишь и -- вроде бы -- хорошо знаешь, есть два пути. Или ты от знания говоришь, а вот это у вас так-то и потому-то. А он говорит: да, так.

И можно сворачиваться. Одна любовь и понимание и никаких слов.

Второй вариант: ты как бы многое знаешь, обходишь сложные, мучительные темы, и задаешь русло любимым -- и получается вдруг такой разговор, что ничего ты и не знал о своем собеседнике. Он уводит тебя в далекие невиданные края своего существования. Так проходит уже два-три часа и человека можно использовать как оракула. Спрашивать о вещах мирового значения.

К примеру, мы говорили, можно ли научиться театру, искусству вообще. Я рассказывала, как Иоселиани учил меня работать над сюжетом. Крымов расхохотался: так это он вам показывал, как он сам работает, но ведь вы должны пойти и придумать, как вам работать. У нас Звягинцев рассказывает студентам, как он поставил бы Куприна. И это им ничего не объясняет, кроме Звягинцева. То же и с пьесой -- никто вам не расскажет, как ее написать. Мучайтесь -- это единственный путь. Все -- туман. В нем и нащупываешь.

У Крымова все - нащупывание. Он ведь такой человек, что, как и Чехов, никогда не скажет: я знаю наверняка -- так-то. Или я мастер. Это дутые у нас мастера себя нахваливать. Он всегда сделает реверанс, оговорочку, это я так думаю, но может я неправ. И разговоры с ним всегда нащупывание. У него можно учиться неторопливости, да не научишься: это ровно до тех пор пока сидишь с ним в мастерской думаешь, как же это чертовски просто, работать надо не спеша, да ведь это истина! А в наше время это самое сложное и ты -- в смысле я -- этого не умеешь. Спешить можно на поезд, говорит Крымов.

Крымов всегда делает паузы, словно вовсе умолкает, закруглил фразу, пока нащупывает слова как кочку, как мостик, куда дальше повести. Он ведь нетороплив, он замолкает, смотрит своими удивленными, увеличенными очками глазами. И эта пауза -- вовсе не театральная, а зазор между мыслью и словом человека, живущего в своем ритме. Ты бы вставил уже десять вопросов и если делаешь это, то сбиваешь его с толку. Но ровно на секунду -- он обязательно вспомнит, к чему был это долгий маршрут с экскурсией в Ван Гога и Вершинина. Это свойство человека, который не живет на поверхности. Крымов -- глубоководная рыба. Тяжело, да и незачем всплывать к успеху, к пузырям. Но зато хорошо знаешь глубину и ее обитателей.

«Месяц в деревне»
После первого просмотра спектакля МПФ в виде телеверсии у меня осталось ощущение, что чего-то не хватает. Прочитала пьесу – ничего не изменилось, Жeнoвaч очень точен в деталях. Наталья Kрымoва в своей статье о спектакле разъяснила, что к чему. Режиссер превратил драму в водевиль. Любовь – в прихоть. Убрал один смысл, но не привнес никакой другой, при таком бессмыслье даже «Две женщины» Мирзоева смотрелись более цельными, при всей их пошлости. Эфрос как раз пожертвовал всеми деталями, но оставил самое важное. Даже жаль, что Жeнoвaч не дал сыграть Tюнинoй любовь – мурашки бегают просто от мысли о возможных впечатлениях, зал бы умирал вместе с ней. Ольгу Яковлеву не люблю, увы, она неотделима от Эфроса, но даже она заставила меня переживать, что уж говорить о Галине Борисовне. Эфросовская Верочка более приближена к реальности, она молода, наивна, совсем девочка, Пoлина Kутeпoва старше и опытнее, у нее нет беззаботности и легкости, но и ее Верочка интересна, а уж в разговорах с Натальей Петровной вообще хороша, соревнуются привлекательная женственность и прожитой опыт. Беляев у Жeнoвaча проигрывает Эфросовскому только в одном разве что – в нем нет ощущения свободы, слишком сильна интеллигентская неуверенность артиста. А вот Броневой с Бaдaлoвым могли бы побороться на равных:))
Сценограф – Дмитрий Kрымoв, у него тоже круг (точнее, это у Максимова «тоже»), это сразу породнило оба спектакля и отделаться от фоменок во время просмотра я не смогла. Хотелось бы мне посмотреть на спектакль Эфроса с ними! Тем более что все неперечисленные роли хороши у них непередаваемо.
ЗЫ. Но какой же криворукий оператор снимал спектакль! По сравнению с ним съемка женоваческого - шедевр всех времен и народов. Какие-то части тела и декораций мелькают в кадре. Хорошо¸если как-то случайно это лицо, и оно не спрятано за колонной, а не другое сочетание. А уж если персонаж идет или их двое разговаривают, то вообще беда.

«Бесприданница»
Очень люблю фильм, все больше и больше вижу в нем сходства со спектаклем, хотя снят он не совсем по пьесе, там самостоятельный сценарий. В обоих случаях одинакова серьезность отношения к судьбе Ларисы, да и остальные персонажи похожи в основных своих чертах, но вот только Карандышев в спектакле усложнен, в фильме он похож больше всего на бледную моль и лицом, и масштабом роли.

«Сад»
Противоположное впечатление. Хотя в театре я, кажется, эту пьесу и не видела. Досмотрела только потому, что для меня практически невозможно бросить что-то на середине. Снимали комедию, по словам режиссера. Очень интересно, кому это было смешно и в каком месте. Если комедийные вставки в жанре немного кино еще можно принять, то драматические монологи Раневской – это просто за гранью. Я даже не знаю, специально таких бездарных актеров подбирают или они нарочно так ужасны, хотя склоняюсь ко второму, глядя на Ясуловича, тем более что только что видела «Четыре возраста любви» с ним.

«Крутой маршрут»
Наверное, претензии у меня те же, что и у большинства к «Жизни и судьбе». Но додинский спектакль кажется мне гораздо сложнее, глубже и интереснее. Если про эти определения можно еще поспорить, то уж актерский ансамбль в МДТ точно на порядок выше. Но в целом и общем – на удивление хороший спектакль, особенно учитывая его возраст.

Настроение сейчас - спать-спать-спать

В «кино в деталях» в последний раз в качестве гостя был Дмитрий Быков. Я, правда, не поняла, в связи с чем конкретно его пиарили, но суть не в этом. Я впервые послушала то, что он говорит, в таком развернутом виде. Оказалось, это очень интересно. У него ненормальное (в значении «не обыденное») восприятие кино. От режиссерских замыслов оно вообще не зависит, а часто даже им противоречит. Мнение обжалованию не подлежит, даже если речь идет о будущем фильме. А Бондарчук на его фоне съежился, забился в угол и только тихо повякивал.

«Отцы и дети» Дуни Смирновой мне понравились, для мини-сериала – просто шикарное качество. Конечно, после спектакля Богомолова, довольно резкого и ироничного, кино показалось немного пресноватым, но зато отклонений от источника здесь – по минимуму. Из личных предпочтений: невероятно прекрасно подобраны Одинцова с сестрой (рыженькие! Рогожкина вообще прелестна, Кутeповых напомнила), замечательны родители Базарова (было бы совсем чудесно, если на них еще не проспекулировали), ну и сам Евгений Васильич такой, что лучше и не придумаешь. Аркадий меня больше впечатлил в Табакерке, Смирнов-Кирсанов хорош, но чего-то недостает, сама не знаю, чего именно. Когда читала книжку, одной из самых заинтересовавших меня тем была история отношений Базарова и Одинцовой. То ли я ей придала больше значения, чем следовало, то ли Смирнова упростила, но вот конкретно этот момент меня как-то покоробил.

Германы
У младшего посмотрела «Последний поезд», который настолько меня впечатлил, что даже решила пересмотреть «Гарпастум», правда, безрезультатно. Зато умилилась Даниле Козловскому – он там очень молоденький, особенно забавно это наблюдать после «Варшавской мелодии», где в самом начале он выходит чуть ли не стариком.
А старший – совсем мой режиссер, в каждом своем фильме. Что-то такое в них со мной, моим мировосприятием, ритмом, ощущениями совпадает. Даже нелюбимые актеры играют у него так, что забываю, что их не переношу.
Вот теперь жду от обоих премьер

«Опус № 7», Лаборатория Д.А.Kрымoва
Разумеется, понравилось. Главное обвинение критики – банально. Мне не банально, так как меня это трогает. Получилось так: первая часть была любопытней, но более понятной, во второй, наоборот, пара эпизодов прошла мимо (например, люстра), но зато остальное было до боли знакомым. А еще вторая часть для меня распалась на куски: сидели крайне неудачно, частично не было видно, что происходит. Сложно выделить, какой опус - седьмой или восьмой «лучше», мне кажется, это особенность восприятия, а не объективность оценки.
Но бесполезно. жизнь все равно богаче наших фантазий. Очень хотелось бы знать мнение Kрымoва по поводу аплодисментов Сталину после отстрела интеллигенции.

Оказывается, он с сестрами начинал репетировать Корову, в роли коровы - две сестры. Потом ушла Ксения, потом ушла Полина. Вот так вот.
Вот здесь можно послушать Дмитрия Анатольевича целиком:
http://video.mail.ru/mail/greza76/20/21.html

Дмитрий Kрымoв («Зoлотая маска»-2008 в номинации «Эксперимент» за спектакль "Дeмон. Вид сверху") репетирует новый спектакль, который будет состоять из двух частей, не связанных друг с другом, с разными декорациями и даже расстановкой зрительских мест.
«Когда-то я смотрел одноактные балеты Баланчина, - говорит Kрымов, - мне понравилось такая форма и захотелось сделать два вот таких одноактных «балета». Что-то станцевали, отдохнули, потом - еще».
Предполагалось, что первая часть будет посвящена родословной Иисуса Христа. Но в процессе работы акценты сместились: «Я стал сильно чувствовать в этой работе связь нас и ИХ. Вообще ИХ - всех, кто был до нас. Национальность не имеет значения! Вот смотришь семейный альбом - и многих, к сожалению, уже не знаешь. А спросить не успел. Получается, что у Христа была родословная, а у нас нет. А это жаль. Так что мы делаем что-то о НИХ и о СЕБЕ».
Вторая часть посвящена Дмитрию Шостаковичу: «Он как Чарли Чаплин. В нем есть смешное, страшное, трагическое. Его внешность, поведение, даже байки про него смешные - он ведь себя немножко в клоуна превратил, и это, страшно сказать, после сильного битья, страшной опасности. Он надел на себя маску шута, за которой стоит драма отношений не только с властью, но и с самой жизнью».
Оригинальную музыку к первой части пишет композитор Александр Бакши, тексты - поэт Лев Рубинштейн. За сценографию отвечают Вера Мартынова и Мария Трегубова
Источник

Готовится к постановке новый спектакль “Родословная”. Спектакль театра “Школа драматического искусства”. Постановка Д. Kрымов, художники М. Трегубова и В.Мартынова, композитор А. Бакши, сценическое движение А. Щукин, тексты для спектакля Л. Рубинштейн. В спектакле заняты артисты Лаборатории. Премьера — начало октября 2008г., зал Манеж, Сретенка 19/27
Источник

Сайт Лаборатории Дмитрия Крымова

«Взгляд сверху – это смешно. Люди кажутся такими маленькими, суетятся, как муравьи, трудятся, совершают какие-то поступки. Оттуда, сверху эти поступки кажутся такими жалкими и грустными. Но именно в этой обреченности большое достоинство и какая-то мудрость» (с) Д.А.Kрымов

О А.В.Эфрoсе и Д.А.Kрымoве и их работах, о театре, его смысле и предназначении.
Часть 1
Часть 2

Kрымoв – чудо. Просто удивительно (для меня): захотеть посмотреть спектакль, только услышав (хотя скорее – увидев) интервью режиссёра. Притом, что до этого журналы-маски и прочие рекомендации не особенно трогали. Есть какое-то необъяснимое доверие к этому человеку, которое распространяется на его творчество. В других театрах, даже очень любимых, мне неуютно сидеть на первом ряду, есть дистанция и настороженность. Здесь же полная уверенность: все будет хорошо. Хотя это уже цитата из Kaмeнькoвичa :)
Читать далее...

Лаборатория Дмитрия Kрымoва
Уже любимые и знакомые Мaксим Мaминов, Сeргей Мeлкoнян, Aннa Cинякинa, а также студенты-сценографы пятого курса.
Здесь уже не песок, здесь уже опилки

Школа драматического искусства. Лаборатория Дмитрия Крымова.
В ролях: Анна Синякина, Максим Маминов, Сергей Мелконян, Наталья Горчакова
В роли Вишневого сада - 3124 кв.м театра "Школа драматического искусства" на Поварской улице, дом 20

Мне не могло не понравится просто потому, что это Чехов. Хотя теперь, после трех спектаклей, уже можно говорить: потому, что это Крымов. Спектакль целиком из фраз, надерганных из пьес Чехова – «Вишневый сад», «Чайка», «Дядя Ваня», «Три сестры». Но со своим сюжетом и даже иногда героями. Спектакль о том, что все эти прекрасные, ненужные, неприспособленные чеховские люди со своими замками на песке ушли, уступили место советской действительности.
Крымов складывает реплики персонажей пьес по-своему, иногда получается немыслимый результат:
« - Я не пил сегодня кофе, скажи, чтобы сварили
- Я ничего не ел с утра. Я бы выпил чаю»
Как это очевидно, что фразы должны произноситься с одинаковой интонацией, и так сразу запараллеливаются две линии в «Трех сестрах»
Только чтобы проникнуться действием целиком, нужно почти дословно знать пьесы. Тогда за каждой фразой встает персонаж, и то, что происходит на сцене, обрастает новым смыслом. Каждый актер играет собирательный образ, вот, например, чудесная Анна Синякина – это Ирина, Нина, Аня… Очаровательная юная девушка в белом платье.
А еще крымовцы ко всему прочему просто-напросто хулиганят на сцене. «Анатолий Александрович [Васильев], если еще поедете в Париж, возьмите меня с собой». «Хорошо дома» - и самовар с ликом Путина отправляется в построенный из песка Кремль. Ужас:)
В январе – «Сэр Вантес. Донкий Хот», жду спектакль с каким-то детским любопытством. Мне вообще очень нравится, что у Крымова можно побыть ребенком, хотя бы полтора часа. И есть мечта попасть на «OPTIMUS MUNDUS»

Настроение сейчас - очень любопытно

Мир на шестнадцать персон
"Optimus Mundus" в "Школе драматического искусства"

Лаборатория Дмитрия Kрымoва
Kрымов присутствовал самолично и в фойе, и за кулисами, и на поклонах. В принципе, с меня хватило бы и этого. Но был еще спектакль. Пересказывать его сложно – все равно как картину описывать своими словами. Зрители размещаются на трех круглых балконах, которые находятся друг над другом. Сцена – глубоко внизу, можно некультурно, но очень удобно прилечь на перила и наслаждаться видом.
Спектакль построен на ассоциациях: Обнаженные мужчина и женщина, дерево – Адам и Ева. Трос-Змей разрывает бумагу – разрушает Рай.
Человек из бумаги сжигает «II том». Гоголь.
Пластинки-семечки, желтые перчатки-лепестки – подсолнухи Ван Гога.
Борода, железная дорога – Лев Толстой.
Вещи внезапно приобретают другой смысл: черточка, квадратик, треугольник, буквы Я,Я,Я – ЯснаЯ палЯна и дом.
Все превращается одно в другое: шляпы из газет – в кораблики, кусок полиэтилена – в море, бумажный ком – в снежный.
Эти все приемы сочетаются, и живая картинка на сцене-экране постоянно трансформируется, ее кусочки, как мозаика, складываются, плавно перетекая, из одного узора в другой, в третий.
Слов здесь нет, используются «музыка И.С.Баха, П.И.Чайковского, звуки ветра, дождя, плеска воды, гудков пароходов, разрывов снарядов, лая собаки, карканье ворон, азбуки Морзе, скрипа шагов на снегу, голос Льва Толстого». А еще саксофон. Рыжая Aнна Синякина покорила меня еще с «Кoрoвы», а тут я услышала, как она исполняет арию Тамары, и окончательно восхитилась. Такой голос!
В общем, «маленький дурацкий спектаклик» (с). Который каждую секунду удивляет

Кстати, один из художников-учеников (Леoнид Шулякoв) – это прям мини-мы Крымoва. Очки, прическа, одежда – все совпадает, и даже в фигуре есть что-то общее.

Картины
И еще картины

Интервью с Евгенией Симоновой (немного о фильме "Плюс один")
Рецензия на "Самое важное"
Интервью с Дмитрием Крымовым "Моя мечта - театр переживаний"
Интервью с Дмитрием Крымовым "Работать, конечно, нужно, но..."
О спектаклях Дмитрия Крымова
Интервью с Дмитрием Крымовым "Взять журнал "Садоводство" и увидеть в нем рай"
Интервью с Дмитрием Крымовым "У меня нет представления о том, что нужно публике"