Бродит Дождь по ночному Городу,
Отражаясь в зеркальных лужах…
Равнодушен к Осеннему холоду…
Бродит Дождь… Никому Не Нужен…
Рядом с Ним Одиночество ходит,
Подставляет под капли ладошки…
Город спит и никто не выходит
Порезвиться с Дождём… Немножко…
Взгляд тоскливый под зонтиком пряча,
Пробежит запоздалый Прохожий…
Для него дождь так мало значит…
Но, с дождём они так похожи…
К фонарю дождь прильнёт устало,
Слёзы-Капли утонут в лужах…
Надо… Очень для Счастья мало…
Чтобы Ты был кому-то Нужен…
Надеюсь, он будет весёлым циником,
Привыкшим болтать с немым собеседником,
Занюхивая спирт напрочь сморщенным фиником,
И вытирая руки грязным передником.
С улыбкой безвредного умалишённого,
Привычно, и, стало быть - без отвращения,
Осмотрит остывшего и обнажённого,
Уверенный, что не умру от смущения.
Как жаль, усмехнуться уже не умеется –
Мне нравится этот азарт трудоголика,
Да что он такого увидеть надеется
Глазами всё видевшего алкоголика?
Прокурены лёгкие вдрызг сигаретами?
Ну да, мне и кашлялось-то с причитанием,
Но как это часто бывает с поэтами,
Дышал я не воздухом – женским дыханием.
Желудок гастритом изъеден до крайности –
Хотелось и пиво,… и чай с бутербродами…
А, впрочем, анализ причины летальности
Покажет на несовместимость с уродами.
Да нет, ну какой я пример подражания?
Срок годности вышел на краску стыдливости,
Но хаму дать в морду святое желание
Меня возвращало на путь справедливости.
И даже себя перекраивал к лучшему,
У совести страсти держа в заключении,
Но как это глупо – навеки заблудшему
Заочно у Бога просить о прощении…
…Посмотрит на печень, вздохнёт с умилением –
Из наших! Не брезговал водочкой значица.
И хоть к захмелевшим весь мир с осуждением,
Да вот не поётся без водки, не плачется.
Сосуды обляпаны холестеринами,
А желчный в порядке – обиды не складывал…
В парные не хаживал с балеринами,
Но женщин и верностью тоже не радовал.
Поэтому сердце разорвано в крошево,
Любовью сгоревшее в пепел и тление –
Что было плохого и было хорошего
Сошлось в точке взрыва… Инфаркт. И забвение.
Вот только Любовь своим вздохом прижизненным
Успела коснуться меня откровением –
Ты будешь всегда, мой Маэстро, единственным…
Последним написанным стихотворением.
Сеть, сплетенную из мыслей,
Я заброшу в море ночи,
Чтобы мрак тяжёлый лился
Меж беззвучных слов и строчек,
И тугие нити смысла
Обхватили, удержали
Сны, летящие так быстро,
Чтоб рассветы не догнали.
Сладко мне их слышать крики,
Видеть тщетность их усилий,
Превращая в вечность миги
Оплетенных сетью крылий.
А потом, как птиц по клеткам,
Беспощадно и навеки
Я прессую сны в таблетки,
Чтоб продать в своей аптеке.
В блуждающих мирах
Моя осталась память.
Безумие и страх
Пылающим дождём
Застыли на цветах,
Пробившихся сквозь камень,
Что в солнечных лучах
Горит немым огнем.
Я помню красоту
Небесных океанов,
Эльфийскую страну,
Прекрасную, как свет.
Я помню чистоту
Природы дивных храмов,
Но вижу наяву
Лишь соль ушедших лет.
В небесных жемчугах
Сверкают горизонты,
И утро, все в слезах,
Дрожит росой в траве.
В своих хрустальных снах
Я вспоминаю звёзды
В блуждающих мирах,
В зеркальной глубине...
Мой Город спал и видел сны.
И сыпалась на спящий город
взвесь тишины, дождя и тьмы,
а мне казалось - черный порох
крошили наземь небеса -
сочился медно-кислый запах.
Тревожил душу страх, кусал,
царапал заскорузлой лапой.
Видения-нетопыри
взлетали из чердачной лузы.
И что-то зрело там, внутри меня,
свивая нервы в узел -
ни расплести, ни раскрутить -
бикфордов шнур.
Поджечь - и баста!
Едва родившись, умер крик...
В прореху туч бела, лобаста,
луна вплыла и, лишены
кромешной мглы, на мировую
пошли видения и сны.
Спал Город, полон тишины,
и звал сквозь сон меня... другую
Мой мир соткан из осколков и одиночества... Мой мир пустынен... Безжизненная высь небес без облаков и падающих звёзд, бесшумный одинокий парк с деревьями без листьев и гнёзд... Без домов и без жильцов... Без оркестров и песен, без колоколов... Без шороха страниц, потерянных звонков... Без моих вздохов и твоих шагов... Без боли, без тоски, без слёз, без мыслей и без глупых грёз... Мой мир безмолвен, только музыка Дождя и запах Зелёных яблок...