"Общество ничего не видит, потому что его держат в состоянии глубокого гипноза. Никогда ещё народ не был таким тёмным, как сейчас.

Человеку не дают шанса остановиться и осмыслить происходящее

Нескончаемые сериалы, один тупее другого, пошлая эстрада, похотливые или агрессивные фильмы, аккуратно воздействуя на подсознание, культивируют дух эгоизма и насилия.

Нормальный человек за короткий промежуток времени превращается в беспринципное животное, ведущее абсолютно бессмысленную жизнь»



Сергей Капица

Телёнок говорит про себя: хамма или ахам (я), но смотрите дальше, что с ним происходит: во-первых, когда он вырастает, его ведут в поле и заставляют пахать, и он работает там с утра до ночи и в солнце и в дождь. Или его ведут к мяснику. Мясник убивает его, и его мясо съедают люди. Кожа его выделывается, и из неё шьют сапоги. Страдания телёнка в этом состоянии не имеют пределов, но это ещё не всё. Иногда из его кожи делают барабаны и беспощадно бьют по ним или рукой или даже деревянными палками, и только тогда, когда из его кишок сделают струны для смычков, которыми расчёсывают хлопок, страдания несчастного существа кончаются, и это только потому, что вместо хамма, хамма (я, я) он говорит теперь: туху, туху (Ты, Ты). Подобным же образом, когда джива (человеческое я) говорит: «О, Господи не я, а Ты делаешь всё это, я только орудие в твоих руках», - джива становится свободным от всех земных бед и несчастий и достигает абсолютной свободы от рождений и перерождений в этом мире горя и страдания.

Ученик: - Каким образом джива может стать свободным от эгоизма (ахамкары)?

Бхагаван: - Эгоизм не оставляет человека до тех пор, пока он не почувствовал Бога. Если вы встретите человека, абсолютно свободного от эгоизма, ахамкары, вы должны знать, что он видел и почувствовал Божество.

Ученик: - Уважаемый господин! Какие признаки того, что человек видел и почувствовал Бога?

Бхагаван: - Признаки человека, который видел Бога, описаны в Бхагавата пуране. Их четыре рода. Во-первых, всё его поведение становится таким же, как поведение маленького ребёнка. Истинно мудрый человек, видевший Бога, становится, как ребёнок. Ребёнок не имеет настоящего эгоизма; он не связан никакими обычаями. Я ребёнка не имеет ничего общего с «я» взрослого человека. Второй признак это то, что человек, видевший Бога, не заботится больше ни о своём теле, ни о своей одежде. Чистота или нечистота для него делается безразличной. В-третьих, он иногда действует, как сумасшедший: то смеётся, то плачет, то говорит сам с собой, то он одет, как бабу (господин), то он берёт всё своё платье под мышки и идёт совершенно голый, как ребёнок. И в заключение он может долгое время оставаться неподвижным, погружённым в состояние самадхи.

Ученик: - Исчезает ли эгоизм совершенно после видения Бога?

Бхагаван: - Иногда Господь сразу стирает с человека последние пятна эгоизма в состоянии самадхи. Иногда оставляет слабые следы, но этот эгоизм уже безвреден. Он похож тогда на эгоизм невинного ребёнка, который не умеет никому вредить. Стальной меч превращается в золотой от прикосновения философского камня; он сохраняет свою форму, но им нельзя уже наносить ран.

ПРОВОЗВЕСТИЕ РАМАКРИШНЫ

Во время двухлетнего странствия по Индии рушились предрассудки Вивекананды, даже те, которые он считал наиболее обоснованными. В Гималаях он жил среди племен тибетцев, допускающих многомужество. Он поселился в семье из шести братьев, у которых была одна жена; и, охваченный рвением неофита, он начал было доказывать им всю безнравственность этого. Но его увещания только возмутили их. "Какой эгоизм! - говорили они, - желать сохранить свою жену для себя одного!..." Истина - внизу, у подножия гор. Заблуждение - на высотах... Он убедился в относительности добродетели - или, по крайней мере, тех добродетелей, на которые опирается наиболее уверенно традиционная мораль. И высшая ирония, как у Паскаля, научила его расширить свои нравственные понятия, судить о дурном или хорошем в каком-либо народе или времени, смотря глазами этого народа или этого времени.



В других местах он жил среди подонков воровского мира и увидел среди воров на большой дороге "грешников, которые могут стать святыми". Всюду он разделял лишения и унижения угнетенных классов. В центральной Индии он жил в семье метельщиков-париев. Он открыл сокровища души этих простолюдинов, которых общество попирает ногами; их нищета привела его в отчаяние. Он не мог оторвать от нее своего взора. Узнав из газет, что в Калькутте люди умирали от голода, он рыдал:



- О моя страна! О моя страна!..



Он спрашивал, ударяя себя в грудь:



- Что сделали мы, - мы, так называемые божьи люди, санньяси, что сделали мы для масс?..



Он вспоминал жестокие слова Рамакришны:



"Религия - не для пустых желудков".



И, возмутившись против рассудочных умствований эгоистической веры, он ставит в первейшую обязанность религии "кормить бедных и облегчать их участь". Он требовал этого от богатых, от министров и от князей.



Ромен Роллан

Жизнь Вивекананды

II. Индийский странник

В маленькой больнице, на окраине города лежали две матери – Чернокосая и Белокосая. Они родили сыновей. Сыновья родились в один день. Обе матери были счастливы. Они мечтали о будущем своих сыновей.

- Я хочу, чтобы мой сын стал выдающимся человеком, - говорила Белокосая мать. – Музыкантом или писателем, известным всему миру. Или скульптором, создавшим произведение искусства , которое будет жить века. Или инженером, построившим космический корабль, который полетит к далёкой звезде… Вот для чего хочется жить.

- А я хочу, чтобы мой сын стал хорошим человеком, - сказала Чернокосая мать. – Чтобы никогда не забывал матери и родного дома, чтобы любил Родину и ненавидел врагов.
….Каждый день к молодым матерям приходили в гости отцы. Они долго смотрели на маленькие личики сыновей, в глазах у них сияло счастье, изумление и умиление. Потом они сидели у кроватей своих жён и долго – долго о чём-то шёпотом говорили с ними. У колыбели новорожденного мечтают о будущем, конечно, только о счастливом. Через неделю счастливые мужья, ставшие теперь отцами, увезли домой жён и сыновей.

…Прошло тридцать лет. В ту же маленькую больницу на окраине города пришли две женщины – Чернокосая и Белокосая. В их косах уже серебрилась седина, лица были изрезаны морщинами, но женщины были такими же красивыми, как и тридцать лет назад. Они узнали друг – друга. Их обеих положили лечиться в ту же палату, где тридцать лет назад они родили сыновей. Они рассказывали о своей жизни. У обеих было много радостей и ещё больше горя. Мужья их погибли на фронте, защищая Родину. Но почему-то, рассказывая о своей жизни, они молчали о сыновьях…
…Наконец, Чернокосая мать спросила:

- Кем же стал твой сын?