В дополнение к предыдущему посту про младого Иоанна Васильевича. Почему он какой-то лохматый, непричесанный и вообще хиппарь? А вот церковь против того, чтобы власы стричь и бороду обрезать. В этом сходились равно и иосифляне, и нестяжатели (ну хоть в чем-то они нашли согласие!). Митрополит Даниил (который Рязанец) даже целое учение учинил на этот счет. По его мнению, борода – непременный признак мужчины, почему он и вопрошает брадобритцев, заявляющих, что де «не хощу, рече, жена быти, но муж, яков-же и есмь»: «Да аще еси муж, и не хощеши жена быти, почто брады твоея или ланит твоих власы щиплеши, и искорени исторзати не срамляешися?..». Бритое, гладкое и лишенное всяких следов растительности лицо мужчины для Даниила ничем не отличается от женского. Потому-то, осуждая тогдашних метросексуалов (сравнивая их с жеребцами и вепрями, «к свинии своей похотствующим»), митрополит с гневом восклицал: «Власы же твоя не точию бритвою и с плотию отъемлеши, но и щипцем искорене изтарзаеши, и щипати не стыдишися, женам позавидев, мужеское свое лице на женское претворяеши. Или весь хощеши жена быти? О помрачения сластей плотских! О безумия конечнаго!...». В этой цитате обращает на себя внимание следующий вопрос митрополита, обращенный к противникам бород: «Или весь хощеши жена быти?». Задав его, Даниил поднимал весьма щекотливый вопрос. Речь ведь идет не только и не столько о том, что тот, кто бреет бороду, гоняется за модной и яркой одеждой и обувью, «выше меры» умывается и красится «тако, якоже и женам не лепо есть…», тем самым «угожаа блудницам». Нет, главная опасность, по мнению Даниила, крылась в другом – в том, что проделывая все это, тогдашний франт «мужей в женский изводил образ». А это не только нарушало насаждаемые церковью гендерные стереотипы и роли, но затрагивало очень болезненный для тогдашнего русского общества вопрос о содомском грехе (а вот это уже тема для отдельного разговора). Такшта Иоанну Васильевичу (по крайней мере в молодости) никак не можно было ходить с обритой головой и без пускай и худой, но все же бороденки - не приличествует сану царскому.
Даниил венчает Василия III и Елену Глинскую Митрополит - справа, Василий - в центре, Елена - за ним. Кстати, обратите внимание - великий князь изображен хотя и с залысинами (а так оно и было, судя по изображениям), но при бороде, хотя как раз его решение браду ликвидировать ради молодой жены вызвало нешуточный скандал и гневную отповедь со стороны нашего митрополита. Канон есть канон.
Или все-таки "брат"? Весной 1474 г. московский великий князь иван III отписывал крымскому "царю" Менгли-Гирею письмо, в котором говорилось, что «князь великий Иван челом бьет: прислал еси ко мне своего посла Ази-Бабу, а приказал еси ко с ним свое жалованье и ярлык свой с ним прислал еси. А в ярлыке твоем пишет, жалуючи мене, братом собе и другом назвал еси…». В следующем, 1475 г., Иван III снова пишет Менгли-Гирею, благодаря его за то, что крымский «царь» «пожаловал еси, братом собе и другом меня учинил еси» и на том «крепко слово молвя, пожаловал еси шерть дал и ярлык шертной дал». Нетрудно заметить, что в обоих случаях московский государь выступает в роли вассала хана, который, как «волной человек» (т.е. «обладающий властью, правом поступать по собственной воле»), сюзерен, жалует своего слугу. Однако здесь есть небольшйо такой нюанс, который существенно меняет суть дела. Да, Менгли-Гирей жаловал Ивана своим «братом», но жалуя его «братством», хан тем самым поднимал статус московского государя, ставя его если не вровень с собой, то, во всяком случае, немногим ниже себя и признавая его суверенность как минимум во внутренних делах. И, делая этот шаг, крымский «царь» де-факто отказывался от прежней модели отношений ханов Орды с русскими князьями, переводя свои дипломатические контакты с Иваном в русло привычных для русского господаря межкняжеских отношений. Смысл термина «братство» хорошо виден при анализе содержания грамот-докончаний между русскими князьями. А.И. Филюшкин, характеризуя категорию «братства», отмечал, что этот термин означал на деле «особый тип отношений, который в современной терминологии можно истолковать как «добрососедские отношения при уважении суверенитета друг друга, предполагающие потенциальный союз» . При этом, как следует из содержания межкняжеских докончаний, «братья» взаимно обещали «блюсти, и не обидити, ни въступатися» во владения контрагентаю. Тем самым они подтверждали полную внутреннюю автономию и суверенность (по принципу «rex est imperator in regno suo») в административном, судебном и фискальном отношениях. Более того, отношения «братства» предполагали, что каждый их участник обладает определенной «честью», которая не будет нарушена недружелюбным действием другой стороны. Почему Менгли-Гирей пошел на такое явное нарушение «старины»? Ответ на этот вопрос очевиден – как раз в эти годы снова обостряются отношения между ханом и его братьями, в результате чего Менгли-Гирей был вынужден бежать, а на ханское седалище в Крыму при поддержке части крымской аристократии сел племянник хана Большой Орды Ахмата (того самого Ахмата) Джанибек. И хотя правление Джанибека было недолгим, равно как и брата Менгли-Гирея Нур-Девлета, и уже в 1478/1479 г. Менгли-Гирей вернул себе власть, и на этот раз окончательно, отношения с Москвой для хана оставались чрезвычайно важны. На то были веские причины. Ахмат и его дети никуда не делись, и Менгли-Гирею нужен был союзник для борьбы с Большой Ордой, а Иван дл яэтой рооли подходил как нельзя больше. Ну и не стоит забывать, чт в Москве пребывал Нур-Девлет, брат Менгли-Гирея, долго и не без успеха боровшийся за власть в Крыму с "братом" Ивана, да и Джанибек оказался там же, так что дружить с Иваном III и называть его "братом" имело смысл, а "московскому" это было только на руку. Мало того что он был государем Божьей милостью, а не как его отец, Василий II, милостью хана, так еще теперь он стал "братом" крымского царя. Было от чего возгордиться!
доходит до Земли очень и очень нескоро - чем больше световых лет отделяют ее от нашего шарика, тем дольше он будет до нас добираться. И вот звезда еще светит на нашем небосклоне, а ее на самом деле уже нет, потухла. К чему это философское введение? А вот к чему. В 1501 г. хан Большой Орды Шейх-Ахмед, сын того самого Ахмата, который потерпел неудачу в стоянии на Угре в 1480 г. и вскоре после этого потерял и власть, и голову, пишет своему "брату", великому литовскому князю Александру Казимировичу, что «Ино тепер вам то зведомо было, што жъ Михайло Тферский мой холоп был, ино я его хочу на его отъчыну опять князем вчынити» (т.е., ставит его в известность, что своего холопа великого князя тверского Михаила Борисовича, посадить обратно на отцовский стол, с которого он был свергнут Иваном III за полтора десятилетия до этого). Эта претензия (ага, как в старые добрые времена - "ты волен в своем улусе, кого въсхощешъ жаловати на твоеи воле") на политическое верховенство в Восточной Европе и, соответственно, на право распоряжаться улусами, сажать или снимать в них князей, и есть тот самый свет погасшей звезды. Большая Орда - не Золотая Орда, чья звезда давно закатилась. Впрочем, и сама Большая Орда хоть и считалась "престольным владением", в 1501 г. переживала, гм, не самые лучшие времена - жить ей осталось всего ничего. И года не пройдет, как крымский "царь" Менгли-Гирей нанесет решающее поражение Шейх-Ахмеду, захватит его ставку и его улусы, а сам претендент на золотоордынское величие и наследие бежит в Литву, где и окажется то ли в гостях, то ли в золотой клетке на много лет. Но какова же, однако, сила традиция - даже в этот критический момент хан Большой Орды продолжает мыслить прежними имперскими категориями и мечтает о том, как он будет распоряжаться улусами и раздавать ярлыки...
Уж и щеголь, уж и франт! В кажном ухе по брильянту — Чем тебе не вариянт?
Портрет дона Хуана Хавьера Хоакина Гутьерреса Альтамирано Веласко, графа Сантьяго де Калимайя, 1752 г. А "политическая злость" и мрачность у энтого гранда потому, что портрет сей - посмертный. Sic, так-скать, transit...
В детстве много пил, курил, спортом не занимался - и в итоге так и остался карликом - максимум 2 см в длину... Знакомьтесь - обитатель кембрийских морей кембропахикоп (Cambropachycope)
О нем пишутЪ, что оный кембропахикоп, будучи одним из древнейших, раннекембрийских представителей ракообразных, обзавелся удивительно крупным глазом. Всего одним, как у современных рачков циклопов, но занимающим почти всю голову. Громадный глаз требовался кембропахикопу для обнаружения добычи на фоне дна, — то есть, объектов движущихся, но малоразмерных и не контрастных. Своих жертв сей протоциклоп захватывал передней парой ног, следующие три пары сочетали функции наружных жабр и органов слуха, воспринимающих колебания среды. Задняя же пара ног являлась гребной. Вот такое чудо-юдо населяло кембрийские моря в тех краях, что ныне стали Швецией и Гренландией.
Мечи русов археологически опознать было сложно, так как они по своим признакам описаны древними авторами недостаточно подробно. Ясно, однако, что это оружие в IX-X вв. было широко распространено в Восточной Европе и вывозилось в восточные страны. Ныне, обнаружив два подписных меча, можно, наконец, уверенно утверждать, что известия об этом оружии не миф и что в русских городах, в первую очередь, очевидно, в Киеве, не позднее Х в. было организовано специализированное производство клинков. Этот факт примечателен в международном масштабе. После Каролингской империи Русь является второй страной в Европе, где выпускалась собственная столь престижная клинковая продукция, метившаяся не латынью, а по-славянски
Покойный мэтр нашего оружиеведения, А.Н. Кирпичников, сделал такой вывод на основании находки в музейной коллекции обломка меча каролингского типа с характерной маркировкой кириллицей
Я, конечно, не настолько большой знаток древнерусского оружия, но все же такой вывод на основании всего лишь двух находок (на общем фоне более чем 100 каролингов - такую цифру встречал в литературе - найденных на территории бывшей Древней Руси) мне представляется несколько, гм, преждевременным и навевающим воспоминания о славном времени борьбы за приоритеты. Или я ошибаюсь? Есть веские основания полагать, что в Киеве или в другом каком городе была мастерская и мастера, по меньшей мере не уступавшие легендарному Ульфберту и его подельникам по качеству и количеству выпускаемых мечей?
В дополнение к посту про Микулу-бигмена - несколько мыслей, родившихся случайно. Вот чем интересно преподавание истории (неважно, политической или иной другой) в ВУЗе, так это тем, что время от времени приходится отвлекаться от любимой темы и осваивать новую - в силу, так-скать, производственной необходимости. Вот так получилось и на этот раз - от раннего Нового времени пришлось погрузиться в глубокую древность. А все почему? А потому, что по партийному заданию надо было написать главу для учебника по теории государства и права про происхождение этого самого государства. Собственно говоря, к этой проблеме я обратился всерьез еще шест лет назад, когда начал читать курс истории государства и права России и зарубежных стран (обои сразу). Само собой, пришлось освежить свои знания по теме и обратиться к современной литературе, и это обращение не то чтобы шокировало меня (с того момента, как я закончил институт и получил диплом, много воды утекло, многое переменилось в жизни и в истории, да и сама она стала несколько иной), ибо я с давних пор испытывал определенную тягу к необычным гипотезам и концепциям, так что переход от ортодоксальных построений советской историографии на этот случай к иным был довольно простым, благо многие вещи я уже чувствовал интуитивно, но пока не нашел им подкрепления в монографиях и статьях. А теперь нашел, и пошла писать губерния. Погружение в глубины политогенеза происходило поэтапно (по мере того, как накапливался опыт и требовалось обновить лекционный курс) - сперва Древний Восток, затем Античный мир, потом Средневековье, затем дошли руки и до раннего Нового времени. Само собой, все время возникали вопросы, связанные с происхождением государства на Руси святой. И вот ведь что получается - государство у нас возникло вопреки всем закономерностям и причинностям, которые хорошо работают в других регионах и никак не работают у нас. Для его появления необходим определенный уровень социально-экономического, культурного и политического развития общества, и этот уровень должен быть достаточно высоким. А вот как раз вот этого у восточных славян и не наблюдается. Примитивная аграрная экономика (если ее можно назвать экономикой) с низким уровнем производства, нестратифицированное (или слабо стратифицированное) общество, в котором элита явно отсутствует (или только-только зарождается, и вследствие этого следы ее отслеживаются с большим трудом), наконец, чрезвычайно низкая плотность населения, отсутствие протогородов (ну не считать же городища-убежища таковыми) и прочая, и прочая, и прочая. И если исходить из неоэволюционистской теории происхождения государства, то стадию вождества (chiefdom) восточные славяне явно не проходили, и их общество накануне возникновения государства явно выглядит акефальным и совсем неиерархичным - скорее гетерархичным (в общем, привет Фроянову и его концепции древнерусских городов-государств-"полисов", с хорошо (можно предположить) развитыми горизонтальными связями, но с невыраженными (или отсутствующими) связями вертикальными. Нет, конечно, в контактных зонах, на пограничье, в особенности там, где славяне соприкасались с более развитыми культурами и цивилизациями (Балканы, центральная и северо-восточная Европа, быть может, среднее Поднепровье - хотя тут как еще посмотреть) процессы социально-экономического, а вслед за ним и политического развития у славян неизбежно должны были ускориться (как у негров Африки, вступивших в контакт с европейскими колонизаторами - Ангола или Конго тому примером). И здесь мы выходим на проклятый вопрос нашей истории - норманнскую проблему. Складывается впечатление, что их явление (а то, что они стояли на более высокой ступени развития, социально-экономического и политического, чем восточные славяне, нет сомнений - ничего подобного памятникам вендельской культуры у восточных славян нет) и стало тем решающим толчком, после которого процессы политогенеза у акефальных восточных славян, варваров par excellence, резко ускорились и славяне буквально пробежали в краткие (по историческим меркам) сроки расстояние, которое отделяло их от цивилизации и государства (в этом они повторили в известном смысле путь германцев, окультуренных и цивилизованных после многовековых контактов с Римом).
Вот такая выходит любопытная картинка восточнославянского политогенеза.
"В отношении гостеприимства нет другого народа, более достойного [уважения], чем славяне; принимать гостей они, как по уговору, готовы, так что нет необходимости просить у кого-нибудь гостеприимства. Ибо все, что они получают от земледелия, рыбной ловли или охоты, все это они предлагают в изобилии, и того они считают самым достойным, кто наиболее расточителен...".
Ну вот же он, славянский бигмен - тот самый аналог меланезийского бигмена, о котором М. Салинз писал:
"Бигменом становятся в первую очередь благодаря созданию группы последователей. Прежде всего необходимо наладить отношения верности и обязательств с множеством людей, с тем чтобы их ресурсы могли быть мобилизованы для раздач, которые, в свою очередь, создают известность за пределами группы. Чем больше группа бигмена, тем значительнее его известность. Когда раздачи достигают определенных масштабов, становится верным и обратное... Решающее значение имеет приложение сил в определенном направлении: накоплении ценностей (чаще всего – свиней), ракушечных денег, растительной пищи и распределении этого богатства таким образом, чтобы прослыть если не сопереживающим, то хотя бы щедрым. Группа создается посредством неформальной частной помощи людям, живущим по соседству. Племенной ранг и известность создаются благодаря широким публичным раздачам, которые спонсируются набирающим силу бигменом – зачастую как от лица своей группы, так и лично от себя".
Впрочем, а зачем нам ехать в Меланезию, когда есть пример поближе - а вот вам Микула Селянинович, который заявляет Вольге Всеславьичу:
Вот как ржи накошу, в скирды сложу. Как в скирды сложу, домой отволоку. Как домой отволоку, так дома обмолочу. Драни надеру, пива наварю да мужичков напою. Станут мужички пить да меня выкликивать: «Гей ты гей, молодой Микула Селянинович!»
Чем не бигмен-меланезиец с его раздачами? И у Микулы, как и у меланезийца, руки постоянно в земле, а со лба то и дело стекают капли пота - вкалывает как проклятый, ради престижа.