Любопытный момент - а ведь по всему выходит, что 1904-1905 гг. - это та самая точка невозврата, время радикального переформатирования мира, после которого возврата к прежнему уже не было - все, что происходило в последующее десятилетие, до начала Мировой войны - это реально декаданс и медленное умирание Belle 'Epoque. В самом деле, если посудить. До начала русско-японской войны мир держался на двух китах - противостоянии двух блоков, русско-французского и Тройственного согласия, с одной стороны, а с другой - "блестящей изоляции" британцев, которые свысока взирали на возню этих континентальных держав, полагая себя (и не без оснований) центром мироздания. При этом Британия сохраняла и свободу рук, и достаточную мощь для того, чтобы позволить себе роскошь быть арбитром. Однако ситуация медленно изменялась с конца XIX в., и наиболее примечательным признаком этой перемены я бы назвал принятие германцами "теории риска" Тирпица и ввязывание Германии в морскую гонку вооружений. Поражение России в русско-японской войне и последовавшая за этим Первая русская революция не просто выбила Россию из числа великих держав, не просто показала ее уязвимость как "колосса на глиняных ногах", но и самым радикальным образом нарушила определенное равновесие сил в Европе (а, значит, и во всем мире). Франция, понимая, что на Россию полагаться нельзя, пошла на сближение с Британией (и родилась на свет пресловутая Антанта), в самой Британии решили форсировать гонку морских вооружений (спасибо Джеки Фишеру и его "Дредноуту"), а вот в Берлине намеков не поняли. Там не смогли сориентироваться и, вместо того, чтобы сделать ставку на восстановление прежних теплых отношений с Петербургом (впрочем, попытка была, но по тевтонски неуклюжая) и возрождение "Союза трех императоров" (Бисмарк бы такого шанса не упустил, но он умер, а его преемники иного названия, как последыши, и не заслуживают), продолжили прежний курс, добавив к этому и дополнительное обострение отношений с Лондоном - решив предстать перед миром в сверкающей броне, "кузен Вилли" на пару с Тирпицем решил вложиться по полной в "новый маринизм". В итоге отколоть Россию от теперь уже британско-французского альянса не удалось, приструнить австрийский хвост, который вертел немецкой собакой, не удалось (да и возможно ли это было в условиях, когда иной альтернативы, как поддерживать тесный союз с Веной, после провала на русском фронте, уже и не оставалось). А ведь всего-то требовалось не так уж и много, но "жадность фраера сгубила" (с), и в итоге летом 14-го Берлину не оставалось ничего иного, как плестись в хвосте событий и расхлебывать кашу, круто заваренную младшим партнером (впрочем, Россия сама оказалась не в лучшем положении, ибо не поддержать Сербию она не могла, а сербы непонятно на что рассчитывали, провоцируя Вену на обострение отношений). А результат хорошо известен. Вспомним немодного ныне классика:  "Для Пруссии - Германии невозможна уже теперь никакая иная война, кроме всемирной войны. И это была бы всемирная война невиданного раньше размера, невиданной силы. От восьми до десяти миллионов солдат будут душить друг друга и объедать при этом всю Европу до такой степени дочиста, как никогда еще не объедали тучи саранчи. Опустошение, причиненное Тридцатилетней войной, - сжатое на протяжении трех-четырех лет и распространенное на весь континент, голод, эпидемии, всеобщее одичание как войск, так и народных масс, вызванное острой нуждой, безнадежная путаница нашего искусственного механизма в торговле, промышленности и кредите; все это кончается всеобщим банкротством; крах старых государств и их рутинной государственной мудрости, - крах такой, что короны дюжинами валяются по мостовым и не находится никого, чтобы поднимать эти короны..." Печальный итог бестолковой и неуклюжей, подобной поведению слона в посудной лавке, германской политики после Бисмарка. В Берлине лежал ключ к ящику Пандоры, и от немецкой правящей элиты зависело, открывать этот ящик или же нет. И они открыли его, будучи уверенны, что раз уж Deutschland uber alles и etwas kolossal, то ей море по колено и "Viel Feinde, Viel Ehre!". Однако ошибочка вышла...
А там, по ссылке, их таких много - кто помнит старый добрый "Моделист-Конструктор" начала 80-х и его "Морскую коллекцию", где речь шла о всяких канонерках, мониторах и прочих судах береговой обороны, тот непременно вспомнит старое доброе время и пустит скупую мужскую слезу по небритой щеке! А тевтоны курят нервно в сторонке...
Ради любопытства посчитал - согласно летописям, природные аномалии в 7048, 7050, 7051, 7052, 7056, 7057, 7058, 7059, 7062, 7065, 7069, 7071, 7072, 7074 гг. приводили к неурожаям, хлебной дороговизне и голодовкам или повсеместно, ли на части территории Русского государства. Так что выходит, что великий голод 7076-7079 годов, совпавший по времени еще и с мором, вовсе не был чем-то экстраординарным и из ряда вон выходящим явлением, а всего лишь продолжил недобрую традицию. А традиция эта, судя по всему, была связана с тем, что как раз на это время приходится крайне неудачный (в смысле колебаний климата) период малого ледникового периода. Характеризуя климат России в это время, Е.П. Борисенков и В.М. Пасецкий отмечали, что большая часть XV в., от начала его до и до 80-х гг., были, пожалуй, едва ли не самым неблагоприятным периодом, ибо «он характеризовался большой неустойчивостью погоды и повышением частоты формирования климатических аномалий». При этом, указывали они, начало следующего, XVI, столетия ознаменовалось наступлением определенного потепления, пик которого пришелся на 1500 – 1540-й годы, а затем началось очередное похолодание, достигшее вершины в конце 60-х – 1-й пол. 70-х гг. XVI в. При этом, характеризуя погоду в России в XVI в., они указывали, что «наиболее благоприятными в климатическом отношении были первые два десятилетия», а вот с 1524 г. климат резко ухудшается и «на протяжении более 40 лет (1524-1570) редкий год на Руси не отмечается опасных метеорологических явлений». Само собой, в зоне рискованного земледелия, к которой относится практически вся территория России, голодовка, перерастающая временами в голод, становится неизбежной. А если к этому добавить еще и мор, то вот и катастрофа стучится в двери. И выход из нее затянется на годы, если не на десятилетия...
ностальгия по старым добрым времена, поднял старые подшивки да и перечитал историю наших контр-миноносцев 1-й Тихоокеанской эскадры в Порт-Артуре. И вот ведь что любопытно - легкие силы под Порт-Артуром на протяжении все осады действовали достаточно активно - даже в самые мрачные и темные времена после неудачной попытки прорыва в июле 1904 г. Ни крейсера, ни тем более броненосцы такой активностью и близко похвастать не могли - все больше в гавани отстаивались на якоре, а вот миноносцы - нет. и до такой степени, что контрминоносцы (те, что не погибли в боях и вылазках) сносились чуть ли не до дыр. Они стали действительно расходным материалом войны. И тем не менее, вместе с действия владивостокского отряда крейсеров - это светлое пятно в истории русского флота в эту несчастную войну. Были и моряки, и корабли, и умение и желание воевать, но стая львов во главе с бараном...
И тут напрашивается аналогия и действиями легких сил флота и "больших" кораблей в Отечественную - и здесь легкие силы флота действовали более активно и успешно, чем "большой" флот. Конечно, для "большого" флота после неудач первых месяцев войны особого простора для операций на открытых пространствах и не было - только на Северном Ледовитом еще можно было что-то сделать, но там, увы, и флота собственного как такового и не было, так флотилия. На Балтике КБФ фактически оказался заперт в самом восточном углу Маркизовой лужи и сделать ничего не мог даже и позднее из-за минной опасности. А ЧФ, складывается такое впечатление, погубило отсутствие более ил менее налаженной штабной службы (неумение планировать операции крупных сил флота) и непонимание - а зачем, собственно, нам нужен флот на этом ТВД? Отсюда и эти судороги типа набега на Констанцу в июне 41-го или несчастный рейд "Харькова" со товарищи к южному берегу Крыма осенью 1943 г. Этакий последний поход "Ямато" к Окинаве без "Ямато", бессмысленный и беспощадный. Туда же, в ту степь, можно записать, к примеру, и попытки вывести подводные лодки КБФ из Финского залива на немецкие коммуникации в 1943 г. В общем, печальная картина...
Пока готовил своему шотландцу национальное шотландское блюдо ("Овсянка, сэр!"), размышлял о итогах "Странной войны" (цепочка - Мерс-эль-Кебир - "Катапульта" и пр.). Выходит, что немцы переиграли французов в первую очередь психологически. Соотношение сил на Западном фронте в мае 40-го отнюдь не было таким, что предвещало катастрофу, и даже сам по себе план "Диль" не мог к ней привести. Но вот воли сражаться (нет, не у рядовых солдат и офицеров - среди них до самого конца боев находились те, кто готов был драться с бошами) у французского военного и политического руководства не нашлось. Любопытно - ведь маршал Петен, герой Вердена и усмиритель бунтов 17-го года, на пару с Вейганом как будто и должны были заменить Гамелена, у которого руки опустились после майской катастрофы, однако они не стали продолжать сражаться. В схожей ситуации осенью 1870 г. Леон Гамбетта развил бурную деятельность и с совершенно негодными средствами на руках, не имея союзников, сумел оттянуть поражение на несколько месяцев. А здесь после майского разгрома французская элита (да и немалая часть населения) решили, что игра не стоит свеч и что лучше капитулировать, чем "we shall fight on the landing grounds, we shall fight in the fields and in the streets, we shall fight in the hills; we shall never surrender". Нового Клемансо или Гамбетты у 3-й Республики не нашлось, кончились - видать, и в самом деле Первая Мировая обескровила Францию до синевы.
P.S. Я остаюсь при своем мнении, что при наличии соответствующей воли и желания Францяи могла бы продолжать войну, опираясь на свои колонии и заморские территории, авиацию и флот, которые был бы уведен туда, золотой запас, переведенный за море, армейские кадры и пр. - но не было политической воли и желания продолжить борьбу.
Это я снова про русский императорский флот в начале ХХ века - до злосчастной русско-японской войны. К 1904 г. он по количеству вымпелов если и был не третьим, то, во всяком случае, делил это место с германским флотом. Это - пик мощи русского флота, самая верхняя точка его развития, но, вне зависимости от исхода русско-японской войны, в 1904/1905 гг. этот пик был бы пройден по вполне объективным обстоятельствам и дальше было бы все только хуже и хуже. Тут можно провести прямую параллель с французским флотом - в викторианское время и еще в начале ХХ века он все еще сохранял почетное второе место после британского и внушал их лордствам нешуточные опасения, а затем, после 1904/1905 гг. все усилия французов по созданию могучего океанского флота, способного посоперничать за трезубец Нептуна с поедателями пудингов и овсянки пошли насмарку - не то что, но и третье, и четвертое и пятое место французами в военно-морской иерархии было утрачено и в конце концов им пришлось смириться даже с тем, что какие-то итальянцы были приравнены к ним (в Вашингтоне - знаменитое соотношение 5-5-3-1,75-1,75). Так и у нас - что могло русское Морское министерство противопоставить растущим, как на дрожжах, германскому, тому же японскому или американскому флотам? 4 броненосца и несколько крейсеров, устаревших еще в момент их закладки? Несколько минных крейсеров, которые были весьма неплохи, но погоды сделать никак не могли, ибо ее делали капитальные корабли. А могла ли Россия (даже если предположим, что не было бы революции) позволит себе ввязаться в развязанную Джеки Фишером дредноутную гонку, причем строить не только одни лишь дредноуты, но еще и необходимые для обслуживания флота дредноутов (ибо сам по себе один дредноут против флота броненосцев ничто - "Гебен" подтвердит, да и 4 дредноута - все же не флот) крейсера (хотя бы те же скауты, без которых флот дредноутов слеп и глух, а еще неплохо бы иметь и быстроходное крыло флота - те же линейные крейсера), и соответствующее число эсминцев, и, само собой, необходимую инфраструктуру? Ни финансы империи, ни промышленная и инженерная база, ни внешнеполитическая ситуация не давали русскому флоту никаких перспектив на этом поле. Кстати, русско-японская война имела и свой положительный эффект - осмысление уроков поражения дало неплохой эффект. "Голова" появилась, и некое понимание того что такое "флот", каким он должен быть и как он должен быть устроен, чтобы соответствовать этому названию. Но, увы, времени на то, чтобы полностью учесть уроки Цусимы, дано не было. Но даже если бы все планы и все программы по кораблестроению кануна мировой войны были бы выполнены - Россия все равно уже не вернулась ни в тройку, ни в пятерку великих морских держав. Первая тройка определяется точно - США, Британия и Германия, На четвертом месте была бы Япония, на пятом - возможно Франция или Италия, ну а России досталось бы в лучшем случае шестое или седьмое место, т.е. последнее, поскольку дальше уже никого не было, так, всякая пузатая мелочь. Sic transit...
P.S. Кстати, встречал такое любопытное определение первым русским дредноутам - "дредноуты береговой обороны". Неплохое дополнение к "проекту испуганных".
На переднем плана - два брата, "Страсбург" и "Дюнкерк", на заднем - тяжелый крейсер "Дюпле"(?). Но самое интересное и загадочное не в этом - а в человек с ружьем на парапете. Матрос-матросом как будто, француз, но почему у него на голове феска?
ухватит за бочок... В эпоху мегафауны и волки тоже были совсем немаленькие - мегаволки (пишут, что пресловутые лютоволки с них срисованы)
Правда, против тогдашних суперкотиков им слабо было, однако, тем не менее, свой след и палеоистории Canis dirus оставили. Но вот откуда они взялись и были ли они просто волками-переростками или же волками необычными? Ответ как будто появился:
Полистал чуть-чуть растренинский "Ил-2" (все никак не доберусь до него, чтобы прочесть от корки до корки). Вот все-таки никак не могу разгадать эту загадку - отвратительное качество выпускаемой техники (дефект на дефекте сидит и дефектом погоняет, до половину выпускаемой техники уже с завода требует ремонта - во всяком случае, на начальном этапе войны), и вместо того, чтобы попробовать ограничить вал и уделить больше внимания борьбе за качество (я уже не говорю о том, чтобы вложиться больше в подготовку кадров - тех же пилотов и экипажи танков в запасных частях. Да,я знаю, что не хватает бензина и пр., но от того, что в бой идут необученные пилоты и танкисты, потери только растут, а это требует наращивания выпуска техники, подготовки все новых и новых кадров и так ad infinitum и на круг все равно бензина будет потрачено больше) наркоматы продолжают гнать вал. Зачем? Какой смысл? Ведь еще вождь мирового пролетариата завещал - "Лучше меньше, да лучше", а в итоге вышло обратное. А ведь тот же Ил-2 в 42-м стоил от 162 до 480 тыс. рублей (в зависимости от завода и от времени выпуска), а Т-34 - от 166 до 313 тыс. рублей. Самое время подумать о том, как в бедной и крестьянской стране беречь копеечку, ан нет. И что самое интересное - в погоне за валом были загублены реально неплохие и более совершенные образцы техники, которые могли бы, в случае, если была бы сделана ставка на качество, а не на количество, запустить в действие тот самый принцип "лучше меньше, да лучше" с соответствующими последствиями. И ладно, если бы речь шла о 41-м или о 42-м, тут еще куда ни шло, не до жиру, быть бы живу, но в том же 43-м? В общем, загадка и тайна велика есть...
А ведь он и в самом деле сын Карла - так что точно Карлсон. И, как полагается Карлсону - изрядный пузан.
Поэтому и кушак на нем намотан, гм, сильно выше талии (впрочем, все, что выше колена - это грудь):
Вот любопытно - мода наматывать кушак сильно выше талии, на могучих грудях, в те годы так распространенная - она сама по себе возникла, потому как пузанам тогдашним было сложно его на талии носить, или же Карлсон дал толчок новой моде?