Я человек нервный и беспокойный. Не совсем так чтобы полностью, иначе не мог бы быть долгие годы снайпером в полиции. Но временами меня можно взволновать и растревожить.

И сейчас это удалось резонансу наложившихся друг на друга волн моралистских помоев, захлестнувших нас на тему — сначала польского закона о Холокосте, а затем уже местного – о неожиданно открывшемся еврейском характере нашего государства. Но выслушивая и вычитывая рвущие душу пассажи поборников непрощения польским палачам и обличения расистов от сионизма, я почему-то все время думал про моего друга Бени.

Бени – это пожилой дядька, с белой бородой, вязаной кипой, дюжиной внуков, парой правнуков и неистребимым желанием помочь каким-нибудь евреям. Желательно в диаспоре. И привезти их в Израиль, т.к. алия в его глазах — это одно из величайших благ нашей маленькой страны. Про благо для страны он точно знает – только недавно снял погоны подполковника-резервиста боевых частей, пройдя несколько войн начиная с Шестидневной. Но я думал больше про нынешнюю Бенину радость. Он в эти дни въезжает в новый дом.



Дома Бени ждал 13 лет. С того самого момента когда его ровно в эти летние дни после 9-го Ава, в 2005 году, вывели из его дома в Неве-Дкалим и отправили на временное жилье в лагерь беженцев, т.е. выселенцев, из Гуш-Катифа. Ему обещали компенсации и скорое жилье – но в итоге Бени переезжает наконец только сейчас. Потеряв все свои сбережения, скудные компенсации и долгие годы, потраченные на выбивание обещанных прав.

И мне хочется спросить у булькающих и брызгающих праведностью "хранителей памяти жертв польских убийц" и "стражей ранимых душ угнетенных сионизмом нацменьшинств" — когда вы в последний раз интересовались бездомной судьбой 10 тысяч изгнанных из 24 поселений Гуш-Катифа и Северной Самарии? Ваших, простите, собратьев? Их разбитыми судьбами, материальными лишениями, ставших трудными от пережитой травмы детьми-подростками и всем остальным ужасом и безысходностью их положения?

Как не стыдно это признать, но как и у поляков, и у немцев – у нас тоже есть темные и грязные периоды в нашей истории. "Сезон", Альталена – и уже пережитый теперь нашим поколением позор преступления этнической чистки района Газы – города, бывшего в разные времена крупным центром еврейской жизни. Это позор предательства – сначала цадальников в 2000-ом, Шарлатаном Номер Один — Бараком. А затем уже своих, евреев — Шароном, в 2005-ом. В рамках окончательного разложения национальной нравственности после Ослиных "соглашений", 25-летие которых мы отмечаем через 2 месяца.



Именно задача честного, хоть и болезненного, изучения собственной — а не чужой — мерзости и вероломства должна стоять перед нами. Перед тем как кому-то захочется открыть рот и начать учить поляков сохранению национального наследия и его трагедий. У нас своих таких трагедий хватает – стрательно "забываемых" под стол. А зря. Вытащенные за руки и за ноги из синагоги в Неве-Дкалим дети, и избитые ясамниками в Амоне подростки живут среди нас, и несут этот ужас в себе. Так и не получив объяснений, и тем более извинений.

Не осмыслив свое прошлое и не признав его ошибки – и преступления (а деевреизция Гуш-Катифа была таким преступлением — от коррупции, сопровождавшей ее, до невыполнения государством взятых обязательств) – мы никогда не сможем быть уверенными, что избежим их в будущем. У нас не может быть запретных тем для выяснений самих с собой, если мы не хотим, чтобы следующая ошибка оказалась роковой.

И это единственное, что должно нас интересовать, в исторической перспективе будущего. А поляки сами разберуться. Как и страдающие под своим национальным ярмом наши домашние антисионисты. Хотя этих можно как раз отправить обратно к полякам — и вернуться к главному – созданию единственного в мире полноценного еврейского государства. Мы не можем рисковать в нем ничем.

А Бени я желаю хорошего новоселья. У него наконец-то есть дом.

Роман Абрамович. Фото: AP

Новый поток репатриантов в Израиль, называемый на иврите "алия", - особенный. Острые на язык израильтяне уже окрестили эту алию "денежной". Миллиардер Роман Абрамович - самый богатый, но не единственный ее представитель.

Любимый ресторан русских олигархов в Израиле

Ресторан Shallot. Фото: Ави Шошан

Снаружи ресторан Shallot выглядит как множество других ресторанов на улице Ха-Барзель в престижном районе Рамат ха-Хаяль в Тель-Авиве. Но в обычный день суммарная "стоимость" всех сидящих за столами может достигать сотен миллионов долларов. В хороший день - даже миллиардов.

Типичный израильтянин, если войдет сюда, не узнает большую часть людей, сидящих в ресторане. Shallot – излюбленное место встречи представителей элиты новой русской алии - "денежной".

Здесь обедает новейший и самый известный репатриант Роман Абрамович, иногда с Давидом Давидовичем, который раньше был его помощником, а теперь стал независимым бизнесменом. Здесь часто видят Леонида Невзлина, иногда с зятем - председателем кнессета Юлием Эдельштейном. Вечером здесь собирается богема, и за столом рядом с вами могут свободно оказаться Владимир Спиваков и Юрий Башмет, двое известных русско-еврейских музыкантов.

По вечерам здесь также бывают выступления и поэтические чтения в лучших русских традициях, но со строго кошерной пищей, приготовленной шеф-поваром Михаилом Амаевым, тоже новым репатриантом и владельцем нескольких кошерных ресторанов в Москве.

Это место хорошо представляет российскую элиту, ту, которая отлично устроилась на родине после распада Советского Союза, а теперь бежит от Путина за израильским паспортом.

Абрамович, пожалуй, самый известный "оле хадаш", но он всего лишь крупная капля в непрекращающемся потоке богатых евреев из России, которые делают алию. По крайней мере на бумаге.

В последние годы репатриация из России возобновилась главным образом из-за экономического кризиса в стране, который начался в 2014 году и совпал с продолжительным падением цен на нефть и усилением санкций. Поворотным моментом стала весна 2014 года, когда президент России Владимир Путин объявил об аннексии Крыма и вызвал резкую реакцию в мире.

Только на этот раз поток алии сильно отличается от того, что в Израиле привыкли воспринимать как "олим ми-Русия". Это не кассирши

Они также рады получить карточку местной больничной кассы - дополнительный страховой полис, который гарантирует им достойную старость.

Яхта Романа Абрамовича. Фото: Timothy Dry shutterstock

В посольстве Израиля в России не помнят таких очередей с начала 1990-х годов. За последние три года среднее число репатриантов из бывшего Советского Союза (подавляющее большинство из них из России) составляет около 15 тысяч в год, что вдвое превышает средний показатель в начале десятилетия. Период ожидания очереди в Бюро по связям ("Натив"), которое отвечает за рассмотрение заявок на репатриацию в соответствии с Законом о возвращении и выдачу виз русским евреям, подскочил с трех недель до трех месяцев.

Хотя "денежная алия" началась четыре года назад, очевидно, что в последние полгода поток увеличился. "Деловые люди в России чувствуют, что что-то должно произойти, и все нервничают, - говорит Илона Левински, владелец фирмы по связям с общественностью BARD, которая сопровождает российских бизнесменов в Израиле. - Напряженные отношения с США и западные санкции усиливают опасения, что власти решат национализировать бизнесы, и многие потеряют свои деньги".

Алекс Водовоз, один из владельцев консалтинговой компании по ипотечным ссудам BMC, также согласен с тем, что что-то изменилось. "Уже давно наблюдается ползучая национализация бизнеса, в основном пока банков, - говорит он. - За последнее десятилетие закрылось 575 российских банков, а в целом их стало на 50% меньше. Больше нет сверхприбылей, а в то же время налогообложение ползет вверх. Поэтому целое поколение бизнесменов начинает видеть себя живущими и работающими в Израиле, в более спокойной и приятной обстановке".

Где они живут в Израиле: квартиры Винокура и Розенбаума

Вилла Нохи Данкнера. Фото: "Едиот ахронот"

Вокруг новых граждан действует целая индустрия посредников, предлагающая купить все - от действующих компаний до стартапов, но в первую очередь недвижимость. Герцлия-Питуах по- прежнему среди наиболее желаемых мест для жительства, и почти нет олигарха или мини-олигарха, которому не пытались всучить виллу Нохи Данкнера на улице Шломо ха-Мелех (в конце концов ее продали в ноябре прошлого года Илье Турпиашвили, соучредителю компании онлайн игр Plarium, за 47 миллионов шекелей).

Участок земли с историческими строениями, приобретенный Романом Абрамовичем в Тель-Авиве. Фото: Хания Михельсон, Общество охраны исторических памятников

Но большинство новых репатриантов нынешней волны все-таки не олигархи, это люди со средним капиталом в десятки миллионов долларов, поэтому для них более реалистичный вариант - роскошная квартира за 5-10 миллионов шекелей.

Новые олим не поедут южнее Ришон ле-Циона и Бат-Яма, где они купили много квартир в новых проектах. Их северная граница - Кейсария, а изюминка - Нетания, особенно новые проекты.

Нетания стала хитом в основном потому, что там купили квартиры русско-еврейские знаменитости, в том числе самый богатый еврей России Михаил Фридман, владелец крупнейшего российского "Альфа-банка", Владимир Винокур, один из самых известных юмористов, и Александр Розенбаум, певец, получивший всероссийское признание.

Русские счета в израильских банках

Водовоз из BMC, который два года назад почувствовал растущий спрос на дарконы и недвижимость, подал в отставку с поста главы отдела кредитных рисков в банке "Апоалим" и присоединился к консалтинговой компании по ипотеке, чтобы развивать ее российский сегмент. Он встречается со своей целевой аудиторией, когда она еще даже не знает, что ей нужна ипотека. Русские верят в основном в наличные и займы от членов семьи, а процентные ставки по кредитам там очень высоки.

Водовоз и его партнеры готовят почву для покупки недвижимости, когда их клиенты еще в России, и организуют ипотечные кредиты в израильских банках. Те, у кого нет израильского гражданства, могут получить до 50 процентов финансирования, а новые граждане - до 70 процентов.

По иронии судьбы, израильские банки охотно ссужают деньги иностранцам, но не берут их деньги. Поэтому одной из основных проблем репатриантов является открытие банковского счета. Источники, близкие к Абрамовичу, говорят, что даже он, нефтяной магнат, который стоит почти 12 миллиардов долларов и имеет ряд инвестиций в Израиле, столкнулся с упрямым отказом.

Израильский паспорт (даркон). Фото: shutterstock

Это может показаться странным, но местные банки до сих пор не оправились от последствий скандалов с отмыванием капиталов - от дела филиала "Ха-Яркон" банка "Апоалим", которое разразилось в 2005 году, до штрафа в полтора миллиарда шекелей, которые банк "Леуми" выплатил властям США за помощь в уклонении от налогов своим американским клиентам. Так что пока они предпочитают не связываться с "новыми русскими". "Банки в Израиле подобны крепости Масада: туда трудно войти, но если уж вы там, вы навсегда в безопасности", - говорит адвокат Эли Гервиц, основатель крупнейшей юридической фирмы в "русском" секторе, представляющей российских бизнесменов.

В качестве примера Гервиц приводит почти бесконечный список требований, которые банк "Апоалим" предъявляет новому репатрианту, который хочет открыть счет. "Если вы хотите перевести деньги из России, из одного из банков первой пятерки, с подтверждением налоговой отчетности, для выплаты зарплаты, дивидендов или покупки квартиры, из вас в Израиле вынут душу, но в итоге у вас может быть счет. В любом другом случае и разговора не будет", - говорит он.

А евреи ли они?

Почему именно в Израиль приезжают "новые русские" и как получается, что даже после массовой репатриации миллиона евреев в 1990-х годах в России осталось так много евреев? Ключевое слово здесь - "третье поколение".

Согласно Закону о возвращении, любой человек, один из дедушек которого еврей, даже с отцовской стороны, имеет право репатриироваться в Израиль. Это критерий, который противоречит галахическому пониманию еврейства, но достаточен для получения права на репатриацию. Поэтому каждый, кто что-то представляет собой в России и имеет деньги, занят лихорадочным поиском документов, доказывающих, что его дедушка был евреем.

Гражданство Израиля является страховым полисом в России, власти которой известны своей непредсказуемостью в сфере предпринимательства. Одним из примеров взаимодействия властей с бизнесом является "телефонное право". Сегодня сигнал сверху однозначен: никто не имеет иммунитета. И это - отправная точка размышлений для бизнесменов в России, даже таких, как Абрамович, который, казалось бы, имеет тесные связи с Путиным. "Даже люди, владеющие десятками и сотнями миллионов долларов, чувствуют, что безопасность утрачена", - говорит Эли Гервиц.

В сокращении. Полный текст на русском языке публикуется в газете "Вести".