8 лет назад по итогам Олимпиады в Ванкувере я написал неоконченный цикл статей. Раскопал сейчас часть, посвященную лыжам (
https://www.skisport.ru/news/cross-country/9581/). Там и про Бьёрген, и про норвежцев, и про астму, и про тогдашнее руководство российскими лыжами. В общем, удивительная перекличка с сегодняшним днём получилась. Вот эта статья.
Лыжи, или Время вернуть смекалку
Повестку женского олимпийского турнира по лыжным гонкам предвосхитила и предопределила вышедшая в декабре небольшая заметка в норвежской прессе. Но прежде чем мы обратимся к самой заметке, имеет смысл коротко поговорить о том, как устроен норвежский спорт высших достижений. Некоторые страны берут медали на Олимпиадах экстенсивным путём: от каждой из этих стран за медали борются разные спортсмены в разных видах с разными шансами на победу. Не так в Норвегии: и видов, где норвежцы сильны, не так много (зато все — медалеёмкие), и самих спортсменов, претендующих на медали, кот наплакал, зато все эти спортсмены — спортивные звёзды, способные в одиночку закрыть в своём виде спорта медальный план. И ещё есть у этих спортсменов одна интересная особенность: как только начинает сходить одна звезда, сразу ей на замену появляется другая, такая же одинокая в плане результата по сравнению с коллегами по команде и такая же сильная в плане всё того же результата, как и звезда прежняя. Словно какая-то специальная программа по разведению спортивных чемпионов включается, и понятие «не наглеть» в эту программу вложено. Альсгаард сменяет Дэли, Свендсен сменяет подзадержавшегося Бьорндалена, биатлонистку Лив-Грету Пуаре, исполина среди своих норвежских подруг — спортивных карликов, сменяет Тура Бергер, Бенту Скари сменяет Бьёрген и т.д. и т.п.
В чём уязвимость такой концепции: случится что с твоей единственной звездой — и пиши пропало, сразу несколько медалей псу под хвост. Что-то подобное произошло с норвежцами в Турине: захандрила считавшаяся до начала Игр основной надеждой Норвегии Бьорген, разладилось у Бьорндалена — и Олимпиаду Норвегия закончила на итоговом 13-ом месте. Повторять туринский провал в Ванкувере норвежцам совсем не улыбалось, и были приняты соответствующие меры. Двукратная обладательница Кубка мира в сезонах 2004/2005 и 2005/2006 Бьорген зачахла ещё в 2006-м, и было принято решение её «реанимировать». Возвратимся теперь к анонсированному в самом начале сообщению норвежской прессы и выделим жирным шрифтом особо пикантные места:
Норвежская лыжница Марит Бьорген получила разрешение на использование препаратов от астмы, которые находятся в списке запрещенных Всемирным антидопинговым агентством (WADA).
Бьорген применяла противоастматические лекарства несколько лет, однако новые препараты сильнее, и лучше подходят для нее.
«Марит сделала шаг вперед в психологии и тренировках, однако самой важной вещью стало то, что она сейчас получила одобрение на использование нужных лекарств», — сказал тренер сборной Эгиль Кристиансен.
Летом Бьорген предоставила сведения, что ее астматическое заболевания находится на более серьезном уровне, чем раньше, и Международная федерация лыжных видов спорта дала разрешение на применение новых средств.
«С новыми лекарствами воздушные пути стали более открытыми. У Марит улучшен обмен кислорода и мышцы стали сильнее», — сказал доктор команды Ханс Петтер Стокке.
В общем, ни доктор, ни тренер даже не стали скрывать, для чего всё это нужно, и как это всё работает.
Надо сказать, что лекарства от астмы давно уже стали «легальным допингом» современного спорта. В «астматиках» успешно прописались не только норвежцы или шведы, но и немцы. Уже на Олимпиаде в Солт-Лейк-Сити пресловутая астма стоила россиянам четырех (!) золотых медалей. Похожая история и на Олимпиадах летних: «астматическими» лидерами тут являются Великобритания, Австралия, Новая Зеландия, США... Норвегия всегда любила объяснять астму своих атлетов суровыми норвежскими зимами. Видимо, в Австралии такие же суровые зимы, как и в Норвегии. Причём на пловцов или велосипедистов «зимы» действуют гораздо сильнее, чем на тяжелоатлетов, борцов или боксёров, ведь «астматиков» среди первых на порядок больше, чем среди вторых. Совсем уж смешной факт: в Солт-Лейк-Сити процент астматиков-двоеборцев (прыжки с трамплина + лыжный бег) был почти в 5 раз выше, чем процент астматиков-прыгунов с трамплина. У большинства туринских «астматиков» «астма» развилась уже после 20-летнего возраста. Добавлю ещё один интересный факт: Китай, Южная Корея и Россия не имели ни одного больного астмой в своем составе с 1996 по 2004 год. К этому факту мы ещё вернёмся.
Поначалу астму спортсменов подавали общественному мнению как нечто ужасно страшное: отбери у биатлонистов ингалятор — и они начнут отдавать концы прямо на трассе. На что ещё Тихонов в своё время предлагал Международному союзу биатлонистов поставить на протяжении всей трассы будки неотложной помощи: будут кончаться — откачаем!
Из интервью 2005-го года специалиста по допингу Николая Дурманова, когда тот ещё находился в стадии «говорю, что думаю» (последние пару лет Николай Дмитриевич находится в стадии «думаю, что говорю»):
— Было дико смотреть, как у них [скандинавов] на старте через плечо летят ингаляторы. Стоит гигант такой, подышал, швырнул, побежал… И каково смотреть нашему спортсмену на эту красоту? Он приезжает к себе в вагончик и начинает мечтать о чем-нибудь таком же. А когда я его ловлю, то огрызается: «Ты чего меня ловишь, ты вон этого коня поймай!»
— Он прав?
— Слушайте дальше. Идем разбираться к норвежцам. «Как же так, как вам не стыдно!» — «О! Дас ист фантастишен, смертельно больные ребята, они вот-вот умрут! Мы беспокоимся об их жизни! Они же могут умереть прямо на дистанции!» А рядом такой лоб здоровенный стоит, ну точно — вот-вот умрет. Но все справки есть. И самое интересное — другое. Сейчас в международные правила внесены изменения — очень сложно стать астматиком, если ты им не являешься. Нужно собрать миллион справок, в любой момент тебя могут проверить — и если выяснится, что ты дышал, а не должен был дышать… Так вот — количество больных у скандинавских сборных не сильно-то и уменьшилось. Через несколько лет абсурдность ситуации дошла до махинаторов, и белого бычка из сказки перекрасили в другой цвет: астма стала «и не астмой совсем», а «просто так называется»; и препараты стали «всего лишь возвращающими больного человека на его нормальный уровень». В принципе, абсурда не стало меньше: травма? замечательно! задница болит? щас мы туда пропеллер вставим! Но выглядеть всё стало более политкорректно. Да и защищаться проще: да как вы смеете нападать на больного человека?!
Из интервью всё того же Дурманова:
— А почему они астматики? Это тоже проблема западного спорта. Очень многие детишки с самого начала, с 10-12 лет, начинают получать вот эти самые ингаляции. И на самом деле становятся астматиками.
— То есть чемпион смоделирован?
— Я не случайно сказал, что проблема шире, чем она может показаться. Вот представьте, у ребенка биодистрофия — это смертельное заболевание, при котором мышцы постепенно, обычно к 20 годам, отказывают. Человек умирает мучительной смертью. Раньше сделать ничего было нельзя. Теперь есть генно-инженерная технология, которая позволяет ввести ребенку нужный ген. Мышца работает по принципу: газ — растет, тормоз — не растет. Так вот можно отключить этот самый тормоз. И все будет прекрасно. Значит, я этого парнишку вылечил, притормозил чего не надо в организме, он вот такой здоровенный вырос, ему 18 лет, он берет первые места на соревнованиях… Как к этому относиться? Снимать его с соревнований? На каких основаниях? Существует врачебная тайна. И вообще — как с ним обращаться: татуировку, что ли, под мышку наносить? «Генетически модифицирован, не подлежит участию в соревнованиях!» Что делать-то?
— Дас ист фантастишен или?..
— Это абсолютная реальность, это то, над чем сейчас думают многие юристы, и медики, и ученые. Как быть с больными ребятами, лечение которых настолько эффективно, что дает им преимущество в спорте? Ведь астматики — это модель. Модель, которая успешно работает много лет. Потом получится, что у нас бегать будут только почечные больные, которых накачали эритропоэтином, штангу будут поднимать только бывшие биодистрофики, и так далее… Дошло уже до того, что лекарства от астмы стали «в определённых дозах на здорового человека никакого эффекта не оказывающими». Казалось бы, с чего бы это соответствующие службы такие исследования стали проводить да к результату нужному подгонять? И если так — почему бы всем этими лекарствами пользоваться не разрешить? Их как бы и разрешили, в «определённых дозах», но всё равно справку от соответствующей медицинской организации требуют. Что это означает? Цитирую из обсуждения в блогах:
«Это означает лишь одно: нужна индульгенция на применение. Иначе схема последствий проста: находят следы, проверяют индульгенцию, обнаруживают, что дала ее не инквизиция, а "районная поликлиника", проводят свою проверку, она выявляет отсутствие астмы в "нужных" размерах, дисквал. Другими словами, механизм "свободного" употребления — лишь замануха для тех, кто попытается рыпнуться. И механизм ликвидации по-прежнему прост, понятен и в руках тех, кто облечен всей полнотой применения санкций».
Вернёмся теперь на лыжные трассы. Весь олимпийский сезон на них доминировали ведомая российским тренером полячка Ковальчик и словенка Майдич. В Ванкувере Майдич, от доброты и гостеприимства организаторов улетевшая в овраг и сломавшая рёбра, выпала из медальных разборок почти сразу. А вот Ковальчик довелось испить горькую чашу противоборства с «химической Бьорген нового, усовершенствованного уровня» до дна. Нельзя сказать, что Ковальчик была счастлива сложившимися обстоятельствами. Этим можно объяснить то, что она прямо на Олимпиаде подняла «астматическую» тему. Мужественный поступок. Месть ВАДА и Норвегии, вертящей всеми и вся в международных федерациях, связанных с лыжами, не заставила себя ждать. Сама Ковальчик оказалась птицею слишком высокого полёта (скандал с олимпийской чемпионкой и призёром Игр не пошёл бы на пользу FIS), но её подружка по польской команде Марек оказалась единственной «допинговой преступницей» Олимпийских Игр. Забавно, что поляки в свою очередь нашли козла отпущения ещё одним уровнем ниже — украинского тренера, который якобы снабжал Марек EPO.
Вот, что сказала Ковальчик:
— Ситуация должна быть прояснена раз и навсегда. Или все пользуются лекарствами от астмы, или делаем отдельные соревнования для астматиков. В этом есть что-то удивительное, что в беге, велосипедном спорте и других циклических видах спорта столько людей, больных астмой.
— Не кажется ли вам, что вы, лучшая лыжница в мире, не должны опускаться до такого уровня и говорить о таких вещах?
— Думаю, что как лучшая лыжница в мире, ну, уже не лучшая, потому что Марит здесь превзошла меня, именно я должна говорить об этом, потому что это несправедливо. Норвежцы очень много говорят на тему допинга в России — что, конечно, плохо, и его не должно быть, — а потом сами принимают допинг в качестве лекарств. Разница только в том, у них есть справки об астме. Где тут логика? Была уже война из-за сервисменов, подбора людей, теперь будет соперничество врачей?
– Вас никогда не подмывало сделать себе такую справку?
– Подмывало — слишком сильное слово. Я проходила обследование на астму. И прошу поверить, что мне, абсолютно здоровому человеку не хватило полпроцента до такого диагноза. Тест заключается в том, что нужно принять лекарство и посмотреть, насколько увеличился объем легких. В первый раз вот так получилось. Уверена: если бы мы потренировались перед этим тестом, то у меня была бы астма. Слова Ковальчик повлекли за собой цепную реакцию комментариев. Про то, что, скажем, в женском дуатлоне из занявших первые шесть мест пять спортсменок — астматики, а в беге на 30 км из первых десяти — астматиков семеро, раньше все предпочитали только думать, а теперь стали говорить, причём прессе. К слову, на упомянутой тридцатке Марек была одиннадцатой.
Или слова польского физиолога, которые сразу бросились опровергать польские спортивные функционеры (как мы уже знаем, помогло не сильно):
Польский профессор физиологии Ян Хмура отметил, что бронзовый призер Олимпиады в дуатлоне Юстина Ковальчик была права, когда сетовала на то, что у лыжниц, больных астмой, есть небольшое преимущество перед конкурентами.
«Лекарства от астмы могут увеличить работоспособность организма от нескольких процентов до 20. Конечно, обобщать нельзя, потому что это вопрос индивидуальный. Но у Юстины Ковальчик по сравнению с конкурентками, принимающими этими медикаменты, уже на старте шансов меньше как раз на эти проценты», — рассказал профессор в интервью изданию Przeglad Sportowy. В высказывании Ковальчик для нас прежде всего интересны две вещи. Первое. Ковальчик стать астматиком не дали. Тогда как у немцев или финнов в похожей ситуации проблем обычно не возникает. Это к тому, что и России особо радужных планов тут строить не нужно. В мировом спорте, как и в мировой политике, не важно, что делается, важно, кто делает. И второе. Ковальчик, так или иначе, стать астматиком пробовала. И лишь когда не получилось, открыла рот. Почему в этом направлении, широко известном уже 15 лет, ничего не делалось и до сих пор не делается в России, вопрос, наверное, риторический, но от этого не менее важный.
СССР был страной быстрых разумом учёных и инженеров. Находчивость была свойственна и советскому спорту. Развал собственных структур и вливание в западный спортивный мир, где русских никто не ждал, словно парализовали смекалку и желание российских чиновников от спорта что-либо менять на пользу собственных спортсменов. Львиную долю лыжных медалей Ванкувера принесла России одна единственная группа спринтеров под руководством одного единственного тренера. Но в России спринтеров федерация всегда считала (и сейчас, наверное, считает, только негромко) недолыжниками. Поддержку федерацией «недолыжников» не сложно себе представить.
В мировых лыжах очень много проблем: популярность падает; денег нет; лыжники по всей Европе бегут в биатлон, потому что там чуть больше второго и значительно больше первого; новые форматы гонок, призванные заманить зрителя к экрану, только ухудшают ситуацию. Чтобы проиллюстрировать последнее, достаточно вспомнить мужской марафон на Играх в Ванкувере.
На дистанцию лыжников отправили с массового старта. Надо предложить нечто подобное горнолыжникам — то-то они, я думаю, порадуются. Раньше интересно было смотреть гонку на протяжении трёх часов, теперь включи телевизор на последних десяти минутах — и всё увидишь. Двадцать человек толкаются на финише, пытаясь поделить 3-4 доступные лыжни, — в этом смысл 50-километровой гонки? Или победа человека, который за всю свою карьеру выиграл на этапах Кубка и чемпионатах мира одну единственную гонку с раздельного старта?
Мировые лыжи ждут толковых инициативных людей, которые придут, чтобы навести в них порядок. Почему бы им не быть из России?.. Да ладно мировое лыжное хозяйство — со своим бы разобраться! Нынешнее российское лыжное руководство развалило практически всё, что ещё можно было развалить. Отношение спортсменов к собственной федерации лучше всего иллюстрирует даже не их письмо Медведеву, а слова лыжника Дементьева в интервью:
«Я же не сказал, что Логинов, например, п…с. А то, что у него совсем нет совести, – так это и так все знают».
Тому, кто придёт на место Логинова и его команды, достанутся авгиевы конюшни, будет очень тяжело. Но не сидеть же всё время в дерьме, правда?
https://realcorwin.livejournal.com/577297.html
