В этой ипостаси они уже больше напоминают Федосееву-Шукшину в роли "заочницы" Любы, вправляющей мозги "егорам", которые вряд ли смотрели фильм нашего гения в тюремной фильмотеке.

Занятие это для небрезгливых. Еще при царе Борисе, я, помнится, предоставил одной барышне-акселератке, прилично владевшей рядом языков, дюжину тюремных адресов всевозможных "сатанистов" и "неонацистов", осужденных на длительные сорока в "годы борьбы и ожидания". Мне искренне хотелось воспитать из нее ученого, хотя я, конечно же, предвидел, чем это закончится.

Через полгода взаимной переписки девушке стало ясно как б-жий день, что никто из "камерадов" не знает и знать не хочет, где находится "россия" и кто намерен её спасать от общего врага, зато всех узников zog, от мала до велика, интересуют откровенные фото, причем, не важно кого - хотя бы лужкова с поповым над прорубью.

Их-то по моей подсказке и отправила, размножив, несчастным арестантикам напоследок моя ассистентка, сворачивая наш эксперимент.

Давно это было.

*

*

Оно и не снилось - происходило наяву. А тем временем, параллельно их прозябанию, в темпе фейерверка сбывались мечты и желания барышни, которой повезло.

Плачевнее разве что положение ряда странных, но известных мне мужичков, умудрившихся проворнить даже не "койл" с "дед кен дэнсом", но и всю обойму ельцинской лирики для полустарперов типа криса ри, позднего коэна и паоло конте.

Этих не только отказывается отображать зеркало над раковиной, их тень отталкивает шершавая стена родимого подъезда.

Они существуют исключительно за счет памяти старшего поколения, которое как-то еще узнаёт и помнит этих несчастных, закономерно уменьшаясь в числе.

Эти, в отличии от позавчерашнего молодняка, по крайней мере не ропщут.

*

Возможно поэтому и запечатлел этот образ с такой вневременной точностью последний классик великорусской литературы:

"прямо на снегу, поджав под себя короткие скрещенные ноги в пегих меховых чулках, торчал раскрытой головой из каляного мешка оленьей шкуры не то какой-то живой идол, не то просто женоподобный, безбородый дикий мужик, у которого почти не было шеи, плоский череп которого поражал своей крепостью и густотой крупных и прямых смоляных волос, а медно-желтое лицо, широкоскулое и узкоглазое, своей нечеловеческой тупостью, хотя как будто и смешанной с грустью; и занимался этот идол только тем, что с трех часов до позднего вечера сидел себе на снегу, не обращая внимания на толпящийся перед ним народ, и от времени до времени давал представление: меж его колен стояли две деревянные миски, - одна с кусками сырой конины, а другая с черной кровью, - и вот он брал кусок конины своей короткой ручкой, макал ее в кровь и совал в свой рыбий рот, глотал и облизывал пальцы...".

*

*

вечерами хмурыми
крестик теребя
одеяло фюрер
тянет на себя

а воскресным утром
крут как игги поп
посрамляет мудро
фрица местный поп

дергается дяденька
напрягая крестницу
как-то зиговатенько
временами крестится

не расстаться с дедушкой
на красивой фоточке
тяжело лебедушке
величаться тётушкой.

*

вечерами хмурыми
крестик теребя
одеяло фюрер
тянет на себя

а воскресным утром
крут как игги поп
посрамляет мудро
фрица местный поп

дергается дяденька
напрягая крестницу
как-то зиговатенько
временами крестится

не расстаться с дедушкой
на красивой фоточке
тяжело лебедушке
величаться тётушкой.

*

вечерами хмурыми
крестик теребя
одеяло фюрер
тянет на себя

а воскресным утром
крут как игги поп
посрамляет мудро
фрица местный поп

дергается дяденька
напрягая крестницу
как-то зиговатенько
временами крестится

не расстаться с дедушкой
на красивой фоточке
тяжело лебедушке
величаться тётушкой.

*

О степени таланта сейчас говорить бесполезно, когда на каждом шагу чуть ли не с горшка в гении записывают полных ничтожеств. Но артистизм и трудолюбие в нем точно были, вероятно перейдя по наследству. Многострадальная бабушка также была со мной остроумна и точна в характеристиках "гуру" своего несчастного внука.

Даже толстяком он был совершенно американского типа - этакая помесь Виктора Буоно с Орсоном Уэллсом.

Не знаю, как в кино, но в жизни ему было бы намного комфортней.

Вторым "уэллсом" он быть не хотел, да и зачем он нужен - второй.

Чего в нем не было совсем, это богемного гопничества, которым так смердит и от живых и от мертвых персонажей конца прошлого века. Даже в моменты срывов, осыпая собеседника бранью, он оставался интеллигентным человеком, и в такие минуты его было особенно жаль - беспомощную громадину.

В твоем опасном положении важно не приблизиться, а дистанцироваться от источника заразы, внушал я ему.

А ты почему не дистанцировался? - переспрашивал он с грубостью человека, которому уже известен его диагноз.

У меня другие задачи. Там и без меня всё в порядке. К тому же я и так всё знаю, в том числе и то, что здоровье и жизнь в твоем случае намного важнее "карьеры" - ты сам по себе оригинал, эксцентрик. Таких как ты обязаны оберегать окружающие - демоны, ангелы, не важно, потому что сами себя такие люди, как правило, не берегут.

Однако в действительности его - нестандартного, совершенно очевидно, что нездорового человека, накачивали отравой и мракобесием, от которых он, со свойственным неустойчивым людям мужеством, отблевывался, как мог...

Еще одна жертва южинских "алхимиков", еще одно злодеяние на совести семейства изуверов, преступление, которого могло и не быть.



*

О степени таланта сейчас говорить бесполезно, когда на каждом шагу чуть ли не с горшка в гении записывают полных ничтожеств. Но артистизм и трудолюбие в нем точно были, вероятно перейдя по наследству. Многострадальная бабушка также была со мной остроумна и точна в характеристиках "гуру" своего несчастного внука.

Даже толстяком он был совершенно американского типа - этакая помесь Виктора Буоно с Орсоном Уэллсом.

Не знаю, как в кино, но в жизни ему было бы намного комфортней.

Вторым "уэллсом" он быть не хотел, да и зачем он нужен - второй.

Чего в нем не было совсем, это богемного гопничества, которым так смердит и от живых и от мертвых персонажей конца прошлого века. Даже в моменты срывов, осыпая собеседника бранью, он оставался интеллигентным человеком, и в такие минуты его было особенно жаль - беспомощную громадину.

В твоем опасном положении важно не приблизиться, а дистанцироваться от источника заразы, внушал я ему.

А ты почему не дистанцировался? - переспрашивал он с грубостью человека, которому уже известен его диагноз.

У меня другие задачи. Там и без меня всё в порядке. К тому же я и так всё знаю, в том числе и то, что здоровье и жизнь в твоем случае намного важнее "карьеры" - ты сам по себе оригинал, эксцентрик. Таких как ты обязаны оберегать окружающие - демоны, ангелы, не важно, потому что сами себя такие люди, как правило, не берегут.

Однако в действительности его - нестандартного, совершенно очевидно, что нездорового человека, накачивали отравой и мракобесием, от которых он, со свойственным неустойчивым людям мужеством, отблевывался, как мог...

Еще одна жертва южинских "алхимиков", еще одно злодеяние на совести семейства изуверов, преступление, которого могло и не быть.



*

Любой з нас в ком сохранилась капля совести и крупица вкуса, согласится что это лом.

Людей талантливых всегда больше, чем людей обладающих эстетическим чутьем, поэтому множество альбомов напоминает комплект черновых болванок, с большим и очевидным потенциалом, но скороспелых и неряшливых. Здесь всё безупречно.

а у гниды с кагебе

живяком смердят любэ...

ну и так далее.



*

А вот х.з. отчего, если читаешь "американский писатель-алкоголик" сразу автоматом возникает "автор "Мальтийского сокола" или "Биг Слип", а когда деревянные бошки, пиаря своих, произносят "писатель-метахвизик", слышится только старое и доброе: "не пиши мне про любовь - не поверю я"?

Есть такие имена, фамилии и названия, которые почему-то вызывают у обывателя предвзятое отношение не к самому творчеству или стилю исполнителя, а к далекому от реальности образу, который возникает при произнесении, часто исковерканного, слова.

Бородокин - хороший актер, но в старых фильмах его узнают по лицу, никто не кричит типа "Крамаров!" или "Филипов!". Феликс Яворский - гений дубляжа и денди, но люди нехотя запоминают только буквы "Ф" с точкой, совсем не похожую на импортный вензель Фантомаса.

Такова отчасти и судьба двух младших классиков хард энд хэви - групп Helix и Dokken, о которых и хорошо и дурно говорят мало и сквозь зубы, в немалой степени оттого, что в свое время из-за названий (хеликс-феликс, докин-бородокин) не смогли, повторяя ошибку старшего поколения, причислить оба коллектива к артистической элите.

У нас никогда не могут написать просто и понятно: умер брат Дина Рида и т.д.
Пиндос, которого (сквозь зубы) хвалили говнари-автохтоны, хотя он их как-то не очень жаловал, потому что пиндос.

"Вещи всегда заканчиваются, не успев начаться..."

Не кормите икрой осетровой,
не водите по блату к врачу,
угостите меня катастрофой,
я вас бедствием угощу...

чужая жизнь как алиментщица
разыскивая муженька
казалось мечется и мечется
в балетной пачке мотылька

дрожали стрелки тонконогие
как поводок поводыря
дрожали ветви одинокие
в листву роняя якоря

но вместо шума их падение
сопровождала тишина
как на экране появление
еще живого фомина

и как в финале фильма ужасов
колористически верна
над ложем пестрого супружества
должна быть радуга черна.

*

чужая жизнь как алиментщица
разыскивая муженька
казалось мечется и мечется
в балетной пачке мотылька

дрожали стрелки тонконогие
как поводок поводыря
дрожали ветви одинокие
в листву роняя якоря

но вместо шума их падение
сопровождала тишина
как на экране появление
еще живого фомина

и как в финале фильма ужасов
колористически верна
над ложем пестрого супружества
должна быть радуга черна.

*