Зинаида купила рыбные хвосты. И этот поступок, моментально перенес её на сорок лет назад, сделав её героиней прозы Войновича, Довлатова и Горенштейна. Да - в первую очередь Горенштейна, чьим рассказом "С кошелочкой" бредила в ту пору вся интеллигенция их сибирского города.
К тройке звезд эмиграции пытался пристать и Владимов с быстро написаным, но не динамичным рассказом "Не обращайте внимания, маэстро!". По радио рассказ читал Юлиан Панич, и было заметно, что писатель отвлекся от работы над большой вещью просто чтоб напомнить о себе. Кто-то говорил, что в Москве его звали "Янусом" за большое пятно в левой части лица.
Синявский был крив на один глаз, но Зинаида не помнила, точнее - не знала, на какой. Все эти подробности,вместе со словом "самиздат" были ей известны от мужа - деспотичного живчика-пианиста, полного идей и амбиций, но живущего по принципу "где родился - там и пригодился".
Все его звали Вадиком, хотя в паспорте стояло "Владлен".
Оно там и до сих пор стоит. Скажут - какие хвосты в двадцать первом веке! А между тем, рацион супругов на девятом десятке в точности повторял лимиты времен "продовольственной программы" - в две тысячи первом они жили на пороге восемьдесят второго, который вот-вот должен был стукнуть каждому из них не как часть века, а как часть возраста.
Раз в неделю Зинаида брала в одном месте у той же продавщицы полкурки, чтобв сварить из неё на неделю бульон, а отварным мясом заправить подобие домашнего плова.
Эти фокусы делали чету вдвое моложе, передвигая в призрачную обстановку при Лёне, когда гремели "Рассказы из чемодана", "Чонкин" и "С кошелочкой", а их мальчику едва исполнилось шестнадцать.
Теперь он в Москве. Давно в Москве.
В больших городах родители Валентина по-человечески не бывали ни разу. Проездом на Юга, если решили сэкономить на авиабилетах. Но такое было еще в эпоху Магомаева и Мондрус.
Владлен однажды смотался в столцицу по делам, и даже заглянул в Ленинград к старому товарищу, которого должны были выпустить за границу к больному брату, но почему-то не выпускали, хотя он тоже был пианистом, а не физиком-ядерщиком.
В родной город Владлен вернулся с видом пушкинского Евгения, который всю ночь гонял по пустынным проспектам Медного Всадника, а не наоборот. Что-то в нем переключилось, как будто Гленн Гулд заиграл Сесила Тейлора, а не наоборот.
Папаша начал чудить. Но в меру.
А маленький, для мамы всегда маленький, Валюша бредил именно Москвой, где кинофестивали, показы и, он даже это слово использовал, потому что знал - ретроспективы итальянского кино, французского, испанского, латиноамериканского кино.
Следует отметить полнейшее безразличие всех трех членов святого семейства к видео. Ни концерты, ни "сексушка", ни "ужастики" не волновали ни мать, ни отца, ни сына, ни святого духа - так в семейном кругу называли полоумного дядю-штейнерианца, мыкавшегося по психушкам. Впрочем, это громко сказана - как университетов в Москве, психушек в городе было всего две.
Вадим и Зина не смотрели ни "Экзорциста" ни "Омена". Что-то читали про то и другое, но смотреть - увольте. Куда-то проситься, кому-то за что-то платить, жертвуя хребтами-хвостами и полкуркой - ну его к лешему, это ваше видэо.
С какой стати, если до семнадцатилет собственный "омен" жил с нами под одной крышей.
Пока не сбежал, сам себе уточняет "омен", направляясь в кинотеатр, где будут показывать очередной арт-хаус.
Сперва в общагу, а затем и в "лучший город земли".
Узнав про бегство племянника, безумный дядя моментально родил каламбур "у вашего мальчика, Владик, недержание москвы - с таким диагнозом армия ему не грозит".
Мальчик смотрел "Амаркорд", как он сам выражался, восемь с половиной раз, пытаясь понять, кто был прообразом сумасшедшего дяди у Феллини, того, что орет, на древо взгромоздясь, "voglio una donna!".
"На древо взгромоздясь" он тоже видел и не раз, хотя в широком прокате этой картины с Де Фюнесом и дочерью Чаплина не было.
В отличие от брата-штейнерианца, Владлен не был мистиком в традиционном смысле слова - он не сверкал глазами при рукопожатии, не делал пассов, отступив от собеседника по системе "от врага на два шага", не водил ладонью в районе лба, допытываясь, чувствует ли жертва тепло.
Будучи не меньшим прагматиком, чем его Зина в вопросах хозяйства, Владлен жил по формуле "нравственно то, что биологически полезно", вычитанной им, как это ни странно, в фельетоне про Владимира Буковского, который, как известно, трижды, после каждой отсидки, поступал на биофак. И поступал! А представьте только, как его валили на приемных экзаменах? Вас бы так.
"Голос Америки" при сыне Владик не ловил, запираясь для этих сеансов в опочивальне, когда Валентин, вымотанный дневными занятиями, якобы спал.
Но невнятные эфиры все же просачивались в утомленный мозг мальчика сквозь дверь хрущевки.
Это был невнятный бубнеж на два голоса, которые, как казалось Валентину, принадлежали одному существу, и существо это ни кто иной, как сам Дьявол. А возгласы отца и его ответный хохот, наводили на мысль, что они там о чем-то торгуются. Папа Владя предлагает радио-бесу, а тот отмахивается. Любопытно, что, ведь по большому счету в квартире шаром покати.
Курочка в суп - курочка в плов.
Повторяя эту колыбельную мантру, ребенок засыпал до утра.
На самом деле история клана Пименовых лапидарна как сюжеты Эдгара По - зубы, жук, покойница, черный ворон, одноглазая кошка.
Владлена назвали "владленом" в год семидесятилетия Ильича. Зинаиду - в честь подпольщицы Портновой. По крайней мере она сама так рассказывает сослуживцам на посиделках к Дню Победы.
На каком-то этапе к ней незаметно приросла частица шарма Зинули из "Знатоков", затем, так же незаметно, отвалилась, вместе со смертью Эльзы Леждей, не надолго пережившей смерть Всеволода Сафонова.
А смерти Пименовы совсем не боялись. Даже поставив хату на охрану, опасаются, а эти нет. И вот почему.
Они прокляли сына в обмен на долголетие.
Владлен Пименов принадлежал к редкой породе советских людей, не способных уверовать в Бога до конца.
Типа скорость света - научно доказанный предел. А "нуль-пространство" - пускай, научная, а все-таки фантастика. Ну, не изобретут они его, падла буду, не откроют, потому что его нет.
Такие люди могут носить крест, ни разу в жизни не сходив к причастию, не исповедавшись. А живут при этом долго, повторяя одни и те же глупости так сентенциозно, словно сами слышат их первый раз.
Страх перед церковью, рациональная, не мистическая, боязнь услышать о себе правду из собственных уст, сильны в Пименове настолько, что он не может заставить себя выписать "Науку и религию", довольствуясь "Юным техником", "Наукой и жизнью", наряду с прочими апологетами князя мира сего.
Для заключения сделки ему был нужен Мефистофель-лайт по цене рыбьих хребтов и курьих жопок.
И он явился, и оказался именно таким. Никакой оперной готики. Скорее что-то еврейское. Но и оно быстро уступает место чему-то абстрактно-кавказскому, как бывает, когда человек рассказывает этнический анекдот с неумелым акцентом.
Душя? Зачэи мне вашя душя, если она не попадет в ад. Меня самого туда нэ пускают, вэришь?
Глаза Владлена окрасила ирония. Он заранее рассчитал, что душой то, что ему реально необходимо, не купишь. Не омоложение Фауста, и не нудное бессмертие Вечного, я извиняюсь, Жида, а нормальное кавказское долголетие, для которого необходимо выпить километр кисломолочных продуктов, но ведь это уйма денег! "Калабашек", как выражается наш сынок.
Не бессмертие, которого нет, а жизнеспособное долголетие, которое вполне возможно. Существуют же работоспособные алкоголики, пашущие по четверти века после пенсии...
Бу зде. - ответил Мефистофель-лайт без акцента.
Как в первой главе "Мастера". - отметил Владлен,стриженый в ту пору под Бортникова. - Акцент пропал.
Ничего особенного. Так делают сотни советских семей.
Они сатанисты. - приосанился Владлен. - А я прагматик. Утром дети, а вечером годы, но дети вперед - я так понимаю?
Через тринадцать лет в прокате появится картина "Мефисто", её снимет какой-то венгр. а твой Валюшка на последнем ряду расстегнет ширинку своему дру....
Расстегнет не расстегнет. - обиделся Владлен, сто раз читавший подобное в сборниках фантастики. - Давайте без шаблонов. Что надо делать сейчас.
Давайте не давайте. - передразнил собеседника сатаноид. - А сами договорить не даёте. Я же сказал - ничего особенного.
Купите Валюше фортепиано. Пусть занимается. Или возьмите на прокат, если жаба давит башлять.
Валентин едва успел допить седьмую по счету рюмку после подъема. Звонила мать. Вчера ему стукнуло пять и восемь.
https://koznodej.livejournal.com/2343051.html
