Лулу_Прада все записи автора

Напомню про нашего героя Фёдора Толстого, если кто не читал главу первую.
Федор Иванович Толстой, прозванный Американцем, успел побывать в стольких переделках, что его жизнеописания хватило бы на несколько книг, причем все – авантюрно-приключенческие.
В молодые годы ему довелось участвовать в первой российской кругосветной экспедиции (1803–1806) на шлюпах "Надежда" и "Нева" под командой И.Ф. Крузенштерна и Ю.Ф. Лисянского.
Знаменитый бретёр и картёжник, герой нескольких военных кампаний (включая Отечественную войну 1812 года) и друг стихотворцев, граф Фёдор Толстой был, без преувеличения, одной из самых замечательных и загадочных личностей того времени.


Редко так бывает, чтобы судьба человека представляла собой настоящий роман (я бы сказала - несколько романов, поскольку Федор Иванович Толстой-Американцец, успел побывать во стольких переделках, что его жизнеописания хватило бы на несколько книг, причем все – авантюрно-приключенческие).

Такими же "авантюрно-приключенческие" можно назвать отношения Пушкина с графом Толстым.

Молодой, недавно вышедший из Лицея Пушкин познакомился с графом Фёдором Толстым где-то в октябре — ноябре 1819 года в Петербурге. На "чердаке" у приятеля Американца, драматурга князя А. А. Шаховского (на Малой Морской), они сели за карты, и поэт мигом понял, что противник "передёргивает". Пушкин высказался по этому поводу. "Да я сам это знаю, — ответил Фёдор Иванович, — но не люблю, чтобы мне это замечали". (Важно уразуметь, что действия графа за зелёным сукном никак не противоречили тогдашним нормам этикета; так, по словам князя С.Г. Волконского, "шулерничать не было считаемо за порок, но в правилах чести были мы очень щекотливы".)

Тридцатисемилетнего Американца, именитого бретёра, владимирского и георгиевского кавалера, издавна привыкшего диктовать окружающим свою волю, естественно, возмутили сентенции вертлявого юнца. Толстой парировал пушкинскую реплику цитатой из "Записок" герцога де Сен-Симона. Однако задетый граф всё же положил прописать ижицу наглецу. Граф Фёдор Иванович ограничился назиданием и не помышлял о поединке: ведь не нюхавший пороха шалун приходился племянником любезному Василию Львовичу Пушкину и являлся другом ещё более близкого ему человека — князя П. А. Вяземского. Да и драться с задиристым шалопаем, годившимся в сыновья, Американцу было как-то неловко.

Вскоре после этого инцидента Толстой уехал домой, в Первопрестольную, и оттуда, вознамерившись проучить самоуверенного юнца, не чтившего седины, черкнул А. А. Шаховскому, что Пушкин-де был высечен в секретной канцелярии Министерства внутренних дел и отправлен с глаз подальше. А князь А. А. Шаховской повёл себя "нескромно" (ему ли не знать рассказки Американца) и поспособствовал распространению сплетни среди "светской черни".
Как известно, весною 1820 года коллежского секретаря Александра Пушкина, за эпиграммы на Аракчеева, архимандрита Фотия и самого Александра I-го, слывшего за смутьяна и бунтовщика, власти отправили "перевоспитываться" на юг России в Новороссию, и уже находясь там, в Кишинёве, он доподлинно узнал (вероятно, от П. А. Катенина), кто затеял запятнавшую его сплетню, что перед высылкой Пушкина высекли в канцелярии третьего отделения.
Но поэт вместе со своей правдой находился за тысячи вёрст от Толстого, "под эгидою ссылки", и не мог получить надлежащего удовлетворения (как вы понимаете - к счастью!). Ему оставалось только скрепиться и ждать или же безотлагательно пустить в ход "подручные" средства.
Пушкин отреагировал быстро, нервно и несколько коряво эпиграммой:

В жизни мрачной и презренной, был он долго погружён.
Долго все концы Вселенной осквернял развратом он.
Но, исправясь понемногу, он загладил свой позор,
И теперь он, слава Богу, только что картёжный вор.

Четыре раза местоимение “он” на четырёх строках — такого с Пушкиным не бывало.
Писал с лёту, с чувства и даже править не стал.
Толстой же, законно обиделся и отписал в ответ:

Сатиры нравственной язвительное жало
С пасквильной клеветой не сходствует немало.
В восторге подлых чувств ты, Чушкин, то забыл!
Презренным чту тебя. Ничтожным сколько чтил.
Примером ты рази, а не стихом пороки
И вспомни, милый друг, что у тебя есть щёки.

Ответ Пушкина был короток и недвусмысленнен
“А шутку не могу придумать я другую,
Как только отослать Толстого к х..”.



Короче, дело шло только и только к дуэли, причем с известным концом!

Находясь в ссылке в Кишиневе и в Одессе, поэт каждое утро начинал со стрельбы из пистолета. Американец был не просто ветераном Отечественной войны, но опытным дуэлянтом. На его счету имелось 11 смертей. Пушкин опасался, что дуэль с Толстым станет последней для него,
И того и другого задиру друзья пытались усовестить, но это плохо получалось. Пушкин купил пистолет и каждый день стрелял, тренировал руку на крепость с помощью чугунной трости, Он подбрасывал еe вверх и ловил на ходу. Он говорил, что делал это "для того, чтобы рука была тверже, если придется стрелять на дуэли...".
Граф Федор Толстой был, пожалуй, единственный кого Пушкин, действительно мечтал убить...
А несколько оставшихся месяцев ссылки Пушкин жил в страхе перед дуэлью, каждый день тренировался в стрельбе и подбадривал себя, рассказывая знакомым: "Толстому меня не убить. Он чернявый, а меня белокурый убьет, знаю. Мне ведьма напророчила". Он часто рассказывал друзьям о визите к старой гадалке на картах Кирхгоф.


Профиль Толстого, нарисованный Пушкиным в черновике Евгения Онегина.
В Кишиневе, а позже в Одессе начинает работать на романом своей жизни "Евгений Онегин", случайно ли так точно дает описания сцен ссоры, дуэльной развязки ...
Именно Толстой послужил прототипом для пушкинского Зарецкого в "Евгении Онегине". Зарецкий сам некогда дуэлист, выступает как секундант между Онегиным и Ленским.

Он был не глуп; и мой Евгений,
Не уважая сердца в нём,
Любил и дух его суждений,
И здравый толк о том о сём.
Он с удовольствием, бывало,
Видался с ним…

А вот как описывал военные заслуги Толстого Пушкин, под именем Зарецкого в " Евгении Онегине":

И то сказать, что и в сраженье
Раз в настоящем упоенье
Он отличился, смело в грязь
С коня калмыцкого свалясь,
Как зюзя пьяный, и французам
Достался в плен: драгой залог*!
Новейший Регул, чести бог**,
Готовый вновь предаться узам,
Чтоб каждым утром у Вери***
В долг осушать бутылки три.

* здесь о пленении Толстого французами, откуда его выгнали (описано в ч.1)
** "Регул, чести бог" - Регул Марк Антоний (III в. до н. э.) - римский консул, полководец; пять лет провел в плену в Карфагене.
***Вери - ресторан, располагавшийся в 1805-1817 гг. в саду Тюильри, Париж.

В это же время, на самом деле, Американец Толстой привлекал русских писателей и послужил материалом для нескольких их произведений. С другой стороны, из этих произведений можно почерпнуть некоторые сведения о его жизни.
Вяземский в своих письмах не раз упоминает о Толстом. Так, например, 13 декабря 1825 года он пишет А.И. Тургеневу: "Вчера были у нас в Остафьеве Жихарев, Толстой и Денис Давыдов. Последние два смешили нас".
А вскоре в портрете одного из персонажей "Горя от ума" просвещённая публика легко узнала графа:

А голова, какой в России нету, —
Не надо называть, узнаешь по портрету:
Ночной разбойник, дуэлист,
В Камчатку сослан был, вернулся алеутом,
И крепко на руку не чист:
Да умный человек не может быть не плутом.
Когда же он о честности великой говорит,
Каким-то демоном внушаем,
Глаза в крови, лицо горит,
Сам плачет, и мы все рыдаем...

Дружил он также с Вяземским, Жуковским, Баратынским, Батюшковым, Грибоедовым и Денисом Давыдовым. Позже некоторые черты позаимствовал у Федора Ивановича и Лев Николаевич Толстой, его двоюродный племянник, когда создавал образ Долохова из "Войны и мира".


А пока "на дворе" 1826 год.

В сентябре поэт был спешно доставлен из Псковской губернии в Москву и прощён только что короновавшимся императором Николаем Павловичем. Едва завершилась высочайшая аудиенция в Кремле, как Пушкин, даже не скинув запылённого "дорожного платья", начал действовать. Он поручил своему другу, С. А. Соболевскому, "на завтрашнее утро съездить к известному американцу графу Толстому с вызовом на поединок".
С.А.Соболевский вернулся ни с чем, поскольку до 1828-го года Граф Толстой был за границей. Редактор-издатель "Русского архива" П. И. Бартенев поведал о дальнейшем: "К счастью, дело уладилось: графа Толстого не случилось в Москве, а впоследствии противников помирили". (сами "дуэлянты" увиделись уже в начале 1829-го).

Выходит, так — отвечают пушкинисты и добавляют следующее или примерно следующее: "…Шесть лет (по сути все восемь) столь большой срок для того, чтобы былые обиды отошли на второй план, что не представляется особенно удивительным факт их примирения посредством общих друзей.
Дело в том, что дуэль Александра Пушкина и графа Фёдора Толстого фактически уже состоялась. Само собой разумеется, что речь идёт не о размене выстрелами у барьера, а о поединке принципиально иного качества, если угодно, - о дуэли без дуэли.
Примирителям по-своему способствовало и снисходительное время: ведь оно сняло с повестки дня уже несущественный для второй половины двадцатых годов вопрос о casus belli, о зачинателе конфликта.

Некогда Американец нечаянно повстречался с "ничтожным" недорослем, и тот имел наглость прилюдно поучать его. Потом рифмоплёт подрос, однако продолжал заноситься, петушиться, то бишь оставаться Пушкиным, и не заслуживал ничего, кроме презрения графа. Но годы и обстоятельства сделали-таки своё дело — и теперь ему, Толстому-Американцу, противостоял не просто знаменитый поэт Александр Пушкин, но и — что доказано и что поважнее поэтических лавров — возмужавший боец, равновеликий ему "твёрдый камень".

Таких врагов он, граф Фёдор Иванович Толстой, куда как уважал; таких врагов он с удовольствием перекрещивал в друзей.
* * *
Именно Фёдор Толстой, знавший семейство Гончаровых ещё до Отечественной войны, познакомил семейство с уже ставшим известным поэтом А.С.Пушкиным. Именно он выступал в качестве свата Александра Пушкина в 1829–1830 годах. И именно ему удалось довести это сватовство до успеха. Надо сказать все же, что это стало очередным роковым достижением Федора Толстого... ведшего трудные переговоры с матерью девицы, во многом способствовал успеху матримониального марафона поэта, "милого друга".

Первый раз Пушкин просил руки Натали (Письмом) через Фёдора Толстого в апреле 1829 года. Ответ матери Гончаровой был неопределённым: Наталья Ивановна считала, что 16-летняя на тот момент дочь слишком молода для брака, но окончательного отказа не было. Пушкин уехал в действующую армию Ивана Паскевича на Кавказ (об этом рассказ здесь).
Весной 1830 года поэт, уехавший в Санкт-Петербург, опять же через Толстого получил известия от Гончаровых, внушившие ему надежду. Он возвратился в Москву и вторично сделал предложение, опять же сватал Федор Толстой. 6 апреля 1830 года согласие на брак было получено. 18 февраля (2 марта) 1831 состоялось венчание в московской церкви Большого Вознесения у Никитских ворот. Венчальную корону над головой Александра Пушкина держал посаженный отец жениха князь Пётр Вяземский, а над головой Натальи Гончаровой - посаженный отец невесты граф Иван Нарышкин.
Держать корону нужно одной рукой. Это было непросто, так как обряд продолжался более часа, а вес короны полтора килограмма. Вяземский, устав держать венец, передал его своему товарищу - князю Федору Толстому.
* * *
Уже и Зарецкий из шестой главы "Евгения Онегина", которая увидела свет в марте 1828 года, был "несколько исправлен":))

Вперёд, вперёд, моя исторья!
Лицо нас новое зовёт.
В пяти верстах от Красногорья,
Деревни Ленского, живёт
И здравствует ещё доныне
В философической пустыне
Зарецкий, некогда буян,
Картёжной шайки атаман,
Глава повес, трибун трактирный,
Теперь же добрый и простой
Отец семейства холостой,
Надёжный друг, помещик мирный
И даже честный человек:
Так исправляется наш век!.. (VI, 118–119).

Последняя встреча Пушкина и Американца произошла в Москве в мае 1836 года.
"Видел я свата нашего Толстого", — сообщил поэт жене 4-го числа. Посетил он графа, жившего в гостинице И. И. Коппа "Север" (в Глинищевском переулке), и 5 мая. А через несколько дней приятели обедали у Павла Воиновича Нащокина.
Словом, в течение ряда лет было всё то, что исстари именуется почтеннейшим словом — дружба.


От судеб нет защиты: Александр Пушкин завершил свои дни таки на дуэли.

Надо думать, что граф Толстой (в то время лечил свою дочь за границей), узнав о случившемся, загрустил пуще прежнего...




Филин М. Д. "Толстой-Американец"
Алексей Поликовский "Граф безбрежный"
https://biography.wikireading.ru/160149
https://rg.ru/2017/12/28/rodina-pushkin.html
https://eho-2013.livejournal.com/13277.html
https://www.kompravda.eu/daily/26603/3619249/