Filadelfia19 все записи автора
Будущие сценарии, угрозы и возможности




Сергей: Добрый день, продолжаем наше интервью с Михаилом Муравьёвым, известным как «Авантюрист». Если не смотрели предыдущие 2 видео, обязательно их посмотрите, там мы рассматриваем, что было, что есть. А сегодня уже логичным путём поговорим про будущее. Михаил, добрый день.

Михаил: Добрый день.

Сергей: Смотри, мы обсудили, что было, что будет, что будет происходить на перспективу короткую, длительную, что ждёт Россию в будущем? Светлом или тёмном.

Михаил: Хороший вопрос задал. Давай ещё раз. Конечно, всех сейчас интересует, что будет происходить в ближайшее время.

Сергей: Завтра.
Михаил: Да, завтра. Потому что конечно сейчас огромное количество людей просто в истерике, в шоке, рушатся какие-то планы, у некоторых рушится целый мир. Для начала, куда мы попали. То, что мы сейчас имеем, ещё раз повторю, третий или четвертый раз за сегодня, это противостояние на Украине, противостояние с западом, Евросоюзом и Соединёнными штатами, это на самом деле историческая неизбежность. Вопрос не политических решений Путина или Байдена, это столкновение было неизбежно просто потому, как развивается наша цивилизация, точнее, как она скатывается. Это не отменить, настолько много разнообразных факторов, которые развивались даже не десятилетиями, а веками, ни один человек не может это фундаментально поменять, ни одно государство. Можно в определённой степени скорректировать ход течения этой фазы, можно перейти на эти ресурсы, выиграть в одну пользу, в другую намного, но в целом, всё это было неизбежно. А почему это было неизвестно именно с нами? Потому что мы всегда были одним из центральных игроков на этой планете, что тут сделаешь, нас не спрашивали, мы занимаем эту территорию, мы связываем восток, запад и юг, мы являемся важнейшим транзитным коридором для перемещения товаров, мы являемся крупнейшей мировой кладовой, от которой зависит Китай, Индия, Япония, Евросоюз, здесь невозможно было увернуться, сказать: «Можно, мы в уголочке постоим?», никто нам не предлагал этого, в этом уголочке постоять. И варианты были, просто ждать, пока события где-то там вне нашего участия будут происходить, и в конечном итоге нас просто поставят перед фактом.

Сергей: Возьмите, вот яма, закопайтесь.

Михаил: Да, либо, собственно говоря, принять активное участие, из серии, выбрать удобный момент для себя, чтобы войти по-большому в острую фазу игры. Но Путин сделал, я не могу точно сказать, что именно сегодня это надо было сделать, но он сделал первый ход, всё нормально, то есть он перехватил стратегическую инициативу, сейчас он играет, а остальные пытаются понять, в какую игру мы играем. А с моей точки зрения, он выбрал всё-таки достаточно правильное решение. Про Украину это отдельная тема, насколько это остро было именно на Украине, но Украина – это на самом деле триггер, детонатор для того, чтобы запустить тот процесс, который мы сейчас видим, то есть прямую экономическую, информационную, цифровую и так далее атаку Запада на Россию. Эта атака была бы в любом случае, месяцем раньше, годом позже, это несущественно, она была бы обязательно плюс минус километр в таком же виде. Никто не ограничивает себя арестом яхты Усманова. Поэтому просто с этим надо смириться, это произошло бы, просто сейчас стратегическая инициатива в руках Кремля, он принимает решение, на них приходится реагировать. Кстати, вспомните, сколько лет это всё, Кремль находится в реактивной позиции, Запад играет активные игры, а мы только реагируем. Сколько можно? Вот и получили, и Кремль начал играть белыми, теперь Путин делает ход, всем надо понять, в чем смысл этого хода. В принципе, понять не сложно, Путин это рассказывает уже 20 лет, в чем смысл этих ходов, вы просто сядьте и почитайте внимательно. Что будет для нас. Естественно, текущая ситуация, нас тряханет, нас уже тряхануло, в магазин можно зайти и посмотреть, что там творится, а это острая фаза экономической войны, сколько она продлится, на мой взгляд, я думаю в Кремле не идиoты, они понимают, что народ у нас к этой войне был не сильно морально готов. А затяжная война, причем не важно, как она будет идти, кто будет инициатором, затяжную войну мы не выдерживаем. Не сможет наше нынешнее население перейти в режим Северной Кореи, если замкнуться, ужаться во всех потребностях, выросли другие поколения, они другого ждут от жизни, для них это будет конец жизни по сути, это депрессии, самоубийства, попытки уехать, всякие разные мятежи, митинги. В Москве этого допустить не могут. Поэтому острая фаза горячая должна быть завершена быстро и в нашу пользу, должны начаться переговоры уже стратегические, уже не по тем вопросам, которые задал Путин в декабре, а надо помнить, этот мем гуляет, что всегда надо принимать первое предложение Путина, второе будет более масштабное, оно задействует более крупные цивилизационные миропорядковые вопросы, опять-таки, в нашу пользу, то есть Путин попросит больше, намного больше. И в связи с этим, надо порадоваться, потому что на самом деле мы сползали, надо понимать, что жизнь вокруг нас на самом деле лучше не становится, она постепенно, понемножку, мы всё больше подужимались, всё меньше хотели. Это так бы и продолжалось, просто этот процесс ускорился, в конечном итоге нас бы придавили. Сейчас открылось окно возможностей, когда Европа грубо подставилась, и Путин, выиграв эту схватку, а инструменты для этого есть, может потребовать для нас больше. На самом деле, в краткосрочной перспективе нам в любом случае будет плохо, тут ничего не сделаешь. У меня реклама подорожала в 2 раза, люди мне звонят и говорят: «Мы больше не можем с тобой работать, у нас закончились деньги», не все, но тем не менее, я теряю, ты теряешь, вам отключили монетизацию и так далее. Сейчас все потеряем, очень мало людей, которые что-то выигрывают. Другое дело, если этот период будет относительно непродолжительный, месяц, два, три, полгода, а пока будет поставлена точка в войне экономической, тогда дальше мы можем получить довольно серьёзные дивиденды с этого, не будем их называть репарациями, но дивиденды. Соответственно можем из этого провала на какой-то срок довольно нормально восстанавливаться, тем более, что будут налажены новые возможности. Какие у нас возможности по работе с Европой? Всё мало-мальски серьёзное отрезается на политическом уровне, нам не дают работать, начиная с крупняка.

Сергей: С Трампом не давали встретиться сколько лет.

Михаил: Да и чёрт с ним, с Трампом, это…

Сергей: Просто элементарно.
Михаил: Я имею в виду, когда пытались купить Опель, заводы в Швеции. Эти всё какие-то более-менее интересные возможности для развития нашего сотрудничества, и соответственно экономического развития, они все подрезались, у Газпрома, он же продавал в розницу газ, если кто забыл. Что-то мы подавали в розницу, сейчас не помню, не буду врать, бензин Лукойл продавал. Закрыли? Закрыли. На самом деле все возможности продуктивного, высокомаржинального сотрудничества с Европой, они все закрываются. Но и мелочь закрывается. Закрыли мне Пейпал, просто я кто такой? Что от меня надо? Бывало в 17-18 году уже небольшая чистка рядов лишних русских, участвующих в экономическом процессе. Даже мелочёвки, которые зарабатывали какие-то жалкие тысячи, десятки тысяч долларов в месяц. Даже на таком уровне. Поэтому у нас на самом деле возможности для развития такого сотрудничества, их и не было. Сейчас потенциально может получиться, что вот этот кризис их откроет, он заставит европейцев считаться с нашими запросами, интересами, запускать нас в какие-то отрасли, приходить сюда с каким-то решениями, переносить какие-то производства и технологии сюда. Газ станет подешевле, чем сегодня конечно в конечном итоге в Европе, но 1000 долларов, даже 800, даже 500 долларов за кило куб при сегодняшней цене доллара, это не та цена, на которой можно развиваться Евросоюзу. Пережить можно с этой ценой, а развиваться с этой ценой невозможно.

Сергей: Соответственно производство…

Михаил: Производства да, есть смысл переносить туда, есть ресурсы, может быть вместе с людьми. Нормально, к нам много в своё время переезжали французов, немцев, итальянцев, чехов, по разным причинам, кого-то привозили в эшелонах.

Сергей: Я часто говорю, что надо заниматься самой Россией, и тогда ровно после этого, когда град на холме, в плане Россия, Москва, Питер, Новосибирск и другие города наши засияют как Град на холме, тогда к нам и поедут люди. Как у США, что у Израиля, сколько лет было их кровью экономики то, что приезжали люди образованные со всего света, и это являлось ключевым стимулом развития. У нас такие шансы есть?

Михаил: Да, у нас такие шансы есть. Я считаю, что эта острая фаза, когда всех колотит, люди не понимают, останется у них работа, нет, сколько они будут получать, сколько будут стоить продукты в магазине, смогут они поехать в отпуск или нет, как я вижу ситуацию, как я понимаю, будут действовать в Москве, и как будут отвечать в Европе и штатах, она будет относительно продолжительная. Конфликт со штатами никуда не денется, но штаты непосредственного влияния на нашу ситуацию оказывают не так много. Гораздо в большей степени оказывает тот труп, который они в нас швырнули, Евросоюзовский, это наша непосредственная проблема, и она будет решена достаточно быстро, там нет у Евросоюза шансов не решить, не пойти на компромисс и договорённости. Насколько будут жёсткими в Кремле, там посмотрим. Путин не склонен к излишней жёсткости тогда, когда в этом есть крайняя необходимость, я думаю, после наказания, вразумления, будет просто предложено перейти к сотрудничеству, на котором он настаивал последние 20 лет, примерно так.

Сергей: Это если мы говорим про краткосрочные, а если говорить на среднесрочно, десятки лет.

Михаил: Собственно говоря, вот они десятки лет. Дело в том, что вот он альянс, Россия, Китай во всех сферах, в том числе экономической, в технологической он оформлен. Мы уже видим, первый же звоночек из Киргизии на второй день оформили наше участие, а Грузия, по-моему, на первый день сказала, что её в принципе всё в этой жизни устраивает. То, что было бывшим советским союзом, оно фактически сейчас, просмотрев результаты этой экспедиции на Украину, посмотрев результаты того, как мы решим вопрос с Евросоюзом, они поймут, что в принципе им всегда нравилось с Россией. Я думаю, что никто их не будет принимать обратно в Россию, но интеграция пойдёт намного эффективнее.

Сергей: Именно взаимовыгодно. Надо подчеркнуть, не колониально.

Михаил: Да. Естественно, что на Ближнем Востоке, на Среднем Востоке с большим интересом сейчас наблюдают, потому что там всегда оценивают, кто главный товарищ с дубинкой на этой планете. Посмотрев на результаты решения вопроса с Украиной и Европой, они естественно сделают правильные выводы. Я думаю, в ближайшие десятилетия всё будет плотнее развиваться этот проект. Не зря наши в Африке возится, будет замыкаться этот мега континент, Европа, Россия, Азия, Африка, ближний восток, постепенно это будет превращаться в более мощный кластер. Естественно, в этом не заинтересованы наши товарищи на той стороне Атлантики, и судя по тому, как они действуют, они не сомневаются в том, что так не получится. У них явно продолжаются планы, потому как этого не допустить, и мы ещё увидим не один ход с их стороны, потому что слишком легко они уходят сейчас из Афганистана, из Ирака, Сирии, слишком легко закрывают сотрудничество с ближневосточными странами, бросают в топку Европу, разменивают все институты, это сколько, даже хрен с триллионами долларов, это сколько интеллектуальных миллионов человеко-лет, лучших специалистов было вложено в построение международной системы институтов. Европейского плана института развития ОБСЕ, вот этого всего. Это всё сейчас бросается в топку, значит это пока на данный момент в таком виде не нужно, значит, план совсем по-другому выглядит. Идёт ликвидация. Если ликвидируются системообразующие вещи, которые держали вот это всё. Американцы считают, что они в принципе больше не нужны, потому что в таком виде, в каком мы знаем мир, он с их точки зрения больше не будет существовать, они видимо имеют представление о том, как они собираются это ликвидировать. Вслед за ОБСЕ, как они ликвидируют и остальные связи. Возможно им кажется, что сам по себе факт, что мы действительно убьем нафиг Европу, и они примерно прикидывают, что этого будет достаточно, чтобы эта конструкция распалась.

Сергей: У нас абсолютно противоположный план.

Михаил: Да, ещё раз повторяю, Путин не будет убивать Европу, не надо сильной кровожадности. Он разумный, он умеренный, сколько надо, столько сделает больно, просто для того, чтобы люди перешли в договороспособное состояние.

Сергей: Исторически мы в США если не ломали, то подрывали колониальный порядок старого запада. Как оцениваете вероятность, что сейчас в США остались элиты, с которыми можно войти в союз по каким-то вопросам. Если на стратегическим, хотя бы тактическим. При условии конечно, что они могут перехватить власть у агентов западной глобализации и устранить их в политическом, экономическом смысле. Такие варианты представляются возможными?

Михаил: Я считаю, тактически на несколько лет, может быть лет на 10. Ещё раз, вопрос не в политических волях сейчас. Ещё раз рекомендую, на самом деле реально, легко достаточно написано и достаточно толково. Возьмите цикл статей Анпилогова.

Сергей: В каком разделе?

Михаил: Да в любом. Просчитайте сначала цивилизационный раздел, потом энергетический. Он лишь пишет, 3 вечера потратите и получите удовольствие.

Сергей: Чуть больше конечно.

Михаил: Ну ладно, хорошо, 4 вечера потратите. И на самом деле очень многие вещи прояснятся. Он молодец, сделал огромную работу, очень жалко, что эта работа не была сделана в 2006-7, когда это всё писалось. Достаточно популярно изложил, в какой заднице на самом деле сейчас находится цивилизация мировая, и что по сути у нас очень мало возможностей проскочить в бутылочное горлышко, реально 99% за то, что цивилизация скатывается в тёмные века, вплоть, возможно, до потери письменности.

Сергей: Какой Шанс, что цивилизация сохранился? В чём заключается?

Михаил: Спросил про сотрудничество штатов и России. Уже 2 раза цивилизация рушилась, сперва рушилась цивилизация бронзового века, и тогда самый ресурсо насыщенный Египет закуклился и в принципе пережил, больше никто не пережил. Не государство Месопотамия, ни Хетты, не пережила Ахея, это всё разрушилось, а Египет так и сохранился, он прошёл через тяжёлые времена, его скушали по большому счёту уже в середине следующего цивилизационного цикла. То же самое произошло в следующем цивилизационном цикле, античности. Опять-таки, всё рухнуло, закуклилась Византия, восточная римская империя и прошла через этот хаос и средние века, и её скушали в середине следующего цивилизационного цикла 1453-1, не помню. Соответственно, ресурсов, которые остаются, не так много. Есть единственная сторона, сопоставимая на тот момент с тогдашним бронзовым Египтом и античной восточной римской империей, это Россия, у которой достаточно всего, земель, воды, природных ископаемых, нефти, газа и всей остальной фигни, и людей для того, чтобы закуклиться, и армия, как у Египта и у Византии, которая может это всё защитить. И делиться с этим остатками с братского стола по мере необходимости с теми, кто нам нужен. Естественный путь развития событий, если никто ничего не делает, а все сидят и молятся, он идёт туда, мир падает, у нас всё равно снизится уровень жизни и довольно ощутимо, но по сравнению с тем, что будет происходить во Франции, мы короли. Но есть доминирующий игрок, который понимает, что на самом деле его такой расклад не устраивает, этот доминирующий игрок – Соединённые Штаты, и они хотят перетянуть. У них тоже достаточно всего, запросы несколько выше, и они бы предпочли остаться на своём острове доминирующим игроком, плюс, разрушив систему управления, контроля в Европе, Азии, России и Африке, тягать оттуда бесконтрольно излишки, чтобы им жилось не просто нормально, а просто продолжало житься в сахаре, причем они управляли этими процессами на протяжении многих столетий. Поэтому выжить должен только один.

Сергей: Уровень жизни, численность населения надо будет им сократить.

Михаил: Выжить должен только один. Мы не можем по этому вопросу договорится, потому что если выживем мы…

Сергей: Земельный вопрос не решён, кто кого хочет видеть с землёй.

Михаил: Если выживаем мы в этом цивилизационном по итогам тёмных веков, то вокруг нас начинается консолидация. Если выживают американцы, то нас нет. А если вокруг нас начинается консолидация, то США и вообще Северная Америка находится на периферии исторического процесса, то есть они не могут себе этого позволить. Поэтому в среднесрочной, долгосрочной перспективе этот вопрос, если мы реально провалимся в этот кризис, этот вопрос будет решаться, кто останется, мы или штаты, как именно дееспособная сила. Я надеюсь, что этот вопрос не будет решаться в ближайшие 5-10 лет.

Сергей: А источник прохождения кризиса?

Михаил: Источник для прохождения кризиса, смотри, любая цивилизация упирается в базовые ресурсы, вверху кажется много разных финтифлюшек надо, но на самом она упирается в базовые ресурсы. Во что упиралась цивилизация бронзового века? Зерно, которое можно было выращивать на плодородных землях Нила, тяпая тяпкой, мускульная сила рабов, достаточная земля, чтобы эти безобразные культуры, которые у них были, малопроизводительные, чтобы они всё-таки давали хорошие урожаи, высокомаржинальные. Что у нашей цивилизации является основой? Углеводороды либо какая-то разумная альтернатива. Нынешние ветряки, солнечные панели, это как и биотопливо не являются альтернативой этому. Альтернативой этому является по сути та или иная форма ядерной энергетики, либо мы делаем прорыв в термояде, либо прорыв в замкнутом топливном ядерном цикле.

Сергей: Просто прорыв, который делают в Томске.

Михаил: Да, но это долгая история. Пока это выйдет на промышленные обороты, пока это можно будет внедрять по всему миру, это не 10, и даже не 20 лет. Это 40-50 лет.

Сергей: Минимум лет 50. Там ещё проблемы с плутонием для реакторов.

Михаил: Поэтому да, если хотя бы будет решен энергетический вопрос, потому что вопросов там много, мы же упирается не в одну энергетику, мы упираемся, например, в то же самое землепользование и удобрение, у нас кризис удобрений на планете не сегодня случился, этот кризис давно. Элементарно не хватает удобрений, чтобы удобрять почвы сельскохозяйственные. Азотная яма, удобрение просто элементарно стекают в океан.

Сергей: Просрали.

Михаил: Ну да. И таких проблем прямо миллион. Почему это и называется цивилизационный кризис. Все ресурсы, необходимые для развития цивилизации или хотя бы её сохранения, включая все суррогаты, уже выведены на максимум потребления, невозможно даже найти суррогат, который несколько лет позволит отдышаться, сейчас всё выведено на предельные уровни потребления. Почему на самом деле второй альтернативный проект, который обсуждается, на самом деле люди не зря боятся, многие серьёзно этот вопрос поднимают, не придумали ли этот вирус в биолаборатории, потому что второй вариант вместо 8,5 миллиардов человек сделать 1,5 миллиарда человек. Это, кстати, тоже вариант, и это теоретически, я просто даже рассматривать не хочу, потому что я вижу здесь, во-первых, биовойну это вообще никак не обойдёт, ядерной войной не отмажешься, тут нужна реально биовойна, запуск какой-то новой чумы, новой оспы. Давайте рассматривать не будем. Он есть, но тогда вообще ничего спрогнозировать невозможно.

Сергей: Предположим, мир разделён на кластеры, сейчас мы прошли пик нефти, а мировая глобализация, она на нефти построена, это дизель, бензин, это всё. Предположим, мир поделён на кластеры, между ними какая-то торговля, но по истории мы знаем, что когда-то это опять может превратиться в один хихимон, и опять по известной спирали. Вопрос поэтому такой, возможно ли создание баланса сил между технологическими зонами таким образом, чтобы новых пертурбаций в виде войн и слома систем не было.

Михаил: Мы не знаем такого примера в истории полюбовных договорённостей, поэтому теоретически да, но это из области благих пожеланий. Теоретически мы можем хоть завтра на самом деле. У нас уже есть нормальная компьютерная техника, нормальные возможности создать интеллектуализированные программные продукты для того, чтобы тотально управлять экономикой страны. Но это не будет сделано. Это невозможно сделать в наших условиях. Мы должны пройти через какой-то хаос и ад, чтобы на самом деле государство могло сказать: "Всё, ребята, заканчиваем играть, вводим тотальную плановую экономику, где все носки, мороженое заранее на всех планируется, и кто что делает", и ты не захочешь ехать по распределению снова куда-то в Сургут.

Сергей: Я просто пожил 20 лет там.

Михаил: И я не захочу ехать в Миас, на ядерное, куда отправляли всех мехматов в то время. Сложно нас в среднесрочной перспективе загнать всех в такое стойло, где каждый делает то, что должен и получает то, что ему выдали.

Сергей: Сложно это будет, над этим надо хорошо работать.

Михаил: И соответственно, эти технологические зоны, просто сесть и договориться, я не представляю себе как.

Сергей: Текущий кризис, который длится уже 50 лет, к развязке которого мы стремительно приближаемся, вы за неэффективностью капитализма в текущих условиях, в условиях дефицита ресурсов в частности, то есть это системный кризис капитализма, и по завершению капитализма уступит место следующая общественная формация.

Михаил: Накладка разных понятий. Независимо от того, капитализм был бы, социализм, футуризм или даосизм, этот ресурсный кризис, он всё равно никуда не делся. Капитализм – это форма перераспределения концентрации ресурсов. Никогда все не кушают одинаково. Сейчас ад уже во многих странах, и во многих странах этот ад даже не 50 лет, а 100 лет. Мы по сравнению с этим живём неплохо. Никогда ресурсы не концентрируются равномерно на планете, и это 2 разных вопроса. Если придёт условный этот "изм", как и новый уклад. А сейчас очень много – мы переходим в новый техуклад. Новый техуклад всё равно перейдёт в то же самое. Они связаны вопросы, вот это уменьшение народонаселения, это абсолютно рабочая политика, эти ЛГБТ, от Чайлдфри, это действительно политика, которая ограничивает рождаемость. То же самое Грета Тунберг несчастная, это тоже политика.

Сергей: Ей же, по-моему, 18 лет.

Михаил: Да не суть важно. Это политика, давайте кушать меньше, тратить меньше. Уже пытаются выжать эти копеечки, поэтому просто какой-то "изм" придёт, он сам по себе это не решит. Единственное, что если придёт, грубо говоря, замятинский мир, когда реально всех пересчитают. Почему, кстати, боюсь цифровизации с этих QR кодов. Никогда такая система не вводится разово, просто так, на то, чтобы решить одну маленькую проблему. Когда всё, что мы делаем, будет поставлено под учёт, можно начать выдавать тебе не блага, а права под учёт, ну не имеешь ты права ходить на улицу, беседовать с этим человеком, не имеешь права кушать этот бутерброд, поэтому я на самом деле этого реально довольно сильно опасаюсь. Если такой мир не установить, где всё распределяется, я бы не хотел такого "изма", как бы он не назвался.

Сергей: То есть капитализм?

Михаил: Ну да, я бы не хотел другой версии капитализма, социализма, коммунизма.

Сергей: У нас сейчас капитализм или коммунизм в России?
Михаил: У нас государственный капитализм, я считаю, в большей степени.

Сергей: Там принципиальное отличие государственного капитализма от коммунизма в чём заключается?

Михаил: В том, что у нас есть богатые. Законно богатые. И в том, что у нас есть законно бедные. Не знаю, я не готов на самом деле эту тему обсуждать, хотел бы я социализм в России. Я понимаю, что на самом деле можно управлять, какие есть перспективы у государственного капитализма, можно более разумно управлять ресурсами, не создавать избыточную конкуренцию, особенно в важных областях. Девочки, которые ноготочки пилят или продают мороженое, пусть они конкурируют, это не проблема, а во всех мало-мальски, особенно в ресурсоёмких областях, там не хотелось бы избыточно.

Сергей: Фундаментальная наука.

Михаил: Да, не зря эта вещь в авиастроительной корпорации. С одной стороны, рискованный эксперимент, объединение ресурсов, всех КБ, которые у нас были, а с другой стороны понятно, оно позволяет довольно сильно сэкономить.

Сергей: Всё НАТО 1 самолёт по сути эксплуатирует. Гигантские же недоинвестиции в инфраструктуру, проблемы с энергетикой, отсутствие продуктивных рабочих мест означает, что значительная часть населения для западной олигархии стала не активом, укрепляющим своим трудом её могущество, обузой, которую нужно кормить, содержать. Не следует ли из этого, что планка уровня неприемлемого ущерба в такой ситуации меняется кардинально. Потеря 50-70% населения США может считаться приемлемым. Если примерно столько же сгинет, при финансовом и энергетическом коллапсе от голода и хаоса. Смотри, какой численность населения была в начале 19 века, не следует ли из этого кардинальный пересмотр рисков и вероятность ядерного конфликта?

Михаил: Во-первых, это касается не только Запада, это касается и нас, и Китая. Реально, по-моему, наверное, в 7 году была запущена ветка на портале. А что делать? На самом деле эта проблема того, что люди сейчас массово, не миллионами, десятками миллионов будут оставаться без работы, потому что идёт новый техуклад, люди не нужны практически. Дисер когда писал, 96-7, дисер тогда был связан с искусственным интеллектом, автономные интеллектуальные системы, развивающиеся в модельной среде. Тогда про искусственный интеллект была игрушка, я тогда примерно эту штуку для себя определил, куда я могу эту автономную работу деть. А сейчас понятно куда. Все магазины можно автоматизировать, колоссальное количество продавщиц, кассиров - оно не нужно, даже выставку товара на полки можно автоматизировать, мерчендайзеры не нужны. Все такси, все грузоперевозки можно автоматизировать, не сиюсекундно, но это вопрос нескольких лет, 10-15, мы получим роботранспорт и так далее. Можно автоматизировать работу, если они останутся, тех же самых кафе и ресторанов, робозаказ и робоподачу можно сделать без особых проблем. У меня есть приятель, который работает с этой темой, они делают рабочие прототипы не для касс самообслуживания, а робо мерчендайзер, система, которая анализирует, что и как выставлено на полках, отправляет это дело на склад, и автоматизировано выставляется на полках. Этот вопрос решён. Я, как человек, который всю жизнь в бизнесе, конечно, если у меня есть такая возможность, я могу не связываться с персоналом, персонал болеет, вредничает, надо повышать зарплату, он уходит в отпуск, они рожают, караул, короче говоря. А можно мне робота, который всё это будет делать. И конечно сейчас весь бизнес хочет вкладываться туда и обратно, это неизбежно произойдет. А что это за профессии, которые первые уйдут? Это профессии с простым входом, шофёры, продавцы, сортировщики, а это половина населения. И эта половина населения будет выброшена, они никому не нужны, что им делать? На лесоповал? Зачем на лесоповал. Что делать? И это на самом деле проблема, которую никто не знает, как решать. В 6-7 году, тогда возник вопрос, что делать. Тогда интеллектуализация так не виделась, остро видится только сейчас в экономике. Это мегапроекты, даже непонятно, что это за мегапроекты. Например, мы пытаемся создать солярное кольцо, а оно потребует колоссальных вложений во всех смыслах, и оно имеет смысл, потому что оно может нам дать эту солярную энергетику дешевую, которая выведет цивилизацию на другой уровень, она даст в 10 раз больше энергии по цене в 10 раз ниже в конечном итоге. В это можно вкладываться, на это потребуется колоссальное количество ресурсов, колоссальные количество людей. Но это не делается, таких мегапроектов не происходит, никто не планирует ничего сопоставимого, типа освоение мирового океана, это тоже можно было бы сделать, мировой океан истощается, давайте будем создавать морские ресурсы, фермы, ни как сейчас это делается, маленькие бизнесмены выращивают несколько сотен тысяч тонн форели, а просто заменим мировой океан, будем производить в нужных объёмах сотни миллионов тонн. Это Мега проект, но нет ничего такого. Поэтому никто не знает, никто не понимает, куда эти миллиарды людей деть.

Сергей: Я немножко вмешаюсь. Для автоматизации, любая автоматизация связана с увеличением энергопотока, в силу ограниченности ресурсов на текущий момент подобные проблемы встают всего перед несколькими странами, по сути, такая проблема стоит только перед Россией. Другие страны, у них просто нет ресурсов для автоматизации.

Михаил: Не знаю, не уверен.

Сергей: Помимо вложений непосредственно в сами процессы автоматизации, которые тоже энергозатратны на самом деле, тот же робот мерчендайзер тратит много энергии. Вложения в основные фонды и производство роботов, они тоже достаточно колоссальные.

Сергей: Даже 5 лет назад это казалось невозможным, а сейчас может и мерчендайзеры роботы не потребуются, потому что доставка. А я думаю, куда это идёт. Я боюсь будущего, потому что все варианты будущего, которые я вижу, они один другого хуже.

Продолжение следует...

Aftershock