Внук гениального русского композитора Сергея Рахманинова — руководитель Международного фонда им. Рахманинова в Швейцарии Сергей Борисович Рахманинов — незадолго до своей смерти впервые в жизни поведал о семейной тайне.

Он рассказал корреспонденту «АиФ» о белой сирени и удивительном любовном треугольнике длиною в жизнь, в котором жил его знаменитый дед.

— О Сергее Васильевиче в музыкальной среде сложилось крайне неверное мнение. Мол, композитор страдал постоянными депрессиями. В реальности же он очень любил смеяться.

А что касается депрессии, то эту ложь распространила, как ни странно, горячо любящая жена композитора. Моя бабушка сделала это, чтобы сохранить миф об идеальном союзе с моим дедом. Религиозный брак, мировая слава, все восхищаются великолепной парой. Наталья Александровна поведала мне за полгода до кончины: «Выслушай мою горькую истину. Я хочу освободить свою душу от греха». И попросила больше 40 лет никому этого не говорить. Сегодня я впервые открываю завесу семейной тайны.

Когда Сергей Рахманинов создал Первую симфонию, её ожидал полнейший провал. Пьяный дирижёр Глазунов абсолютно не понял произведение и дирижировал соответствующе. Реакция русской прессы и публики в Санкт-Петербурге оказалась ужасной. Сергей Васильевич испытал совершенно жуткий психологический удар. 3 года после этого после провала Рахманинов музыки не писал, в меланхолии лежал в постели и не хотел вставать. А в Москве тогда уже зарождалась психотерапия. И Рахманинову посоветовали известного гипнотизёра, психиатра доктора Даля. У него была дочь Лана. Рахманинов влюбляется в эту яркую красавицу-иудейку.

Свой Второй концерт он посвящает доктору Далю, который вывел его из состояния полной прострации. Но невеста и двоюродная сестра Рахманинова Наталья Александровна прекрасно понимает: вдохновением, истинной музой была дочь психиатра. Наталья страдает, что её жених, который дал обещание перед всей семьей жениться на ней, увлечен другой. За несколько минут до исполнения Второго концерта моя бабушка, которая всегда была рядом с Рахманиновым, заставила его путём шантажа изменить надпись и посвятить Второй концерт ей. Она сказала: «Если ты не исправишь надпись на нотах, я не выйду за тебя замуж и скажу, что ты меня обесчестил. А ведь ты дворянин и прилюдно обещал на мне жениться. В итоге твоя репутация будет испорчена». Потом, когда проверяли первую страницу рукописи, действительно обнаружили старое посвящение — доктору Далю.

Рахманинову Наталья Александровна никогда не нравилась, она всегда была объектом его насмешек: «Чёрная, как галка, тощая, как палка, мне тебя жалко, девка-Наталка». Это правда, в смысле сексуальности и сексапильности всё в моей бабушке было антиженское. Худющая, длинная, костлявая, некрасивая.

Но зато она с юности безумно любила этого высокого юношу с огромными ручищами, который живёт в своём мире музыки. Она была для композитора супругой, мамой, сестрой. Но ему не хватало огня, страсти, которые давала ему дочь профессора Даля Лана.

На все концерты Рахманинова Лана всегда приходила с белой сиренью. Если бы это было в Италии, законная жена запустила бы туфлей в любовницу, увидев её на выступлении мужа. Но Наталья Александровна, видя Лану в зале, никогда и слова не сказала. 40 лет эта история была тайной и никто об этом не знал, только участники этого любовного треугольника.

А дальше была душераздирающая история. Лана совершила невероятный подвиг. Это она достала визы для Сергея Васильевича и его семьи, чтобы они буквально перед самым закрытием границы сумели выехать через Финляндию в Швецию, куда король пригласил Рахманинова. Лана знала, что прощается со своей любовью, но, тем не менее, чтобы спасти его, пошла на это.

А потом Лана эмигрировала в Соединенные Штаты и случайно увидела там афишу Рахманинова. Она даже хотела уехать из США, чтобы не разрушить стабильную семью Рахманинова. Но не нашла в себе сил, слишком любила его. Когда они с Рахманиновым наконец-то встретились, его сердце стало биться в полную силу. И Наталья Александровна, видя, что на концертах снова стали появляться букеты белой сирени, снова молчала. Это был своеобразный подвиг — она ни разу не потребовала от Рахманинова, чтобы Лана не посещала его концерты, ни разу не устроила семейной сцены. У бабушки с дедушкой вообще были идеальные с виду отношения, они ни разу не повысили друг на друга голоса.

Отношения с двумя женщинами мучили его. На самом деле Сергей Васильевич себя всю жизнь карал. Если послушать его музыку, возникает ощущение, что это грешник, который просит прощения. Там есть вина. Не только из-за того, что он покинул родину, не только из-за того, что у него был разрыв с матерью, которую он оставил в России и потом с ней практически не общался. Не только из-за того, что он оказался в благополучной Америке, а родная страна была в пучине Второй мировой войны. Всё это Сергей Васильевич очень тяжело переживал. Но ещё была и эта жизнь втроём, когда он не мог ни одну, ни вторую женщину из своего сердца выкинуть. Наталья была для него абсолютно всем в доме, в быту. А Лана вдохновляла его либидо, благодаря этой красивой женщине из-под его пера много лет выходили величайшие произведения. 

Сергей Васильевич курил без перерыва. Когда он умирал в Калифорнии от рака, Наталья Александровна послала шофёра в Беверли Хиллз за Ланой. Она приехала. В предсмертный момент Рахманинову вдруг послышалось, что на улице исполняют его музыку. Он тихо-тихо сказал: «Послушайте... Моя «Всеношняя» звучит». У изголовья умирающего Рахманинова в тот момент стояли две женщины.

газета "Аргументы и Факты"  Ольга Шаблинская