Ptisa_Lucy все записи автора Автор Влад_Костромин,

Глава 1
Глава 2

III

К четырем часам вернулся из Чаек Слава.
– Все тщательно осмотрел, как вы велели, – бодро входя в комнату и распространяя
сильный запах свежих березовых веников, сказал он. – Действительно, колышки
вырублены там. Экспертов будем вызывать?
– Что толку их вызывать? Неделя прошла, никаких следов там уже не будет.
Эксперт из райотдела у меня лично доверия не вызывает. Из области дергать на такое?
Смысл? Ты протокол осмотра составил?
– Да.
– Образцы взял?
– Так точно.
– Фотографии сделал?
– Да.
– Вполне достаточно. Пускай участковый отвезет в райотдел. Мне нужно
совпадение орудия на колышках и на образцах. Где, кстати, лейтенант?
– Встретил по пути директора. Разговаривает с ним. Потом обещал зайти.
– Ты его предупредил, чтобы не болтал про Чайки?
– Так точно.
– Молодец.
– Змей видел?
– Полным полно! И все какие-то откормленные и разные. Я и не думал, что гадюки
такие бывают!
– Х-м…
Раздался стук в дверь.
– Войдите.
В комнату вошли участковый и директор.
– Здравствуйте, – поздоровался директор, протягивая руку.
– Здравствуйте, – Андрей Иванович пожал ему руку.
– Помочь в расследовании этого кошмарного преступления это мой священный
долг! Я выделю в ваше полное распоряжение автомашину с шофером. Василий Беспалов
его зовут – надежный малый. Все наши машины радиофицированы, и если что, то вы
всегда сможете связаться со мной. Мой позывной – Первый.
– Спасибо.
– Вот возьмите – свежая пресса, – директор сунул Славе в руку несколько газет, –
«Комсомольская правда», «Труд», «Правда» и наша районная – «Дроновская правда».
Когда прочитаете, то можете вместо туалетной бумаги того или обувь ими сушить –
отдавать не надо. Еще я распорядился и к вам в номер поставят телефон. Список
деревенских номеров вот он, – директор протянул пару отпечатанных на машинке листов.
– Спасибо.
– Межгород, к сожалению, надо заказывать через девятку, но в случае переговоров
совхоз берет их оплату на себя. Питание в столовой для вас тоже будет бесплатным, как и
бензин на поездки.
– Вы очень любезны, но не стоит. Мы получаем командировочные и суточные, так
что прошу все документы к оплате подготовить и передавать мне.
– Как скажете. Помощь следствию я готов оказать всегда! Мне Андрей, между
нами говоря, был как сын… Все, не буду вам больше мешать. Машина у крыльца,
водитель ждет указаний в холле. Я откланиваюсь. Если что, то звоните мне в любое время
дня и ночи.
– Виктор Владимирович, мне бы хотелось еще раз поговорить с Виталием…, –
сказал Андрей Иванович.
– Еще раз допросить?
– Нет, просто поговорить. Неофициально.
– Я так понимаю, что без меня?
– Совершенно верно. Думаю, вы не будете возражать?
– Ну… ладно, надо так надо. Я позвоню домой, скажу, и он подойдет. Сегодня?
– Я хотел бы позвонить сам, если можно?
– Хорошо, звоните – он придет. Еще что-то?
– Нет.
– Тогда до встречи, – развернувшись, директор вышел.
– Здравствуйте еще раз, Владимир Семенович, – Андрей Иванович посмотрел на
участкового, – присаживайтесь.
– Да я постою.
– Присаживайтесь, в ногах правды нет, а правда нам сейчас ох как нужна. Не так
ли?
– Так, – участковый присел на предложенный стул.
– Давно вы тут участковым?
– Два года уже почти.
– Почему в деревне не живете?
– У меня помимо этой еще четыре на участке. А живу я в Марьино. Дом там у меня,
жена…
– Жена это хорошо. Как часто тут бываете?
– Если ничего не случается, то где-то раз в неделю – полторы. А если случается, то
мне звонят.
– Что тут обычно случается?
– Ну… драки бывают, куда без этого? Кражи – как же без них?
– Ничего серьезного?
– До убийства особо не было. Вот только два пожара с жертвами, но пожары везде
случаются.

– Пожары?
– Сгорел на так называемой «старой деревне» дом. Бабка и внучка Фомичевы.
Младшая внучка в ту ночь ночевала у дядьки, поэтому уцелела.
– Причина пожара?
– Замыкание электропроводки, – отвел глаза лейтенант, – дом еще до войны
построен. Проводку в пятидесятые тянули – она открытая, на деревянных стенах, на
фарфоровых изоляторах.
– Вы бывали в доме?
– Да, старшая внучка вела антиобщественный образ жизни. Приходилось бывать.
– Антиобщественный?
– Нигде не работала. С мужиками женатыми гуляла. Всего 18 лет ей было, а туда
же. Когда из города «шефы» с завода приезжали, то некоторые к ней ходили и за деньги
… Ну и выпивала, ясное дело.
– Понятно. Еще пожары?
– Да, через пару дней сгорел дом водителя ЗИЛа Александра Куприянова.
– Тоже проводка?
– Так точно. В этих домиках по финскому проекту… Там на чердаке стоит
расширительный котел и когда его водой «подпитывают», то вода часто переливается и,
бывает, попадает на проводку, и вполне может ее замкнуть. У нас в Колпино – село такое
есть, так половина улицы выгорела. Такие же домики – щитовые, обложенные кирпичом.
– То есть, ничего подозрительного вы в этих пожарах не видите?
– Ничего.
– По-вашему, он летом топил котел?
– Не топил. Проводка могла быть повреждена раньше. А тут включил утюг или
магнитофон и замкнуло, – лейтенант развел руками.
– У Куприянова был магнитофон?
– Был, «Электроника-302-1».
– На все у вас есть ответ, – уважительно сказал Андрей Иванович. – А вот что про
Виталика Андреева можете сказать?
– Виталий, что про него говорить? Хороший парень, жизнь мне однажды спас.
Знаете уже, наверно?
– Да, но хотелось бы услышать эту историю от вас.
– Что рассказывать? Николай Лосицкий, по кличке Чума, псих этот, тогда как раз
после отсидки вернулся. Погулял с месяц на воле и с ума сошел. То ли белка, то ли еще
что. Схватил косу и за женой гонялся. По деревне. Я тогда на дороге между домом
Андреевых и Лобана стоял, собирался домой уезжать. Тут они бегут. Он, как увидел меня
в форме, так и кинулся. Я в сеновал, благо он с открытой дверью стоял. Лосицкий следом
и дверь захлопнулась. А уже вечерело, внутри темно. Лежу в темноте на сене старом и
слышу как над головой «вжик, вжик» – коса воздух нарезает. Дверь открывается и кто-то
заскакивает. Чума к нему повернулся, а я под ноги метнулся, а Виталик – это он был, за
руки его схватил. Вдвоем скрутили, выволокли наружу. Мне за этот случай лейтенанта
дали. Чуму в психушку отправили.
– Почему не применили табельное оружие?
– Я тогда только стал участковым. «Зеленый» младший лейтенант. Не носил
«макар», – рука лейтенанта нервно теребила ремешок потертой планшетки.
– Вижу, что с тех пор вы учли свою ошибку.
– Теперь таскаю. Своя ноша не тянет. Тем более что такие события…
– По Виталику то с виду не скажешь, что герой…
– Это с виду он такой, а сам жилистый. Районные и школьные соревнования по
гирям всегда выигрывает. В этом году и на области первое место занял. Он и боксом
занимается. Я раз, в шутку, попробовал с ним побоксировать, и…
– И?
– И чуть челюсть мне не сломал.
– Андрей тоже боксом занимался?
– Они все вместе и тренировались. Андрюха, правда, здоровее был и руки длинные,
но боксировал похуже.
– А про то, что Виталик и Андрей в ИДН на учете состояли, почему молчите?
– Не успел. Да, состояли. Сначала вагончик взломали, потом трактор подожгли.
– Все?
– Нет. Виталик еще каток угонял.
– Каток?
– Когда дорогу строили к Карловке, то однажды ночью угнал каток.
– Зачем?
– Покататься… Доехал до поворота, где речушка, не справился с управлением и
слетел с дороги.
– Почему об этом нет упоминания в справке?
– Дорожники не стали писать заявление.
– Отец замял?
–Да… Но это еще до меня было.
– Как говорится, если проблему можно решить за деньги, это не проблема, это
расходы. Что еще за ним было?
– Погреб Родиных сожгли в прошлом году.
– Зачем?
– Говорили, что демона хотели вызвать…
– Ничего себе детишки, – вырвалось у Славика. – И вызвали?
– Не знаю, как сказать… спросите лучше его самого.
– Еще?
– Еще в прошлом месяце… такое дело. Приехали какие-то «дети гор» пустые
бутылки на жвачки и подсолнечное масло на молоко менять. Начали обманывать народ:
детей, бабушек. Виталик, Андрей, Витек и еще двое немецких ребят избили торгашей,
забрали масло…
– Разбой?
– Масло обманутым людям раздали…
– Прямо Робин Гуды какие-то. У вас тут и немцы есть?
– Да, две семьи. Шнеппе и Финкели. Из поволжских немцев.
– Избили, а дальше что?
– Ничего. Те уехали, жалоб в милицию не поступало.
– Откуда тогда вам это известно?
– У меня есть человечек в деревне… Сообщает мне о происходящем…
– Я могу с ним поговорить?
– К сожалению, нет.
– Понятно. Еще что-то на совести есть?
– Виталик, вместе с младшим братом и его другом – Шуриком Моргуненком,
залезли в старый детский сад и украли оттуда ночные горшки.
– Зачем? – одновременно вырвался вопрос у следователей.
– Я не знаю.
– Опять кража со взломом?
– Да…
– И?
– Дело повисло. Доказательств у меня нет.
– И желания тоже?
– Если честно, то да. Преступление это не бог весть какое, и портить детям жизнь
ни за что, ни про что…
– Детям? Просто братья-разбойники какие-то! Хорошо, мы этого не слышали. Еще
что-то?
– По Виталию?
– А есть по другим?
– Полно. Тут полдеревни «сидельцев». Много народа после «химии» на поселение
сюда посылают. Многие уже рецидивисты. Один как раз перед убийством Андрея
«откинулся»,
– Кто такой?
– Леня Бруй. Четыре ходки за кражи. Последняя – полтора года.
– За что?
– Мешок капусты с подельником украли. Точнее два… Там вообще забавная
история была.
– Лейтенант, у меня складывается ощущение, что вы про Виталия не
договариваете.
– Еще поножовщина за ним есть, – опустил голову участковый. – Весной, в
Афоньевке, в клубе, подрался с одним местным. Тот за нож схватился. Виталий его этим
ножом и того…
– Жив?
– Живой, что такому сделается? Два месяца в больнице пролежал и как с гуся вода.
И Виталик месяц там пролежал – заражение крови. Тот дурак ему под левую ключицу
лезвие загнал. Чуть выше и каюк бы.
– Везучий. Вернемся к нашему убийству. Лейтенант, какие ваши соображения по
этому поводу?
– Места у нас глухие, тут вокруг леса. В этих лесах и раньше людям случалось
пропадать. Труп, почитай, на опушке заповедника нашли. А дальше там лесной массив
огроменный, в котором полно завалов, буреломов, болот, трясин, зыбучих песков и
непроходимых зарослей, тянется.
– Не знал, что в лесу зыбучие пески бывают, – удивился Слава, – думал, что только
в пустыне.
– Я, пока участковым тут не стал, тоже не знал. Редкое явление, но в заповеднике
встречается.
– Не многовато ли получается? – спросил Андрей Иванович. – И трясины и
зыбучие пески.
– Вам лучше егерей расспросить.
– С егерями мы пообщаемся, пока слушаем вас.
– Мелкие речки там петляют: то появляются, то исчезают. Говорят, что так бывает
– идешь по лесу, а там речка, а через месяц ее уже нет в том месте, а на новом месте есть.
– Хлопотно?
– С лесами этими у меня хлопот особых нет, больше у лесников. Мужики
деревенские лес приворовывают потихоньку, кто на баню, кто на дрова, не без этого, но
воруют слева от дороги, в заповедник не лезут. Еще, случается, копатели всякие…
– Копатели?
– Местные их «черными следопытами» называют. Тут неподалеку бои в войну
были сильные, рвы противотанковые и окопы до сих пор видны. Оружие по лесам еще
встречается, вот и лезут всякие. Но местные их не любят. Дорога тут одна – проходит
через деревню. Любой чужой сразу же на виду. Подходят к ним, спрашивают, кто и к
кому. Бывает, что и учат…
– Значит, любого туриста или грибника должны были видеть?
– Да, пешком из другой области по лесам маловероятно сюда притопать. Значит,
убийца, скорее всего, местный.
– Скорее всего?
– Тут же и приезжие бывают, гости. Сейчас лето – внуки из городов к бабушкам
понаехали. Список всех приезжих, бывших на тот момент в деревне, я составил и передал
Вячеславу Ильичу.
– Так точно, – подтвердил Слава.
– Вячеслав, а карту ты привез?
– Так точно, – Слава протянул свернутую карту, Андрей Иванович расстелил ее на
столе.
– Владимир Семенович, посмотрите.
– Место преступления вот тут, – ткнул пальцем лейтенант.
– Хорошо. Вот карандаш – отметьте свой участок.
– Карловка, Борчанка, Заузье, Поляковка и Чешуевка тоже.
– Треугольник получается…
– Да, похоже… Вот асфальтовая дорога – двенадцать км от Карловки до
центральной трассы, – карандаш уверенно двигался по карте, – вообще, по этой дороге
машины редко ездят и в основном совхозные. Вот тут, на горке, развилка Карловка –
Буково. Детей из Карловки возят в школу вот сюда – в Афоньевку.
– Не далеко, за двенадцать километров?
– В Карловке раньше была начальная школа – три класса. Но с прошлого года ее
закрыли. Теперь и младшеклассников возят в Афоньевку на совхозном автобусе.
– Афоньевка не ваш участок? Почему?
– Так сложилось – в границах прежнего сельсовета.
– Вячеслав, запроси райотдел по всем происшествиям в школе и самой Афоньевке
за последние два года.
– Про одно я вам сам могу сказать, – откашлялся участковый. – В этом году,
весной, покончил с собой одноклассник Андрея и Виталика – Юра Савкин. Выпил
формалин из кабинета биологии. Ослеп, пока везли в больницу, умер.
– Сам выпил?
– Весь класс сказал, что сам налил себе в компот в школьной столовой и выпил.
Думал, что это спирт… Там гадюка была залита в банке, а он решил, что она
заспиртованная.
– Весело тут у вас, как я погляжу. Он Карловский был?
– Нет, из Афоньевки.
– Рассказывайте дальше.
– Вот тут заповедник, – карандаш очертил большой кусок территории, – тут Борки
– вымирающая деревня. Там всего два человека живет сейчас. Там, кстати, военный музей
был – немец Володька, одноклассник Андрея и Виталика, с двумя младшими, в прошлом
году взломали этот музей.
– Зачем?
– Хотели оружием завладеть. Их задержали и Володьке дали полгода условно.
Остальным по малолетству ничего. Вот возле этих Борок летом «красные следопыты»
раскопки проводят.
– А сейчас?
– В этом году еще не успели приехать.
– Точно?
– Точно, они у директора отмечаются. Тот печати ставит – это же официальные
поисковые экспедиции. Да и могут не приехать, у них в прошлом году насмерть змея
студента укусила.
– Жуть какая. Получается, проселок в Борки это граница заповедника?
– Да, но в заповедник местные не ходят. Считают «нехорошим местом». Да и в
Чайки, куда мы сегодня ездили, забредают редко. Кстати, Чума перед тем как свихнуться,
там заблудился и два дня шатался. Хотя так посмотреть – где там два дня ходить можно?
– Точно, – подтвердил Слава, – место небольшое.
– А что про младшего сына Адреевых молчите, про Колю?
– А что Коля? – лейтенант, сняв фуражку, обтер лоб большим белым платком в
крупную красную клетку. Одев фуражку, сунул платок обратно в карман брюк.
– Помимо непонятной кражи горшков, что за ним водится?
– Ребенка хотели отдать в интернат – плохое зрение и левша, но стал отличником и
остался в школе. Еще в детском саду проявил асоциальные особенности – украл у
мальчика зонтик, а когда воспитатели поставили ему на вид, то стал регулярно замазывать
замок комнаты, где они жили, глиной. Вот такой фрукт.
– Чудо, а не ребенок. Еще что-то?
– Мелочи. Эти братья воруют по ночам заборы.
– Зачем?
– Топят ими печку на летней кухне.
– С ума сойти. А в лесу дров нет?
– Дрова они экономят.
– Лейтенант, в этой деревне все такие, со странностями?
– Примерно. Тут, в глуши, жизнь другая.
– Вижу, как будто марсиане какие-то. Кафка в гробу ворочается.
– В школе милиции Кафку не преподавали.
– Так, Владимир Семенович, вы перед отъездом позвоните и пригласите мне этого
немецкого Вильгельма Телля на восемь утра завтра. Хорошо?
– Володьку?
– Да. Кто еще контактировал с убитым?
– Он гулял с Иркой Сапунковой, а перед ней с ее старшей сестрой – Ленкой.
– Пригласите обеих. Елену на десять, а Ирину на двенадцать. Я вот тут списочек
набросал – пригласите завтра, – протянул лейтенанту вырванный из блокнота листок. –
Еще подготовьте мне перечень всех происшествий и преступлений, произошедших в
Карловке.
– За какой период?
– Все, что сможете найти.
– Это не так быстро.
– Хорошо, я напишу записку подполковнику Бугайскому, а вы передадите.
– Так точно!
– Кстати, – Андрей Иванович посмотрел на часы, – вам уже пора ехать, а то не
успеете. Жду завтра, – он пожал руку участковому, – часикам к девяти утра и
подъезжайте.
– Слушаюсь, – козырнул лейтенант, пробежался глазами по списку, – без проблем,
только Пронкина не смогу.
– Почему?
– Он ногу сломал и сейчас в Дроновке, в больнице, лежит.
– Как сломал?
– Поскользнулся на свежей коровьей лепешке и все дела.
– Точно сам?
– Сам, полдеревни видело, – и вышел.
– Слава, а ты бери машину и проверь здешний магазин.
– Их тут два.
– Проверь два. Меня интересует молоко в пакетах.
– Понял.
***
Вернувшийся из инспекции магазинов Слава был доволен собой и показал
товарищу авоську.
– Смотрите, что у меня есть, – он выставил на стол жестяную банку растворимого
кофе.
– Ничего себе. А заваривать его в чем?
– Василий обещал привезти нам кипятильник и банку.
– Отлично. Еще бы стаканы найти. Может, в столовой попросим?
– Все продумано – стаканы он тоже привезет. Я еще консервов прикупил, – потряс
он авоськой. Вынул банку, протянул Андрею Ивановичу.
– Слава, что это, – Андрей Иванович рассматривал жестяную банку. – «Трубач в
собственном соку» – это что такое?
– Вроде как рыба такая, – неуверенно ответил Слава, – что было, то и взял. Тут еще
«Салат из морской капусты». Есть же что-то надо.
– Тогда ладно, – Андрей Иванович поставил консервные банки в тумбочку, – они
же стоят и есть не просят. Сахара купил?
– Да, – Слава достал из авоськи пакет с сахарным песком, – на первое время хватит
– А что по молоку?
– Молоко покупают некоторые переселенцы, у них пока коров нет. Список мы с
продавщицей составили, обещала, если еще кого-то вспомнит, то позвонит. Местным
молоко не интересно, тут почти все коров держат.
– А те, у кого коровы сдохли?
– Нет, я проверил: ни Андреевы, ни Родины молока не покупали.
– Пакеты посмотрел?
– Пакеты такие-же, Дроновского молкомбината, стандартные бело-сине-красные,
по поллитра.
– Ладно, будем думать.

«Змеиный узел (Карловка)» (мистический детектив)
https://ridero.ru/books/zmeinyi_uzel/