Ну, вот меня и накрыло в очередной раз. Моё любимое осеннее обострение =)
Замечу, что прошлый год прошёл в этом плане мимо. Да и года перед этим – не так явно. А вот на сей раз – как в старые добрые времена, маятник качнулся довольно сильно.
Я пишу о центрировании сознания в духовной сфере. Переход жизненных устремлений резко и глубоко в область духовных интересов. Это приходит осенью, после летнего застоя. Холод, дожди, серое небо, пронизывающие ветра и чёрные ветки омертвевших на время деревьев, возвышающиеся над уже опавшей и начинающей подгнивать жёлто-коричневой листвой, всё это становится предвестником того настроения поиска смысла жизни и тайн мироздания, которые, вроде бы, так близки и так далеки одновременно. Пиком же этого состояния становится момент выпадения первого снега, когда образы чернеющих в свежей позёмке камней, вдоль незатейливо аскетичных горных троп на крутых подъёмах к суровым отшельническим жилищам, неприхотливо обустроенным в одиноких пещерах, наполняет внутренний взор. Йоги, ламы, монахи с раскосыми глазами и длинными спутанными волосами, грубо отёсанные камни тибетского монастыря, звон колоколов и чаш, монотонный гул многих голосов, собранных в непрекращающейся круглые сутки под сводами храма молитвы, суровые аскезы и лишения, неопровержимое торжество духа над плотью...
Пламя аскезы жжёт изнутри, уничтожая все узы, связывающие с колесом сансары. Всё это одним единым ароматом мгновенно приходит ко мне в эти осенние периоды.
И в этот раз сигналом для меня стал звук поющей чаши и некоторый перелом сознания в результате неудач интимного плана. Крах чуждого мне сознания потребителя, борца, живущего чаяниями тела. Как будто я очнулся ото сна и, протерев глаза увидел, что есть истинно моё, а что – чуждое, наносное.
Я не могу играть несвойственную мне роль. Так позволю же себе быть собой, приблизившись к тому своему «я», которое жило и развивалось во мне эти долгие годы.