Разразившийся в стране политический и экономический кризис заставляет каждого из нас, с тревогой вслушиваеться в финансовые сводки из Америки, где сейчас падают акции и лопаются банки. Всё чаще говорят, что нынешние события похожи на Великую депрессию тридцатых годов. Эти чёрные годы сначала превратили миллионы американцев в нищих, а лотом цепная реакция разорения перекинулась на Европу и Южную Америку. Падение производства, рост безработицы, голод, массовые самоубийства захлестнули планету и в конце концов привели ко Второй мировой войне. Можно ли было избежать такого развития событий? А главное, повторим ли мы зтот путь? ... . ..

Конец эпохи джаза.

Двадцатые годы прошлого века были для американцев временем весёлым и беззаботным. Бурный рост экономики, увеличение доходов всех слоев населений, стремительное техническое развитие. Американцы богатели и насаждались жизнью. Эту эпоху впоследствии называли по-разному - золотыми двадцатыми, джазовыми двадцатыми, временем процветания - "просперити". Страна опушала джаз, танцевала, попивала контрабандное виски в подпольных заведениях и, конечно, работала. Считалось, что честный труд гарантированно обеспечит процветание любого человека.

И в общем, так оно и было до 24 октября 1929 года, когда на Уоллстрит наступил биржевой крах. Акции самых надёжных компаний, стоимость которых непрерывно росла, стремительно полетели вниз.

Этот день сразу назвали "чёрным четвергом". Но зз ним последовали чёрные понедельник и вторник. Только за неделю биржевой паники рынок потерял больше средств, чем правительство США потратило во время Первой мировой войны.

Это катастрофическое падение поначалу не имело ярких внешних проявлений. Уинстон Черчилль, посетивший в 1929 году Америку, попав на биржу, был удивлён царившим там спокойствием. Строгие правила запрещали маклерам бегать и повышать голос. По словам Черчилля, "они бродили, как потревоженные муравьи в замедленном кино, предлагая друг другу огромные пакеты акций за треть прежней цены".

Но уже через пару дней сэр Уинстон невозмутимо запишет в своём дневнике: "Пил кофе. Мимо моего окна пролетел человек. Бедняга спрыгнул с пятнадцатого этажа".

Этот самоубийца был лишь первой ласточкой. В следующие недели по США прокатилась волна суицидов. И вскоре стало ясно, что в чёрный цвет окрашиваются не отдельные дни, а вся жизнь самой благополучной в мире страны.

Уже через год улицы крупных американских городов, до этого переливавшиеся электрическими огнями, стали погружаться во тьму. Прежние энергозатраты стали больной Америке не по карману.

Из-за чего происходят кризисы.

Семья Даниеля Чейна из Оклахомы переехала в Нью-Йорк. Даниель устроился на фабрику, семья поселилась в скромной квартире в Бруклине. Бережливость позволила им отложить кое-какие средства, и Даниель решил пустить эти деньги в ценные бумаги. Вскоре с них пошли проценты, и муж с женой приободрились. Как прекрасен свободный капитализм! Казалось бы, можно ничего не делать - деньги текут сами собой.

Семья купила дом, взяв большой кредит. При этом Даниель снова вложил часть средств в ценные бумаги, надеясь получить проценты. Тогда он смог бы быстрее рассчитаться с долгами.

А через два месяца произошёл кризис Сначала превратились в бумажки все акции, на которые семья потратила огромные деньги. Даниель призадумался, но самое страшное было впереди„ Закрылась фабрика, и он потерял работу. Ещё через два месяца банк, давший кредит на жильё, попросил освободить помещение. Идти семье было некуда.

Говорят, Ист-Ривер в те дни приняла в свои объятия многих американцев, которым стало некуда идти. Семью Чейн река поглотила почти в полком составе. Прохожие успели спасти лишь пятилетнюю девочку, которую буквально вырвали из рук матери: она вместе с ребенком собиралась прыгнуть с Бруклинского моста. Сама мать, отец и двое детей погибли.

Так что же произошло с Америкой? Отчего падение фондового рынка превратилось в катастрофу для миллионов людей? И может ли такое повториться в наши дни?

Чтобы ответить на эти вопросы, надо понять механизм капиталистической экономики того времени. А она развивалась судорожно, рывками, от кризиса к кризису. Несколько лет подъёма сменялись Обязательным обрушением рынка. Люди относились к этому философски, как к смене времён года, до тех пор, пока Карл Маркс им не разъяснил, что всё дело в регулярном перепроизводстве товаров. Перепроизводство, конечно, было относительным. В погоне за прибылью промышленность производила товаров больше, чем люди могли купить. Нарушалось равновесие между спросом и предложением. Когда выпущенной продукции накапливалось слишком много, происходило сокращение производства. Зачем выпускать то, чем и так забиты все склады? Следом начинались массовые увольнения, а значит, опять уменьшался спрос на товары, ведь безработному не, на что покупать товары. Это вызывало следующий виток сокращений. Постепенно излишки уничтожались, возникали новые технологии, дававшие экономике очередной толчок, и она снова начинала расти, вплоть до следующего кризиса.

"Золотые двадцатые" стали периодом подъёма, который настолько превзошёл все предыдущие, что люди поверили в окончательное наступление эпохи благоденствия. Между тем мир катился в пропасть. Состояния узкой прослойки богачей выросли многократно. Правительство в основном заботилось об их интересах, считая крупных предпринимателей основной движущей силой экономики. Если у бизнеса всё будет хорошо, то его благополучие автоматически перейдёт к низшим слоям общества.

Вследствие такой политики налоги для богатых снизили на четверть. К1929 году одна тысячная часть населения Америки получала 42 процента всех денег, А у основной массы доходы уменьшились.

Но это лишь статистика, а в реальной-то жизни большинство американцев чувствовали себя неплохо, потому что всё необходимое покупалось в кредит.

Играют все.

Массовое кредитование стало изобретением XX века, казалось, что оно может снять застарелые проблемы капитализма, С одной стороны, владельцу фабрики не хочется повышать зарплату работникам, с другой, он заинтересован в том, чтобы рабочие покупали его продукцию.

- А берите в рассрочку! Мне для вас ничего не жалко, - говорит добрый предприниматель, понимающий, что в противном случае его производство остановится, а он сам станет банкротом.

Правда, через некоторое время бизнесмен, отдающий свои товары в долг, сталкивается с нехваткой денег на закупку сырья и на обновление производства. Но это не проблема! Для того в стране и существуют банки, чтобы кредитовать бизнес. Вопрос кажется решённым. Все участники рынка оказываются в шоколаде и... в долгах.

Между тем проблема нехватки средств никуда не исчезает, она просто отодвигается во времени.

А тем временем по Америке ходили векселя и прочие ценные бумаги, очень напоминающие акцию АО "МММ". Их выпуск ничем не ограничивался. Общая стоимость ценных бумаг, выпущенных к 1929 году, в полтора раза превысила количество денег в обороте. В общем, кредитование на всех уровнях превратило американскую экономику в огромный мыльный пузырь.

До последнего предела его раздули финансовые спекулянты, которые играли на повышение. Цены акций непрерывно росли, как у того же Мавроди. И чем выше поднимался курс, тем больше становилось желающих погреть на нём руки. В игру на бирже включились не только биржевики, но и широкие народные массы, от домохозяекдо лавочников. Большинство игроков тоже влезали в долги. Занимали деньги на покупку акций...

За несколько месяцев до "чёрного четверга" спохватившиеся банки стали ограничивать выдачу средств под залог ценных бумаг. Но было уже поздно.

Ба- бах!

Стенки пузыря истончились до предела, и акции перестали расти. Для самых умных игроков это послужило сигналом к тому, что бумаги пора срочно продавать. Но первые же крупные продажи повлекли за собой цепкую реакцию. Так бывает в горах, когда брошенный камушек вызывает сход лавины.

Курс ценных бумаг стремительно покатился вниз. Если на 1 октября 1929 года стоимость акций, котировавшихся на Уолл-стрит, достигала 87 миллиардов долларов, то всего лишь через месяц, к 1 ноября, она упала до 55 миллиардов.

Но это было только начало. Падение курса акций продолжалось более трёх лет. к марту 1933 го-да их общая стоимость составила лишь 19 миллиардов долларов, то есть сократилась примерно в 4,5 раза. А это значит, что во столько же раз обеднела и страна.

Начались массовые разорения компаний и частных лиц, втянутых г биржевую игру. Именно эта часть населения стрелялась, топилась и бросалась из окон в первые недели кризиса. Затем пришла очередь их кредиторов, которые, не сумев вернуть свои деньги, тоже разорялись. По цепочке неплатежей кризис охватил всё американское общество, а затем перекинулся на Европу. Все государства бросились защищать свои рынки от чужих товаров. Начались торговые и валютные войны. От них оставался один шаг до войн настоящих.

Голод и холод.

С 1929 по 1933 год разорилось более ста тысяч предприятий, безработица выросла с 3,2 до 28 процентов. Десятки миллионов людей пережили резкое снижение уровня жизни. Вчерашние "белые воротнички" торговали с лотков яблоками и чистили обувь. Тот, кто ещё вчера был начальником и надеялся подняться ещё выше, теперь готов был работать чернорабочим, лишь бы не дать своей семье погибнуть с голоду.

Зта угроза стала реальной. 8 городах выстроились многочасовые очереди за бесплатным супом. В одном только Нью-Йорке на пике кризиса голодной смертью умерли три тысячи человек. Более 2,5 миллиона американцев превратились в бомжей. Это были те, кто не смог заплатить за жильё, взятое s кредит, или съёмщики квартир, для которых квартплата стала слишком велика. На окраинах городов выросли "гувервили" - скопления хибарок из деревянных ящиков и картона, названные по имени президента Гувера, на чьё правление пришлись самые тяжёлые годы. Иногда бездомные старались что-то украсть ка глазах у полиции, чтобы попасть в тюрьму, где им гарантировалась крыша над головой и бесплатное питание. Но кое-кому счастливый билет выпадал даже в те времена. В 1933 году стало известно, что Советскому Союзу, где полным ходом шла индустриализация, требуется шесть тысяч строителей и инженеров. Слух разошёлся очень быстро, в только что открывшееся советское посольство хлынули письма со всех концов Америки. На свободные места претендовали 100 тысяч специалистов высочайшей квалификации. Для многих из них впоследствии СССР стал второй родиной.

Богатые тоже плакали.

Многим богачам пришлось перейти в режим жёсткой экономии. Миллионер Конрад Хилтон закрывал целые этажи в своих отелях и отключал телефоны в номерах, чтобы сэкономить на них по 15 центов в месяц. Компания "Бетлим стил", уволив 6000 работников, выселила их из домов, которые сама же построила, и затем сравняла их с землёй, чтобы не платить налоги на недвижимость.

Разорялись даже магнаты. Самым ярким примером банкротства стал крах мультимиллионера Самуэля Инсулла. Это был великий бизнесмен, который вместе с Томасом Эдисоном основал легендарную "Дженерал Электрик". Но его сгубила жадность. Инсулл азартно скупал контрольные пакеты акции различных компаний. В результате кризиса 1929 года эта империя с треском развалилась. Преследуемый кредиторами Инсулл бежал из США, но позже был водворён обратно и привлечён к суду за мошеннические операции с ценными бумагами. В конце концов он был оправдан, но лишился состояния и репутации. Самуэль умер в нищете на одной из станций парижского метро в 1938 году.

Новый курс.

К началу тридцатых в Америке сложилась революционная ситуация. Марши разъярённых фермеров на Вашингтон, стычки с полицией в Нью-Йорке и Чикаго, гангстерские войны... А тут ещё и Коминтерн исподволь вёл антикапиталистическую пропаганду.

Всё могло закончиться, как у нас в 1917 году, но, в отличие от русской буржуазии, американская обладала более сильным инстинктом самосохранения. К власти пришла демократическая партия, триумфально проведя в Белый дом своего ставленника Франклина Рузвельта. До этого демократы не побеждали на выборах лет сорок, но народ так возненавидел предыдущего президента - республиканца, с которым связывал свои беды, что проголосовал бы за любого его противника. Тем более что Рузвельт предложил реальный выход из ситуации.

В первые же сто дней своего президентства он провёл несколько радикальных реформ. Во-первых, ликвидировал банковский кризис. К весне 1933 года во многих штатах обанкротились все банки. Их осаждали огромные толпы, требуя возвращения денег. Рузвельт издал указ о закрытии всех банков на четыре дня и запрете вывоза из страны золота, серебра и бумажных денег. Меры подействовали. После открытия банки заработали в нормальном режиме.

Затем президент озаботился помощью голодающим. "Чрезвычайный закон о помощи" закрывал одну из самых опасных пробоин. Полмиллиарда долларов выделялось для ликвидации угрозы голода и обнищания населения. Чтобы помочь фермерам, у которых за долги отбирали землю и имущество, Рузвельт издал закон о моратории на фермерскую задолженность, а также закон о восстановлении сельского хозяйства. Чтобы людей не выгоняли из домов, государство взяло на себя выплату задолженности по жилищным кредитам.

Затем была создана Федеральная служба занятости. Безработным стали впервые выплачивать пособие. Но самым важным мероприятием стал закон о восстановлении промышленности. В соответствии с ним, американское производство стало регулироваться государством во избежание повторения кризиса. Правительство теперь регулировало цены и нормы производства. Промышленников обязали согласовывать с профсоюзами минимальные размеры зарплаты и максимальную продолжительность рабочего дня.

А в конце первого года рузвельтовского правления был отменён так всем надоевший "сухой закон"...

Франклин Рузвельт действительно вывел Америку из пике, за что получил народную любовь и ещё трижды переизбирался на пост президента. Но Великая депрессия продолжалась до конца 30-х годов. Она закончилась только с началом большой войны. К сожалению, когда на планете происходит глобальный кризис, война становится почти неизбежной. Так было всегда. Ведь когда жадные люди приступают к переделу рынка, они рано или поздно начинают махать кулаками. Дай бог, чтобы нам хватило ума не допустить этого в наши дни.

...Как только зазвучали пушки, американская промышленность получила огромный заказ на производство вооружений. Ещё раньше пользу войны понял Гитлер, сумевший вывести Германию из кризиса благодаря загрузке военными проектами уже в 1936 году. Именно поэтому, когда 1 сентября 1939 года американский посол сообщил из Парижа о вторжении немецких войск в Польшу, Рузвельт радостно воскликнул:

- Прекрасно, Билл! Наконец, свершилось. Да поможет нам Бог!

П.Бурин "Интересная газета. Загадки цивилизации" №22 2008 г.


P>



1) «В наше время больше обвалов не будет». Джон Мейнард Кейнс, 1927 год

2) «Я не могу не возразить тем, кто утверждает, будто мы живем в раю для глупцов и процветание нашей страны неизбежно пойдет на спад в ближайшем будущем». Е.Х.Х. Симменс, президент нью-йоркской биржи, 12 января 1928 года



«Нашему постоянному процветанию не будет конца». Майрон Е. Форбс, президент «Пирс Эрроу Мотор Кар Ко.», 12 января 1928 года



3) «Никогда еще перед Конгрессом Соединенных Штатов, собравшимся рассмотреть положение дел в стране, не открывалась такая приятная картина, как сегодня. Во внутренних делах мы видим покой и довольство... и самый длинный в истории период процветания. В международных делах – мир и доброжелательность на основе взаимопонимания». Калвин Кулидж, 4 декабря 1928 года



4) «Возможно, котировки ценных бумаг и снизятся, но не будет никакой катастрофы». Ирвинг Фишер, видный американский экономист, «Нью-Йорк Таймс», 5 сентября 1929 года



5) «Котировки поднялись, так сказать, на широкое горное плато. Вряд ли в ближайшее время, или даже вообще, возможно их падение на 50 или 60 пунктов, как это предсказывают медведи. Я думаю, что в ближайшие месяцы рынок ценных бумаг значительно поднимется». Ирвинг Фишер, кандидат экономических наук, 17 октября 1929 года



«Это падение не окажет значительного влияния на экономику». Артур Рейнольдс, президент «Континентал Иллинойс Бэнк оф Чикаго», 24 октября 1929 года



«Вчерашнее падение не повторится… Я не боюсь подобного снижения». Артур А. Лосби (президент «Экуитабл Траст Компани»), цитата в «Нью-Йорк Таймс», пятница, 25 октября 1929 года



«Мы считаем, что основы Уолл-стрит не затронуты, и те, кто может позволить себе заплатить сразу, дешево приобретут хорошие акции». Бюллетень «Гудбой энд Компани», цитата в «Нью-Йорк Таймс», пятница, 25 октября 1929 года



6) «Сейчас – время покупать акции. Сейчас – время вспомнить слова Дж. П. Моргана… что любой человек в Америке, играющий на понижение, разорится. Возможно, через несколько дней начнется паника медведей, а не паника быков. Скорее всего, еще много лет не будет таких низких цен на многие из тех акций, которые сейчас истерически продают». Р. В. Мак-Нил, рыночный аналитик, цитата в «Нью-Йорк Геральд Трибюн», 30 октября 1929 года



«Покупайте надежные, проверенные акции, и вы не пожалеете». Бюллетень Е.А. Пирс, цитата в «Нью-Йорк Геральд Трибюн», 30 октября 1929 года



«Есть и умные люди, которые сейчас покупают акции… Если не будет паники, а в нее никто всерьез не верит, акции ниже не опустятся». Р. В. Мак-Нил, финансовый аналитик, октябрь 1929 года



7) «Снижаются цены на бумаги, а не на реальные товары и услуги… Сейчас в Америке идет восьмой год экономического подъема. Предыдущие такие периоды продолжались в среднем одиннадцать лет, то есть, до обвала у нас остается еще три года». Стюарт Чейз, американский экономист и писатель, «Нью-Йорк Геральд Трибюн», 1 ноября 1929 года



«Истерика на Уолл-стрит уже закончилась». «Таймс», 2 ноября 1929 года



«Обвал на Уолл-стрит не значит, что будет всеобщий, или хотя бы серьезный экономический спад… В течение шести лет американский бизнес уделял значительную часть своего внимания, своей энергии и своих ресурсов спекулятивной игре… И вот это неуместное, ненужное и опасное приключение закончилось. Бизнес вернулся домой, к своей работе, слава Богу, без повреждений, здоровый душой и телом и сильнее в финансовом отношении, чем когда-либо раньше». «Бизнес Уик», 2 ноября 1929 года



«…хотя акции сильно упали в цене, мы верим, что это падение – временное, а не начало экономического спада, который приведет к продолжительной депрессии…» Гарвардское экономическое общество, 2 ноября 1929 года



8 ) «…мы не верим в серьезный спад: по нашим прогнозам экономический подъем начнется весной, а осенью ситуация станет еще лучше». Гарвардское экономическое общество, 10 ноября 1929 года



«Вряд ли спад на фондовом рынке будет долгим, скорее всего, он закончится уже через несколько дней». Ирвинг Фишер, профессор экономики Йельского университета, 14 ноября 1929 года



«Паника на Уолл-стрит никак не скажется в большинстве городов нашей страны». Пол Блок, президент газетного холдинга «Блок», редакционная статья, 15 ноября 1929 года



«Можно с уверенностью сказать, что финансовая буря закончилась». Бернард Барух, телеграмма Уинстону Черчиллю, 15 ноября 1929 года



9) «Я не вижу в текущей ситуации ничего угрожающего или вызывающего пессимизм… Я уверен, что весной наступит оживление экономики и в течение наступающего года страна будет стабильно развиваться». Эндрю В. Меллон, министр финансов США, 31 декабря 1929 года



«Я убежден, что благодаря принятым мерам мы восстановили доверие». Герберт Гувер, декабрь 1929 года



«1930 год будет превосходным по количеству рабочих мест». Министерство труда США, Новогодний прогноз, декабрь 1929 года



10) «У акций блестящие перспективы, по крайней мере, на ближайшее будущее». Ирвинг Фишер, кандидат экономических наук, начало 1930 года



11) «…есть признаки того, что самая тяжелая фаза рецессии уже позади…» Гарвардское экономическое общество, 18 января 1930 года



12) «Сейчас совершенно не о чем беспокоиться». Эндрю Меллон, министр финансов США, февраль 1930 года



13) «Весной 1930 года закончился период серьезной озабоченности… Американский бизнес постепенно возвращается к нормальному уровню процветания». Джулиус Бернс, глава Национальной конференции по изучению бизнеса при президенте Гувере, 16 марта 1930 года



«…перспективы по-прежнему благоприятные...» Гарвардское экономическое общество, 29 марта 1930 года



14) «…перспективы благоприятные...» Гарвардское экономическое общество, 19 апреля 1930 года



15) «Хотя катастрофа произошла всего шесть месяцев назад, я уверен, что самое худшее позади, и продолжительными совместными усилиями мы быстро преодолеем спад. Банки и промышленность почти не затронуты. Эта опасность также благополучно миновала». Герберт Гувер, президент США, 1 мая 1930 года



«…к маю или июню должен проявиться весенний подъем, который мы предсказывали в бюллетенях за ноябрь и декабрь прошлого года…» Гарвардское экономическое общество, 17 мая 1930 года



«Господа, вы опоздали на шестьдесят дней. Депрессия закончилась». Герберт Гувер, ответ делегации, которая ходатайствовала об организации программы общественных работ, чтобы ускорить восстановление экономики, июнь 1930 года



16) «…хаотичные и противоречивые движения бизнеса должны вскоре уступить дорогу продолжительному подъему…» Гарвардское экономическое общество, 28 июня 1930 года



17) «…силы текущей депрессии уже на исходе…» Гарвардское экономическое общество, 30 августа 1930 года



18 ) «Мы приближаемся к концу фазы падения в процессе депрессии». Гарвардское экономическое общество, 15 ноября 1930 года



19) «На данном уровне вполне возможна стабилизация». Гарвардское экономическое общество, 31 октября 1931 года



20) «Все сейфовые ячейки в банках и финансовых учреждениях опечатаны… и их разрешается открывать только в присутствии представителя налоговой службы». Президент Ф.Д. Рузвельт, 1933