Старец учил: «Судьбы человеческие все – в руках Божиих. Кто отдает себя Промыслу Божию, о том особое попечение». И еще: «Напрошенный крест трудно нести, а лучше в простоте предаться воле Божией».

А его верный ученик и сотаинник преподобный Иосиф советовал: «Как устроились обстоятельства, так и должно жить, потому что окружающие нас обстоятельства устрояются не просто случайно, как думают многие современные нам новомодные умники, а всё делается с нами Промыслом Божиим, непрестанно пекущимся о нашем душевном спасении».

Эти мысли пришли мне в голову, когда я слушала рассказ моего первого духовного наставника, отца Савватия, о жизни инокини Павлы. Я и сама была с ней знакома, в памяти осталась невысокая, доброжелательная, приветливая насельница Казанской Трифоновой женской пустыни. Она была уже пожилым человеком, перенесла инсульт и передвигалась с трудом. А Промысл Божий в ее судьбе проявился очень ярко.

И старица, беседуя с ней, дала совет – идти в монастырь: «Тебе, деточка, в монастыре будет лучше, чем в миру».

Но Людмила совету не решилась последовать. Вышла замуж. Семейная жизнь не сложилась: муж умер, и надежды на семейное счастье рухнули. Через непродолжительное время умерла мама, потом дядя. Больше родных не было, и молодая женщина осталась совсем одна. Работала медсестрой, часто ходила в храм. Вспоминала слова игуменьи.

Жизнь в миру потеряла для нее интерес, ничего больше здесь не привлекало. Когда Людмиле исполнилось 40 лет, она переписала свою однокомнатную квартиру на совершенно чужую ей одинокую бабушку и ушла из дома: решила жить при храме. Она сидела на автовокзале и думала: куда теперь ей ехать?

Испытывали ли вы в жизни такую ситуацию, когда кажется, что все двери закрыты и всё равно – в какую стучать? А может, просто подождать: вдруг какая-то из этих дверей распахнется сама? Мне кажется, я понимаю, что чувствовала Людмила в тот момент.

Примерно такие же чувства я испытывала одним январским холодным утром в пустой квартире: все двери закрыты. Еще недавно дома было весело и шумно, а я сама – вся в делах и заботах о детях и муже, о любимой работе, где проработала 20 лет. Муж погиб. Дети выросли, создали свои семьи. Конечно, они по-прежнему любят маму, но уже не нуждаются во мне так, как раньше. А реорганизация и слияние нескольких организаций оставили меня и моих коллег в одночасье без работы. Сколько сил, сколько души вложено – и теперь я там больше не нужна.
Помню, как по привычке встала рано утром, выпила чашку кофе. А потом, не включая свет, села в кресло. Медленно занималось хмурое зимнее утро. А я сидела и думала: мне не нужно больше торопиться. Меня больше никто не ждет.

И вот, когда казалось, что все двери закрыты, Господь явно и властно явил мне Свой Промысл: меня благословили поехать в Оптину. Нашлись работа, послушание, жилье. Я начала писать. Когда мой первый рассказ нашел своего читателя – плакала. А духовник сказал: во всех испытаниях Господь был рядом.

И вот Людмила так же, как и я когда-то, сидела в нерешительности, и ей казалось: все двери закрыты. Ждала какого-то знака, определения. На автовокзале было немноголюдно. Вдруг она увидела знакомого священника: отец Савватий приехал в Чусовой по делам монастыря. Людмила бывала в этом монастыре и, узнав батюшку, подошла под благословение. И вот Господь устроил так, что ей захотелось поделиться со священником своими бедами и тревогами. И отец Савватий, выслушав ее историю, благословил поехать в Казанскую Трифонову пустынь.
Она поехала и осталась в монастыре до конца жизни.

В общем, края эти красивы в любое время года. И Людмила не уставала любоваться всегда новыми видами и красками простора, что открывается с горы.

Прожила она в обители 12 лет. Добросовестно несла послушания: носила воду на коромысле в баню и на кухню, позднее трудилась в богадельне. Взяла на себя подвиг ухаживать за немощными лежачими старушками. Это особенно трудное послушание: нужно обрабатывать пролежни, терпеть тяжелый запах. В монастыре на Митейной горе и сейчас нет водопровода, городских удобств, а в те годы еще и не было современных гигиенических средств, не знали и о памперсах. Часто, особенно жарким летом, уход за лежачими становился очень тяжелым, не все могли понести такой труд.

Людмила не роптала, ухаживала за бабушками от всей души, а когда какая-то старушка умирала, то обмывала ее и читала по ней Псалтирь.

Несмотря на трудности, в монастыре Людмила обрела мир и душевный покой, наконец почувствовала, что здесь и есть ее место в жизни. Странные это вещи – мир и покой душевный. Их можно потерять в самых комфортных обстоятельствах, имея много денег и дорогих вещей, сделав карьеру и получив власть.

А можно обрести в бедном монастыре – в молитве и послушании. Радуясь каждой минуте своей жизни: долгой и красивой монастырской службе, дружной трапезе, живой воде святого источника, от которой силы прибывают. Искупаешься в источнике, поднимешься на гору – а там такой вид на Чусовую, на поля и леса – дух захватывает. И такую благодать Господь дает, кажется еще чуть-чуть – и полетишь над просторами – не обремененный житейскими куплями-продажами – легкий и свободный.

Кладбище пустыни. Фото: Валерий Чепкасов / temples.ru

– Батюшка, я вот молюсь Богу и прошу: Господи, так боюсь тяжелой, долгой смерти! Я всё понесу без ропота, а у Тебя прошу кончины непостыдной, мирной, Божественных таин причастной. Чтобы не лежала я долго, не мучилась, чтобы со мной никто не мучился, чтобы умереть мне легко, без всяких пролежней…

И по ее молитве Господь даровал ей такую смерть. Сначала она перенесла инсульт в легкой форме. Приняла иноческий постриг, ходила в храм, молилась. Как-то инокиня Павла была на службе, причастилась. Выслушала благодарственные молитвы, почувствовала слабость в ногах, присела на скамеечку в храме и через пять минут мирно отошла ко Господу.

Даст ти Господь по сердцу твоему и весь совет твой исполнит.

Яко Ты, Господи, благ, и кроток, и многомилостив всем призывающим Тя.