Настоящее имя Далиды - Иоланда Джильотти.
Безработица, поразившая Италию в начале XX века, заставила Джузеппе Джильотти, дедушку Иоланды, перебраться с семьей в Каир. Почему Египет, а не на Новом Свет, куда большая часть его соотечественников уехали искать счастья? Причиной было отсутствие средств на столь дальнее путешествие, а дорога из Калабрии в Египет стоила дешевле. Семья портного Джузеппе Джильотти жила хоть и скромно, но в относительном достатке. В сорок лет дедушка Иоланды неожиданно умер и все тяготы по обеспечению семьи легли на плечи Пьетро Джильотти, который был талантливым скрипачом и долгие годы играл в оркестре Каирской Оперы первой скрипкой. Он женился на француженке Джузеппине, поселился с ней в Каирском квартале Шубре, и у них родилось трое детей: Орландо, Иоланда и Бруно.
Иоланда (Yolanda Gigliotti) родилась 17 января 1933 года. Девочка была обожаема своими братьями, которые были ее верными стражами и соратниками в жизни.
В начале тридцатых годов семья жила счастливо и беззаботно, но, как и повсюду, Вторая Мировая война оборвала тихую мирную жизнь, и особенно в семьях иммигрантов: англичане, хозяева страны, сгоняли граждан Италии и Германии в лагеря. Так случилось и с отцом Иоланды - Пьетро, после четырех лет заключения в лагере в пустыне - сломленный, постаревший, он стал чрезмерно раздражительным, даже опасным для окружающих, неспособным снова найти место в обществе. Пьетро Джильотти умер в сорок один год, когда Иоланде было двенадцать лет. В память о своем преждевременно ушедшем отце Далида споет такие великие песни, как «Скрипки моей страны» (Les violons de mon pays) и «Когда умолкают скрипки» (Quand s`arretent les violons).
В детстве Иоланда подхватила опасный вирус, поразивший ее глаза, когда ей было всего десять месяцев. Врач поставил диагноз «офтальмия», довольно распространенная болезнь в Египте, подверженном песчаным бурям. Лечение оказалось суровым: пришлось завязать ребенку глаза на несколько недель. Лишение зрения маленькой пытливой девочки стало жестоким испытанием и наказанием. Иоланде удалось сорвать орудие пытки, и тогда ей связали руки, чтобы помешать срывать повязку. Но это была бесполезная пытка: болезнь лечили слишком небрежно, инфекция достигла глазного нерва и развилась в конвергентное косоглазие. Когда болезнь ушла, глаз казался мертвым, и малышку мучили сильные головные боли. В восемнадцать месяцев Иоланде сделали первую операцию. Вторая была проведена в четыре года. Девочке пришлось носить огромные очки, чтобы защититься от яркого египетского солнца. В строгой католической школе девочку, мечтавшую стать киноактрисой, прозвали «четырехглазой». Поэтому будущая звезда, ни секунды не сомневаясь, делает третью операцию, которая, по идее, должна была подарить ей безупречную внешность. Позднее Иоланда вспоминала, что пошла на третью операцию «с большой смелостью, но и с досадой». (Четвертая, а потом и пятая операции будут сделаны в конце ее жизни. В начале 1980-х годов Далида больше не могла выносить постоянную угрозу со стороны слабеющего глазного нерва, и, рискуя потерять зрение, согласилась на двойную операцию). В шестнадцать лет она обнаружила, что косоглазие особенно проявляется в минуты усталости и этот особенный взгляд, казался окружающим шармом, свойственным только Далиде.
В шестнадцать лет, учась на курсах стенографии, Иоланда тайно приняла участие в конкурсе красоты, который выиграла, и для юной энергичной девушки - это событие стало освобождением от опеки слишком властного старшего брата, который заменил ей преждевременно ушедшего отца. Зато младший брат одобрял усилия сестры оторваться от «скучной повседневной жизни», причем настолько, что в 1970 году стал продюсером той, кем восхищался с раннего детства. Как только первый шок прошел (мама обнаружила свою «девчушку» в купальнике на обложке местного журнала), Иоланда помирилась с семьей, угодив и волкам, и овцам: по выходным она ходила на кастинги, и всю неделю была согласна выполнять служебные обязанности секретаря в фармацевтической фирме. Она так же временно станла секретаршей отца Жильбера Синуэ, который позже стал потом известным писателем и автором слов пяти ее песен. Впоследствии, верная старинной дружбе, приезжая в Каир, в благодарность к человеку, который одним из первых взял ее на работу, и который вращался в мире шоу-бизнеса, она всегда бесплатно выступала в его кабаре.
Следующие три года были богаты событиями: сначала она была манекенщицей, потом добилась небольших ролей в кино под псевдонимом Далила (Dalila), взятого из фильма «Самсон и Далила» (картина 1949 года с Хеди Ламарр, с которой Иоланда отождествляла себя). Местная продукция и в подметки не годилась Голливуду, но и конкуренция была не такой жесткой. И Далила быстро нашла свой путь в египетском кино. Она познакомилась с двумя начинающими актерами, которые было суждено недолго оставаться неизвестными: Омаром Шарифом и Юсефом Шахином. Кто мог тогда предположить, что в 1950 году через тридцать пять лет она снимется в фильме Шахина?
Иоланда стала Мисс Египет в 1953 году и снялась в нескольких фильмах: «Земля фараонов» (предполагалась, что Дали будет дублершей Риты Хейворт, но в последний момент ее заменили на Джоан Коллинз), «Иосиф и его братья», «Стакан и сигарета» (фильм, где ей досталась роль медсестры по имени - Иоланда!) и «Маска Тутанхамона». Египет было легко покорить, став национальной звездой всего за три года, и Далила лелеяла самые невероятные планы. Собрав свои скромные средства и положив в карман билет в Париж, подаренный французским режиссером Марком де Гастеном, который заметил ее на съемках, Далила отправилась покорять великий город. Мать Иоланды и старший брат были против того, чтобы она покидала Египет ради французской столицы, но «Далила» знала - ее зовет судьба. Она вернется в Каир лишь в 1958 году, чтобы спеть там и увидеться с семьей и друзьями.
Иоланде было почти двадцать два года, когда в канун Рождества 24 декабря 1954 года она высадилась в заснеженном Городе Света. Она рассчитывала продолжить свою карьеру киноактрисы, но по-прежнему пела при каждом удобном случае, и ее часто спрашивали, почему она не хочет попытать счастья в мире эстрады. В родной стране эта мысль показалась бы ей нелепой и непривлекательной, но в Париже этот путь стал для нее спасительным. Иоланда брала уроки пения у Ролана Берже, который видел в ней будущую звезду и советовал ходить на все возможные прослушивания и рассылать свое резюме. Те первые месяцы в Париже были довольно трудными: как многие артисты тех времен (Брель и Брассенс), она должна была, чтобы выжить, «гоняться за гонорарами», разрываться каждый вечер между двумя или тремя кабаре, «Золотое Сукно», «У Кароль» и «Вилла д’Эсте». Иоланда поменяла свой псевдоним на Далиду (эту поправку ей удачно подсказал сценарист и писатель Альбер Машар), но Париж по-прежнему не принимал ее. И вот она уже собиралась паковать чемоданы, когда судьба подарила ей удивительный знак: по случаю выхода во Франции фильма «Маска Тутанхамона» фотография Далиды появилась на обложке журнала «Cinemonde», и к Далиде пришла первая известность.
Бруно Кокатрикс первым протянул ей руку и пригласил выступить в Олимпии в программе «Звезды завтрашнего дня», которую организовала «Европа 1». Среди влиятельных зрителей был замечен Эдди Барклай в компании своего друга Люсьена Морисса, делавшего сетку передач для молодой радиостанции. Кокатрикс, Морисс и Барклай стали трио, обеспечившее славу юной брюнетке с горячей кровью. Она исполнила только одну песню, «Чужестранка в раю» - достаточно плохо, но шарм исполнительницы подействовал, по крайней мере, на Эдди Барклая, чья фирма звукозаписи делала тогда первые шаги. В тот момент, когда Далида с досады собиралась работать с маленькой компанией «Вега», Барклай предложил ей гораздо более интересный контракт. В то же время, Люсьен Морисс, настроенный более скептично, пригласил ее на «Европу 1», чтобы она доказала, что он не напрасно поверил в нее: в офисе на улице Франциска Первого она пела а-капелла, и пела великолепно! Ей предложили перепеть популярную песню португальской певицы Амалии Родригес, «Черную лодку», которая на французском языке превратилась в «Мадону». Морисс, в свою очередь, был покорен артисткой, и в то же время влюбился в молодую женщину; но все было не так просто: Люсьен был старше ее на семь лет, и если Далида была свободна как ветер, то он был женат и растил дочь.
Далида и Люсьен Морисс
Тем не менее, это было начало долгой истории любви и дружбы, которая продлилась вплоть до трагической смерти Люсьена через четырнадцать лет. Люсьен Морисс обеспечил Далиде полную поддержку «Европы 1», в ожидании, пока другие радиостанции, все еще верные Глории Лассо и Марии Кандидо, последуют его примеру и освободят в своей сетке вещания место для восходящей звезды.
28 августа 1956 год – историческая дата: Далида записала свою первую пластинку в студии «Армориал» в сопровождении Вальберга и его оркестра. Первые записи Далиды ничего не говорили о ее итальянских и египетских корнях. Мода диктовала направление и стиль: Барклай ратовал за иберийские мелодии, причем, если возможно, в их названии должно быть слово «фламенко», так как соперницей Далиды была популярнейшая Глория Лассо, и нужно было сражаться с ней на ее же территории. Поскольку у Глории не было соперниц, она постоянно занимала верхние строчки в хит-парадах, но вскоре Далида потеснила Глорию Лассо на музыкальном Олимпе.
Ее песни на второй пластинке по-прежнему напоминали о Португалии - «Фадо». Об Испании - «Продавщица цветов» или «Цыганка», но им так и не удалось тронуть публику. Люсьен Морисс начал проявлять нетерпение: какой смысл и дальше копировать Глорию Лассо без видимых результатов? Он чувствовал, что у Далиды есть своя личность, которую окружающие отказываются видеть. Поэтому он предложил ей записать популярную песню знаменитого Марино Марини «Guaglione» («Малыш»), основанную на народной итальянской мелодии «Tu scendi dalle stelle». Увы, Глория Лассо уже приобрела права на потенциальный шлягер. Но Люсьен Морисс был упрям и отвоевал его себе. Так родился «Бамбино». Песня стала популярной не только на Рождество 1956 года, но и в течение следующего года. Так, благодаря этой песне Люсьен Морисс «создал» Далиду.
Настал час славы Дали, Черной Орхидеи, как ее уже прозвали поклонники. Но и критики юной звезды тоже начали поднимать голову: «Ее имя вызывает в памяти библейскую соблазнительницу и сорт ветчины» («Music-Hall»)».«Слишком накрашенная, слишком кокетливая... Дурной вкус, дурной пример для наших дочерей... Слишком полненькая...» Последнее замечание не оставило Далиду равнодушной; она избавляется от нескольких лишних килограммов, достигнув веса в 51 килограммов при росте 168 сантиметров. Эти данные, противоречат легенде о том, что Далида была «слишком высокой». Маленькая хрупкая женщина – умеющая себя преподнести, такой Далида запомнилась почитателям ее таланта.
Бруно Кокатрикс предложил певице выступить в «Олимпии» в компании Жоржа Гетари, однако тот тоже записал «Бамбино», и Далида отказалась. Она знала, чего хочет (некоторые скажут, что она «с характером» - выражение тем более подходящее, что она спела песню «У тебя не очень хороший характер», зато она участвовала в программе Шарля Азнавура, исполнив четыре песни перед закрытием занавеса.
Далида не отказывалась от кино, о чем свидетельствует выход в 1957 году фильма «Полиция нравов» (категории В), где она снялась вместе с Фернаном Сарду и Эдди Барклаем. Она играла саму себя, певицу Далиду, которая выступает перед известным продюсером. В том же году она спела песню «Когда есть лишь любовь» молодого артиста Жака Бреля, в то время практически неизвестного во Франции. Нашлись критики, которых удивило, что «певичка шлягеров» замахнулась на произведение великого бельгийца. В 1966 году она признается журналу «Lui»: «Я не автор, не композитор. Мне нужно брать песни, которые мне подходят. Иногда я ошибаюсь. Случается, что я ненавижу свои песни. Я признаю, что исполняла слишком коммерческие песни, слишком простые. Но публика их любила, и, в конце концов, публика всегда права».
И действительно - успех певицы был так внушителен, что породил множество сплетен. Так журнал «Bella» опубликовал материал, в котором назвал Далиду французской шпионкой на территории Италии. Явная глупость, над которой сейчас можно только посмеяться, доставила Далиде массу неприятных минут. Ей пришлось нанять адвоката, чтобы прекратить сплетни и пересуды.
За хитом «Бамбино» последовал великолепный «Гондольер» (Gondolier). Пока английская версия «With all my heart» только набирала силу в Великобритании в исполнении Петулы Кларк и в США в исполнении Джоди Сэндс, во Франции песня тут же взлетела на самую вершину. Песни «Гондольер» и «Бамбино» стали ее величайшим успехом в 1950-е годы, и за всю ее карьеру. Обе песни были итальянскими по происхождению (точнее, неаполитанскими), в обеих звучала мандолина и хор. С этого момента каждая новая пластинка Далиды уверенно раскупалась. Она не забывала и о кино - ее четвертым фильмом стал «Похищение во втором бюро», где звучали песни «Моя неизвестная любовь» и «Любовь поет». Но все же ее кинокарьеру нельзя было назвать удачной: все фильмы, в которых она снялась в 1950-е годы, относились к категории В, и сегодня не упоминаются ни в одной кинематографической энциклопедии.
Когда фильм «Черный Орфей» (вариация на тему Орфея и Эвридики, где действие происходит в трущобах Рио-де-Жанейро) с огромным успехом прошел во Франции, Далида исполнила на французском языке «Песню Орфея», разделив ее с Глорией Лассо.
Вскоре стала популярна еще одна песня в исполнении Далиды - «Любовь в Портофино» (Love in Portofino).
Так же ей была спета композиция в стиле «негро спиричуэлс» «Мои братья» (Mes freres). Эту последнюю песню Дали, привезла из Нью-Йорка, куда ездила в декабре 1958 года, и где агент Эллы Фицджеральд Норман Гранц предложил Далиде сногсшибательный контракт сроком на пятнадцать лет. Но по условиям этого контракта ей запрещалось менять макияж, прическу, одежду – и она отказалась, и продолжала петь во Франции. Если ей нравились песни других артистов, она исполняла их на другом языке; как, например, «Милорд» (Milord) на немецком и испанском языках. Это было не единственное заимствование из репертуара Эдит Пиаф: через год она спела «Нет, я ни о чем не жалею» на испанском языке (No me puedo quejar) и на итальянском языке (No dico no), а в 1964 году – «Жизнь в розовом свете» (La vie en rose). Эдит Пиаф ценила талант Далиды. Великая Эдит Пиаф пришла в «Олимпию», будучи уже тяжело больной, чтобы засвидетельствовать Далиде свою симпатию и восхищение, чтобы сказать, что именно Далида ее заменит.
В начале 1960-х годов Францию захлестнула волна «йе-йе», и Далиде пришлось приспосабливаться к новому музыкальному течению.
Это был сложный для нее период и в личной жизни. В 1961 году, после пяти лет помолвки, она вышла замуж за Люсьена Морисса, но уже через несколько месяцев Далида встретилась с поляком по происхождению художником Жаном Собески. Встреча произошла в тот момент, когда чувства к Люсьену прошли, осталась лишь благодарность и дружба, и развод был неизбежен. Далиде пришлось оставить Люсьену свою квартиру и переселиться в квартал Нейи, где соседи косо на нее поглядывали. В начале года она записала несколько шлягеров («Оставь для меня последний танец» - Garde-moi la derniere danse, «Испанские ночи» - Nuits d`Espagne, «24 тысячи поцелуев» - 24 000 baisers, хит Сан-Ремо 1961 года), но после развода с Люсьеном часть публики и СМИ отвернулась от нее. Не все готовы были одобрить, что женщина могла так быстро разорвать узы брака. И прежде всего Люсьен Морисс, который почти полностью бойкотировал Далиду на «Европе 1». Он начал размещать в сетке только те ее песни, которые уже устарели или выставляли ее не в самом лучшем свете. Лишь после триумфального концерта в «Олимпии» в декабре 1961 года, где Люсьен Морисс первым встал и зааплодировал ей, Далиде удалось вернуть расположение публики. В начале 1962 года она исполняла популярные твисты «Купи мне музыкальный автомат» (Achete-moi un juke-box) и «Урок твиста» (La lecon de twist). Настоящим шлягером стала веселая и мелодичная, хотя и легкомысленная песенка «Маленький Гонсалес» (Le petit Gonzales) (в оригинале, по-английски, ее пел Пэт Бун) Далида даже спела ее однажды дуэтом с Орландо. Нельзя не отметить красивейшую песню «Что стало с цветами?» (Que sont devenues les fleurs), которую публика встретила с большой симпатией. А в конце года Далиду ждал новый большой успех после исполнения песни Пола Анки из одноименного фильма о французском десанте 1944 года «Самый долгий день» (Le jour le plus long).
В том же 1962 году Далида приобрела дом на Монмартре: почти историческое здание, где жил известный писатель Луи-Фердинанд Селин, закончивший здесь свой роман «Путешествие к краю ночи».
Этот факт окажется тотальным предзнаменованием, ведь и сама Далида окончит здесь свою жизнь ночью 2 мая 1987 года. К тому времени во Францию переехали Джузеппина, мать Далиды, брат Орландо и кузина Рози Джильотти, ставшая в 1965 году ее секретаршей.
Далида продолжала исполнять песни в стиле твист или рок-н-ролл, но ей было трудно соперничать с молодыми кумирами, большинство из которых, впрочем, сейчас давно забыты. Она не была уже на вершине хит-парада, хотя и сохраняла круг верных поклонников. Шлягеры равные таким, как «Бамбино» или «Гондольер» пока не появлялись в ее карьере.
Читать далее...