В колонках играет - The Music Machine - "Cherry, cherry"

Настроение сейчас - Ну вот и снег пошёл...

 

    Слушая грандов арт-рока 70-х годов, всех этих "ЭЛП", "Йесов" и прочих "Ван дер Граафов", давно уже поймал себя на ощущении, что вся эта "величественная" музыка вызывает во мне только глухое раздражение. И даже не столько своей громоздкой вычурностью, духотой и идиотской патетикой, сколько остатками гармоний и музыкальных ходов 60-х. Дескать, они тоже, понимаешь, психоделисты. Да в творчестве каких-нибудь сопляков, вроде "Electric Prunes" духа было в разы больше. Да там, вообще, другой дух  обретался.  Не, я понимаю панков - посметали нафиг всех этих чуваков на котурнах и правильно сделали.
    Но, как всегда бывает, из каждой статистической закономерности бывают счастливые исключения. Люди, типа "Gong" и "King Krimson" в 70-х только расписались, натворив кучу хорошего.
    Вот мне всё-таки интересно - что такое были эти самые "ревущие шестидесятые"? Что такое снизошло на этих прыщавых "бэбибумеров", что они левой пяткой намолотили этакое? Каковы были причины возникновения нации Вудстока? Экономический бум? Галлюциногены? Или всё-таки "ноуменальный Агент"?

 

В колонках играет - Incredible String Band - "White Bird".

 

Кто-то из православных совершенно справедливо сказал: человеческое общество поражено двумя равноопасными ересями - ересью раздельности и ересью слиянности. Но как, однако, трудно обрести и пребывать в ощущении "нераздельности и неслиянности".

В колонках играет - Leonard Cohen - "So Long, Marianne".

Настроение сейчас - Светлое.

                                                          

                                  Ракушечная Свобода                                                                                                                                      

11 Пророчество о ДумЕ*.
"Окликают меня из Сеира:
Стражник, скоро ли кончится ночь?
   Стражник, скоро ли кончится ночь?

12 Отвечает стражник:
 "Наступило утро - и всё же ночь длится!
 Захотите спросить ещё -
 спрашивайте, приходите снова".
                                            Исайя 21:11-12**

   

    Мудрые не ошибаются - "У каждого поколения должен быть свой Леонард Коэн". Непреложная истина. Леонард Коган, Лёня Зайцев - это наше всё. Тихий голос с той стороны, журчащая, светящаяся музыка, исполняемая на нездешних арфах, хор ангелов небесных на подпевках... И бездонные стихи. Музыкальное воплощение чистой, незамутненной радости бытия. Даже печаль и тоска странно умиротворенные у Коэна. Помню, я впервые его услышал в незапамятные 90-е, в худший период моей жизни. Тогда я мог слушать только его, да ещё, пожалуй "Прыг-скок" Летова. Низкий им поклон - помогали.
    Так вот, друзи мои верные, говорю вам, как православный, Коэн - один из немногих рокеров, кабы не единственный, у которого пресловутая языческая "влажность" (так свойственная рок-музыке) сведена к минимуму, почти истреблена. Разве уже это не радостно? Впрочем, могу это сказать, прежде всего, о коэновской музыке и пении, ведь его стихи не всегда прозрачны тому, для кого английский - не разговорный. Я - один из таких. Когда-то, чего-то учил, конечно, но чтобы врубаться в текст "на лету", это мне напрягаться нужно. Но феня хороших текстов в том, что не надо знать язык, на котором они написаны, чтобы почувствовать и понять их глубину и гармонию.
    Таки вот, сидим мы, как-то, с моим лучшим другом Джазом, большим умельцем читать карты "вверх ногами" и автором "Антиамериканской молитвы", и слушаем "Сюзанну" Коэна, пробуя перевести её "на слух". В те глухие времена, никаких интернетов не было, книжек с переводами рок-поэзии не издавали - парься как хочешь. Переводил, конечно, Джаз, поскольку, как я уже сказал, перевод "на слух" не входит в число моих навыков. А у кентяры моего, английский - как второй язык, ему даже сны, бывает, снятся на этом варварском наречии. Образованный человек. Ну вот, значит, расплетает Джаз мне текст, периодически закатывая глаза и начиная постанывать от наслаждения. И тут добирается он до второго куплета. Чтобы вам всё стало ясно, приведу весь английский текст этой волшебной песни, а заодно и её саму:

Suzanne takes you down to her place near the river
You can hear the boats go by
You can spend the night beside her
And you know that she's half crazy
But that's why you want to be there
And she feeds you tea and oranges
That come all the way from China
And just when you mean to tell her
That you have no love to give her
Then she gets you on her wavelength
And she lets the river answer
That you've always been her lover
And you want to travel with her
And you want to travel blind
And you know that she will trust you
For you've touched her perfect body with your mind.

And Jesus was a sailor
When he walked upon the water
And he spent a long time watching
From his lonely wooden tower
And when he knew for certain
Only drowning men could see him
He said "All men will be sailors then
Until the sea shall free them"
But he himself was broken
Long before the sky would open
Forsaken, almost human
He sank beneath your wisdom like a stone
And you want to travel with him
And you want to travel blind
And you think maybe you'll trust him
For he's touched your perfect body with his mind.

Now Suzanne takes your hand
And she leads you to the river
She is wearing rags and feathers
From Salvation Army counters
And the sun pours down like honey
On our lady of the harbour
And she shows you where to look
Among the garbage and the flowers
There are heroes in the seaweed
There are children in the morning
They are leaning out for love
And they will lean that way forever
While Suzanne holds the mirror
And you want to travel with her
And you want to travel blind
And you know that you can trust her
For she's touched your perfect body with her mind.

    Так вот, второй куплет. Подстрочный, грубый перевод его таков: "И Иисус был моряком, когда Он ходил по воде. И Он очень долго сторожил со своей одинокой деревянной башни. И когда Он познал наверняка - только тонущие люди могли видеть Его, Он сказал: "Все люди да будут моряками, пока море не освободит их". Но Он был преломлен собой, задолго до того, как небо разверзнется. Покинутый, почти смертный, Он погрузился ниже твоей мудрости, как камень".
    Потрясающе. Переходящие один в другой библейские смыслы, переливающиеся как северное сияние. Но удивительное в том, что "на слух" коэновское "Until the sea shall free them" звучит по-иному. Я помню, как Джаз поднял на меня округлившиеся глаза и произнёс: "Когда наступит РАКУШЕЧНАЯ СВОБОДА". SEA SHELL FREEDOM. "Все люди станут моряками, когда наступит ракушечная свобода". В этот момент, наверно, сама благодать Божья спустилась на нас. Мы, два христианина, православный и протестант, в восхищении ума, безмолвно воззрились друг на друга, открыв рты. Мы всё поняли. Это оно. То самое.
    Ракушечная свобода. Что это? Свет, спрессованный до тела, Свет, ставший телом. Свобода ракушек. Свобода, созданная из ракушечника, а вокруг синие, как глаза, небо и море, ослеплённые солнцем Греции. Солнцем Афона и Гидры. Да что я вам говорю, вы и сами всё понимаете.
    Если я пишу о чём-то, то только об этом. О Ракушечной Свободе.
   

* ДумА - оазис на северо-западе Аравии.
** Перевод А. Э. Графова, Российское Библейское Общество, 2004 г.

 

 

В колонках играет - Jose Feliciano - "Feliz Navidad"

 

    Даже поверхностное ознакомление с постами, опубликованными в блогосфере, показывает, что большинство из них четко делится на две категории.  Для первой характерна паранойя, для второй - шизофрения. Как образы, естественно, не как диагнозы. Представители первой категории - условные "охранители", для них характерно во всём видеть "образ врага": жидомасонов, или напротив, фашистов, "руку Кремля", или же "руку Белого Дома", не говоря уже о духовных оппозициях. Хорошие люди, добрые такие, с активной жизненной позицией. Как говорится - не успели выспаться, как следует, а уже "Пробужденные".
    Вторых же, условных "шизофреников", значительно больше. Ну что ж, времена такие, постмодерн, понимаешь... Эти вдумчивые люди публично барахтаются в собственном бессознательном, зачем-то желая осчастливить читателей плодами своей богатой внутренней жизни. Молодцы, всё правильно; к чему нам реальность? Как там у Пазолини - "Истина является в полноте снов"? Мило, увлекательно, познавательно, особенно радует бездна смысла.
    Вот такая вот "цветущая сложность".

 

    Я заранее прошу простить мне мою панковско-киническую иронию, а временами и некоторый патос. Несмотря ни на что, я надеюсь, читатель сможет самостоятельно уложить мозаику и увидеть простое. Если я недостаточно сказал, чтобы структура "схлопнулась", став достаточно тучной, чтобы породить молнию Понимания, то... Тогда "...слушай! О, Сватакету!"
    Добравшись до изумрудной горы Каф, тридцать птиц внезапно поняли, что они и есть - Симург. Все сразу. Запредельное входит в границы композиции, образованной терминусами. Они недаром удерживали пустоту меж собой. Невозможная энтелехия ариадновой нитью интуиции и догадок приводит терминусы (метафоры и схемы) к их единственно-возможным местам в общем композиционном строе, замкнутому, подобно кругу, с пустотой-впусканием в центре. Но хитрость в том, что каждый элемент-терминус как-бы подвешен в пустоте, не имея видимой, однозначной связи с прочими. Тем самым, замкнутость общего "контура" весьма условна, если угодно виртуальна, столь же невидима, как и нити энтелехии. Но и сами терминусы в процессе создания композиции должны потерять свою навязчивую однозначность, как-бы жертвуя ею во имя чего-то другого. То есть речь идёт об "остранении", Verfremdung'е, alienation effect'е. И вот терминусы больше не мешают друг другу, паузально замирая в ожидании Годо.
    Итак: разъятая структура, собранная вокруг пустоты-впускания. Назовём её "кенотической" формой. "Воля к Истине", осуществившая свой кенозис, способна создать формальное вместилище невместимой Истины, суть которой - непотаенность Тайны. Если части разъято собраны, то появляется шанс впустить Целое. Исцеляющее. "Но как же? Ведь говорилось же, что Истина, Смысл не могут входить целиком в загородки формы?" - спросит читатель. Так и есть. Целое, большее своих частей и от них не зависящее, входит в пределы формы как отсутствующее Присутствие. Оно появляется, как Дух, невидимый, неосязаемый и не имеющий телесного лика. Единственным образом такого Присутствия может быть лишь светлый простор, в котором и которым несомненно, достоверно, Кто-то или Что-то апофатически присутствует. "Не всегда необходимо, чтобы истинное телесно воплотилось; достаточно уже, если его дух веет окрест и производит согласие, если оно, как колокольный звон с важной дружественностью колышется в воздухе".
    Входя в терминусональную композицию, в этот дом-храм ожидания, Целое исцеляет части, делая каждый элемент и всю систему целиком как-бы своим разъятым телом, неким органом восприятия, оптическим прибором, через которые можно увидеть и пережить Невидимое, как невидимое. Тридцать птиц становятся Симургом, Царём птиц. И тут происходит удивительное. В свете тихой молнии, повисающей в некоей "вечности", человек вдруг видит сам Мир. Напряжение и суета уходят, освобождая "умное место" собранной распахнутости самого белого света, мира. Человек блудил невесть где, пытаясь отыскать забытую Итаку, и вот - он вернулся домой. Целое мира выводит на свет вещи, кенотически позволяя им быть просто самими собой, являть их простую "чтойность". Хотя бы в мерцании человек может увидеть и пережить совместность всего, событие Со-Бытия. Просторную ладность всего, охваченную незримым присутствием Целого, как Дара всему.
    Ну что же, сказанного пока довольно. В дальнейшем, я надеюсь, буду проговаривать всё вновь и вновь, добавляя детали и расширяя главное, пытаясь многословием указать на тишину Целого.
 

В колонках играет - Давид Тухманов - "По волне моей памяти".

 

Ну что ж, продолжим:

... Итак, в целях нашего рассмотрения, попробуем прикоснуться взглядом к художественной форме. С тем, чтобы не пускаться в сложнейшие интертекстуальные разборы, что есть художественная форма, рискнём взять определение Алексея Фёдоровича Лосева. Грубо говоря, форма - это средина между смыслом и его инобытием. Вот об этом "метаксю" и попробуем поговорить. Выше мы толковали о том, что форма, прежде всего, эта некая структурированная композиция. А её смысл - это её инобытие, её Другое. В архитектуре и живописи таким инобытием композухи будет пластический образ.
    Вникая в вопрошание, как происходит контакт плана выражения и плана содержания, симургонавты прежде всего столкнулись с таким ответом: контакт через понтифика. Что это значит? Чтобы это объяснить, следует сказать, что такой вариант касается по большей части классической формы. То есть прежде всего такой, композиция которой выстроена строго иерархически. Есть главные части, есть подчиненные им, присутствует четкая симметрия (как правило), и чаще всего, трёхчастная структура крупных композиционных блоков. Вообще, схему такой композиции удобней всего представлять в виде пирамиды. То есть вы понимаете, о чем идет речь: основание, середина , венчающее завершение; периферия, основное тело, центр; начало, кульминация, завершение-конец. И самое важное - присутствие главного, кульминационного элемента, к которому иерархически подтягивается вся структура. И этот элемент обязательно должен быть телесен, статуарен, в силу того, что он обязан быть некой квинтэссенцией, как-бы стянутым воплощением всей системы.
    Так вот этот элемент и будет понтификом, соединяющим два интересующих нас плана. Совершенно очевидно, что этот телесный медиатор должен обладать двумя природами: инобытийной и естеством подсистемы. Другими словами, понтифик (устрояющий мост и одновременно являющийся им) пребывает как часть метасистемы и одномоментно как часть подсистемы, осуществляя своим присутствием связь между ними. Важно понять, что его присутствие и есть связь между двумя планами и одновременно форма явления плана содержания, смысла. То есть он, понтифик и есть связь между планами.
    Долгое время, на заре становления симургетики, наш коллектив, тогда ещё безымянный, вполне удовлетворялся приведенными выше выкладками. Но с некоторого этапа нашей духовной авантюры, эта чёткая и внятная схема перестала нас устраивать. Связано это было с появлением сначала смутных, а затем всё более определенных сомнений, суть которых я и попытаюсь сейчас изложить. Так вот: как, наверно, видит всякий, более-менее разбирающийся в философии, описанная структура взаимодействия двух планов, есть ничто иное, как символ. Однако тем, кому это не очевидно, кое-что поясню, впрочем опять не вдаваясь в нюансы. Поскольку из этих нюансов и вытекает вся сложнейшая диалектика художественной формы, рассмотрение которой не входит в наши планы. Остановимся лишь на тех пунктах, которые напрямую касаются нашего путешествия.  
    Итак, нашими предшественниками дознано: существуют три вида форм - символ, схема и троп. Различия между ними пролегает опять же в аспекте взаимотношения смысла и его выражения. Если говорить упрощенно, то различия этих форм таково: если смысл полностью, без остатка переходит в своё инобытие, то мы получаем символ. Идея и материя, план содержания и план выражения в символе уравновешенны, "равночестны". Мы видим в символе такую материальную форму, которая и есть сам иноприродный материи смысл. То есть материя полностью становится смыслом, а смысл целиком материей. Но если смысл переходит в материю лишь частично, не целиком, то мы имеем троп. В нём план выражения превосходит план содержания. То есть метафора (пока, не вдаваясь в семасиологические дебри, сведём троп к метафоре, для удобства понимания) выражает не только свой конкретный смысл, но и ещё Бог знает что. Если уж говорить метафорически, то в метафоре, тело больше души, духа. Забегая вперёд, скажу, что семасиологическим рассмотрениям, я надеюсь, мы посвятим отдельную главу - "Приближение к теории метафоры. Венок метафор". А вот если смысл превосходит материальное вместилище, то перед нами схема. В этой форме план выражения принципиально обеднен, по сравнению с планом содержания. Смысл как бы выплескивается из обедненной формы, оставаясь по большей части вне её пределов. Уж извините, воспользуюсь метафорой: схема - это лишь некий скелет более богатого смыслом организма. Скелет дает, конечно, известное знание обо всем существе, его носящем, но согласитесь, весьма и весьма условное.
    Так вот, к чему этот весь экскурс. Дело в том, что ни одна из этих форм не годятся, сами по себе, для целей Понимания (или, если вам так угодно, понимания). По-крайней мере, это касается схемы и тропа. Утверждение дерзкое, но имеющее под собой вполне серьёзные основания. Вот, смотрите:
    То, что схема выражает не смысл, а его урывки, по мне, это самочевидно. Ну что, при помощи скелета, в самом деле, можно сказать о его бывшем носителе? Да одни лишь домыслы. Вот по этой причине, я, "мракобес и обскурант", не верю в то, что существовали динозавры. Ну не могли такие твари шествовать по лику Земли. Что это за зверушка такая, с семиэтажный дом? Не бывает. Да я скорей в экономические заклинания правительства поверю, чем в этакую мерзость. Хоть кол мне на голова тешите - быть этого не могло! Какие-то позвонки, рёбра какие-то... Чё к чему? Это как с Мокеле-мбембе: он (или оно?) безусловно существует, вполне реально, но исключительно в коллективном бессознательном жителей центральной Африки. Короче, вера в схемы-бирки доведёт нас до цугундера. Кстати, насчет "карты и территории" - вспоминаю, как один мой друг добирался до моей стоянки в горах при помощи ксерокопированной карты, которую он, человек с двумя высшими образованиями, читал "вверх ногами". Серьёзно. Так ведь дошел же, справился.
    Теперь, что касаемо тропа. Вот тут всё сложнее. Проблема тропа, прежде всего в том, что у него нет четкой привязки знака к означаемому. Человек говорит одно, подразумевает другое. Муравей из басни - это вам не муравей, а какой-то там образ трудолюбия. Мужчине снится пещера, а женщине телеграфный столб... К чему бы это? Перефразируя Лакана, скажу: метафоры - это сон. Перемещение значения по сходству свойств, замена целого частью и т.д., всё это не может не вызывать подозрительность к тропу. Любому нормальному позитивисту понятно, что троп - это орудие безумия. Да, кстати, если кто-то что-то ещё не понял, то ирония - это тоже троп. Ну это так, к слову, в порядке повышения эрудиции, так сказать. Однако, не хотелось бы пока останавливаться на этих самых тропах подробно. Скажу лишь, что именно с тропическими формами связаны все самые интересные симургические находки. Но об этом позже.
    Так, а вот теперь о символе. Скажу без обиняков: символ невозможен в тексте, вообще невозможен в выразительной форме. Полное воплощение смысла в материи случилось в истории лишь один раз. При Понтийстем Пилате. В этой связи, всё, что мы видим вокруг, и мы сами - суть схемы и метафоры, лишь стремящиеся стать Символом. Понимаете? Думать иначе, значит быть идолопоклонником и политеистом. Но меня спросят: " А как же быть с Церковью, с Телом Христовым? Оно-то есть!" Есть, конечно, я не спорю. Просто Церковь и Евхаристия и есть  самое таинственное на этом свете. Но богословский аспект проблемы формы, хоть и граничит с темой нашего изыскания самым теснейшим образом, не входит пока в фокус нашего рассмотрения. Хотя, следует заметить, имяславческая проблематика (вновь ныне ставшая актуальной) невероятна интересна. Но перед нами стоят пока иные цели.
    В связи со всем вышесказанным, не удивляет, что существует явление "плавающего означающего". Что вы ещё хотели от схемы и тропа? Схема - штука, скажем так, обеднённая, "трещит по швам" от превосходящего её смысла; воображение, пользуясь недостаточностью формы, норовит протащить туда свой вольный смысл, искусно обходя редкую ограду определения. У тропа, вообще, работа такая - плыть мимо смысла, превращая любой гуманитарный текст в интертекстуальное "гонево". Ну просто "сад разбегающихся тропок" какой-то! А символ? О символе я уже сказал. И главное: в известном смысле, плывёт куда хочет не столько означающее, сколько означаемое. Точнее, не плывёт, а веет. Смысл всегда больше своей формы, кроме одного Исключения, вызывающего религиозное благоговение. Как видим, всё, вроде бы, не очень хорошо. И что теперь делать, куды крестьянину податься? Но как я уже сказал, Дух веет, где хочет. Каким-то загадочным образом мы всё-таки можем воспринять дыхание Подлинного и сделать это через некую форму. Что это за форма, и как это может быть? Ну что же - мы вплотную приблизились к Симургу...
 

Продолжение опять следует...

В колонках играет - Tom Waits - "Blue Valentines"

 

Сейчас посмотрел совершенно удивительный фильм на "ОРТ" - "В Америке". Режиссёр Джим Шеридан. Если кто не посмотрел - обязательно найдите и посмотрите. Какая-то запредельная история отчаяния и чуда. Повседневного чуда. Чего стоит сцена, где 10-летняя девочка поёт на детском утреннике "Desperado" Джонни Кэша, и тут, в этот момент начинают показывать зимний Нью-Йорк. Или потрясающая сцена (с невероятной игрой актёров), когда главный герой, ирландец, ревнует своего друга-соседа (негра-великана из Африки, сурового фриканутого художника) к своей жене:

- Отвечай, ты любишь мою жену?!

- Нет. Я люблю тебя.

- ???

- Я люблю тебя... Я люблю твою чудесную женщину. Я люблю твоих детей. И даже твоего нерождённого ребёнка! ... Я люблю всё что живёт!!!!

- ...Прости...

 

Трогательные, отрешенно-печальные и величественные в своей человечности "Element Of Crime". Думаю их смело можно считать продолжателями традиции "Группы 47". Свен Регенер - яркий пример того, что послевоенные немцы - нация, раненная в сердце. Великая нация. Песня "Blaulicht und Zwielicht" с альбома 1991-го года "Damals Hinterm Mond".

 

В колонках играет - Тhe Velvet Underground - "Venus In Furs".

                                            

              5. Отсутствующее Присутствие. Симург-медиатор.                                                                 

                                                                                                           

Не всегда необходимо, чтобы истинное телесно воплотилось;

достаточно уже, если его дух веет окрест и производит согласие,

если оно, как колокольный звон с важной дружественностью

колышется в воздухе.

                                                                                         И. В. Гёте 

 

5б.    В прошлом параграфе я, возможно, мог показаться кому-то подобным ребёнку, невинному дитя, пытающемуся поселить Луну в бинокль. Но накидывая словесно-знаковую сеть на неуловимое Понимание, я следовал вполне взрослому хитроумию. Понимание, или, как его называют в "СиЛе" - Космическое тело Сократа, вроде бы не втискивается в рамки формы (языковой, художественной, или любой прочей), пребывая в апофатической неизреченности и невыразимости. Кто спорит? Апофатизм - незыблемая методологическая основа симургической мысли, только единственно и придающая ей безосновность и глубину философского видения. Апофатизм, этот страж ума благородного мужа, не раз спасал развоображавшихся симургонавтов от перспективы похода к психиатру. То есть, мы умеем ограничивать экспансию собственных проекций. Ну что ж, Понимание - это Дух. Он всегда вне определений, за границами, больше любых языковых конструкций. Но мы, по-прежнему, говорим и чего-то творим. Что же есть тогда наше говорение и наше формотворчество? Пустопорожная болтовня и производство пустых обёрток? Бессмысленное пережевывание языковых симулякров?
    Предлагаю сделать допущение. Расслабиться и до-пустить такое: понимание бывает. Всё очень плохо, но Понимание случается. Как это может быть? Сакраментальный вопрос. Попробуем хотя бы приблизиться к ответу на него.
    Итак, снова: Понимание, Сократтовость - есть Дух. А дух, как известно всякому, происходит от слова "дыхание", "дуновение". Дух невидим, неосязаем, нелокален, непознаваем в своей тайной сути. Обратите внимание, все определения того, что мы хоть как-то понимаем под словом "Дух" носят чисто негативно-апофатический характир - "не", "не", "не". Но несмотря на это, как я уже неоднократно говорил, именно Дух, собственно говоря, и есть истинная цель всякого истинного познания и понимания. Но та же цель всегда стояла и перед искусством - выразить Невыразимое. Люди предлагают много имен, чтобы, хоть как-то, косноязычно ткнуть в это таинственное Нечто - дух, смысл, истина, бытие, целое... Ребёнок, пальцем тыкающий в небо. Ту же проблему можно высказать и на волапюке теории систем: есть некая система, имеющая свою композиционную структуру и свои элементы, местоположение которых подчиняется композиционной структуре. И есть метасистема, для которой рассматриваемая система будет подсистемой. Это всё понятно. Так вот, вопрос в том, как подсистема может "пересекаться" со своим смыслом - метасистемой, выражая её.
   Ну хорошо, проблема поставлена, полдела сделано. Для того, чтобы объяснить суть симургического решения этой головоломки, я буду пользоваться, для удобства изложения, средствами теории композиции, заимствованной из пластических искусств. Но прошу не обманываться в своих ожиданиях, то, что будет сейчас преподано в виде сырых тезисов и полунамеков, не найти в учебниках по искусствоведению. Поэтому, прошу, будьте внимательны и чутки. 

Продолжение следует...

 

Недавно, в одном из дневников ( а именно - у ioulia ) я натолкнулся на удивительную песню, которую ранее, так получилось, никогда не слышал. Это песня "What Is a Youth?" из кинофильма Франко Дзеффирелли "Ромео и Джульетта", снятого в 1968 году. Автор музыки - Нино Рота, слова написаны Юджином Вальтером, исполнена она была Бруно Филиппини, солистом хора Сикстинской Капеллы. Ниже я рискнул привести свой вольный вариант перевода этой песни.

 

WHAT IS A YOUTH?

 

What is a youth? Impetuous fire.
What is a maid? Ice and desire.
The world wags on...
А rose will bloom, It then will fade:
so does a youth, so does the fairest maid.
Comes a time when one sweet smile
has its season for a while.
Then love's in love with me...
Some they think only to marry,
others will tease and tarry.
Mine is the very best parry.
Cupid he rules us all.
Caper the cape, but sing me the song.
Death will come soon to hush us along.
Sweeter than honey and bitter as gall,
 love is a task and it never will pall.
Sweeter than honey and bitter as gall,
Cupid he rules us all.

            * * *

 

ЧТО ЮНОСТЬ ЕСТЬ?

 

Что есть юнец? Огонь дерзанья.
Что дева есть? Лёд и желанья.
А мир идет...
И розе цвесть, затем исчезнуть, умерев:
Как и юнцу, как и прекраснейшей из дев.
Грядет пора, когда одна
улыбка наградит сполна.
Самой любовью стану я...
Тем - лишь мечтать жениться,
этим - тянуть и дразниться.
Мой им ответ: десницей
Амур ведёт нас с тобой
Сутаны уж скач, но песню мне спой.
Смерти мелькает уж вечный покой.
Слаще чем мёд, и горчей желчи злой,
любовь - наш урок и он вечно со мной.
Слаще чем мёд, и горчей желчи злой,
Амур ведёт нас с тобой.

            * * *
 

В колонках играет - Joy Division - "Colony".

 

Сказать, что Чарльз Буковски - похабник, это вообще ничего не сказать. Достаточно упомянуть, что некоторые его рассказы публикуют на порносайтах. Дебилы... Но однако, зная, что меня читают незрелые барышни, я бы не решился некоторые из его произведений вывесить у себя на блоге. Но тем не менее, несмотря на всю его "жесть", у старого алкаша Буковски есть вещи, которые делают его одним из самых проникновенных американских авторов. Вот, например:

 

I MET A GENIUS

i met a genius on the train
today
about 6 years old,
he sat beside me
and as the train
ran down along the coast
we came to the ocean
and we both looked out the window
at the ocean
and then he looked at me
and said'
“it's not pretty.”

it was the first time i'd
realized
that.

* * *

Я ВСТРЕТИЛ ГЕНИЯ

 

я встретил гения в поезде
сегодня
около 6 лет от роду
он сел рядом со мной
и когда поезд
спустился вдоль побережья
мы подъехали к океану
и мы оба посмотрели в окно
на океан
и тут он посмотрел на меня
и сказал:
"это не красиво."

и впервые я
осознал
это.

 

Перевод, еслиф чё, мой.

 

Борис Гребенщиков увековечил творение "Х.й забей", песню "Подмога". Вышел апокалиптический шедевр в духе лучшего, что написано Гребенщиковым. Вот так и появляются песни, являющие лицо эпохи. Борис Борисыч, по-прежнему, велик и могуч, как русский язык.

В колонках играет - Люмен - "Сид и Нэнси"

Настроение сейчас - Прекрасное

 Решившись на написание 5-ой главы, я решил разбить её, для удобства восприятия, на две части. Итак:

                                 

                                        5. Отсутствующее Присутствие. Симург - медиатор.

 

Да и нет, и не было никакого Платона, а есть только Сократ

вновь ставший молодым и прекрасным.

                                                                Платон        

 

5а.  Перебравшись через очередной перевал мысли, мы приблизились к теме, раскрытие которой, пускай и частичное, поможет, наконец-то, расставить большинство точек над большинством "i". Намеренно отказываясь от последовательного, логически-выводного изложения мысли, я, с благословления руководства "СиЛы", преследую вполне симургически-определенную цель. Мы кружим в окрестностях "умного места", то вступая в его пределы, то отдаляясь, следуя непредсказуемости энтелехии. На первый, непросвещенный взгляд, такое коловращение есть ничто иное как неумение выражать свои мысли ясно. Не новая точка зрения. Потрачу некоторые усилия, чтобы объяснить в чем тут дело. А дело вот в чем: в нашем обществе, к огромному моему прискорбию, восторжествовало мнение, что рассудочное познание в философии приводит-де к сути вещей. Достаточно, якобы, прочитать определенное количество умных книг, соотнести прочитанное с бирками-знаками, навешиваемыми классификаторами от академизма и всё - понимание достигнуто. Ну бред это всё! Это не понимание, это бессознательная симуляция понимания. Заклинания ужей. Похороны мёртвыми своих мертвецов. Если вы хотите хоть как-то разобраться в философии, вам следует осознать, что Понимание - это духовное состояние. Понимание - это особое переживание, являющееся как плод метанойи - кризисной перемены ума. Понимание - это буквально свет, озарение, светоносное пространство, раскрывающееся в уме, прошедшем через горнило экзистенциальных сомнений и поисков. Понимание постоянно пытаются подделать, сконструировать, но это невозможно, как невозможно подделать алмаз. Понимание либо есть, либо его нет. Его невозможно ни с чем спутать. Когда человек, промаявшись отмеренный ему срок в огне сомнений, вылетает на белый свет Понимания, он обнаруживает удивительные вещи. Понимание - это всегда Новое. Новое, как таковое, то что обновляет, делая молодым и сильным. Человек, захваченный этим удивительным состоянием, вдруг видит всё изначально, внОве, так, как будто до него никого не было. Как если бы он был Адамом, первым человеком на Земле. Только из этого состояния становятся ясны античные понятия "архэ", "дважды рожденности", "рожденности в красоте". Но в этом потрясающем переживании есть странный парадокс: Понимание всегда одно и то же. Оно неизменно и неподвижно, древнее как сам мир. Это переживается как особое Узнавание, мгновенно вспыхивающее в сознании: "Вот она - моя неизменная Родина!" Понимание, каким-то непостижимым образом, содержит в себе всё, всю умозрительную, зримую умом полноту сущего, завершенную, явленную в светоносном пространстве раскрытого ума. Тогда становится очевидным, что все зрелые философы - суть "друзья вечности", с которыми человек встречается в событии чистого смысла. Нет больше моих мыслей, чужих, есть только общее для всех мыслящих умное Место, вечный Пир Друзей. Века, разделяющие братьев по разуму, в этом состоянии представляются иллюзией, предметом интереса профанов, неумеющих отличить вечно Новое от новенького. Ну не понимают они, что Платон не читал Гегеля, а мужиком был очень умным. Так вот, навешивая на эту непостижимую Основу всякого постижения свои дегенеративные ярлыки-знаки, современные усталые умы лишь закрывают Понимание, впадая в соблазн псевдознания, как последовательного приращения новых знаков. Но Понимание за всем этим преизобилием идолов, Оно между, Оно возле, Оно сквозь. И ничего не поменялось.

 

Мэлани Сафка. "Tuning My Guitar" - "Настраиваю мою гитару". Это не совсем и песня уже...

В колонках играет - Strawberry Alarm Clock - "Birds In My Tree".

Настроение сейчас - Превосходное.

                                                              
                                        4. Место Встречи изменить нельзя. Логос-собор. Архетип дома-храма                                              
                                                                                                                                                         
                                                                                                                                 Простор - есть высвобождение мест.
                                                                                                                                                                                М. Хайдеггер
    Итак, кружа в хитросплетениях симургической мысли, мы подходим к одному из важнейших пунктов нашего пневмопутешествия. А именно, попробуем, насколько в наших силах, осветить вниманием загадочную тему Места. То, что это будет непросто, показуют годы симургических изысканий и опытов.
   Встав на путь, ведущий к изумруду горы Каф, человек вынужденно дёргает невидимые нити, приводящие в движение механизмы Необходимого. Любой симургонавт, взявший в качестве смысловой цели Понимание, с неизбежностью впускает в свою жизнь множественные события энтелехии. Оператор проскакивает через один паузальный узел к другому, через одну каузальную цепочку к следующей, борется и барахтается в nigredo, пока не оказывается у порога искомой цели. И вот недостижимая Цель наконец достигнута. И тут человек, охваченный обрушившимся на него Пониманием, непосредственным образом прозревает, что цель, к которой он так долго и мучительно стремился и была причиной движения к ней. То, что человек пред-ставлял, оказалось тайным его движителем. "Истинное Место" - так древнегреческие симургетики решили назвать этот онтологический феномен. Динамический аспект истинного Места Аристотель и назвал энтелехией. Сворачивающийся в свой родной локус Путь. Путь, как модус цели. Медленное возвращение домой. Только в этом ключе, как считают некоторые кафкианцы (так в "СиЛе" прозвали сотрудников отдела "Каф") можно понять сакраментальное высказывание отца нашего, Парменида - "Бытие тождественно мышлению". Только ум, достигший своего истинного Места, может постичь само Бытие. Применительно к жизни сознания, греки энтелехию называли, со свойствнной им простотой и поэтичностью, "умным местом". Только находясь в нём, можно что-то Понять, и породить то, что классики называли "законорожденной мыслью". Мысль, порождённая не случайными психологическими сцеплениями, не житейскими обстоятельствами быта, не ментальной инерцией, а Законом, собранностью, особым образом явленным Бытием. Толька та мысль, что рождена от прикосновения Бытия, может называться мыслью, как таковой, мыслью по преимуществу. Опять вспомним достославного Парменида - "Бытие есть, небытия же нет".
    Итак, Место. Что это такое? Какова его структура? Попробуем внимательно рассмотреть эту проблематику. Ухватившись за онтологическую мысль греков, мы сможем усмотреть в нашей обычной жизни ряд некоторых вещей, казалось бы простых, но под таким углом, который придаст нашему зрению необходимую остроту и подтолкнёт наше сознание к вИдению сути этих вещей. Как уже говорилось в предыдущей главе, исходная экзистенциальная реальность человека - хаос. Меон, нечто-ничто. Распадающиеся обрывки мыслей, дел, обещаний, надежд, представляющихся проснувшемуся уму континуумом дискретных, бессвязных состояний, почерпнуть смысл из которого не представляется возможным. Да и усилия на это тратить глупо. Бытие есть, небытия же нет.
   Единственным выходом из повседневного морока может являться только человеческая собранность. Дело в том, что наличный хаос состоит, несмотря не на что, из структурных элементов - вещей, событий и т.д. Задача симургонавта состоит в том, чтобы из них, средствами усилия создать некую композицию, связывающию все элементы особым - собранным образом. Ситуация "обезьяны с очками" на этом этапе совершенно неизбежна, но не стоит этого бояться, помятуя об энтелехии. Человек судорожно сопоставляет элементы, гадательно перебирает возможности и чутко ждёт. Кроме того, вы помните, о чём я говорил в предыдущей главе - о зазоре. Субъект, решившийся на самостоятельное мышление, вводит в ткань наличного пустоту, зазор, ожидая превращения её в пустоту-впускание. Но подвешивая "самособойразумеемости", впуская в свою жизнь ситуацию "эпохэ", человек подвергается нешуточному риску сойти с ума в буквальном смысле. Ведь привычное ушло, оно отброшенно. Естество ума содрогается, его лихорадит, почва у души уходит из-под ног. Вот тут важно понимать, что привычно-наличное, естественное не терпит пустоты. Оно стремится затянуть прореху зазора своей давящей континуальностью, своей симуляционной тотальностью. Этого допустить нельзя, иначе всё симургическое предприятие пойдёт насмарку.
    И теперь, со всей необходимостью, мы подходим к теме границ. Или, если угодно, подходим к границам. Утверждаю, со всей делегированной мне "СиЛой" ответственностью, познание, как таковое - есть установление границ. Выхватывание из хаоса определенностей, о-ПРЕДЕЛение чего-либо и есть познание. Отграничивание некоторой вещи от неразличимого сонма прочих предметов, стихийно наличиствующих, от стремящегося накрыть нашу апперцепцию инерционного хаоса и есть главный шаг к Пониманию. В известном смысле, можно сказать, что вещь и появляется, только в акте различения-отграничения. Нет лика вещи, нет и вещи. А любая вещь определяется термином, сложная - терминами. Так вот, следует вам знать, что в древнем Риме ТермИн (Терминус) - это божество межи, границы между наделами. Термин представлял из себя каменного идола, обожествленный межевой камень, которому приносились соответствующие жертвы, и передвигать который считалось кощунством.
    Итак, удерживая ариаднову нить симургической логики, мы придём к следующему: усилия собирания - есть не что иное, как отграничение терминусами зазора. То есть, мы имеем дело с конструированием особой терминусональной композиции, призванной превратить пустоту Зазора в пустоту-Впускание. Это и есть Место. Умное Место Встречи. Место Встречи с Бытием.
    Вернёмся опять к древнегреческой мысли. Все ли знают, что значит греческий "логос"? Первоначельный смысл этого удивительного слова, изменившего лик мира, был таков: собирание, собор всего, относящегося к делу. Но ведь логос - это, прежде всего, смысл вещи. То, ЧТО вещь есть на самом деле. Следуя в фарватере онтологической мысли Хайдеггера, рискнем утвердить такое: любая вещь - суть собор терминусов, место появления смысла этой вещи, её собственного бытия. Тогда становится понятным задача искусства - сотворение собранностей-композиций, которые, как вы, наверное, уже поняли и есть художественная форма. Пользуясь принятой в "СиЛе" оптической метафорой, скажу так: форма есть некий магический шар, оптический прибор, позволяющий видеть художнику и реципиенту само невидимое Бытие. Как, по каким принципам создается подобная форма - есть секрет творчества и ремесла. Хотя несколько слов об этом, я надеюсь, будет сказано в следующих главах.
    В дальнейшем, если всё будет складываться удачно, мы рассмотрим набросанные здесь смыслы более подробно, приближаясь к конституированной нами цели. Однако, в конце этого отрезка пути я хотел бы рассказать ещё об одной вещи, самым непосредственным образом относящейся к нашему делу. В своё время, силами отдела "Каф" было предпринято одно любопытное исследование: были проанализированны архитектурные формы народных домов большинства этносов мира. После обобщения данных, были получены удивительные результаты. Если абстрагироваться от несущественных деталей, то можно смело утверждать о существовании общего для всех народов архетипа дома. Не имея возможность представить графическую схему, ограничусь вербальным описанием архетипа. Выяснилось, что его форма, являя собой единство функционального и духовного, представляет из себя параллелепипед с проёмами, тяготеющий к кубу - основное тело здания (стоит заметить, что то же самое у кочевников - круг в плане), перекрытое пирамидой кровли (реже свод и плоская кровля). В центре - очаг, являющийся одновременно домашним алтарем, местом жертв. То есть дом у архаичных народов служил, помимо прочего, и семейным, родовым храмом. Исключений почти нет. Эта удивительная статистика, позволяющая говорить об архетипичности, подтолкнула сотрудников "СиЛы" к напрашивающимся симургическим интерпретациям. А именно: внешняя мембрана стен может быть осмысленна как терминусональная система I порядка, ограждающая семейный собор от внешнего хаоса; проёмы - суть места Впускания, осуществляющие связь желающих  соединиться со смыслом дома, с семьей. Стоит заметить, что в русском языке сохранилась смысловая связь понятий "семья-дом". Вспомните, например - "дом Романовых". Далее: сам круг семьи, собранной вокруг очага-алтаря, может рассматриваться, как система II порядка, где терминусами пребывают сами члены семьи, являя собой семейный собор. Тогда образом открывающегося логоса-смысла будет огонь очага-алтаря, ведь огонь, по традиционным воззрениям - самая субтильная стихия. Уже когда результаты исследования были готовы, сотрудники "СиЛы", к своему смущению, обнаружили аналогичную графическую схему архетипа у академика Б. Рыбакова. После первой реакции разочарования, последовала другая, более взвешенная - конгениальность обоих работ может говорить только об одном: архетип Дома-Храма - не домысел, он - потрясающая реальность. Таким образом, симургическая теория и практика получила ещё одно весомое подтверждение, подтолкнувшая нас, симургетиков к дальнейшим плодотворным изысканиям.

Зная ленность большей части обитателей ЛиРу, я решил перепостить ряд ранних взаимосвязанных текстов, объединив их в один, общий. Получилось "многа букафф", но что поделаешь, развлечение лирушной публики никогда не входило в мои планы. Без труда не выловишь и рыбку из пруда. А главное, без прочтения предыдущих частей , у читателя не будет никакой надежды на понимание последующих.
                                     
                                     

                                      Сказки о "СиЛе".                
                                      Основы симургетики.

 

1.   Вступление в "СиЛу";
2.   Мифологическое фундирование;
3.   Ночной Зазор. Начала теории паузальных связей;
4.   Место Встречи изменить нельзя. Логос-собор. Архетип Дома-Храма;
5.   Отсутствующее Присутствие. Симург - медиатор;
6.   Градостроительные аспекты симургического. Фаллоцентризм Империи и res вечевых демократий;
7.   Симургическое искусство. Многофокусная перспектива - от даосского шен-шуя до Вима Вендерса;
8.   Спорное и Пир Друзей;
9.   Йога внутреннего диалога;
10. Воображение. Небесная земля Хуркалья;
11. Антиномии Канта и воображаемый синтез Гегеля;
12. Приближение к трансцендентальному воображению Канта;
13. Эксперименты на симурготроне; "тормоза" и "гонево"; алхимическая возгонка и пробой в диэлектриках;
14. Основы теории чаронаведения и прикладное разочарование;
15. Dreaming: "сны о чём-то большем";
16. Кундабуфер Гурджиева и Кундалини - сила иллюзии. "Logos fantasticos";
17. Гнозолатрия. История Намерения и соблазна;
18. Приближение к теории метафоры. Венок метафор;
19. Мышление, как гадание;
20. Веселая наука - Теория групп;
21. "Не ходите, дети, в Африку гулять". Философия, как техника безопасности. Философская идоломахия.
                                                                                           
                                              

                                                  1.Вступление в "CиЛу" 
 

В чем сила, брат?
          Из к/ф "Брат 2"
   

    Не претендуя, ни в коей мере, на сколько-нибудь полный охват столь значительной темы, позволю себе, тем не менее, кратко, в виде сырых тезисов, наметить основные положения симургетики - специфической науки, давно и плодотворно разрабатываемой в недрах "Лаборотории общей и прикладной симургетики" ( В дальнейшем - "Симургическая лаборатория" - "СиЛа" ), членом коллектива которой, автор и является до настоящего времени. В результате бурной иммагинативной деятельности, развёрнутой возглавляемым мной отделом "Композиционного А фантазирования"( в дальнейшем - "Каф" ), были получены потрясающие по своей теоритической и практической значимости результаты, подтолкнувшие руководство "СиЛы" возложить на меня, как на единственного сотрудника "Каф", почетную обязанность обнародовать  материалы по симургической проблематике в русскоязычном интернете. 

Читать далее...

В колонках играет - Tom Waits - "Ruby's Arms".

Чарли Буковски, самый странный из битников (хотя, кто из них был не странен?), вдохновенная пьянь, интервент русского коллективного бессознательного в американскую душу, певец delirious Los-Angeles, матерщинник и крамольник. А поэма... блин, в ней всё правда.                                                                
                                                                                             
                                                                                             
                                                Чистильщику обуви

                                                    равновесие хранят улитки, когда карабкаются
                                                                         на утес Санта-Моника;  
                                                     удача — это когда гуляешь по Вестерн-авеню
                                                                     и девчонка из массажного
                                                         кабинета кричит тебе: «Привет, солнце!»
                                                   чудо — это когда в твои 55 лет в тебя влюблены
                                                                                  5 женщин.
                                                     добродетель — это когда ты можешь любить
                                                                          только одну из них.
                                                             дар — это когда твоя дочь ласковее,
                                                               чем ты сам, и ее смех заливистее
                                                                                    твоего.
                                                                покой приходит, когда ты ведешь
                                                     по улице синий «фолькс» 67-го года, как будто
                                ты тинейджер, радио настроено на программу «Люди, что тебя любят»;
                                      тепло на солнце, тепло от солидного гула перебранного мотора,
                                                                и ты втыкаешься в поток машин.
                                                  благо — это когда ты можешь любить рок-музыку,
                                                                             симфонии, джаз...
                                                               все, в чем есть начальная энергия
                                                                                   счастья.
                                                                              
                                                             и вполне возможно, что придет опять
                                                                       глубокий печальный вой,
                                                                 когда ты придавлен самим собой
                                                                            в стенах гильотины,
                                                                       взбешен звонком телефона
                                                                          или шагами прохожих;
                                                                      но также вполне возможна —
                                                            звенящая высь, что всегда идет следом, —
                                                                              и девчонка в кассе
                                                           супермаркета вдруг становится похожей на
                                                                                     Мерилин,
                                                       на Джеки при еще живом гарвардском ухажере,
                                                                     на школьницу, которую мы все
                                                                               провожали домой.

                                                                   а вот что поможет тебе поверить
                                                                               не только в смерть:
                                                                             кто-то едет навстречу
                                                                             по очень узкой улице
                                                                  и прижимается к краю, пропуская
                                                                   тебя; или старый боксер Бо Джек,
                                                                                 чистильщик обуви
                                                                   после того, как спустил все деньги
                                                                                     на гулянки
                                                                                     на женщин
                                                                                на прихлебателей,
                                                                     что-то мурлычет, дышит на кожу,
                                                                                    водит тряпкой,
                                                                         поднимает глаза и говорит:
                                                                            «пошло все к черту, ведь
                                                                                  было время, ну и
                                                                                          пусть».
                                                                                          
                                                                                 мне горько иногда,
                                                                                    но вкус бывал и
                                                                              сладок, я только боялся
                                                                                    сказать, это как
                                                                                   женщина просит:
                                                                        «скажи, что ты меня любишь», а
                                                                                        ты молчишь.
                                                                                   
                                                                      если вы видите, как я ухмыляюсь,
                                                                     высовываясь из синего «фолькса»,
                                                                          проскакивая на желтый свет,
                                                                              уезжая прямо к солнцу,
                                                                                    значит, я попал в
                                                                                    руки сумасшедшей
                                                                                             жизни,
                                                                        думаю о гимнастах на трапеции,
                                                                       о карликах с большими сигарами,
                                                                            о русской зиме начала 40-х,
                                                                  о Шопене с мешочком польской земли,
                                                                    о старой официантке, что приносит
                                                                             мне лишнюю чашку кофе
                                                                                          и смеется.
                                                                                                   
                                                                                        лучшие из вас
                                                                   мне нравятся больше, чем вы думаете,
                                                                                  остальные не в счет
                                                                  у них только и есть, что пальцы и головы,
                                                                                  а у некоторых глаза,
                                                                                      а у многих ноги,
                                                                                             а у всех
                                                                                  хорошие и плохие сны
                                                                                           и куда идти.
                                                                       
                                                               справедливость повсюду, и она есть на свете
                                                                   и ружья, и жабы, и придорожные кусты
                                                                                     скажут вам то же
                                                                                             самое.
1977 г.
Перевод Фаины Гуревич

В колонках играет - Tom Waits - "On The Other Side Of ThE World".

Из "шицзин"

Не пойду ли и я собирать коноплю?
Ведь любимой уж нету со мной
В одиночестве мухоморы коплю
Пропадаю в тоске неземной

А ведь может иль мак шелушить мне пора
Раз уж сух шестопаловый цвет
Или попросту сесть на иглу на ура
Буде милой со мной уже нет

Волчий жмых, рыжий пестик - дурные врачи
А колес лекарь в дом не везет
Волки воют под зайцем на лунной печи
И луна черепахой ползет

Скоро тает гнила на язык белена
Мокнут в пене извивы ужей
- Эй, слуга, завари-ка мне, чайник, вина!
Скоро ночь и проходит уже

Анри Волохонский

В колонках играет - Ва-Банкъ - "За гагарой с черным пером".

  

   Артур Брукс\Arthur Brooks, профессор Университета Сиракуз\Syracuse University's Maxwell School of Citizenship and Public Affairs, опубликовал любопытную книгу "Валовое Национальное Счастье"\Gross National Happiness. Why Happiness Matters for America and How We Can Get More of It, в которой проанализировал: кто и почему в США живет счастливее всего.
   Термин "Валовое Национальное Счастье" был образован по аналогии с "Валовым национальным продуктом" (он же -"Валовый внутренний продукт" - ВВП)\Gross Domestic Product (GDP). Изобретателем термина стал король королевства Бутан, это историческое событие произошло в 1972 году. Новый король оценил реальную ситуацию в Бутане (эта страна является одной из наиболее "бедных" и слаборазвитых) и предложил судить о результатах работы властей не по уровню ВВП, а по уровню счастья. Под "счастьем" он понимал такие понятия, как экономическая независимость и самодостаточность, сохранение окружающей среды, сохранение и преумножение национальной культуры, высокое качество государственного управления.
   Этот термин прижился, и в последнее десятилетие регулярно проводятся научные исследования, целью которых является фиксация уровня национального счастья в различных странах. Брукс, который анализирует ситуацию со счастьем в США, отмечает, что в этом вопросе наблюдается тотальный разнобой ответов. Так, верующие считают, что они более счастливы, чем неверующие; сторонники либеральных взглядов думают, что они счастливей консерваторов, консерваторы придерживаются противоположных воззрений и т.д. Неопровержимо доказано лишь, что уровень счастья не зависит от уровня богатства человека и вообще, от уровня жизни в стране.
   Брукс предлагает теорию, согласно которой представления о счастье зависят от ряда основных культурных и социальных факторов. Среди них, по его мнению, степень религиозности, благотворительная активность, трудолюбие, оптимизм и личная свобода. Чем более убежденно верует человек, чем чаще он помогает ближним и дальним, чем упорней и больше работает, чем оптимистичней смотрит на вещи и чем меньше он зависит от властей - тем он счастливей. В свою очередь, наиболее несчастливы люди отвергающие религию; считающие, что все проблемы обязано решать государство и ставящие во главу угла личную и общественную безопасность.

-- 27.03.2008 Взято отсюда
p.s. В крошечном Гималайском королевстве недавно состоялась конференция по Валовому Национальному Счастью. Открывая ее, премьер министр Бутана говорил о важности защиты бутанской культуры от давления западного мировоззрения.
"Все люди хотят счастья,- говорилось на конференции.- Но возможно ли оно? Для Гималайской культуры и ее экономики счастье – это его поиски".

Серж Гинзбур. Его классические хиты - олицетворение волшебства 60-х. "Когда мир ещё был свеж и юн..."
Более подробно о Гинзбуре здесь.
Песня 1968-го года "Инициалы Б.Б." Песня посвящена Бриджит Бардо: