МИХАИЛ БЕРГ

Попробуем структурировать российскую политическую жизнь. Известно, правда, что российская политика носит имитационный характер, то есть выборы, парламент, а главное, партии — у нас скорее воображаемые, чем реальные. Можно ли в таком случае структурировать воздух, просто по-разному подкрашенный? Однако стоящие за теми или иными политическими (с поправкой на воздух) силами люди (и отстаиваемые ими идеи) — уже реальнее. Вот и попробуем ввести какие-то параметры, которые позволят их более-менее уверенно различать. Например, по отношению к таким рутинным константам, как капитализм и социализм.

Понятно, что, скажем, нынешний путинско-медведевский режим — это капитализм. Хотя бы по отношению к советской власти, которая отстаивала и строила социализм. Но ведь и в Америке — капитализм, а в той же Швеции (даром что королевство), по уверенью многих, обыкновенный социализм, разве что с человеческим лицом. Тогда, кстати, и американский капитализм (по сравнению с нашим и по аналогии со Швецией) можно назвать капитализмом с человеческим лицом.

Хорошо, тогда что у нас было при Ельцине? Пользуясь определением Сороса — обыкновенный бандитский капитализм. Но если сравнивать с сегодняшним днем, то нужно добавить — демократический. То есть при Ельцине был демократический бандитский капитализм. Тогда сегодня у нас, понятное дело, имперский капитализм жуликов и воров.

Ищем пару, находим КПРФ Зюганова. Понятно, что они ратуют за социализм, в который (после прихода к власти Зюганова) должен превратиться имперский капитализм жуликов и воров. И понятно, что он может превратиться только в имперский социализм жуликов и воров.

Что же такое политическая идея Жириновского и его ЛДПР? Против капитализма как строя он, кажется, не возражает. Против имперского вроде бы тоже. Но чтобы как-то их отличать, назовем его, скажем — националистический капитализм (жулики и воры остаются на месте, но русский национализм расцветает буйным цветом).

Из думской четверки у нас еще есть славороссы — «Справедливая Россия». В критике капиталистической системы особо не замечены. Больше критикуют перегибы на местах. Можно ли представить, что при приходе к власти они начнут сажать путинско-медведевскую коррупционную элиту во главе с премьером и президентом? Сомнительно. Однако и красть так, как крадут нынешние, возможно, постесняются. Скорее всего, это будет капитализм стеснительных жуликов и воров.

Пойдем по оппозиции, но уже несистемной. Касьянов, Немцов, Милов и Рыжков и пока не примкнувший к ним Каспаров. Немцов ранее вполне был вписан в ельцинскую систему демократического бандитского капитализма, Касьянов не был юношей архивным при имперском капитализме жуликов и воров. Милов служил одной левой, Рыжков вообще не служил, но капитализм как систему все они вроде бы не отвергают. Понятно, что они хотели бы построить что-то вроде демократического капитализма с человеческим лицом. Но как это будет выглядеть в реальности? Да, выборы они попытаются сделать более-менее похожими на выборы, без Чурова и каруселей; постараются реанимировать институты. Ну а дальше? Посадить полстраны? Отправить на нары всю политическую и экономическую элиту? Сомнительно. Скорее всего (если представить, что они пришли к власти) придется договариваться и идти на компромиссы. Следовательно, будем реалистами, если им что и удастся построить, так это демократический капитализм с участием бывших жуликов и воров.

Лимонов и его национал-большевики, понятное дело, за социализм. Но какой? Конечно, имперский, великодержавный. У этих в планах посадить не то что полстраны, можно полстраны и перестрелять, тем более что есть за что. В уме при этом, конечно, что-то очень хорошее, гуманное, но сильное, милитаристское и державное, вот с таким вот дрыном по отношению к Западу. Даром, что ли, Лимонов из Америки удрал? Значит, строиться будет что-то вроде имперского социализма отчетливо антизападной направленности.

Кто остался? ДПНИ, Тор, Белов-Поткин, пенсионер Анпилов — у этих особых экономических идей вроде бы нет. Хотя, скорее всего, они опять же за социализм, но, конечно, откровенно русский. То есть такой русский-русский социализм, который так даст всем прикурить, что уже и от социализма ничего не останется, а останется разве что русский национал-социализм чистой воды. Или социализм с нечеловеческим лицом.

Никого не забыли? Конечно, мы не всех упомянули. Есть множество ярких персонажей и фамилий, но если внимательно присмотреться, то они, так или иначе, тяготеют к той или иной уже упомянутой формации. Скажем, Явлинского напрочь забыли, но не забыли его заигрывание с державностью, а Каспарова упомянули только через запятую, да еще как пока не примкнувшего к партии демократического капитализма с участием бывших жуликов и воров. Может быть, хоть он хочет построить что-то с человеческим лицом (и уже неважно, капитализм это или социализм)? Увы, здесь опять все как у партии Немцова-Касьянова. Хотеть-то он может многое, но из чего и как строить? И что в результате получится?

Увы, мы живем в стране, в которой прилагательные всегда были важнее существительных. Назваться-то можно как угодно. Но вот как только начнешь уточнять, то получается, как у Черномырдина. Есть еще множество вариантов согласования существительных капитализм и социализм с прилагательными, которые определяют течение жизни. Скажем, мы ничего не сказали о православном капитализме, а ведь то, что мы определили как североевропейский социализм с человеческим лицом (это там, где Швеция, Норвегия, Финляндия), то ведь это по-другому и есть протестантский социализм. Но протестантский социализм звучит пусть постно, скучно, но мирно. А вот от православного хоть социализма, хоть капитализма так казенно-квасным духом шибает, что сразу хочется рукавом это дело занюхать.

Вот так и получается, что ни реального капитализма нам в ближайшее время не видать, ни социализма тоже, а вот какое прилагательное приклеить — здесь можно и поспорить. Думаю, как ни выйдет в итоге, а занюхивать рукавом все равно придется.