АЛЕКСАНДР ПОДРАБИНЕК

Все же мы живем по Эвклиду, а не по Лобачевскому — две параллельные линии в России никогда не сходятся. Одна линия — законы, президентские инициативы, стратегические планы и возвышенные ожидания; другая — судебная практика, коррупция, милиция и государственный произвол. Каждая линия идет из прошлого в будущее, рядом, но по своим правилам и независимо друг от друга. Фактически параллельные миры, и удивительно, насколько же они друг с другом не пересекаются.

Вот президент Медведев, воспарив над грешной землей и нашими мелкими проблемами, объявляет о новых принципах, на которых учреждается полиция. Полицейские будут представляться задержанным, у всех полицейских будут жетоны, они нам будут при аресте зачитывать наши права и разрешать один телефонный звонок. Еще все смогут звонить по бесплатному телефонному номеру с жалобой на полицию. Кто скажет, что это плохо? Но это там, в мире теории и красивых американских кинокартин.

А вот параллельный мир, наш, земной. Действующий закон «О милиции» обязывает правоохранителей представляться, называть свою фамилию и подразделение, а по просьбе гражданина показывать ему и свое служебное удостоверение (ст. 228 Устава Патрульно-постовой службы). Конечно, это не так красиво, как жетон, но тоже ничего. И что с того? Как задерживают мирных демонстрантов по 31-м числам на Триумфальной площади? Выворачивают руки, волокут по асфальту, а из сказанных вслух слов — только мат и рычание. При задержании милиция и так должна зачитывать нам наши права и обязанности (ст.5 закона «О милиции») и по нашей просьбе сама должна звонить нашим родственникам и сообщать о задержании. Боюсь, сейчас все будут смеяться, но кто-нибудь слышал о чем-то подобном при задержаниях на Триумфальной?

Почему я все о Триумфальной? Да это лакмусовая бумажка милицейских реформ! Реформы идут по Медведеву, а жизнь — по Триумфальной. Они не пересекаются. Если бы Медведев со своей модернизационной командой действительно хотел провести реформу, а не ее имитацию, он бы начал с того, что попытался приблизить один мир к другому. Для этого не нужны новые законы, достаточно действующих. Реформировать следует не МВД и закон о милиции, а отношение милиции к закону. Но это труднее и не предусматривает приятного распила хороших бюджетных денег. Гораздо легче ввести жетоны и обязательный звонок, чем дать по заслугам «жемчужному прапорщику» или освободить от незаслуженного наказания Сергея Мохнаткина. Увы, это не преувеличение.

А вот состояние судебной системы. По Конституции (ст.10) судебная власть самостоятельна и независима. Но это в высоком, параллельном нам, мире. А на практике федеральных судей назначает и каждые 5 лет продлевает им срок службы персонально своим указом президент страны. Какая тут независимость, какая самостоятельность? В результате судебная власть становится придатком исполнительной. Это, конечно, тоже отвлеченные конституционные построения и возвышенные печали. А что происходит в жизни?

Вот так называемая судья Тверского районного суда г. Москвы Елена Сташина. Называть ее судьей язык не поворачивается, ибо нет ничего менее похожего на судью, чем г-жа Сташина. На законы ей глубоко начхать. В 1995 году она как-то разбирала дела 13 участников несанкционированного пикета, но возиться с каждым «правонарушителем» ей было лениво, а может, дела какие дома были, и она рассмотрела все «правонарушения» сразу, в одном процессе. Что категорически не допускается Кодексом об административных правонарушениях. Когда дошла очередь до меня (я был в числе задержанных), я обратил ее внимание на нарушение закона, на что сия жрица… правосудия базарным тоном ответила, что, мол, раньше надо было свою грамотность показывать.

Кажется, мелочь, тем более что штраф в 100 тысяч рублей я так и не заплатил, но ведь аппетит приходит во время еды. Евгению Фрумкину за незаконное пикетирование Сташина присудила в том же 1995 году 15 суток ареста, в то время как действовавшая тогда статья 166-1 предусматривала в качестве максимального наказания только штраф. Но Сташиной очень хотелось посадить Фрумкина. Наверное, за то, что он не опускал перед ней глаз и смотрел на нее с легкой иронией. И она посадила его, несмотря на отсутствие в статье такой санкции! Фрумкин свой срок отсидел, а я еще долго состоял в сутяжной переписке с прокуратурой и квалификационной коллегией судей, требуя привлечь Сташину к уголовной ответственности за вынесение заведомо неправосудного решения. Всем инстанциям пришлось признать, что Сташина действовала незаконно, но в судьях ее оставили. Чтобы она и дальше могла плевать на законы и российских граждан.

Она и по сей день «судит» в Тверском суде. В прошлом году продлила срок содержания под стражей тяжело больному юристу британского инвестиционного фонда Hermitage Capital Management Сергею Магнитскому. 16 ноября Магнитский умер в СИЗО. Эта печальная история спровоцировала скандал, вышедший далеко за пределы России. С новой силой заговорили о репрессивной сущности российского правосудия, о жестокости нашей пенитенциарной системы.

И только судье Сташиной все это глубоко параллельно. Она живет не в том мире, где правосудие, Конституция, гуманность и правовое государство. Она живет на нашей грешной земле, где подсудимому можно дать наказание, не предусмотренное законом, где можно сгноить в тюрьме невиновного человека, а подсудимых избить прямо в конвойном отделении суда (был у нее такой случай с двумя нацболами).

Так и живем мы в двух параллельных мирах. И давно уже привыкли к тому, что слышим одно, а видим другое. Иные находят в этом даже некоторое извращенное удовольствие. Можно отвлекшись от грязной обыденности, насмотреться федеральных телеканалов и перенестись в воображаемый мир законности и справедливости. Представить, что мы живем в великой стране со славной историей и светлым будущим, что у нас честное политическое руководство, денно и нощно думающее о благосостоянии и защищенности граждан, что реформы к чему-нибудь приведут, а все напасти и кризисы растают бесследно в сияющих лучах кремлевского оптимизма. Однако, набравшись дешевой бодрости, все-таки придется возвращаться в наш собственный мир, где за все наши грехи нами правят «жемчужный прапорщик» и судья Сташина.