ДМИТРИЙ ОРЕШКИН

После того как я высказался в «ЕЖе» насчет Лимонова как кривого зеркала Путина, мне тоже звонили уважаемые (я не иронизирую) люди и вежливо зондировали почву на предмет организации митинга по случаю 31-го числа — чтобы без него. Поскольку к числу организаторов я никаким боком не принадлежу, мой ответ был со стороны: обходить Лимонова, не получив его согласия, было бы а) нехорошо с этической точки зрения и б) неправильно с точки зрения функциональной. Просто потому, что люди накопили некоторый опыт общения с властью, хорошо знают ее ужимки и прыжки и потому не будут второй или третий раз глотать ту же самую наживку.

Именно такой вариант расщепления противодействующих групп был успешно опробован «питерскими» в начале их эры. Березовский неприятен, заносчив, не по рангу берет? Давайте его изолируем, отодвинем от ТВ, а все остальное останется «как прежде». У вас, большого бизнеса, исчезнет агрессивный и слишком много о себе понимающий демиург, а у нас, сторонников государственного порядка, развяжутся руки для укрепления законности. Большой бизнес с радостью заглотил наживку. Потом (практически одновременно) то же самое с Гусинским. Тоже личность та еще. Затем пришла очередь Ходорковского и Лебедева. Тут уже появились сомнения — да было поздно. Питерские укрепились, взяли под контроль СМИ и бюрократию и начали говорить по-другому: будете трепыхаться — вон оно «Лефортово» на горизонте. Касьянов, Волошин, Немцов — далее по всем пунктам. Люди, способные быть оппозицией в правовом поле, более или менее жестко выводились за пределы данного поля и вдумчиво шельмовались через утратившие независимость СМИ. Или, усвоив новые правила игры, молчали в тряпочку. Все грамотно.

В итоге приехали к Чичваркину, Магнитскому, «вызову доктора» к «Мечелу», отстрелу журналистов и правозащитников и ментовскому беспределу. «Как прежде» — в смысле сохранения закона и прав граждан — не получилось. Получилось «как прежде» в брежневско-чекистском ключе. Бизнес — и большой, и малый — ходит в мокрых штанах, озирается через плечо и ждет команды, куда и сколько нести. Экономика, мягко говоря, не блещет. Коррупция достигла звезд. Зато на ТВ мы только тем и занимаемся, что поднимаемся с колен.

А начиналось с малого. Действительно, Березовский был малоприятной личностью. Вполне допускаю, что Путин как личность приятней и симпатичней. Во всяком случае, многим так казалось. Но дело не в личностях. Дело все-таки в законах и правилах. Таких бездушных и таких формальных. Таких чуждых широкой и порывистой русской натуре… Человек может быть сколь угодно противен — но если он прямо не нарушает закон, вы вынуждены его, сукина сына, терпеть. Обидно. Вне зависимости от того, как высоко сидите. Обидно вдвойне! А если совсем невмоготу — то доставать его опять же исключительно по закону. Того же Березовского — по делу о мошенничестве с АВВА, например. Аль Капоне — по делу о неуплате налогов. Но чтобы строго по формальным правилам. Только то, что можно юридически безукоризненно доказать. Такая тоска!

Поэтому страна в лице своих элит (если угодно, возьмите это слово в кавычки — все равно других у нас нет) согласилась на наведение порядка «по понятиям». Пожалуй, учитывая исторические традиции, и не могла не согласиться. Но это отдельный разговор. Пока же мы имеем то, что имеем. Формальный закон по боку, кто начальник, тот и прав, а самый верховный начальник вообще безгрешен. До той поры, покуда при власти, само собой. А что дальше?

Мне Лимонов-политик неприятен, его программа кажется оголтело популистской и т.п. Но он в своем праве, когда требует в соответствии с Конституцией свободного допуска на свободный митинг. Идея «по-хорошему» оттеснить его от данного проекта — слишком очевидная и слишком понятная разводка. Из того, что такая идея появилась наверху, я делаю два вывода.

1. Проект-31 начинает всерьез беспокоить власть. Значит, он достиг своей цели и Лимонов как площадный оппозиционер показал свою эффективность. Другое дело, что хотелось бы видеть оппозиционеров «неплощадных» — но стараниями той же власти их не осталось в том узком коридоре, в который она втиснула политическую Россию. Логично, что в качестве расплаты за такое решение она получает необузданно-лимоновскую «оппозицию» вне коридора. И теперь сама этому не рада. В сталинско-брежневском идеале всех, кто вне коридора, надо бы отправлять на нары. Или хотя бы в истопники. При таком подходе явный бонус получают как раз самые упертые, для которых нары и котельная — рутинный элемент героической биографии.

Более того, время от времени надо отправлять на нары и своих, которые коридорные. Для укрепления дисциплины и поддержания штанов в мокром состоянии. Исключительно по этой причине (страшно за свою задницу, трет и пахнет плохо) наши элиты и начинают промеж себя тихонько гундеть про «правовое государство». Беспредел по отношению к другим — это хорошо. Но чтобы по отношению ко мне?! Нет, давайте уж лучше как-нибудь иначе… А кто у нас олицетворяет публичную альтернативу — либо Зюганов, либо Лимонов. Вы получили то, чего хотели. Откат к началу 90-х, когда левые болтуны выступали как бы от имени народа.

Неглупые люди во власти начинают понимать, что дело уверенно идет к привычному тупику.

2. Но разруливать ситуацию власть пытается привычным методом: откалывая по кусочку. Мол, давайте же начнем диалог! Для начала сдайте Лимонова, а все прочее останется «как прежде». Будет вам Триумфальная, успокойтесь! К несчастью, тут вылезает старый хрыч Станиславский: не верю! Элитные актеры играют скверно, аудитория (если только не селигерская) пока не свистит, но и покупать билеты явно не торопится. И опять — вы этого хотели?

Теперь — что делать. Точнее, что будет.

Лимонов осознанно играет на обострение. В гробу он видал все ваши разрешения, которые вы заведомо боитесь дать. Он вообще отказывается видеть в начальнике партнера, с которыми можно разговаривать. Это органично для его большевистского амплуа: чем хуже, тем лучше. Чем больше костей переломают, тем выше рейтинг известности. Кто у нас первый на баррикадах с обнаженной левой грудью и высоко поднятым знаменем народной свободы? Он, Эдичка. И тем ниже рейтинг противостоящей ему власти. Провокационная составляющая его стратегии очевидна. И, к сожалению, адекватна.

Разум и исторический опыт протестуют. Уж лучше вяловатый и неумный государь-император, чем свергнувшие его несгибаемые буревестники из ВКП(б).

Власть, как и положено, трусит и не может определиться. Кто-то за то, чтобы раз и навсегда утереть бунтовщикам кровавые сопли и сослать в Сибирь, дабы не баламутили православный народ (условный Трепов). Кто-то (те, что поумней) готовы встретиться и поговорить. Они понимают, что разовой акцией по утиранию соплей не обойдешься и, даже если получится, потом будет дьявольски трудно остановиться. Треповым понравится, и они двинутся утирать нос всем подряд. В том числе и тем, кто пока по эту сторону баррикад.

Эти умные люди звонят и мягко зондируют почву: «Ну, вы же понимаете, что костоломки никто не хочет…» В том-то и дело, что понимаем. И потому отказываемся понять. Тут просто. Если вы действительно против костоломки — сформулируйте свои предложения не в жанре приватной беседы, а публично. Мол, такой-то и такой-то начальник — конкретно Лужков или конкретно Сурков — гарантирует выполнение конституционных требований насчет митинга. Но… чтобы заявка не от Лимонова.

Однако публично они не хотят. И не могут. Потому что такое поражение Лимонова в правах неконституционно. По какой такой статье он не имеет права подать заявку? «Ну, вы же понимаете… надо пойти навстречу…»

Нет, не понимаем. То есть понимаем, но помним, как после подобных приватных договоренностей власть жизнерадостно кидала тех, кто ей поверил. Хотя бы при распределении мандатов в Думе-2003. «Слезы высохнут», — с отеческой любовью отвечали тогда из Кремля на жалобы обманутых фракций. Верно, высохнут. Но осадок останется. Он учит: никаких договоренностей в жанре мягкого зондажа и якобы согласования позиций от имени якобы тех, кто наверху. Потом согласовщиков без зазрения совести отодвигают (они со скорбным лицом разводят руками — ну, извини, кто мог такое предвидеть?!) и грубо навязывают свою повестку дня. Отныне, дети, вы будете ходить парами по часовой стрелке, а в туалет — по команде воспитателя. И чтобы без слез!

Если вы хотите разрешить митинг — разрешайте не в кулуарах, а публично с конкретного верха, чтобы потом всем было ясно, кто персонально соврал.

Коли так, то я бы на месте Алексеевой или Ковалева согласился. Лимонов не обладает монопольными правами на 31-ю статью. Если отбросить в сторону личные амбиции, то какая разница, кто подает заявку. Коль скоро разрешение есть, никто не вправе помешать тем же лимоновцам прийти на разрешенный (пусть не по их заявке) митинг. О чем тогда сыр-бор? Сам Эдуард Вениаминович отказался подавать заявку. Его дело. Какого черта этого нельзя сделать вместо него кому-то другому? Налицо окно возможностей для честных переговоров.

К сожалению, не проходит. Власть не может просто так взять, да и исполнить закон. Это, видите ли, подорвет ее престиж. Она должна поставить свои условия. Но условия-то опять незаконные! «Ну, вы же понимаете…»

Они не могут, не умеют, не способны четко и публично сформулировать позицию и потом столь же четко и публично нести ответственность за свои обещания. «Властитель слабый и лукавый, плешивый щеголь, враг труда…» Поэтому предпочитают закулисный зондаж и размытые обещания. Которые, как потом выясняется, ничего не стоят и ни к чему не обязывают: «Ну, вы же понимаете — вы тогда немного неправильно поняли…»

При таком гнилом раскладе у откровенного популиста заведомая фора: он, по крайней мере, не лицемерит. Большевики тоже не лицемерили. По мелочам. Они это делали по-крупному, рассказывая народу сказки про царство божие на земле. От того что они сами в этот бред искренне верили, народу и стране не легче.

Поэтому Лимонов, взламывая ситуацию, знает, что будет в выигрыше. Власть, через доверенных лиц вступая в неформальные отношения с организаторами митинга, втягивает их в «понятийные» отношения. «Вы только нам обещайте, что лимоновцев не будет». А с какой стати обещать? Это технически невозможно пообещать — что, Людмила Алексеева будет их палкой разгонять? И чего ради — они же имеют право. Для того и митинг, в конце концов. «Ну, мы их сами не пустим. А вы только обещайте не бухтеть…» То есть стоять и смотреть, как их будут винтить, чистую публику при этом (пока) не трогая?

Хорошая позиция для правозащитника.

Даже оставляя в стороне этическую составляющую (в принципе, после отказа Лимонова этической составляющей нет — никто его за язык не тянул), соглашение невозможно, потому что оно переводит правозащитников из правовой системы ценностей в систему, основанную на закулисных разводках «по понятиям». Причем понятия подразумевают право сильного кинуть в любой момент.

Нет, никак не складывается. И все-таки дело в этике. Власть не должна врать гражданам. Но иначе она у нас не умеет. Значит, цугцванг в пользу Лимонова. Вот он и козыряет.

На самом деле мяч на половине поля начальников. Но они изо всех сил делают вид, что перекинули его на половину правозащитников: мы же, мол, продемонстрировали гибкость и готовность к диалогу…

Кто продемонстрировал? Где продемонстрировал? Назовите хоть одного из облеченных властью, кто готов взять на себя ответственность и публично сформулировать условия. Нет, не дает ответа птица-тройка. Только информационные сливы-переливы и тонкие намеки: «Вы же понимаете…»

Значит, ничего не меняется. Кроме того, что они начали нервничать. Следовательно, Лимонов прав. К сожалению. Другого языка они не понимают, и Россия по-прежнему остается провинциальной танцплощадкой, где крутые пацаны на потеху всему миру мерятся, у кого что длинней.

Черт бы их побрал с их понтами. Терпеть не могу ходить на митинги-танцплощадки. Но теперь придется