Владимир Абаринов

На прошлой неделе высокие должностные лица России произвели вдруг дружный залп по педофилии.
9 июня уполномоченный по правам ребенка при президенте Павел Астахов созвал пресс-конференцию, на которой выступил в поддержку законопроекта о химической кастрации педофилов. Принятию такого закона, по мнению Астахова, препятствует наличие могучего лобби в Госдуме: "И я задаю себе вопрос: а не существует ли у нас педофильское лобби?.. Думаю, я недалек от истины".

В тот же день горькую истину о педофильском лобби подтвердила вице-спикер Госдумы Любовь Слиска: "Есть серьезные противники, которые, действительно, мешают заниматься этими проблемами. Я подтверждаю".

Можно было бы напомнить г-же Слиске, что в октябре прошлого года она сама выступила против поправки у Уголовному кодексу о химической кастрации, требуя за педофилию пожизненного заключения или даже смертной казни. Но это, в конце концов, детали.

А 10 июня генеральный прокурор Юрий Чайка беседовал о защите детей с президентом Медведевым. По словам Чайки, за 2009 год число преступлений против детей выросло на 12-15 процентов и составило около 700 тысяч. Специально о педофилах, впрочем, не говорили - генпрокурор упомянул лишь некоторые виды преступной деятельности в отношении детей: "Это и курительные смеси, мы недавно проверяли, это игорный бизнес, большое вовлечение туда несовершеннолетних, наркотики".

Вполне очевидно, что всплеск интереса к этой теме связан с законом о химической кастрации, недавно принятым польским Сеймом и только что вступившим в силу. Стоит отметить, что премьер-министр Польши Дональд Туск, выступая в поддержку закона, называл педофилов "выродками", которые не заслуживают звания "человек", так что защита педофилов не имеет никакого отношения к правам человека.

На самом деле регулярные инъекции ципротерона и его производных, временно угнетающие потенцию, - это на сегодняшний день наиболее гуманный способ воздействия на нездоровое влечение педофила. Вот в Чехии сексуальных преступников кастрируют по-настоящему, то есть хирургически. Химическая же кастрация применяется во многих демократических странах, но на условиях добровольности. Польша навлекла на себя критику тем, что сделала ее принудительной. Конечно, люди малоосведомленные скажут: с какой это стати спрашивать согласия у растлителя? Но в том-то и дело, что педофилия в огромном большинстве случаев есть душевная болезнь и успешно лечить ее, как и всякий недуг, возможно лишь тогда, когда пациент согласен лечиться. Полное излечение, как утверждают специалисты, невозможно, но возможна консервативная терапия - медикаментозная в сочетании с психиатрической.

В разные периоды человеческой истории общество по-разному относилось к отклонениям от сексуальной нормы. В 1779 году Томас Джефферсон в бытность законодателем штата Вирджиния внес проект закона, по которому за мужеложество, полигамию и изнасилование полагалась кастрация, а за лесбиянство - прокалывание носовой перегородки носа. Сегодня это звучит чудовищно, но в XVIII веке это был максимум возможного либерализма. С тех пор гомосексуалисты получили статус защищенного законом меньшинства, а многоженцам не повезло - их преследуют, хотя в полигамии никакой психосексуальной патологии нет.

Еще сто лет назад, когда Зигмунд Фрейд приехал в Америку, его рассуждения о детской сексуальности произвела фурор: как он смеет утверждать, что у невинных ангелочков есть похоть? И как можно с академическим спокойствием рассуждать о кровосмешении? Фрейд будто нарочно эпатировал публику. Он ощущал себя отцом благопристойного семейства, заставшим детей за стыдным занятием. Дети краснеют, приводят в порядок свою одежду и лгут себе и ему, что "ничего не было".

Он закончил свой цикл лекций предупреждением о том, что не стоит пытаться преобразовать сексуальную энергию пациента во что-то безобидное: "Известная часть вытесненных эротических стремлений имеет право на прямое удовлетворение и должна найти его в жизни. Наши культурные требования делают жизнь слишком тяжелой для большинства человеческих организмов... мы не должны забывать, что счастье каждого отдельного индивидуума также должно входить в цели нашей культуры".

В двух американских штатах, Калифорнии и Флориде, допускается принудительная химическая кастрация сексуальных преступников-рецидивистов. В Калифорнии, Флориде, Луизиане и Техасе преступнику предлагается выбор между химической и хирургической кастрацией. Как ни поразительно это для кого-то звучит, добровольцы находятся. Они хотят избавиться от своей пагубной страсти. За исключением Техаса, во всех штатах хирургической или химической кастрации в обязательном порядке предшествует курс терапии. Добровольная кастрация - не наказание, а условие условно-досрочного освобождения из тюрьмы.

Несколько лет назад в вирджинской тюрьме произошел чудовищный случай. Осужденный за растление трех девочек 63-летний Джеймс Дженкинс одолжил у охранника бритву и, зажав в зубах яблоко, чтобы не закричать, сам лишил себя гениталий. Впоследствии он заявил, что для этого была единственная возможность избавиться от мучивших его фантазий о сексе с детьми.

Но вернемся в Россию. Помимо парламента, педофильское лобби, видимо, орудует и в судах, которые выносят, по мнению Астахова, слишком мягкие приговоры по делам о педофилии. "Я не оставлю в покое прокуратуру, Следственный комитет и судей, если они будут выносить такие решения, - грозится Астахов. - Вплоть до их увольнения".

Но если "педофильское лобби" способно заблокировать законопроект, значит, оно составляет большинство в Думе? Вот что говорит по этому поводу г-н Астахов: "Судя по тому количеству преступлений, которое сегодня совершается, между прочим, обратите внимание, сколько народных избранников разного уровня: Ставропольский край, Санкт-Петербург, Волгоградская область, - там везде речь шла о депутатах разного уровня, которые совершали подобные преступления".

Действительно, случаев многовато. Но все-таки не до такой степени, чтобы составить большинство. Впрочем, Астахов говорит, что лобби "финансирует и противодействует", то есть, попросту говоря, покупает голоса депутатов. Это другое дело. В это верится легко.