Вот чем нормальные люди занимаются накануне начала стажировки? Усиленно вспоминают всё, что им говорили на лекциях, книжки умные "на заданную тему" читают, переживают о том, как всё пройдёт, ну и тренируются изображать на физиономии убийственную серьёзность, конечно. Мне же, как вы понимаете, не до того, ибо у меня дела и поважнее имеются. За эти два (ну ладно, полтора) дня мне надо, во-первых, хорошенько отдохнуть, поскольку, когда такая возможность представится в следующий раз, науке не известно, ну а, во-вторых, сменить весь свой гардероб или хотя бы большую его часть, потому что на дворе весна, а это сами знаете что значит.

В общем, до понедельника я у нас самый занятой на свете человек, а потом - в очередной омут с головой.

Выхожу сегодня на улицу и не успеваю дойти даже до угла нашего дома, как в метре от меня пролетает, а потом и с хрустом разбивается вдребезги снежно-ледяная глыба внушительных размеров. День начался, ага. Через каких-то пару минут после этого я уже, будем считать, что изящно, перемахиваю через небольшой заборчик, ибо нормальная дорога, ведущая туда, куда мне надо, перекрыта доблестными коммунальщиками, сбивающими с крыш сосульки, а делать большой крюк только ради того, чтобы не шкандыбать по заснеженному газону, мне, как и большинству окружающих, не улыбается. Дальнейший путь до академии оказывается менее тернистым, но стоит мне переступить через порог своей Alma Mater, как в игру вступает закон подлости, который с удовольствием отбирает у природы и ДЭЗовцев остальные заботы по доведению меня до белого каления.

Ждать от обитателей нашего деканата вестей о судьбе чего-нибудь нужного вредно для состояния моей веры в людей. Поэтому, ежели мне требуется какая-то информация, я всегда сама звоню этим милым людям или же иду к ним.
Вот сегодня тоже позвонила. И спросила у подошедшей к телефону тётеньки, как продвигается оформление кое-какого документа. Ну она мне таким серьёзным-серьёзным тоном и ответила, что - цитирую:
- Он [тот самый документ] пока находится на стадии подписания.
О, как же я тогда была рада тому, что эта умница не видела моей физиономии, перекосившейся от беззвучного хохота над её вербальными экзерсисами! Впрочем, важно не это, а то, что после сеанса коммуникации с вышеупомянутой подругой человека из деканата я почти решила нанести запланированный на всё ещё продолжающийся день визит в этот уголок прекрасного как-нибудь потом. Например, завтра. Он, ведь, всё равно никуда от меня не денется. Нет, я не говорила, что к сожалению. Но моя совесть в очередной раз взяла верх над здравым смыслом, и я зачем-то отправилась на встречу с неизбежным сегодня. О чём чуть не пожалела.
Человек, с которым мне было позарез надо пообщаться и который якобы бывает на месте каждый день с трёх и до восьми часов, в пять пополудни оказался где-то там далеко, но, по словам своих коллег, обещал вернуться минут через сорок. И перспектива дождаться его и разделаться с висящим на мне делом была, разумеется, привлекательнее возможности попытаться проделать всё это же самое, но в другой раз.
Так, минут двадцать я бесцельно шаталась по зданию родной академии и в мыслях последними словами кляла это учебное заведение, абсолютное большинство его сотрудников и ещё много кого. В том числе и себя - за непросительную непредусмотрительность. От этих несомненно увлекательных занятий меня отвлёк звонок некой подруги дней моих суровых. Она, знаете ли, такая замечательная личность, что, разговаривая с ней, грустить я не могу в принципе, злиться на что-то или кого-то - тем более. Особенно, если речь идёт всего лишь о нескольких десятках минут ожидания неизвестно где разгуливающей заведующей учебной частью. В общем, к окончанию нашей беседы я, во-первых, превратилась во вполне счастливого человека, а, во-вторых, сообразила, что мне вовсе не обязательно продолжать мерить шагами коридоры своего вуза, поскольку в холлах и диваны имеются. Вот, заняв наблюдательный поста на одном из них, я и продолжила играть роль почётного караула.
Прежде чем я, наконец, узрела неважно-откуда-вернувшуюся И.М., которая мне, собственно, и была нужна, прошло ещё около получаса. К тому времени мне, конечно же, уже было не до выяснений отношений. Ей, к моей радости тоже, - тоже. Так что, поговорили мы вполне мирно. Правда как-то странно. Я вот до сих пор не могу сообразить, с какой радости она сообщила мне, что замуж надо выходить ни в коем случае не раньше тридцати пяти лет, а вот разводиться желательно почаще, ибо это полезно для психологического здоровья.

И ещё о разговорном жанре.
Возвращаюсь домой. Вижу у входа в подъезд двух молодых людей несколько странного вида. Они, судя по всему, хотели выглядеть как представители какой-то субкультуры, но явно промахнулись с выбором одежды для создания своих образов. В итоге, глядя на них можно было точно сказать одно: у ребят большие проблемы со вкусом.
Эти товарищи о чём-то болтали, и в какой-то момент один из них выдал фразу, настолько не сочетающуюся с его образом, что я аж опешила от такого поворота событий.
- Всё это ерунда, - сказал парень, принять которого за интеллектуала было, мягко говоря, сложно, глядя куда-то мимо своего собеседника. - Наша жизнь - это лишь череда метаний и терзаний.
При этом на лице у него было крайне глубокомысленное выражение.

Вчера один хороший человек рассказывал другому хорошему человеку о том, что один их общий знакомый недавно довольно сильно навернулся, выйдя во двор своего дома покормить свою собаку. Я тоже случайно услышала эту душераздирающую историю и тут же влезла в разговор, дабы выяснить, кому это так не повезло. Узнав, что жертвой любви к животным был товарищ, к которому мы дружною толпою собирались в гости, я зачем-то поинтересовалась, какой породы его собака.
Не получив внятного ответа на свой вопрос ("А я что знаю? Я её не видел" таковым не считается), я предположила, что речь, скорее всего, идёт об овчарке. Ведь, если для того, чтобы насыпать собаке корма, надо покидать дом, значит, живёт она в конуре на улице. Следовательно, имеет довольно внушительные габариты и, возможно, должна охранять жилище своих хозяев от непрошенных гостей. Требованиям этим лучше всего соответствуют овчарка и мастиф. Но второго наш знакомый - очень добрый и даже мягкий человек - вряд ли стал бы заводить из-за довольно жестокой натуры этого зверя, а первая, и как друг идеальна, и защитником при необходимости может быть, что делает её лучшей кандидатурой на место друга предмета тогдашнего обсуждения моих ближних.
В итоге, я оказалась почти права. Животинка нашего знакомого была хоть и далеко не чистокровной, но всё же овчаркой.
А ещё у него дома обнаружилась кошка, которая весь вечер с большим удовольствием грызла острые носы моих туфель. Но это уже совсем другая история.

Очень многое со мной сегодня случилось впервые за целую вечность. Я почувствовала себя как дома в чужом жилище. Не испытала желания сказать пару ласковых товарищу по отдыху, требующему от меня своими силами сварганить ему зрелищ. И, наконец, ощутила полнейшее спокойствие, в основе которого лежит не уверенность в собственной готовности ко всему и не понимание неподвластности мне определённых обстоятельств, а чёткое знание того, что всё не только есть, но и будет хорошо просто потому, что иначе быть не может. Всё-таки посиделки в хорошей компании у камина (настоящего - того, что топится дровами) творят со мной чудеса. А значит - их надо почаще повторять. Как, впрочем, и прогулки по обочинам загородных дорог при свете звёзд и луны.


И, конечно же, постскриптум. Да не простой, а праздничный.
Защитники Отечества, а Защитники Отечества, пусть вам будет не от кого защищать свою страну и своих близких!

Через каких-то пару-тройку дней я вновь окажусь в круговороте событий и дел, чему, конечно же, буду очень рада, поскольку организм мой постоянно жаждет бурной деятельности, и если не получает возможности развивать таковую, то начинает самозабвенно скучать. А скучать мне противопоказано, поскольку зачастую это пагубно отражается на окружающих. И, нет, я к этому не имею ни малейшего отношения - оно как-то само так получается.
Ну а пока на горизонте проступают очертания омута, отказаться от идеи нырнуть в который меня не сможет заставить никто и ничто, я отдыхаю. То есть, веду привычный образ жизни с одной оговоркой - принципиально не притрагиваюсь ни к одному делу, не вызывающему у меня интереса.
И если предыдущие несколько дней я изо всех сил наслаждалась жизнью, не покидая Москвы, то уже завтра моё блаженствование продолжится за городом, где, смею надеяться, меня ждут не только хорошие люди, но и необходимые мне, пожалуй, даже больше, чем воздух приключения.

Как показывает практика, почти всё, что изначально приходит в нашу жизнь в облике насущной необходимости со временем перерастает в неотъемлемую часть моды. Например, те же охранные системы и меры предосторожности как таковые. Они, а точнее их материальные и любые другие воплощения, уже давно стали одним из главных показателей высоты статуса своего обладателя.
Есть у тебя личная охрана - и ты уже, вроде как, важная шишка. А если ты к тому же ещё и ездишь на бронированной машине, а дом твой утыкан камерами наблюдения и оснащён сигнализацией последнего поколения - так тебя уже, пожалуй, не только уважать, но и бояться надо, на всякий случай. Потому что, раз уж ты не брезгуешь защитой, значит имеешь на то вескую причину, и следовательно - что-то из себя представляешь. Потому что, будь ты пустым местом, опасаться тебе было бы некого, да и позаботиться о своём благополучии ты бы не догадался или же просто не смог бы позволить себе такой роскоши.
Я уже не говорю о ситуации со всевозможными присутственными местами. Тамошние руководители на охране своих владений и подведомственных себе любимым территорий помешались давно и основательно. Куда не придёшь - везде тройная проверка и металлодетекторы. Скоро, видимо, сетчатку глаза сканировать и отпечатки пальцев снимать будут на входе и выходе, чтоб уж ничего не упустить ненароком. То есть, на деле-то, проводить такие процедуры смогут себе позволить лишь единицы, ибо дорого всё это и вообще муторно, ну а все остальные будут честно изображать бурную деятельность, в надежде на то, что преступники так перепугаются неминуемого разоблачения, что станут обходить места их обитания стороной.
И мало кто за всеми этими хлопотами по превращению своего существования в абсолютно безопасный процесс вспомнит о дырах в заборе, которые уже давно надо бы залатать, и замках на дверях, представляющих ввиду своего плачевного состояния исключительно художественную ценность.

Ой, люди, что на улице-то творится! Я такие сугробы, как те, что сейчас рассыпались по всему городу, до сегодняшнего дня один раз в жизни видела, и дело было, между прочим, почти на крайнем севере. Да и к тому, что с неба вместо снега сплошные блёстки сыплются, тоже как-то не привыкла.
В общем, у нас тут самая настоящая сказка. А у вас?

Угощение ближнего так называемым чаем с лимоном из кофейного аппарата, имеющегося на первом этаже техцентра, можно смело приравнивать к применению в отношении этого человека химического оружия. Ибо сей напиток - это даже не отрава. Это нечто намного худшее.

Весёлое местечко наш деканат. Каждый его обитатель имеет своё собственное представление о том, по каким билетам нам предстоит сдавать грядущие экзамены, не имеющее ничего общего с мнениями своих коллег по этому вопросу. В итоге, у меня уже есть целых два очень сильно отличающихся друг от друга списка вопросов по каждому предмету. А сколько их ещё станет до июня месяца мне и подумать страшно.

С некоторых пор каждый день ровно в пять часов утра наши соседи затевают стирку века. Чем обусловлен столь странный выбор времени для занятий этим делом я не знаю, да и оно не важно.
Интересно другое. Где эти изверги откопали стиральную машину, которая шумит так, что слышно через далеко не тонкую стену с очень хорошей звукоизоляцией?

В прямом смысле слова.
Спортсмены вон с гор съезжают на лыжах, четверные прыжки на льду выделывают и по этой жуткой бобслейной трассе на какой-то невразумительной "ледянке" катаются...А левую ногу непонятно где и неизвестно как умудрилась растянуть я. Теперь не то, что рекорды бить, два шага сделать не могу, чтобы не скривиться от боли. И это почти накануне поездки за город.

Свинцовое небо, нависшее над заснеженными тропинками. Величественные горы, бесконечные хвойные леса и жизнерадостное буйство цветов на трибунах. Олимпийский Ванкувер прекрасен.
Чего, к сожалению, пока нельзя сказать о результатах нашей родной сборной.

Фигуристы - Кавагути и Смирнов - просто ошарашили своим выступлением. Ладно ещё технические ошибки - они, в конце концов, у всех бывают. И, вообще, лёд скользкий, лезвия у коньков узкие, и так далее и тому подобное. Но им, ведь, каждое, даже самое элементарное движение давалось так тяжело, что, казалось, они вот-вот встанут и больше просто не сдвинутся с места. Возможно, это впечатление и ошибочно, но со стороны лично для меня всё выглядело именно так.

С лыжниками тоже что-то непонятное творится. То ли они успели вымотаться на предшествующих Играм соревнованиях, то ли подготовились кое-как, то ли силы свои переоценили, то ли ещё что, но в по-настоящему наших видах спорта пока медали завоёвывают все, кроме россиян, и это печально.

А ещё очень раздражают совершенно неубедительные попытки комментаторов сделать вид, что всё в порядке, и их вечные попытки свалить всю вину за поражения на погоду, слишком сложные трассы и прочие превратности судьбы.
Нет, я, конечно, понимаю, что они хотят как лучше, но зачем же так сильно перегибать палку?

Как выясняется, при всём своём неуёмном любопытстве, я катастрофически мало знаю о местах, где имею счастье обитать, и их окрестностях.
Вот, например, о том, что мост, некогда соединявший территории детского парка и монастыря, навеки канул в Лету, я узнала лишь в эти новогодние каникулы. А снесли-то жутковатую конструкцию давно. Причём, судя по всему, очень.
Существование чуть ли не напротив нашего дома шахматного клуба тоже до недавних пор было для меня тайной. И это при том, что сему увеселительному заведению уже лет двадцать, как минимум.
Ну а тот факт, что всего в двадцати минутах езды от нас имеется самый настоящий грузовой порт с доками, складскими помещениями и прочими признаками обязательного для посещения моей обожающей всё интересное персоной местечка, стал известен мне лишь сегодня, да и то совершенно случайно.
Вывод из всего сказанного выше напрашивается сам собой: пора брать в руки карту или хотя бы ноги и отправляться изучать близлежащую часть Вселенной, ибо дело это обещает оказаться чрезвычайно благодарным и полным открытий, а мне как раз такое позарез и нужно.

Вселенская Несправедливость вновь сыграла со мной не совсем шутку, зато очень не гуманную.
Добрых три дня я требовала у Мироздания приключений, а получил их вчера человек, которому и без них было неплохо, а именно - моя мама.
Дело было почти ночью. А ей пришлось идти пешком, да к тому же ещё и дворами. Так вот, шла она шла, и в один совсем не прекрасный момент заметила на заснеженной площадке, мимо которой пролегал её путь, мужчину, который раскладывал по земле что-то, что доставал из большой а-ля спортивной сумки. Но с ним была собака, а на улице царила полутьма. В общем, происходящее очень удачно объяснялось попыткой дрессировать животинку. Правда, версия эта разлетелась вдребезги после того, как за спиной у мамы что-то взорвалось, да так, что земля задрожала.
К счастью, она у меня человек уравновешенный и вообще хладнокровный, а потому вместо того, чтобы падать в обморок, под грохот новых взрывов быстро покинула опасное место, и только потом обернулась, дабы посмотреть, что послужило причиной шума и прочих признаков чего-то нехорошего.
Оказалось, что хозяин собаки, которая, к тому времени, куда-то пропала, на ночь глядя решил в гордом одиночестве повзрывать петарды. Но не обычные "салютные", а те, которые только грохочут, но на блестящие кусочки не разрываются. Судя по тому, что, когда этот процесс завершился, он радостно расхохотался, его пиротехнического шоу преследовало цель напугать прохожих. И это, надо заметить, ему, к несчастью, удалось: людный дворик к окончанию громыхающего ужаса опустел. Хорошо хоть всё без травм и инфарктов обошлось.

Со второй попытки нам сегодня таки удалось полакомиться блинами. Которые, между прочим, получились вкусными до невозможности.
И как только мы жили без них целых много-много дней, спрашивается?!

...не видна Красная Площадь, зато видна стройка. Точнее, форменное несчастье, по какому-то недоразумению ею зовущееся. Сей процесс с грехом пополам тянется уже то ли два с половиной, то ли все три года и, судя по внешним признакам, заканчиваться в ближайшее время не собирается. А поскольку разворачивается строительное действо прямо под окнами нашей кухни, я имею прекрасную возможность наблюдать за ним, которой периодически и пользуюсь. И если раньше ничего особо интересного на моих глазах не происходило, то с некоторых пор моему взору с упорным постоянством предстают похожие друг на друга, но оттого не менее удивительные сцены из жизни нашей стройки века, которых и нарочно не придумаешь.
В течение как минимум недели человек шесть-семь строителей постоянно перетаскивают какие-то стройматериалы из общей кучи в странную конструкцию ярко рыжего цвета, напоминающую тележку, но не факт, что имеющую колёса, а потом по методу волжских бурлаков дружною толпою тянут эту самую тележку, суммарный вес содержимого которой я себе даже представлять боюсь, наверх по небольшому обледеневшему склону - в грузовой лифт, возносящий сей груз на верхотуру. Зрелище это, надо заметить, душераздирающее, ибо, как несложно догадаться, тягать такие тяжёсти по очень неровной, да, к тому же, ещё и скользкой поверхности, мягко скажем, непросто. Ну а совершать эти пробежки (иначе как рывком с последующим ускорением рыжую махину с места не сдвинуть даже нескольким взрослым мужчинам) по десятку - а иногда, и не одному - раз за день, как это делают местные строители, и врагу не пожелаешь. Особенно в нынешнюю погодку.
Впрочем, начальников этих силачей поневоле такое положение вещей, кажется, нисколько не смущает. Во всяком случае, менять его эти товарищи, которые, кстати говоря, сами создали проблемы на ровном месте, разобрав подъёмные краны задолго до окончания строительных работ, не спешат.
Так что, хоть на дворе у нас и двадцать первый век с его прогрессом и прочими радостями, за окном - самый настоящий Египет. Тот, который совсем древний и ещё не успевший стать местом изобретения массы замечательных приёмов, серьёзно упростивших труд рабов, таскавших камни для строительства пирамид.

А я у нас самая настоящая умница и просто прирождённый дипломат по совместительству.
И даже не пытайтесь меня сейчас в этом разубедить: бесполезное это дело, да и не слишком безопасное для душевного здоровья. Подождите денька два, и я сама найду повод заняться самоедством и сказать о себе любимой пару неласковых слов. А пока - творчество наше сдано на отлично, народ восхищён, я всем - в том числе, как ни странно, и собой - довольна, а жизнь прекрасна и удивительна, как обычно.
Теперь осталось только поверить в то, что пришёл конец идиотизму, так долго не выпускавшему меня из своих объятий, по-человечески выспаться - и можно смело нырять в новую авантюру.

Мой организм - существо весёлое. Он прощает мне абсолютно любые издевательства над собой, если знает, что это я не просто так превращаю ночи в рабочее время суток, питаюсь чем попало и когда придётся и бываю дома едва ли не реже, чем в гостях, а ради уж если не дела, то хотя бы стоящего таких жертв развлечения. Но когда никакого повода для того, чтобы проявлять ангельское терпение, он не видит, наплевательски относиться к нему становится довольно опасно, потому что любую попытку превратить своё бытие в нечто не слишком приятное он в таких случаях пресекает сразу и довольно радикальными методами.
Мне всё это прекрасно известно, что, впрочем, нисколько не мешает мне периодически игнорировать очевидное, в том числе и то обстоятельство, что я, может, и всемогущая, но всё же пока ещё не железобетонная. И, ведь, каждый раз, получая малоприятное напоминание о наличии у моих сил неких пределов, я торжественно зарекаюсь без нужды доводить себя любимую до плачевного состояния. А потом увлекаюсь чем-нибудь невероятно интересным и вновь наступаю на свои любимые грабли.

Когда мне нужно развеяться, сбросить с плеч очередной Эверест или просто особенно хочется быстро и гарантированно нарваться на что-нибудь интересное, я покидаю родные пенаты, где всё всегда хорошо и благополучно, и отправляюсь на прогулку по далеким и совсем не похожим на знакомые места трущобам. Эта игра в Сиддхартху Гаутаму мне безмерно нравится с самого детства, но, как ни странно, я до сих пор не могу чётко сформулировать, что же конкретно меня в ней привлекает. Знаю только, что из таких вот совсем не крестовых походов я всегда возвращаюсь какой-то особенно счастливой и лёгкой, что ли. Даже если среди впечатлений о них умудряются затесаться и не самые прекрасные, что, к моей радости, правда, случается очень редко.